В одной из «книг Чилам Балам» — она называется «Язык Суйва и его значение» — довольно подробно рассказывается о ритуале Испытания вождей.
В «книге» говорится, что халач виник начинал «испытание» батабов — Тех, кто владеет топором только после того, как они доказывали свое высокое происхождение и тем самым подтверждали право унаследовать должность правителя селения или города. Это были наследники ахавов, владетельных сеньоров. Халач виник задавал им вопросы-загадки:
…Это вот первая загадка,
которая задается им:
их просят (принести) еду.
«Принесите мне Солнце», -
скажет халач виник батабам,
Тем, кто владеет топором.
«Принесите мне Солнце, дети мои,
чтобы оно находилось в моей посуде.
В центре его сердца должно быть
воткнуто копье с высоким крестом,
где восседает Яш Болон,
Зеленый Ягуар, пьющий кровь,
Это язык Суйва».
Это их просят следующее:
Солнце — это большое жареное яйцо, а копье с высоким крестом, воткнутое в его сердце, о котором говорится, есть благословение,{28} а Зеленый Ягуар, восседающий на нем и пьющий кровь, — это зеленый «чили» {29}, когда он начинает краснеть.
Вот таков язык Суйва…
В таком же духе составлены вторая и третья загадки; не отличается оригинальностью и четвертая загадка-задание:
…Четвертая загадка задается им,
чтобы они пошли в свой дом, (и)
им говорят (при этом): «Дети мои,
когда вы придете (назад) ко мне,
это должно случиться,
когда Солнце будет посредине неба, -
вас будет двое, юноши, и вы придете
очень близко (друг к другу),
и когда вы подойдете сюда,
ваша домашняя собака
должна идти следом за вами
и чтобь! она несла в зубах
душу Килич Колель, Святой Сеньоры,
когда вы придете.
(Это) язык Суйва».
Два юноши, о которых говорят,
что они должны вместе идти в полдень,
это тот же (один юноша), наступающий
на свою тень,
а собака,
которую просят привести с ним вместе,
это его собственная жена,
а душа Килич Колель, Святой Сеньоры,
это большие свечи, толстые свечи из воска.
Таков есть язык из Суйва…
Состязающихся также просят принести и сандалии из кожи тапира, и зерна кукурузы, и хвост игуаны, и даже кишки пекари — небольшой дикой свиньи… Словом задания-загадки хотя и разнообразны по своему содержанию, однако они одинаково несложны для каждого, кто имел возможность заранее ознакомиться С Н'ИМИ.
Конечно, ритуал Испытания вождей сопровождался необычайно пышным и торжественным церемониалом. Придворная знать красовалась золотом и драгоценными камнями; перья редчайших птиц играли живописной радугой всех цветов и оттенков, яркие ткани, стройные бронзовые тела индейцев скрашивали примитивность и даже убогость этого «торжества».
Ритуал Испытания вождей предусматривал также наказание для тех, кто не сумеет правильно понять и исполнить слова халач виника:
…Батабов — Тех, кто владеют топором,-
не выполнявших смысл этих слов,
ибо они не сумели понять их перед халач виником, вождем,
имеющим самое большое значение среди местных (жителей),
арестовывают, {30}
и печаль и ужас обрушиваются на их дома,
и печаль и страдания будут рыдать в центре селений,
и в дома знатных (вельмож) войдет смерть,
не оставив никого живым…
Если учесть характер самих «испытаний» и состав их участников, подобная суровость выглядит маловероятной. По-видимому, в период зарождения ритуала Испытания вождей существовала возможность какого-то наказания, даже смерти, ибо между соревнующимися шла бескомпромиссная борьба за власть, однако когда власть фактически стала наследственной и передавалась непосредственно от отца к сыну, вряд ли были необходимы столь строгие меры. Провалившихся на подобных «экзаменах» — они никак не служили для выявления достойных, — по образному выражению Ю. В. Кнорозова, «просто гнали в шею».
Скорее всего именно таким был «печальный» конец тех, кто не сумел усвоить «язык из Суйва»…,
Ушмаль: пирамиды (Продолжение)
Посетив Ушмаль, мы не могли отказать себе в удовольствии взобраться на вершину Пирамиды чудотворца. Конечно, нам было гораздо легче подниматься по ее огромным крутым ступеням, ибо нас никто не подгонял. К тому же мы точно знали, что наверху никто не готовил нам устрашающего сюрприза в виде финального «архитектурного эффекта», верно служившего жестокой религии жрецов майя. Об этом своевременно позаботились испанские завоеватели и католические монахи: они поспешили переплавить «золотых чудовищ», украшавших пирамиды, в легко транспортируемые слитки золота (исключительно ради борьбы с «проклятой ересью»), разбили и сбросили с пирамид каменных идолов, храмы разрушили, а жрецов попросту перебили.
И все же восхождение оказалось достаточно трудным, хотя мы спокойно и вволю отдыхали на ступеньках пирамиды, а когда цель была уже совсем близка, ощущение «бесконечности» лестницы, по которой можно подняться «прямо на небо», при всей абсурдности подобной идеи стало вкрадываться и к нам в душу.
Обливаясь потом, мы все же добрались до последних ступеней, и тут на самом краю лестницы-обрыва мы увидели… нет, не чудовище, а маленькую смуглую девочку в чистеньком белом платьице. Нужно сказать, что на Юкатане женщины ходят только в белых платьях, всегда удивительно чистых и опрятных (нам говорили, что женщины майя стирают свою одежду по нескольку раз в день). Девочка протягивала свою ручонку, чтобы помочь измученным «сеньорам» преодолеть последний барьер. Признаюсь, в тот момент нам ничего так не хотелось, как принять чью-либо помощь, однако мужская гордость взяла верх и последние, поистине мучительные шаги мы все же сделали вполне самостоятельно.
Толстые, полуразрушенные стены огромного храма бросали спасительную тень. Вывороченные каменные глыбы — люди и время приложили свои руки к этой грязной работе — показались мягче любого кресла. Мы молча уселись на них, прячась от невыносимо палящего солнца; нужно было хоть немного отдышаться и остыть.
Мы не сразу догадались, что «наша» девочка проделала тот же самый путь, что и мы, но только не по южному, а по северному склону. Она поднялась сюда ради нас, и, пока мы отдыхали, девочка «выпалила» заученной скороговоркой легенду о том, как была построена Пирамида чудотворца и почему она так называется. Вот как выглядела эта история (конечно, не впояне дословно).
Давно-давно жила колдунья. Она была ужасно старой и очень злой, но еще злее был грозный правитель Ушмаля. Однажды она родила из яйца мальчика, который за один год стал настоящим мужчиной, но только он был карликом. Старуха сказала карлику, что он должен вызвать на состязание злого правителя Ушмаля. Старуха помогла ему, и карлик победил правителя и посрамил его перед народом. Это карлик построил пирамиду за одну ночь — таким было одно из заданий, — и поэтому ее называли Пирамидой чудотворца. Тогда хитрый и злой правитель придумал еще одно, самое последнее состязание. Оно было очень страшным: на голове у соревнующихся нужно было разбить ужасно твердый орех-кокойль. Старуха и тут помогла карлику, а когда настала его очередь разбить орех, череп правителя сам раскололся пополам. Конечно, люди тут же провозгласили карлика чудотворцем и, конечно, он стал правителем Ушмаля. Люди радовались победе доброго карлика. Стал искать и старуху, но она исчезла; она даже ничего не попросила у карлика. Говорят, сеньоры, что она и сейчас живет в пещере неподалеку от древнего города Мани и продает там воду, но только в обмен на маленьких детей, которыми кормит своего супруга — страшного змея…
К концу рассказа мы успели прийти в себя и только тогда увидели величавую, неповторимую красоту лежащих внизу под нами развалин древней столицы людей тутуль шив Ушмаля.
Гигантское здание, распластавшееся на земле строгим квадратом с просторным, словно открытое поле, внутренним двором (кому могло прийти в голову назвать его «Квадратом монашек»?). Стройные площадки для игр в мяч, Храм черепах, Квадрат голубей (что за убогость фантазии?!) и многие другие строения Ушмаля лежали внизу, неповторимо прекрасные, хотя и разрушенные временем, природой и человеком…
Но и этого, оказалось, было мало: на широкой площади гордо возвышался венец Ушмаля — Дворец губернатора — поразительное сооружение, причудливый танец или скорее даже песня, воплощенная в каменном узоре… Прав был известный американский ученый-майист Сильванус Морли, когда назвал Дворец губернатора самым прекрасным зданием древней Америки!..
— Ты майя, ты говоришь на языке тех, кто построил все эти чудеса? — спросили мы нашу маленькую сказительницу легенд.
— Да, сеньоры, — ответила она сразу на оба вопроса. И тогда внезапно, видимо под воздействием окружающих нас чудес, нам захотелось сделать что-то необычное, почти невероятное, и мы… прочли вспомнившиеся слова из «книги Чилам Балам»:
Лахун каль хааб ну тепалоб
Люм Ушмаль
Йетель у халач виникиль Чич'ен-Итса
Йетель Майальпан.
Лай у хаабиль ку шимбаль
Ка учи аньос: лахун каль.{31}
К сожалению, девочка не оценила наш «подвиг». Ее лицо изобразило изумление и испуг; было ясно, что она ничего не поняла!
И в этом нет ничего удивительного. Конечное московское произношение языка майя наверняка сыграло свою роль, однако дело не столько в нем, сколько в самом языке: попробуйте заговорить с любым советским школьником на языке Киевской Руси, и вы получите почти тот же результат. Ваш слушатель удивится гораздо больше, чем ежели вы начнете разговаривать с ним на любом незнакомом ему иностранном языке. Кстати, и «наша» девочка- майя совершенно спокойно воспринимала русскую речь, ничуть не удивляясь ей.