Песня, которая играет сейчас, довольно новая. Ее написали два брата-армянина из Лос-Анджелеса. Эту информацию я выношу на листок, мысленно готовясь к постпродаже песни, которая должна закончиться уже через 60 секунд (постпродажа – это озвучивание интересных фактов о песне после прослушивания). Вдруг все мои мысли переворачиваются вверх дном, как будто в мою голову ворвался грабитель, забрал все, что было ценного в черепной коробке, и унес с собой, выпрыгнув из моего уха. Я слышу только дребезжащий белый шум. Сознание снова покинуло тело, и теперь даже энергичные пассажи на трубе в совокупности с жизнеутверждающим текстом о спокойствии посреди хаоса не могут меня успокоить.
Сейчас я понимаю, что это и называется триггером. До окончания песни остается 30 секунд, а я рыдаю, потому что не испытываю тех светлых чувств, о которых в ней поется. Спустя три недели после маминого инсульта я вернулась в Дубай и живу здесь уже неделю. После обеда я пойду увольняться со своей любимой радиостанции, на которой проработала целых пять лет. Здесь прошли лучшие годы моей жизни, но все, что я вижу теперь, – свою до смерти напуганную мать с посеревшей кожей, скрючившуюся в ванной, как улитка. Она совсем одна, и я еще не знаю, что после инсульта она до конца жизни будет сидеть в собственных испражнениях. Десять секунд. Я сморкаюсь, выпрямляюсь за пультом управления и натягиваю свою самую широкую и счастливую улыбку, потому что знаю, что люди услышат ее в моем голосе. Так меня учили. Я все еще верю, что улыбка меняет голос так же, как зрительный контакт меняет выражение лица. Она настраивает на сближение.
На секунду я отбрасываю в сторону всю свою печаль и выхожу из режима «бей или беги». Я говорю себе: «Сейчас время устанавливать связь с другими». Дать аудитории то, чего она хочет. Этим мне приходилось заниматься всю свою взрослую жизнь. Пять, четыре, три, два, один. Песня заканчивается.
«Вы слушаете Virgin Radio Dubai на волне 104,4. В эфире свежие новости с Симоной Хэн. Только что мы прослушали новую энергичную песню под названием Safe and Sound, которую написали два брата-армянина из Лос-Анджелеса».
Моя улыбка становится шире, и мне удается выкрутиться. Я чувствую, что тараторю, поэтому даю себе команду говорить медленнее. Я помню эту команду, потому что именно так и работает режим «бей или беги»: из-за него мыслить осознанно и логически становится тяжело. Я улыбаюсь еще шире и чувствую, как растягивается кожа в уголках рта. Ощущаю, как сохнут слезы, которые текли по щекам 20 секунд назад. Затем я продолжаю говорить. Это моя работа, меня приучили так делать. «Далее в программе Rihanna, David Guetta и Jay Sean. Вы слушаете радио Virgin».
Как управлять своими эмоциями
Перерыв на новости окончен. Грудь снова сжимается, когда ее покидают воздух и энергия. Растянутая кожа в уголках рта снова возвращается на свое естественное место и приспускается вниз, как сдутый воздушный шарик после дня рождения. Моя улыбка снова сходит на нет. Я выдохлась. Играет реклама, а я в это время пытаюсь к себе прислушаться. Как я себя чувствую? Ловлю себя на мысли, что стало гораздо лучше. После того, как мне пришлось сменить язык тела и выражение лица, я на самом деле почувствовала себя более счастливой. Уставшей, но счастливой. Эту мысль я аккуратно кладу на дальнюю полку своей внутренней библиотеки – рядом с другими ошеломляющими мыслями, пришедшими во время кризиса.
Через пять лет на одной из конференций Тони Роббинса я, стоя посреди воодушевленной толпы, узнаю, что так это и работает: изменившись внешне, мы можем поменять свою энергетику, психическое состояние и настроение. Тони заставляет толпу из 20 000 человек сгорбиться, чтобы изобразить позу, в которой, по нашему мнению, может находиться человек в депрессии. Затем – позу, которую, как мы считаем, принимает уверенный в себе человек. В итоге он рассказывает, как работают сильные позы Эми Кадди, и я понимаю, что он совершенно прав45. С тех пор я стараюсь принимать сильные позы, чтобы изменять свое состояние, и учу других людей делать это.
Искусство не ударить в грязь лицом
Ваша мимика – это физическое проявление ваших эмоций. Способность выражать чувства и в то же время контролировать мимику помогает не только изменять свое эмоциональное состояние, как сделала я во время того прямого эфира, но и сближаться с другими. С одной стороны, изменение выражения лица, заставляющее организм вырабатывать «гормон счастья», может быть полезным (лично мне это позволило продержаться до конца рабочей смены в тот печальный день). С другой стороны, то же умение подавлять свои эмоции и искусственно менять выражение лица может отрицательно сказаться на наших отношениях с людьми. Как? Приведу пример.
Во время коронавируса, когда весь мир начал носить маски, мы познали настоящую важность мимики. Но я из Азии, а там женщины скрывались под масками еще задолго до пандемии. Тысячелетиями людей в Восточной Азии, и в частности женщин, учили быть тихими и подавлять отрицательные (и любые другие) эмоции, чтобы не выдать ничего личного. В результате наши лица практически застыли, как после анестезирующего укола. Что же дает нам отсутствие мимики? Дело в том, что так мы не рискуем потерять достоинство и опозорить семью. Этому учат с детства, ведь для многих этнических китайцев «потеря лица» – невыносимое унижение.
В детстве я часто слышала, как мама или тетушки говорили: «Эй, сделай лицо попроще» или «Сядь спокойно, не бесись». Вскоре в моем сознании закрепилось, что выражение эмоций означает несдержанность, а несдержанные люди никому не нужны. В результате я перестала выражать какие-либо эмоции. Считая их слабостью, я отвергала свою врожденную эмоциональность, которая спустя время оказалась настоящим подарком в моей карьере.
Если дома на меня шикали, то в школе (в Австралии), наоборот, поощряли выражение эмоций. Более того, мне приходилось показывать свои эмоции в классе, чтобы получать те оценки, которых от меня ждали родители. Из-за этого я вечно перескакивала с одного стиля общения на другой. Дома нас хвалили за послушание и сдержанность, а в других местах, напротив, ждали, что мы будем выражать свои чувства. Уверена, что многие азиатские дети, выросшие в западном обществе, прошли через то же самое.
Отсутствие эмоциональности плохо сказывается на отношениях
Неумение выражать свои эмоции приводит нас к потере крепких и полноценных отношений. Это происходит по нескольким причинам. Во-первых, люди чувствуют нашу закрытость и, следовательно, не ощущают себя в безопасности рядом с нами. Кроме того, когда мы не выражаем эмоций, нас становится намного труднее понять. Благодаря Полу Экману, отцу систематизирования мимики, мы знаем о семи универсальных эмоциях, трактуемых всеми культурами одинаково: злость, презрение, отвращение, страх, радость, грусть и удивление. Позже профессор психологии Бостонского колледжа Джеймс А. Рассел и его коллеги провели исследование на островах Тробриан. В итоге они поставили под вопрос утверждение, согласно которому страх относится к универсальным эмоциям, однако теория Экмана в отношении остальных выражений лица все еще актуальна48.
Выражение эмоций облегчает наше общение друг с другом, ведь благодаря им становится легче понять, о чем мы думаем. До того как стать оратором, я работала в Сингапуре, и поведение коллег часто приводило меня в недоумение. Любые отрицательные эмоции подавлялись, и зачастую лица людей не выражали абсолютно ничего. Сначала я долго не могла понять, почему это происходит: может, на меня злятся или я переступила какую-то черту? Иногда я получала довольно резкие письма с критикой, но в личном общении люди всегда оставались под маской доброжелательности и нейтральности. Азиатское, и в частности китайское, воспитание прививает ценность сокрытия информации. У такого подхода есть свои преимущества: например, привычка не выдавать своих чувств бывает выгодна при ведении переговоров. Но в то же время подобная скрытность пагубно влияет на отношения. С начала эпидемии коронавируса все мы, вне зависимости от национальности, осознали, насколько сложно прочесть выражение лица под маской. Вы не понимаете, что у человека на уме, и общение никак не ладится. Одна моя знакомая описала попытку считать эмоции человека в маске так: «Это как читать чересчур отредактированный текст. Понимаешь, что от тебя ускользает что-то важное». Ее ощущения подтверждаются результатами исследований, указывающих на то, что маски мешают нам получать значительное количество социально важной для нас информации. Они блокируют мимику и препятствуют поведенческой синхронизации, в результате чего ослабляются социальные связи, сопереживание и игровое взаимодействие49.
Чем больше я путешествовала и чем более интернациональным становился мир, тем отчетливее я понимала, что сокрытие своих чувств – это прямая дорога к неполноценным отношениям. Если постоянно скрывать свои эмоции и мысли, люди будут общаться с нашей оболочкой, а не с нами самими. Кроме того, отсутствие эмоций лишает нас уязвимости, а по-настоящему сблизиться люди могут только благодаря ей.
Выражение лица – это мощный инструмент сближения, позволяющий не только изменять свое состояние, но и выстраивать контакты друг с другом. Несколько упражнений помогут вам активировать мимику и использовать ее в качестве инструмента сближения.
Используйте выражения лица, чтобы поднять настроение и почувствовать себя лучше
Нельзя сказать, что осознанно менять выражение лица, чтобы почувствовать себя лучше, – это совсем уж плохо. В истории, которую я рассказала еще в начале главы, мне пришлось улыбаться в прямом эфире, хотя никто этого даже не видел. Просто я ужасно чувствовала себя, а улыбка помогла мне взбодриться, сосредоточиться. Если вам плохо, как и мне в тот день, попробуйте улыбнуться перед началом рабочего процесса, важного собрания или выступления. Даже если вы не чувствуете себя счастливым, улыбка поможет обмануть мозг, заставив его считать, что все обстоит лучше, чем ему кажется. Результаты исследований показывают, что улыбка способствует выработке повышающего настроение гормона дофамина, а также серотонина, снижающего уровень стресса. Так что у нас есть научное оправдание тому, чтобы улыбаться из-под маски даже в самые тревожные времена, например имея дело с пандемией коронавируса и ее последствиями