У меня небольшая фора. Крохотная. Спасает только то, что Мануэль почему-то не верит, что такая тульпа может принадлежать подростку. Но стоит ему поинтересоваться, не болеет ли кто-нибудь в школе, как сразу обнаружит искомого хоста. А еще спасает включенная глушилка. Повезло, что ее до сих пор не нашли. Но чем дальше, тем больше шансов на то, что найдут.
Но почему воплощенной тульпы у подростка не может быть? Еще как может быть, тут Мануэль не прав. Если это мальчик из магической семьи, как Дис и Визант, если он из семьи хостов. Эмери сейчас… лет шестнадцать, значит, лет до десяти он вполне мог тренироваться, впитывать знания и учиться работать с тульпами. А конфликт… да, конфликт. Эмери некому подсказать и помочь, некому следить за его развитием — вот вам и конфликт… Но это он. Точно он.
Камбала споро пробежал по потолку длинного коридора, зацепился за выступающий провод, покрытый хлопьями известки, повис вниз головой и осмотрелся. Так, вроде бы направо, вот и белая обшарпанная дверь с красным кадуцеем. Как бы туда пробраться…
Пришлось приказать голему спуститься, как следует сплющиться и проскользнуть под дверью. В школьном лазарете Лео никогда не был и теперь воспользовался возможностью оглядеться. Унылые ряды кроватей с металлическими спинками и ржавыми сетками, на них — полосатые матрасы. Камбала видел сетки снизу, потому что теперь бежал по желтоватому линолеуму вдоль череды кусочков войлока с шляпками обойных гвоздей.
Пришлось загнать голема на спинку одной из кроватей, чтобы получить возможность обзора. Камбала присел, как крыса, и огляделся. Лео возблагодарил судьбу, что в лазарете сейчас нет медсестры, а еще — что койки по большей части пустуют. В дальнем углу, рядом с кадкой с фикусом, спала какая-то кроха. Лео сперва очень удивился, а потом вспомнил, что у медсестры есть дочка и это как раз она.
Лео велел голему повернуться к окнам, но тут что-то мелькнуло, послышался неприятный скрежет, картинка опрокинулась и затряслась. Бедный Камбала на все смотрел теперь вверх ногами, да еще и раскачивался, повинуясь мягким неслышным прыжкам. Лео вздрогнул, лежа на диване.
Кот — видны были серые полосатые лапки — протащил голема через весь лазарет, вспрыгнул на кровать и торжественно сложил добычу на подушку, испятнанную ржавыми потеками.
Галка, Эмери Райфелл, бледный до синевы, с сеткой лопнувших сосудов в глазах, с марлевыми тампонами в носу и в больничной шапочке, прятавшей волосы, пошевелил губами. Протянул руку и потрогал Камбалу.
Лео на всякий случай приказал тому не двигаться. Голем лежал на спине с растопыренными во все стороны ногами и даже не пытался поменять цвет.
Эмери кое-как повернулся, приподнялся на локте и, взяв Камбалу в руку, поставил его на подушку правильно. Рядом с лицом Эмери возникла расписанная полосками мордочка кота. Глаза у него были зеленовато-желтые, как хризопразы. Кот вопросительно мяукнул и поглядел на мальчика.
Тот выдохнул, снова пошевелил губами, и Лео расслышал сиплый шепот:
— Го… лем… Это же… го… лем. М-маркиз, ты п-принес… го-лема. Н-настоящего. Оператор… вы м-меня видите? П-помогите!
Глава 15
Выспавшись, Лео почувствовал себя гораздо лучше. Его разбудил Люсьен, присланный начальником, сам де Лерида отсутствовал.
Обед Лео проспал, но сон был нужнее. Кое-как привел себя в порядок, хотя рубашка выглядела хуже некуда и весь Лео смахивал скорее на бездомного, чем на преподавателя. Впрочем, бездомным он и являлся.
Воспользовавшись тем, что в кабинете и учительской никого не было, Лео поднял телефонную трубку и попросил соединить его с номером, который дал Беласко. Надо бы выйти на улицу и позвонить из будки, но мозолить глаза сторожу лишний раз не хотелось. Да и вообще лучше не светиться у выхода и в лазарет не соваться без особых причин. Эмери теперь знает, что в школе маг и что он поможет. Значит, в целом готов сорваться и бежать.
На том конце ответили.
— Алек, — сказал Лео, — прошу вас сегодня после полуночи подъехать на угол Лавровой и Караульного.
— Хорошо, господин, — ответил незнакомый, чуть надтреснутый голос.
Не стал задавать лишних вопросов, молодец.
Лео забрал пальто в учительской и обнаружил в карманах несколько карт: крестовую десятку, крестового короля, бубновую двойку и червовый туз. Кто успел их насовать в карманы? И как? Ученики разве заходят в учительскую? Да, бывает, что и заходят, вспомнил он, журнал забрать или отнести, или еще за каким-нибудь поручением. Вот же паршивцы! Небось другим учителям подсовывать даже в голову не пришло, а его, Лео, приняли в игру.
Ну что ж, ладно. Даже приятно: ребята считают, что ему можно доверять.
Камбала и полосатый кот гонялись друг за другом по постели и веселили Эмери. Мальчик уже не был таким смертельно бледным и явно воспрял духом, хотя Лео не мог поговорить с ним через голема — такой способностью Визов крысарий не обладал.
За те краткие мгновения, когда Лео мог подсматривать, Эмери не произнес ни слова. Интересно, речь вернулась к нему или это был разовый случайный прорыв? На всякий случай Лео приказал голему, чтобы тот давал знать, когда в лазарет кто-то войдет или сам Эмери что-нибудь сделает.
Два последних урока Лео смог провести более-менее пристойно — успел на перемене полистать учебник и вспомнить предыдущие темы.
В лазарете все было спокойно. Один раз заходила Мэри проверить повязки и забрать дочку и один раз сам Эмери, цепляясь за спинки кроватей, совершил поход до туалета и обратно. Качало его при этом, как былинку на ветру. Чертова тульпа. Она, кстати, не показывалась.
Лео нашел Вотан Фоули и повел к коменданту селить в комнату покойного Алоиза Леманна. Комнату вскрыли — кавардак в ней оказался ужасный.
Шкаф разломан, содержимое ящиков и одежда вывалены на пол, кровать перевернута и развинчена, матрас вспорот, и все это равномерно присыпано перьями из подушки.
— Койку обратно собрать можно, — сказал комендант, скорбно оглядев запчасти, — а матрас придется списать, и подушку тоже. Выдадим тебе новые, что поделать. Ты тут разгреби хотя бы немножко, а завтра уборщицу к тебе направлю.
— Инструменты у Отто есть, — ободрил его Фоули. — Отвертку в руках держал?
— Справлюсь, — дернул плечом Лео.
— Вот и отлично, справляйся. Да, кстати, если тут что целое и полезное найдешь — можешь прибрать себе. У старика родственников не было, наследство требовать некому. Одежду, если тебе не сгодится, отправим в благотворительный фонд. Но, может, что подойдет, посмотри. У тебя ж, небось, все погорело. Нос не вороти, Алоиз аккуратно вещи носил, берег их.
Лео нос не воротил. Одежда — это хорошо, будет что накинуть Эмери на плечи, не в пижаме же его вести на улицу. А что не по размеру — так это ерунда, до машины добежать хватит.
Фоули с комендантом ушли, а Лео честно перерыл хлам, отобрал кое-что из одежды, нашел работающий фонарик — наконец-то! — и отправился в мастерские за инструментами.
На самом же деле он пошел изучать пути отступления, проверять, заперты ли двери и сколько времени займет побег. Хорошо бы успеть еще и на ужин — мысль о тушеной капусте вызвала голодное бурчание в животе.
Дверь на черную лестницу оказалась открыта — как с ночи ее открыли, так больше не закрывали. Если комендант не спохватится, то Камбале меньше работы.
Надо бы узнать, кто сегодня дежурит. Когда они с падре дежурили, то по интернатской черной лестнице не ходили. Предполагалось, что она закрыта на всех этажах. Проверяют ли ее сейчас?
Дверь на второй этаж, где находился лазарет, оказалась ожидаемо заперта. Ну и хорошо, пусть будет заперта до самого последнего момента.
На первом этаже обнаружились две двери — одна в часовню, другая во двор, обе под замками. Дверь на улицу надо будет отпереть. Ладно, Камбала справится и с этим.
А вот проход в котельную трудами голема был уже аккуратно расчищен и вскрыт, петли смазаны. Выход на улицу тоже легко вскрывался, Лео проверял. Камбала все аккуратно подготовил еще ночью. Дорога на волю должна занять не больше трех-четырех минут.
Лео уже повернул назад, чтобы подняться на учительский этаж, как снаружи, у двери во двор, что-то зашуршало и заскреблось. Ручку подергали. Пошаркали, звучно хлюпнули носом и снова заскреблись. Кто-то ковырялся в замке.
Лео резво шмыгнул под лестницу, присел за ящиком с песком и выключил фонарик. Теперь он видел еле заметное мелькание света в замочной скважине. Интересно! Кому это понадобилась черная лестница в такой непростой для школы момент?
Замок пару раз щелкнул, и дверь отворилась, впуская ночную синеву, высветленную падающим снегом. Внутрь в облаке снежинок задом наперед вдвинулась согбенная фигура, волоча что-то небольшое, но увесистое. Разогнулась, попятилась и прикрыла за собой дверь. Вспыхнул фонарик, луч прошелся по четырем ступенькам до площадки перед входом в часовню. Вернулся и осветил плоский фанерный ящик у незнакомца под ногами. Лео такие уже видел.
Человек снова звучно шмыгнул носом, утерся рукавом и потыкал ящик мыском ботинка.
— И как вы собираетесь тащить эту штуковину по лестнице, Бьянка Луиза? — спросил Лео, вылезая из укрытия.
Луч метнулся к нему, и Лео заслонился рукой.
— Собственно, я бы не стал встревать, если бы не заметил, что вы немного озадачены. Тащить ящик и освещать дорогу в одиночку не получится.
— Господин Грис, я…
— Опустите фонарик, пожалуйста. Дайте-ка я угадаю, что у вас. Карты? Свежеотпечатанные колоды?
— Откуда вы…
— А почему вы одна, Бьянка? Где эти горе-дельцы, которые всю эту мануфактуру затеяли? Хольцера забрали, да, а остальные где? Фран Головач, Карл Дюсли, кто там еще… господин Отто Нойманн, в конце концов?
— Господин Нойманн пьян в зюзю, — буркнула Бьянка Луиза, — набрался со страху и дрыхнет в мастерской. А этим… труслам я ничего не сказала, ну их в… пусть катятся, короче. Они между собой сговаривались все на Рыжего валить, я подслушала. Его все равно загребли, пусть теперь за всех и отвечает.