– Да, конечно. А кто-нибудь еще знал или подозревал об этом?
– Томкинс, мой камердинер. Он знал о Грейс, но не о Бене.
А вот этого Эрни Пайпер не откопал, подумал Алек. Что еще он упустил? Как бы Тому Трингу не пришлось еще раз поработать со слугами.
Ответы на остальные вопросы лишь подтверждали невиновность обоих в убийстве. Напоследок Алек спросил Гудмэна, когда леди Валерия дала ему распоряжение рассчитать Грейс, если та вернется.
Бен помолчал, вспоминая.
– Это было на следующее утро, – медленно произнес он. – Когда Грейс не явилась накрывать стол к завтраку в день отъезда ее светлости во Францию.
То есть прежде, чем до нее могли дойти слухи о бегстве Грейс с коммивояжером, – еще один факт, свидетельствовавший против ее светлости. Все остальное не содержало ничего нового – ни обличающего леди Валерию или ее дочь, ни освобождающего их от подозрений. Они и Джордж Браун оставались для Алека главными подозреваемыми.
– Спасибо, – сказал он наконец. – Я не собираюсь сажать вас в тюрьму и не вижу причин – по крайней мере в настоящий момент – открывать вашу тайну кому-либо, даже моему сержанту, за исключением леди Валерии. Я полагаю, вы не будете опровергать ее подозрения?
– Теперь это уже неизбежно, и я буду рад, если вы сами сообщите ей новость, – откровенно ответил Парслоу.
– Тем не менее я должен предупредить вас, что в случае, если суду потребуются ваши показания, мне, вполне вероятно, не удастся умолчать об этом в моем рапорте.
– Спасибо, мистер Флетчер, – устало произнес Гудмэн, вставая с помощью Парслоу с кресла. – Вы были предельно тактичны. Я понимаю, вы делаете для нас все, что в ваших силах.
Поколебавшись, он протянул руку, и Алек пожал ее без, как он надеялся, видимого колебания со своей стороны. В конце концов, заболевание, которым тот страдал, не передавалось как зараза.
Поскольку Парслоу поддерживал Гудмэна, руки его оказались заняты, но он тоже поблагодарил Алека. Уже повернувшись к двери, он подмигнул Дэйзи, которая улыбнулась в ответ.
Алек твердо вознамерился выяснить, что все это означало, но в настоящий момент ему безотлагательно нужно было побеседовать с леди Валерией. По крайней мере теперь в его распоряжении имелся рычаг, способный воздействовать на нее в случае, если она снова откажется от разговора. Он позвонил в колокольчик.
– Леди Валерия? – спросила Дэйзи.
– Да. По крайней мере я на это надеюсь.
– Мне она оставаться в комнате не позволит. Какая досада! А так хотелось посмотреть на ее лицо, когда вы вытащите кота из мешка. – Она подумала, прикусив губу. – Хотя нет, это несправедливо. Для нее это будет довольно ужасно.
– Даже странно, что Парслоу не рассыпался на части, когда я сказал, что мне придется сообщить ей об этом. Леди Валерия не пробьет головой потолок?
– Возможно, но он к такому привык. Вот в чем проблема людей, привыкших устраивать скандал по любому пустяку. Когда надвигается что-то по-настоящему серьезное, в твоем в резерве нет подходящего оружия.
– Возможно, но уж Гудмэна-то она тогда точно уволит.
– О, это больше не… – Дэйзи замолчала, потому что в комнату вступил Моуди.
– Будьте добры, передайте леди Валерии, что мне хотелось бы с ней поговорить, – сказал Алек.
Дворецкий каким-то невероятным образом сумел отобразить на лице разом и обычное уныние, и торжество.
– Ее светлость уехала на заседание комитета, сэр. В Честер. Насколько я понял, это «Крестовый поход епископа против преступности», сэр.
Дэйзи не выдержала и прыснула.
Глава 15
– «Крестовый поход епископа против преступности»! – икая от смеха, повторила Дэйзи, когда дворецкий с оскорбленным видом покинул красный салон, захлопнув за собой дверь с силой, заметно превышающей положенную дворецким. Она хихикнула еще раз и попыталась успокоиться. – Нет, вы представляете, какое потрясение они испытают, если их председателя вдруг арестуют за убийство?
– Она еще и председатель! – вздохнул Алек.
– Не думаю, чтобы леди Валерия входила в комитеты, куда ее не пригласили бы на должность председателя. И не верю, что в графстве может найтись комитет, который посмел бы не пригласить ее. Ох, Алек, я так рада, что с Бена и Себастьяна сняты обвинения!
– Ну, не окончательно сняты, – уточнил Алек. – Хотя лично я склонен им верить. Как прежде я не сомневался в том, что они врут, так теперь уверен в том, что сейчас они говорили правду.
– Да, я еще одно вспомнила. Когда мы нашли бедную Грейс, мне показалось, что Бен воспринял это с облегчением. Вряд ли он отреагировал бы так, если бы совершил это сам или если бы не был уверен, что этого не сделал Себастьян. Я думаю, он боялся, что Грейс может вернуться и усложнить все еще больше.
– Есть и еще одно в их пользу. Гудмэн явно слишком слаб физически, а Парслоу, похоже, в том, что касается проблем, целиком полагался на сестру и мать.
– Да, но все еще может измениться, – загадочно изрекла Дэйзи.
– Дэйзи, что вы теперь затеваете? Только не думайте, что я не видел, как вы нашептывали что-то Парслоу. Давайте, выкладывайте как на духу.
Она с сожалением покачала головой:
– Я собиралась вам обо всем рассказать. А потом вы сказали, что хотите открыть леди Валерии правду про Бена с Себастьяном. Это никак не связано с Грейс, поверьте, но вы могли бы воспользоваться этим, чтобы заставить леди Валерию говорить, а чем дольше она не будет об этом знать, тем лучше.
– Черт подери всех женщин! Нет, я просто с наслаждением арестовал бы ее, и никакой крестовый поход не помешал бы мне сделать это. А если мне не удастся ничего из нее вытянуть из-за этих ваших идиотских секретов… – Алек с досадой взъерошил волосы. – К черту, ну почему, почему не последовал я своему же собственному твердому решению? Разве не клялся я себе никогда и ни за что не иметь с вами никаких дел на профессиональной основе?
Дэйзи почувствовала себя уязвленной.
– Если бы не мой звонок, вас бы вообще здесь не было! – возразила она.
– И жизнь была бы намного проще! Ох, простите меня, Дэйзи, но стоит мне подумать о том, как я стану отчитываться перед начальством по поводу еще одного проваленного дела…
– Ладно, ладно, я скажу вам о том, что предложила Себастьяну, если вам не повезет с леди Валерией – например, завтра, после церкви? – Дэйзи решила напомнить ему о своей полезности. – Да, мне распечатать сегодняшние записи?
Алек печально улыбнулся ей.
– Лучше распечатайте – раз уж говорите, что вашу стенограмму не разберет никто, кроме вас. Хотя нет, погодите. – Он достал из кармана несколько свернутых в трубочку листов бумаги. – Я захватил их утром – хотел, чтобы Парслоу и Гудмэн подписали. Может, проще будет перепечатать их с добавлениями, так, чтобы все это не противоречило прошлым показаниям? Тому, о чем Пайпер в курсе? Я не хочу добавлять вашим друзьям головной боли без особой на то нужды.
– Господь да храни вас, Алек! – Дэйзи с трудом подавила желание броситься ему на шею и чмокнуть в щеку. – Это ужасно мило с вашей стороны. Разумеется, я так и сделаю. Я же писательница.
– Вы, главное, не забывайте, что стенограмма подразумевает факты, а не художественный вымысел, – проворчал Флетчер и вздохнул. – Ну, раз леди Валерии и мисс Парслоу нет, придется мне сходить еще раз на ферму – вдруг сэр Рэджинальд вспомнит что-нибудь полезное… хотя, похоже, этот человек вообще не от мира сего.
– Ну да, он был бы, наверное, совершенно счастлив в мире, населенном лишь коровами, бедный старикан. Вы ведь захватили пальто, правда? И это замечательное кашне, зеленое с оранжевым – то, что связала для вас Белинда? А то на улице жуткий холод.
Она так хлопотала вокруг Алека, что тот даже смутился и поспешно вышел, оставив ее печатать.
Дэйзи перечитала напечатанные Пайпером протоколы. Разумеется, она присутствовала при первых разговорах с Беном и Себастьяном, но от них сохранились лишь отрывочные записи, наскоро нацарапанные Алеком. Этим утром он повторил практически те же вопросы, но уже в присутствии Пайпера, и в ответах появились изменения и дополнения. Стоит ли удивляться, что Алек заподозрил недоброе! Что ж, зато именно Дэйзи помогла открыть истину, и это ее радовало.
Теперь, задним числом, она могла посмеяться над реакцией Бена по поводу подозрения в преследовании Грейс. Еще бы, ведь женские отказы и впрямь не были для него проблемой!
Вернув сдвинутую Алеком пишущую машинку на место, Дэйзи принялась печатать.
Она заканчивала уже второй тщательно отредактированный протокол, когда вернулся Алек.
– Ничего, – понуро сообщил он. – Сэр Рэджинальд принял меня как старого друга и вспомнил мое имя, но не кем я работаю. Леди Валерия еще не вернулась. Я возвращаюсь в «Чеширский сыр» – Том, должно быть, уже приехал, и я немного надеюсь, что, перекопав все это, он подкинет мне какие-нибудь новые идеи.
Дэйзи поспешно добила последний абзац и вручила ему свою работу, за что он был ей искренне признателен.
– Передайте мои наилучшие пожелания сержанту Трингу, – сказала она, когда Алек уже собрался уходить. – Вы еще вернетесь?
– Не знаю точно. Все зависит от того, что я услышу о Джордже Брауне. И если я не уеду на его поиски, как думаете, завтрашнее утро – удачное время для охоты на леди Валерию?
– Она вряд ли уйдет куда-нибудь до выхода в церковь, – заверила его Дэйзи, – и в отличие от сына просыпается не так, чтобы только-только не опоздать к началу службы. Грэг говорила, по воскресеньям завтрак накрывают к половине девятого.
– Вдруг она проникнется христианским духом и созреет для признания? – поделился надеждой Алек.
После его ухода Дэйзи вернулась к статье об Окклз-Холле. Работа продвигалась весьма успешно, когда появился Моуди. Ворчливее обычного по причине ее неуместного смеха, он объявил, что Дэйзи просят к телефону.
– Привет, старушенция, – услышала она в трубке голос Филиппа. – Я подумал, не хочешь ли ты смотаться сегодня вечером в кино? Тут у них в Уитбери крутят «Робин Гуда». Дуглас Фэрбенкс, если ты вдруг не знаешь. Обыкновенно он весьма хорош.