В ту ночь она забылась глубоким сном. В нем стрелки часов пошли назад, в прошлое. Она расхаживала в джинсовом комбинезоне и соломенной шляпе. Под палящим солнцем на южной земле кормила свиней и овец, убирала коровий навоз, собирала кукурузу и подметала двор. Ферма источала спокойствие, а откуда-то издали доносился слабый запах морской воды.
О Юнджу провела год на этой ферме, где по утрам стелился туман. Жизнь была рутиной, но ее устраивали эти простота и однообразие. Она ушла от запутанной жизни и посвятила себя всю простому ручному труду, проживая день за днем и не думая ни о прошлом, ни о будущем.
О Юнджу считала, что правильно сделала, покинув Корею. Ей надо было просто сбежать подальше от тех мест, где ей причинили так много боли. Расстояние придавало ей чувство спокойствия. О Юнджу постепенно научилась объективно воспринимать все свои проблемы и горести. И тогда она поняла, что пришло время возвращаться домой. Начинать жизнь сначала…
О Юнджу стояла на месте. Издалека доносился шум волн. Она не заметила, что этот шум сливался с повторяющимся звуком метронома. Также она не осознавала, что этот сон, ставший ее реальностью, снился ей уже несколько месяцев. В своей памяти О Юнджу стояла на земле далекой южной страны, ощущала запах моря, и теплый бриз ласкал ее. Она верила, что все так и было.
Вдруг, очнувшись, она обнаружила, что идет по улице. «Почему я здесь?.. Ах, точно. Я только что вернулась с программы работы за границей. И теперь как раз держу путь домой».
Но О Юнджу не могла вспомнить, почему она шла по этой улице…
После завершения программы по форматированию памяти в Академии ее посадили в микроавтобус. Конечно, с ней был охранник. Микроавтобус проехал некоторое расстояние и высадил ее.
– Вы не будете помнить, что выходили из этого автомобиля. Вы только что вернулись с программы по работе за границей и сейчас направляетесь домой, – сказал охранник, когда девушка выходила из машины.
На этом программа была завершена.
Стояла ранняя весна, но на улице было холодно – садилось солнце. Этот непривычный холод вызывал в ней чувство дискомфорта. Вероятно, тело отвыкло от колебаний температуры, потому что она провела год в Академии, оснащенной системой климат-контроля, как в лучших отелях. Впрочем, О Юнджу списала это на тот факт, что прожила целый год в теплой и далекой южной стране.
Она оказалась рядом со станцией Ёнмун. Металлическая табличка на остановке покачивалась и скрипела на ветру.
Но вот что странно – она не могла вспомнить свой домашний адрес. Видимо, пытаясь забыть свое прошлое в далекой южной стране, случайным образом забыла многие вещи – и адрес в их числе… О Юнджу на мгновение застыла посреди улицы. Она проверила карманы, но телефона не было.
Девушка заметила указатель на ближайший полицейский участок. Полицейский участок… Может, стоит туда зайти и спросить?
О Юнджу колебалась. Да кто вообще стал бы узнавать в участке свой собственный адрес – ее просто примут за сумасшедшую! Но сейчас просто не было выхода. В конце концов, полиция – это защитники народа, а? А она к тому же и долгое время провела за границей – может, все-таки войдут в ее положение и что-нибудь ей подскажут? Да, надо спросить… Адрес наверняка выяснится.
О Юнджу прошла через ворота и остановилась, не зная, куда идти и кого спрашивать. А можно ли вообще просто так взять и зайти в полицейский участок? И есть ли тут кто-то, кто помог бы ей? О Юнджу просто остолбенела посреди всех этих сотрудников с не слишком любезными выражениями на каменных лицах.
Тогда она заметила мужчину, стоящего в углу на парковке в зоне для курения и курящего сигарету. О Юнджу подошла к нему.
– Извините…
– Да? – Мужчина, который курил без всякого выражения на лице, посмотрел на нее, словно не видя – его взгляд был туманным.
– Я хотела бы спросить, могу ли я узнать адрес своего дома?
О Юнджу почувствовала виноватой, хотя она не сделала ничего плохого и не пришла сюда с чистосердечным признанием в преступлении.
– Вы хотите, чтобы я нашел ваш домашний адрес?
Мужчина посмотрел на О Юнджу с подозрением. Молодая женщина, выглядящая абсолютно нормально, зашла на территорию полицейского участка и спрашивает свой адрес, да еще не в самом здании, а в зоне для курения…
– Здесь нет ничего странного. Я долго жила далеко отсюда. Сейчас у меня с собой нет даже телефона. И… я впервые в полицейском участке, – сказала она с некоторым раздражением в голосе, заметив выражение его лица.
– Говорите, жили далеко отсюда?
– Да. Программа «Работай и путешествуй».
– «Работай и путешествуй»? – Глаза мужчины, которые раньше казались затуманенными, вдруг загорелись.
– Да, а что?
– Ничего, ничего… Я найду ваш адрес. Позвольте представиться – следователь Ким Гибом. Пройдемте.
Он провел О Юнджу в здание, усадил в переговорной и принес чашку свежезаваренного кофе.
– Спасибо.
О Юнджу почувствовала облегчение от его тактичности. Оказалось, что полиция действительно служит народу… Девушка сделала глоток кофе.
А Ким Гибом, выйдя, сразу же позвонил Ма Чонсику.
– Пришла!
– О ком ты? Объясни нормально, – послышался голос из трубки.
– Вы же говорили сообщать, если появится кто-то молодой, заявляющий, что вернулся из-за границы, где был по программе «Работай и путешествуй».
– Что? Неужели правда?
– Да, вот одна такая к нам и пришла… – Ким Гибом мельком посмотрел на О Юнджу через окно переговорной.
– Я сейчас буду. Задержи ее любыми способами.
После этого Ма Чонсик сразу же повесил трубку. Ким Гибом усмехнулся. Он уже представил, как Ма Чонсик с его внушительной фигурой мчится сломя голову.
– Как раз сейчас, как назло, проводится проверка нашей интранетной сети. Если немного подождете, все завершится и я смогу найти ваш адрес, – сказал он девушке, стараясь не выдать своего беспокойства и потянуть время.
Но почему его старший коллега Ма Чонсик так интересуется этой особой? А может, он и сам не уверен, что это та, кого он ищет? Он очень просил сообщить ему лично, если кто-то подходящий под описание появится на пороге участка по Янпхену. Когда Ким Гибом спросил о причинах, тот ответил, что это связано с курортом «Солаз». Но что общего между этим местом, программой по работе за границей и молодой женщиной?
Не прошло и часа, как Ма Чонсик, словно ураган, ворвался в участок.
– Я здесь, – сообщил он Ким Гибому по телефону.
В это время тот продолжал задавать О Юнджу различные вопросы, пытаясь всеми силами удержать ее. Когда Ма Чонсик появился перед ним, он показал жестом в сторону переговорной.
– Что о ней известно?
– Имя – О Юнджу. Но она не помнит свой номер удостоверения личности или адрес. Как будто… что-то нарушилось в ее голове. С виду все нормально, но временами говорит странные вещи, словно в нее вселился какой-то дух. Всё про ручной труд, фермы и тому подобное.
– Ладно, спасибо. Надо нам как-нибудь распить бутылочку соджу, – сказал Ма Чонсик и направился в сторону переговорной.
Ким Гибом остановил его, схватив за рукав.
– Что вообще происходит? Это серьезное дело? Девушка выглядит нормальной, но с ней явно что-то не так…
– Пока сам не знаю, – ответил Ма Чонсик, стряхнув его руку и продолжив путь к переговорной.
– Если это что-то крупное, не забудьте поделиться информацией, как и обещали. Это ведь подконтрольная мне территория! – крикнул Ким Гибом ему вслед, но старший коллега даже не оглянулся, лишь слегка кивнул – и открыл дверь в переговорную.
– О Юнджу, можно поговорить с вами немного? – с натянутой улыбкой начал он, входя в комнату.
Девушка с удивлением посмотрела на него.
– Не стоит волноваться. Я следователь Ма Чонсик, – поспешил он успокоить ее.
– Уже есть один следователь, так зачем же…
– Вам знакома девушка по имени Ким Хиён?
Ма Чонсик на всякий случай внимательно следил за ее реакцией. О Юнджу слегка нахмурилась, будто у нее заболела голова. Ким Хиён… Имя знакомое… Это точно кто-то, кого она знает… Девушка с особенно черными и блестящими волосами, белой кожей – ее вроде звали Белоснежкой… Но где же она ее видела?..
– А, вспомнила. Мы вместе работали на ферме, – наконец ответила О Юнджу.
– Вы хотите сказать, что познакомились во время программы работы за границей и работали вместе на ферме?
– Да, все верно.
Ее лицо посветлело. Ма Чонсик этим вопросом словно подтвердил достоверность ее смутных воспоминаний.
– Но как вы узнали, что я ездила по программе работы за границей? – вдруг спросила О Юнджу.
– Ким Гибом сказал мне, – ответил он.
– Понятно, – кивнула она.
В отличие от Ким Хиён, О Юнджу хотя бы была в состоянии вести конструктивный разговор. Ма Чонсик вспомнил встречу с Ким Хиён несколько дней назад.
На днях ему позвонила тетя девушки и сообщила, что та вернулась – он попросил оповестить, если племянница вдруг найдется. По словам Хиён, она на год уезжала из страны по программе работы за границей, чтобы отвлечься и привести мысли в порядок, но, как и ожидалось, данных о выезде из страны не было. Что-то здесь явно было не так.
Когда Ма Чонсик встретился с Ким Хиён, она не могла сосредоточиться на разговоре. Ее взгляд метался, она изредка мотала головой и выглядела очень нервно. Казалось, мысленно она находилась в другом месте. То вставала посреди разговора, настороженно оглядываясь вокруг, то внезапно замолкала, хмурилась, кусала губы или грызла ногти. Она рассказывала о своих подругах по работе на ферме.
Это было странно. Ма Чонсик немедленно начал выяснять, есть ли подобные случаи по всей стране. Хотя у него не было ордера, чтобы официально что-то расследовать, он использовал свои связи и дружеские контакты, накопленные за долгие годы.
Так Ма Чонсик нашел троих молодых людей в возрасте от двадцати до двадцати пяти лет. И то, что он услышал от них, не могло не вызывать удивление, – их истории совпадали точь-в-точь. Они решили уехать из страны после того, как столкнулись с трудностями в жизни, связанными с деньгами или личными отношениями. Сообщили своим семьям, что уезжают по программе «Работай и путешествуй». В течение года от них не было ни одного звонка – лишь редкие сообщения или письма по электронной почте, – и тут они внезапно вернулись домой без предупреждения. И самое странное – ни один из них не пересекал государственную границу.