Лео вздохнул.
— Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Где вас искать?
— О, слышу толковые слова. Смотри, пойдешь дальше по Горохову переулку. — Сосед потыкал пальцем в темноту. — На первом перекрестке направо будет заведение «Горизонт», спросишь папу Ша́ндора, это я. Ша́ндор О́рош. — Сосед протянул широченную короткопалую ладонь.
Пришлось пожать.
— Лео Грис.
— Вот и отличненько. Бывай, к тебе твое копченое начальство движется.
К ним и правда подходил Мануэль, оставив падре Жасана спорить с майором.
— Отдышались, Лео?
Он подобрал полы чужой шинели и присел на корточки, точно так же, как это делал сосед.
— Я в порядке. Кто этот инквизитор в очках?
— Мой куратор, падре Жасан. Надеюсь, он подбросит нас до школы.
Мануэль, чуть повернув голову, покосился на спорящих, белки глаз у него блеснули. Волосы косматой, полной пепла гривой падали на воротник и на плечи. Выглядел господин квестор-дознаватель диковато — и куда только делся лощеный аккуратист-инквизитор? Все это фикция. Вся эта его строгость, холодность и педантичность — фикция.
— У нас пара минут. — Он повернул к Лео черное лицо. — Слушайте. Я говорил, что у меня есть предложение.
— Да. — Лео кивнул.
— Вы спокойно забираете своего Кассия и уезжаете, и я не буду вам препятствовать. Мало того, я помогу вывести ребенка за пределы школы. А вам советую официально уволиться завтра же, чтобы вас и пропажу мальчика не связали.
— А что вы хотите взамен? — Лео облизнул пересохшие губы.
— Хочу, чтобы вы были посредником на встрече меня и вашего… кто вам Беласко Гавилан? Брат?
— Дядя.
— На встрече меня и вашего дяди, Белого Льва. Будете гарантом моего слова.
— Зачем он вам? — поразился Лео.
— Затем, что я ищу союзников. К сожалению, с той информацией, которой я владею, искать союзников в Инквизиции и даже в Артефактории гораздо сложнее, чем среди прогрессивной части магов. Договорились, Лео?
— М-м… да. Договорились. Но я не могу гарантировать, что Беласко согласится на встречу.
— А это уж ваша забота. — Мануэль улыбнулся, хищно блеснув зубами, и наставил на Лео черный палец. — Постарайтесь, чтобы согласился. В конечном счете магам это не менее важно, чем людям. И вставайте уже, куратор с майором закончили обвинять друг друга во всех грехах. Надеюсь, падре Жасан отвезет нас в школу. Я замерз, как собака, и вы, небось, тоже.
Лео схватился за протянутую ладонь. А Беласко был все-таки прав. Де Лерида искал рыбу покрупнее. Прогрессивная часть магов, однако! Магистерий!
То, что меня можно вычислить по внешности, мы с Беласко и правда не учли. Мануэль верно сказал, следовало хотя бы волосы покрасить, прежде чем затевать маскарад. Хорошо, что я теперь тоже весь в саже — настоящий Цинис, а вовсе не Гавилан! — ведь кто его знает, этого куратора, может, он возьмет да и сложит два и два. И майор еще… Ястреб, где были мои мозги?
— Мануэль, вы меня простите, но это уж ни в какие ворота не лезет. — Куратор бегло говорил на латыни, явно не желая, чтобы Лео слушал, как распекают дознавателя Инквизиции. — Почему вы без охраны, вы так и не объяснились. И почему вовлекли в ваши дела постороннего человека? Как вы могли так безответственно подвергнуть опасности мирных жителей?
Вода камень точит. Де Лерида, видимо, понял, что отмалчиваться с постной рожей бесполезно, и тяжело вздохнул.
Они ехали в сторону школы — спасибо куратору, сжалился, так как шикарная машина Мануэля в данный момент представляла собой груду обгорелого металла. Не очень ей помогли защитные сигилы и глифы, особенно когда в ее нутро забрался крохотный голем-самоубийца и там рванул.
— Если бы я не знал вас столько лет как ответственного и дисциплинированного сотрудника, я бы решил, что вы, простите, обезумели. Путанные отчеты, полная безалаберность и наплевательское отношение к собственной безопасности. А также к безопасности гражданских.
Говорил куратор негромко, повернувшись с переднего сидения к салону, но в голосе его явственно слышался укор. Укор такого рода, который заставляет потом месяц поститься на хлебе и воде.
Нахохлившийся в чужой шинели де Лерида позволил себе слегка пошевелиться и еле слышно хмыкнуть. От Мануэлевой всклокоченной гривы по салону распространялся едкий запах гари. От волос Лео, а тем более от одежды, пахло ненамного лучше. Шофер даже приоткрыл окошко по просьбе куратора, но холодный сквозняк мало помогал. Лео видел в узком зеркальце, как раздуваются шоферские ноздри. С зеркальца свисали, раскачиваясь, четки с янтарным крестом. На приборной доске была приклеена крохотная фигурка святой Девы.
— А вы не хмыкайте! — продолжал куратор. — Ведете себя, как школьник на каникулах! Не припомню, чтобы у вас были запланированы каникулы.
Внезапно Лео почувствовал слабое злорадство и отвернулся к окну, чтобы скрыть ухмылку.
И на вас, господин де Лерида, есть управа. Даже смешно, что такой невысокий кругленький чиновник инквизиции, похожий на вежливую лису, обладает для вас авторитетом. Иначе вы бы не сидели сейчас с кислым видом, не вздыхали бы и не ерзали, как провинившийся ученик.
— Возможно, я позволил себе некоторую небрежность в планировании, — выдавил наконец Мануэль.
— Да, совсем небольшую! Где ваша охрана, хотел бы я знать? Сожрали вы их, что ли?
— Я предполагал, что за мной следят, потому не стал брать своих людей, чтобы не подвергать их опасности.
— Вместо этого взяли с собой частное лицо!
— Я сам вызвался, — вырвалось у Лео.
— Сам? — Куратор нагнулся еще ниже и приподнял очки. — Погодите, вы знаете латынь?
— Я окончил магистратуру Королевского Университета, падре…
— Жасан. Жаса́н Лебла́н, младший секретарь консистории.
Ого.
На первый взгляд скромное звание предполагало огромные полномочия и право командования несколькими сотнями бойцов Санкта Веритас…
— Очень приятно, меня зовут Лео Грис, я учитель истории в школе второй ступени имени Иньиго Люпуса. Уверяю вас, падре Жасан, мы и не подозревали, что дело так повернется. Я помогаю вашему сотруднику в школе с секретарской работой, надо было вести записи, ну и… я живу в этом доме… который сгорел. Кто же знал, что малефики нападут так нагло.
— Конечно! У де Лериды все равно что мишень на спине нарисована, а если он без охраны, то, считай, она еще и светится. Чистой воды провокация. Теперь придется устраивать всех этих пострадавших людей, просто божье чудо, что никто не погиб. Мануэль, вы хотя бы смогли проследить портал?
— Да, но не узнал ничего нового. Точка выхода на краю трансцендента, за периметром. То, что Ллувеллин залег у самой воронки, мы и так знали.
Судя по выражению лица младшего секретаря, он ужасно хотел сказать что-нибудь вроде «проклятье» или «тысяча чертей», но многолетняя выучка взяла свое — он только покачал головой и отвернулся к дороге.
Лео замер на заднем сиденье, кутаясь в отсыревшее пальто, упрекая себя за то, что неосмотрительно открыл рот и обнаружил свое знание латыни. Работа под прикрытием, похоже, последнее, чем ему стоит в жизни заниматься. Вот общение с потусторонними тварями — другое дело. Возможно, стоило не помогать дяде восстанавливать Магистерий, а открыть магический зоопарк. Заодно и денег бы заработал.
Куратор больше не обращал на Лео внимание и был занят тем, что костерил де Лериду на бодром алеманском. Понятными были отдельные обидные эпитеты.
Лео опустил голову. Дис, Дис… подруга, практически сестра, партнер на всю последующую жизнь. Как ей теперь доверять? Куда она подсунула жучка? Они виделись два раза, ее шарф он отдал старику садовнику, не в перчатки же?
Нет, это вообще не теплые вещи: когда она их принесла, она ничего не знала об инквизиторе в школе. Жучка она подсунула во вторую встречу, поговорив с Артуром… бездна, сам же просил Дис поискать информацию о маленьком народце, вот она и поговорила с Артуром… странно было бы, если б она не рассказала ему об инквизиторе. Тот и воспользовался оказией. Своими руками, получается, западню организовал.
Придурок.
Лео скрипнул зубами, сунул руку в карман, потом во второй — там нашлись только сырые перчатки. Куда же?
Прощаясь, Дис ухватила его за воротник и поцеловала — Лео провел пальцами по краю воротника, потом по швам — и нащупал твердую крупинку. Подцепил ногтями, вытащил, выдрав несколько ниток — вот он, жучок, размером с рисовое зернышко, на тонкой зазубренной иголочке. Если посмотреть на него через увеличительное стекло, то это наверняка будет крохотный скарабей, вырезанный прямо на кристаллике абсолюта. Воткнула в воротник, пока целовала.
Лео провел языком по губам и ощутил горько-соленый вкус пепла. Что ж, дело мести, конечно, важнее. Подумаешь, обманутое доверие. Все равно они никуда друг от друга не денутся — о браке договаривались семьи… где сейчас эти семьи.
Лео посмотрел на обоих инквизиторов, занятых ожесточенным спором, приоткрыл окно и украдкой выкинул жучка. Жаль ювелирной работы, но не сама же Дис его резала. И не Визант — он такие поделки не любит. При должном желании жучка даже отыскать можно — колеса машин вряд ли раздавят настолько крохотный кристаллик.
Как же мерзко на душе, и самочувствие просто отвратительное. Все тело ноет, во рту гадкий привкус жженой тряпки. Добраться бы до школы поскорее, помыться и лечь на тощий матрац где-нибудь в комнате падре Кресенте, например. Не факт, что падре снова пустит Лео к себе переночевать, да и будить его неловко, но где-то же найдется местечко? Может, к Мануэлю попроситься, один черт… Хоть на стульях. Хоть на матах в спортзале.
Лео некстати вспомнил, что в школе ночью не бывает горячей воды, и чуть было не застонал от разочарования. Всего неделя прошла с тех пор, как начались эти события, нараставшие, как снежный ком, — и вот он уже вымотан и близок к помешательству как никогда в жизни.
Ничего. Завтра все должно закончиться. Уволюсь, заберу Кассия — и все…