При виде выражения, появившегося на лице Алека, Дэйзи с трудом удержалась от смеха. Подозреваемые в убийстве так себя определенно не ведут. Да и сама Бобби, садясь на стул лицом к камину, издала звук, который вполне мог сойти за смешок.
– Да вы не беспокойтесь – только о том, какой вы хороший детектив. Боюсь… прошу прощения за нелицеприятный отзыв о представителях вашего ведомства, но мне кажется, что местные копы провалили матч. Знай я, что мяч отпасовали Скотленд-Ярду, все равно бы уехала, но наверняка прежде сообщила бы вам счет.
– Мисс Дальримпл объяснила мне причины вашего отсутствия, – сухо произнес Алек, – так что не будем к этому возвращаться. Кстати, она будет записывать нашу беседу.
– Шикарно. Дэйзи очень умная, вам не кажется? И эти все ее писательский штучки… Вам, наверное, хочется знать, что я делала в вечер, когда Грейс исчезла?
– Мы начнем немного раньше, мисс Парслоу. Со связи вашего брата и Грейс.
– Я об этом ничего не знала, пока он сам мне не сказал. Я не очень замечаю штуки такого рода, – извиняющимся тоном призналась Бобби. – И еще, я на пять лет его старше, вот и продолжаю думать о нем как о маленьком брате. Мне в голову не могло прийти, что его уже интересуют девушки.
Дэйзи старательно избегала встречаться с Алеком взглядом.
– Ясно. Продолжайте.
– Ну, было совершенно очевидно, что бедняга Басти попал как кур в ощип. Это даже я заметила. Я спросила его, что случилось, и он ответил, что Грейс забеременела и настаивает на браке с ним. Вы бы меня тогда с ног даже перышком сшибли. Ну, я и сказала ему, чтобы он не переживал и что я обо всем позабочусь.
– И вы бы избавились от Грейс ради него?
– Если вы об убийстве – ради Басти, может, и могла бы, – отвечала Бобби с вызовом. – Но, по правде говоря, мне такое и в голову не приходило. Эта девица его к алтарю никак не притащила бы. Он до смерти боялся, как бы об этом не узнала мамочка, поэтому я предложила ему откупиться от нее из его собственных денег. Даже предложила ему свое посредничество, потому что он не желал ее видеть. А потом пришла мама и накричала на меня, будто это я его расстроила. Ну, мне-то это было все равно, я к такому привыкла. А Басти не устоял и все выложил мамочке, а я тогда ушла – пусть они сами разбираются. И так до… – Роберта замолчала.
– До чего? – настаивал Алек.
– До того вечера. Ну, накануне их с Басти отъезда в Антиб. Басти был весь как на иголках. Грейс сказала ему, что Стэн Мосс собирается заставить ее судиться за нарушение брачного обещания, а мамочка, похоже, так ничего и не предприняла. Когда она объявила, что они уезжают на неделю раньше, мне показалось, она решила, что за время их отсутствия все уляжется само собой. Но я-то знала, что, если вмешивается Мосс, на это можно не надеяться. Поэтому я отловила маму после обеда, и у нас с ней вышел разговор.
– Во сколько?
– Где-то около десяти, наверное. Она была в библиотеке с Беном. Папа только-только ушел спать.
– И что леди Валерия вам сказала?
– Она сказала, что обо всем распорядилась, что все улажено и что игра обойдется без моего участия.
– Она не сказала вам, каковы ее распоряжения?
– Нет. Мамочка никогда и ничего не объясняет.
– И вы не догадывались, что она сделала – или собиралась сделать?
– Я решительно не могу представить себе, чтобы она собиралась стукнуть Грейс по башке! Мамочка может быть жуткой головной болью, но никак не убийцей.
– И все же вы сами сказали, что ради брата могли бы думать даже об убийстве, – не сдавался Алек. – Или вы считаете, что леди Валерию меньше заботит его благополучие?
Дэйзи оторвала взгляд от тетради и увидела, как вдруг побелело широкое лицо Бобби.
– Нет, – неуверенно произнесла она. – Но… но убийство! Я хочу сказать, это ведь не игра, правда?
Она умоляюще посмотрела на Дэйзи, которая поспешно углубилась в свою стенограмму, пока Алек не уличил ее во вмешательстве.
– Хорошо, мисс Парслоу, – произнес тот. – Не будем пока об убийстве. Но разве не удивило вас тогда то, что ваша мать по меньшей мере не уволила Грейс?
– Ну, не без этого. Мне кажется, мама в некоторой степени контролировала ее, пока та здесь работала. Конечно, ее присутствие огорчало Басти, но они в любом случае собирались уезжать. Я подумала, что в их отсутствие Стэн Мосс вряд ли станет что-то предпринимать, поэтому тоже оставила все как есть до их возвращения.
– Как долго продолжался ваш с леди Валерией разговор?
Бобби пожала плечами.
– Несколько минут. Пять или десять. С мамой ведь бесполезно спорить. Я могла бы и не пытаться. Она всегда знает, как лучше, и, как я уже сказала, никогда ничего не объясняет.
– Что вы делали после этого?
– Ну, я плотно поела, поэтому решила походить: ходьба полезна.
Дэйзи даже застонала про себя. У Бобби не только не нашлось алиби, она еще фактически созналась в том, что находилась вне дома примерно в то время, когда Грейс предположительно была убита.
– В каком направлении? – по возможности небрежно спросил Алек.
– Мимо папиной фермы и через поле к Фокс-Грин. Там много тропинок и мало деревьев, так что даже ночью хорошо видно, куда идти. А еще довольно часто из-за туч выходила луна, и у меня был с собой карманный фонарик.
– А около деревни вы не гуляли?
– Около Фокс-Грин? – искренне удивилась Бобби. – Нет, а чего там гулять? Это не деревня, а так, одно название – несколько домов всего. И потом, я хотела физических нагрузок, а не болтать с кем-то.
– Я имел в виду Окклсуич, – вздохнул Алек. – Я надеялся, вы могли заметить что-нибудь, что помогло бы нам. Во сколько вы вернулись?
– Подходя к дому, я слышала, как церковные часы бьют полночь.
– Вы не проходили мимо зимнего сада?
– Нет, только мимо фермы, как и по дороге туда… Ой, мамочки, это ведь как раз тогда, когда Грейс убили? Или закопали?
– Мы пока не знаем, мисс Парслоу. По прошествии двух месяцев трудно определить все с точностью до минуты.
– Ну, наверное. Нелегкая у вас работа, – сочувственно заметила Бобби.
Алек задал ей еще несколько вопросов и сдался.
– Спасибо за помощь, мисс Парслоу. Надеюсь, вы разрешите мне поздравить вас с новой работой и пожелать удачи и всех благ?
Она ослепительно улыбнулась ему.
– Спасибо, мистер Флетчер, это так мило с вашей стороны. А теперь вы, наверное, хотите поговорить с моим женихом?
– Он находился в этих краях тринадцатого декабря?
– Нет, он был дома, а Дербишире.
– Возможно, нам придется это проверить, хотя не думаю, чтобы до этого дошло. Теперь же мне хотелось бы поговорить с леди Валерией. Вы не знаете, где ее сейчас можно найти?
– Обычно мама проводит время между завтраком и церковью в библиотеке. Она привыкла читать тексты церковных служб, а потом всю дорогу от дома до церкви возмущается идиотами, которые отдают свои службы в печать. Я могу передать ей, что вы хотите ее видеть.
– Спасибо, не надо. Мы сами пройдем к ней.
– Тогда, пожалуйста, без меня, – жизнерадостно объявила Бобби и ушла.
– Вы ведь не думаете, что это сделала она? – спросила Дэйзи, собирая карандаши и записи.
– Нет. Не то чтобы я точно знал, что мисс Парслоу на это не способна, но она явно не настолько хитроумна, чтобы пытаться сбить меня со следа рассказами о прогулке по полям в самое неудачное время.
– Не думаю, чтобы Бобби просто гуляла. Она ходит в качестве физических упражнений. И мне кажется, она у вас все еще в списке подозреваемых, даже если вы ей верите.
– Вы хорошо усвоили мой метод, Ватсон. – Следом за ней Алек вышел из комнаты. – Это ваш последний шанс, Дэйзи, сделать выбор: вернуться или предстать пред огнедышащим драконом.
– Я не боюсь леди Валерии. Если она будет возражать – а она будет, – позвольте мне объяснить ей, почему здесь я, а не ваши полисмены. Она считает меня дерзкой нахалкой, но вы – реальная угроза, а угрозы заставляют ее держаться еще крепче.
– Пусть будет так, хотя, полагаю, она уже крепче крепкого! – Алек открыл дверь в библиотеку.
Леди Валерия сидела в виндзорском кресле у окна – зловещая фигура в синем – и хмуро пялилась в лежавшую на ее коленях книгу. При появлении Дэйзи с Алеком ее хмурый взгляд переместился на них.
– Ну, мисс Дальримпл? – холодно спросила она.
– Вы ведь помните инспектора Флетчера, леди Валерия. У него к вам несколько вопросов.
– Я уже слышала это прежде, и мой ответ будет точно таким же. Я не намерена удовлетворять ваше инквизиторское любопытство, Фризер.
– Разумеется, мэм, это ваше право, – вежливо произнес Алек, не обращая внимания на бесцеремонное обращение с его фамилией. – Однако в свете того, что я узнал со времени нашей последней встречи, мне придется просить вас проследовать со мной в полицейский участок. – Это был чистой воды блеф. Улик против нее у него имелось не больше, чем у Даннета – против Моргана.
– Того, что вы узнали! И что же вы узнали своими подковерными интригами?
А ведь блеф сработал, по крайней мере отчасти! Леди Валерия больше не пыталась отмахнуться от него.
– Я здесь, леди Валерия, затем, чтобы задавать вопросы, – сообщил Алек, – а не отвечать на них.
Потерпев неудачу с Флетчером, ее светлость принялась за Дэйзи.
– Возможно, вы, мисс Дальримпл, пронырливая полицейская агентесса в маске гостя, или же наоборот, но в любом случае мне нечего сказать из того, что касалось бы вас.
– В настоящий момент, леди Валерия, я пребываю в маске полицейской стенографистки. – Голос у Дэйзи звучал на удивление спокойно. – Мистеру Флетчеру нужна запись разговора. Никто не мешает ему позвать констебля, но, по нашему мнению, вы бы предпочли кого-то, кому уже известно все, что можно знать про Себастьяна.
Выстроенные из крепкого кирпича оборонительные укрепления ее светлости разом обрушились.
– Всё? – прошептала она.
– Всё, – безжалостно подтвердила Дэйзи.
– Я не вижу необходимости обнародовать эти сведения, – добавил Алек, стараясь говорить примирительно. Он невольно проникся жалостью к этой женщине, а еще важнее, он надеялся на то, что она перестанет видеть в нем злого демона. – Но это так: мне известно все. Мои помощники вполне надежны, однако чем меньше людей будет знать об этом…