– Делайте ваши ставки, господа! – Начался новый круг, игроки зашелестели фишками, зашептали, засуетились. Зрители за их спинами сосредоточенно глядели на лица игроков напротив, на бесстрастное лицо крупера, на блестящий красно-черный диск, кто-то делал записи в блокнотах, в надежде высчитать вероятные шансы.
– Ставки сделаны. Ставок больше нет, – маленький шарик понесся по кругу.
– Восемнадцать черное. У них под столом сидит человек с магнитом, – объяснила девушка. – Весь выигрыш расписан по ролям. Расчет на публику, жадную до легких денег. А барон в доле. Каков негодяй, правда?
Дошли до одной из колонн, позади коей свисал занавес. За занавесом была уборная.
– Спокойным шагом отойдите от меня, встаньте во-он в том углу, – тихо скомандовала Ульяна. – И ради бога, держите себя в руках. Сделайте вид, что пришли играть, но якобы пока не решаетесь подойти. Я дам знать, что делать дальше.
В страшнейшей рассеянности, но, подчинившись мгновенно, Иноземцев отошел на несколько шагов и встал у стены.
Одним незаметным движением Ульяна достала панаму, расправила ее и надела так, что поля скрыли половину ее лица, едва кончик носа можно было разглядеть. Оказавшись как раз напротив барона Рейнаха, она откинулась спиной на колонну, скрестила руки на груди и замерла. Осталось дождаться, когда несколько игроков отойдут от рулетки и откроют взору лысоватого господина, чуть посверкивающую неземным светом фигуру в сером сюртучке. Никто на нее не обращал никакого внимания – столь все были поглощены игрой. Зато на барона вид девушки произвел магическое действие. Казалось, тому достаточно было одного короткого взгляда на нее, чтобы смертельно побелеть. А Ульяна, видимо, почувствовала на расстоянии этот переполненный ужасом взгляд, и, когда мимо проходили несколько молодых людей, только что-то спустившихся в казино, она скользнула за колонну, исчезнув из поля зрения объекта.
Иноземцев видел, как она достала зеркальце, чтобы проследить, что творилось за ее спиной. Барон вертел головой во все стороны, лицо его исказила странная гримаса – не то недоверие он испытывал, не то ужас.
Вновь прибывшая компания молодых людей заняла опустевшее место за рулеткой. В этот момент Ульяна сняла сюртук, головной убор и прошмыгнула в уборную, умудрившись на ходу подхватить шампанское с подноса проходившего мимо официанта, осушить бокал и вернуть его на место.
Сегодня Ульяна Владимировна предстала пред Иноземцевым во всей своей красе. Он мог воочию убедиться, как ловко она проделывала подобные финтили. Жалко Делина не было. Тот бы рот разинул от удивления, ей-богу.
Через минуту она высунула свою мордашку из-за портьеры и поманила Иноземцева к себе.
– Вы видели его лицо? – яростным шепотом начала девушка.
Она схватила Иноземцева за плечи и как следует встряхнула. Иван Несторович и не ожидал от нее такой недевичьей силы.
– Видели, как он побледнел? А все почему? Потому что он узнал того, кого сейчас держит взаперти, узнал Ромэна Лессепса. Завтра же он будет вынужден отправиться и поглядеть, не умер ли тот от мук и голода. А я прослежу за ним и узнаю, где он прячет моего жениха.
Иноземцев лишь затряс головой и промычал что-то невразумительное, едва ли что-либо понимая.
В это мгновение раздались близкие голоса, видимо, кто-то решил справить нужду и направлялся прямо в уборную. Ульяна схватила Иноземцева за руку, и оба исчезли за дверью одной из туалетных комнат. Заперла замок и кинулась к раковине, смывать краску с лица. Потом аккуратно сложила сюртук, парик и панаму и повязала все это бечевкой в тугой сверток.
– Мне придется бежать через окно, – бросила она Иноземцеву, тряхнув мокрой головой в направлении узенького окошка над чашей-стульчаком. И уже занесла ногу на крышку. Потом обернулась и посмотрела на доктора: – Ну что? Весело было? Я надеюсь, сегодняшний вечер вам не забыть. Еще увидимся.
И скользнула в оконный проем, а Иноземцев еще несколько минут стоял, в недоумении глядя на черный прямоугольник окна, прохладный воздух обдувал его раскрасневшееся лицо. Когда пришел в себя, тотчас попятился назад к двери, нащупал задвижку и вышел. Стараясь не трястись от испытанного потрясения, пробрался в зал казино. Быстро, не глядя ни на кого, вперившись глазами в пол, обошел рулетку и устремился к лестнице. В эту минуту барон Рейнах спускался вниз, и Иван Несторович едва ль не столкнулся с ним нос к носу. Успел опустить голову и прошмыгнуть мимо. Но за спиной услышал, как тот обратился к одному из официантов:
– Не может же быть, чтобы он мне почудился. Я говорю, юноша в белой панаме, перетянутой черной лентой… волосы темные, серый костюм… Неужели никто из посетителей не появлялся сегодня в этом чертовом головном уборе? Я самолично обежал все залы!
«Неужели и вправду этот лысоватый с бородой господин похитил Ромэна? – пронеслось в голове Иноземцева. – Отчего он так разнервничался? Отчего так испереживался? Ну, в панаме была Ульяна, ну, немного светилась? Отчего такая ажитация вокруг этого? Не может быть, не может быть… Неужто и вправду этот человек где-то держит парня в неволе? Ульяна опять что-то задумала. Бежать, бежать отсюда поскорее, пока не повязали за содействие в хулиганстве».
В смятении он поднялся в зал-кабаре, расплатился за кофе и наконец вышел вон из заведения. На прощание официант осыпал его порцией торжественных проклятий.
Невольно Иноземцев обернулся, кинул опасливый взгляд на испещренный адскими картинами фасад и зашагал прочь.
Бульвар Клиши вполне справедливо можно было назвать дорогой в ад. Пьяницы, бандиты, убогие калеки, шумные актеры, барышни легкого поведения, разодетые в перья и яркие юбки, вывески заведений, не менее сомнительных, чем то, которое он только что покинул. Таким Париж Иноземцев знать не желал, и за три года жизни в этом городе ему вполне это удавалось. Теперь бы отыскать пустой фиакр, добраться до родной тихой Ферроннри и привести мысли в порядок. Что за день такой – кругом голова. Тело истопника Жако Бюше, потом суд, Делин со своим скандалом, похищение Ромэна, Ульяна, непонятно что замыслившая, это адское кафе. С утра и кусочка не проглотил, а в желудке от тяжести пережитого, словно камень, голова горит, ни одной мысли рассудительной – зацепиться не за что. И в довершение всего – он в самом центре Монмартра!
Когда проходил мимо высоченного здания с красной мельницей на крыше и с горящей огнями надписью «Мулен Руж», за спиной раздался стук колес. Поравнявшись с Иваном Несторовичем, кучер натянул поводья. Шторка фиакра быстро метнулась в сторону, выглянула Ульяна.
– Вы не устали? – спросила она ласково. – Может, проводите меня?
– Помнится, вы собирались отыгрываться с господином Монфором, – огрызнулся Иноземцев.
Ульяна открыла дверцу и поманила к себе. Иван Несторович как завороженный последовал на зов.
– Конечно, я собираюсь с ним сыграть разок, – весело проговорила она, едва экипаж тронулся. – Но мне надо переодеться. Да и ходить туда во второй раз одной… признаюсь, страшно.
Переодеваться отправились на бульвар Османа. Иноземцев не вполне себе представлял, как же Ульяна думает сменить платье. Тщетно пытался предугадать – не смог этого сделать даже, когда процесс был в самом разгаре.
Они оставили фиакр неподалеку от вокзала Сен-Лазар. Ульяна подхватила под мышку тщательно свернутый сюртук и предложила пешком пройти по улице Рима. Потом свернули в темный узкий переулок без единого фонаря. Как ни в чем не бывало она вынула из кармана ключи и, ступив на бульвар Османа, решительно приблизилась к одной из магазинных лавок, где на витрине была выставлена мужская верхняя одежда.
– Месье Оноре – портной Ромэна, – пояснила шепотом девушка. Из складок свертка она достала маленькую масленку и капнула на резьбу одного из ключей немного масла, следом аккуратно, без единого звука вставила его в замочную скважину. Иноземцев смотрел в недоумении.
– У него очень чуткий слух. Зачем будить почтенного старичка посреди ночи? – улыбнулась Ульяна и начала медленно, дюйм за дюймом отворять дверь. Та вдруг неприятно заскрипела. – Черт!
Быстрыми, как у фокусника, движениями она смазала и петли.
– Ступайте за мной как можно тише, – заговорщицки шепнула она и нырнула внутрь.
– Нет уж, благодарствуйте, Ульяна Владимировна, – громким шепотом ответил ей Иноземцев. – Я здесь вас подожду.
Иван Несторович впервые видел, чтобы заходили к знакомым портным подобным образом. До него не сразу дошло, что Ульяна просто-напросто собралась сейчас обокрасть эту лавку. Прильнув лицом к витрине, Иноземцев пытался разглядеть, чем там коварная воровка занята. Но в слабом свете фонаря едва были различимы манекены, ширмы и рединготы на вешалках.
– Нехорошо подглядывать, – Ульяна уже притворила дверь и сделала два поворота в замочной скважине.
Иноземцев подскочил на месте, краснея. Девушка была одета в темный твидовый пиджак, клетчатый жилет и темные брюки. Волосы ее были уложены бриллиантином назад и стали намного темнее обычного, над верхней губой – тонкая полоска усиков, в глазу – монокль.
– Как я вам?
Иноземцев нахмурился.
– Вы… вы украли эту одежду?
– Не украла, а взяла на время. Завтра верну, месье Оноре и не заметит.
Иван Несторович давно понял, что не смог бы воспрепятствовать, даже если бы она вздумала забраться в Министерство финансов или банк «Насиональ».
– Ульяна Владимировна, это форменное безобразие. Это возмутительное преступление! Ваш вид, ваше намерение пойти в игорный дом и сесть за карточный стол с совершенно незнакомым человеком, – попробовал Иноземцев отговорить девушку от предстоящего безумия.
– О, я его знаю очень хорошо. Он обыграл меня.
– Ульяна, ваш вид…
– Вы намерены мне помешать? – скривила девушка ротик в полуусмешке.
– Это… вряд ли, – честно признался доктор и вздохнул, опустив голову.
– Чудесно!
– Но ведь уже очень поздно… – предпринял он последнюю попытку.