чь, когда было распущено Учредительное Собрание.
Журналист Герман Бернштейн, проживавший в Нью-Йорке и бывший в России трижды (в 1917 и 1918 гг.), выступая в американском Сенате, вполне откровенно озвучил, что Соединенным Штатам невыгодно помогать России в борьбе против большевиков. Потому что сильная Россия составит промышленную конкуренцию США, тогда как Россия, расчлененная и разоренная большевиками, такой конкуренции еще на многие десятилетия вперед составить не сможет. «Не в наших интересах бороться против большевиков в России», — сказал американский еврей Бернштейн, поддержав перед сенаторами и видными политиками США «евреев-отступников» и красных палачей.
Жизнь показала, что национальные интересы США весьма успешно продвигались с помощью большевистского террора.
Справедливости ради стоит отметить, что не только евреи и не только из США прибывали в агонизирующую Россию, получившую похабное, проституирующее прозвище «советская». Свидетель, который в рассекреченных сенатских документах остался инкогнито, утверждал: «Большое число большевистских вождей — это не только люди, вернувшиеся из Америки, но также вернувшиеся из трущоб Whitechapel'a в Англии, из Латинского квартала в Париже, и с тропинок и глухих улиц Женевы. Когда люди из этих стран прибыли в Россию, их ряды пополнились тучами преступников, освобожденных в Сибири и из тюрем в центральной России. Первое, что сделали эти преступники, освободившись — они разгромили полицейские участки и уничтожили архивы. После того они могли бесстрашно выступать как политические мученики, не боясь разоблачения; в действительности же они были головорезами, убийцами, фальшивомонетчиками, профессиональными преступниками».
Чудовищная картина открывается перед желающими дознаться истину тех кровавых событий. Однако не станем больше приводить другие свидетельства, потому как все желающие могут ознакомиться с данными впечатляющими документами со слушаний в Сенате в 1919 г. хотя бы в самом массовом современном источнике информации — в Интернете. Так что же, прав ли оказался беспечный поэт-романтик Уильям Блейк, уверявший, что «кровавые колеса перемен идут на Европу из-за океана»?] В свете последовавших уже в наше время, буквально в последнее десятилетие на Европейском континенте так называемых цветных революций, подготовляемых и подпитываемых американскими деньгами, агитаторами и военными наемниками, — все, происходящее столетие назад кажется куда как более явным…
А теперь как краткое дополнение вышесказанному. В конце ноября 1922 года помощник американского военного атташе в Германии капитан Трумен Смит, приехавший из Берлина в Мюнхен, пришел по адресу Георгенштрассе, 42. Гостя уже ждал один из лидеров партии в несколько тысяч человек. Следует сказать, что в послевоенной Германии всевозможные партии исчислялись сотнями, они моментально плодились и так же легко распадались. Но американский офицер, получив приказ (чей же?!), приехал из Берлина в Баварию, чтобы составить отчет о своей встрече с лидером только одной конкретной и малозначительной партии. После длительной беседы капитан подготовил подробный доклад: «… Парламент и парламентаризм должны быть ликвидированы. Он не может управлять Германией. Только диктатура может поставить Германию на ноги… Будет лучше для Америки и Англии, если решающая борьба между нашей цивилизацией и марксизмом произойдет на немецкой земле, а не на американской или английской…»
Человека, с которым по тайному приказу встречался американский посланник Трумен Смит, звали Адольф Гитлер.
Глава 8
АДОЛЬФ В РОЛИ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
Если ты в самом деле считаешь, что избран судьбой, чтобы явиться провозвестником истины, то делай это, но имей тогда и мужество действовать не обходными путями… если ты не решаешься выступить с открытым забралом, то не смей контрабандно прибегать к обходным путям политики.
Вернемся к тому, кто, уверовав в свою избранность, провозгласил, что главная цель его и его партии — «уничтожение и истребление марксистского мировоззрения». В начале 20-х годов Адольф Гитлер, ставший самым успешным политиком правого толка, одновременно, как сказал один из исследователей, «играл роль Иоанна Крестителя для нового политического лидера, которого еще предстояло обнаружить, и который откроет новую эпоху в Германии».
К 1923 году Бавария превратилась в «консервативный военный бастион»; президентом Баварии был Густав фон Кар, а национальной армией командовал генерал Отто Герман фон Лоссов. Национал-социалисты полагали, что это удачное время для закрепления во власти и выступления против Берлина. 5 сентября Гитлер в очередной раз вышел к слушателям с речью, на сей раз провозгласив категоричное:
— Или марширует Берлин и доходит до Мюнхена, или марширует Мюнхен и доходит до Берлина! Не может быть сосуществования большевистской Северной Германии и проникнутой национальным духом Баварии!
«Марш на Берлин», формируемый по аналогии с «Маршем на Рим» чернорубашечников Бенито Муссолини, стал бы взрывом, разрядившим накаленную ситуацию в обществе и стране. А фюрер все пророчествовал:
— И вот грядет день, ради которого было создано это движение! Час, ради которого мы боролись годами. Момент, когда национал-социалистическое движение выступит в победный поход ради блага Германии! Не для выборов мы были основаны, а для того, чтобы стать последним рубежом в величайшей беде, когда наш народ в страхе и отчаянии увидит приближающееся красное чудовище… Наше движение несет избавление, это чувствуют сегодня уже миллионы. Это почти стало новой религиозной верой!
Предстоящее столкновение было неизбежно.
Для государственного переворота Гитлер выбрал 8–9 ноября. Как раз в эти дни президент Кар, генерал Лоссов и начальник баварской полиции Ганс риттер фон Зейссер (встречается написание Зайсер) должны были присутствовать в Мюнхене на праздновании пятой годовщины послевоенной революции против императорского правительства. Вечером 8 ноября фон Кар должен был выступить с программной речью в пивной «Бюргербройкеллер»; среди присутствующих — генерал Лоссов, приглашенные члены правительства, руководители госучреждений, промышленники. В 20 часов 15 минут Гитлер в черном сюртуке с Железным крестом на груди в окружении Альфреда Розерберга, Ульриха Графа и Антона Дрекслера вошел в здание. Одновременно из подъехавших грузовиков выскочили штурмовики из ударного отряда «Адольф Гитлер», сформированного в мае 1923 года как личная охрана фюрера. Штурмовики окружили пивную, выкатили пулемет и тогда Адик, сопровождая действо театральными жестами, прорвался к сцене.
— Национальная революция началась! Зал окружен шестьюстами вооруженными до зубов людьми! Никто не имеет права покидать зал. Если сейчас же не будет тишины, я прикажу установить на галерее пулемет. Баварское правительство и правительство рейха низложены! Образуется Временное правительство рейха!
А далее он предложил находящимся в зале Кару, Лоссову и Зейссеру пройти в отдельное помещение, где пообещал всем троим новые должности: Кар должен был стать наместником Баварии, Зейссер — министром полиции, ну а сам Гитлер coбирался возглавить правительство страны. Но бунтаря ждала неудача, он не получил согласия на сотрудничество (чуть позже они все же согласятся и выйдут в зал для братания с заговорщиком). Возможно, переживая оскорбительное чувство унижения, Адольф в своем нелепом длинном черном сюртуке вернулся в бурлящий от гомона зал. Самоуверенная знать встретила его возвращение сотнями холодных взглядов. И, — о чудо! По словам фон Мюллера, одного из очевидцев, оратор «мастерской речью, всего несколькими фразами вывернул настроение зала… как перчатку». В мгновение все внимание было приковано к невзрачному человеку, вдруг вместе с вниманием публики заново получившем уверенность в себе.
— Задача временного германского национального правительства — всеми силами этой земли и силами всех немецких областей выступить походом на этот погрязший в грехах Вавилон — Берлин и спасти немецкий народ!
Так действовал тот, кто возжелал исправить сложившуюся волей обстоятельств историческую ситуацию, приняв в ней непосредственное участие. И если он еще не был первым среди избранных, то давал надежду, что первозванный еще объявится, чтоб спасти немецкий народ от несправедливости и привести его к беспримерно благостному, светлому будущему. Ведь недавно еще равнодушные — сотни, а после миллионы — получали свою порцию веры и надежды.
Возможно, отчасти так же — но очень давно и в совершенно другой стране — рождались мифы о пришествии Мессии, и также были те, кто приближал Его пришествие.
Кощунственные сравнения? Да, но если убрать чувственный нероновский нюанс, ситуация выглядит именно таким образом. К тому же если большевистских деятелей сравнивали с библейскими героями, то отчего же и нам не воспользоваться подобными аналогиями? Впрочем, автора, к счастью, нельзя здесь уличить в первооткрытии, возвеличивающем гениальных негодяев, ведь в ряду пишущих уже были те, кто сделал столь вызывающие и кощунственные сравнения. Вспомните: среди прочих тот же «немецкий поэт, драматург и публицист 1920-х гг.» любекский еврей Эрих Мюзам, променявший иудаизм на марксизм, но не оставивший библейских метафорических сравнений, написал «Немецкий республиканский гимн», в котором великого сына иудейского народа Бланка-Ленина отожествлял с библейским Моисеем. Так отчего же анти-Моисея Гитлера не сравнить с другими значимыми героями древнейшей истории?
В оправдание укажу, что не являюсь почитательницей Адольфа Гитлера и его сатанинских методов, однако силой пытливого ума, данного мне, как любому здравомыслящему человеку, Господом Богом, пытаюсь отыскать истину между навязанными общественным мнением шаблонами и тем, что остается вне сферы понимания человека. И к тому же ведь нам надо разобраться, как, почему