— Сосуд Охранения еще жив, — задумчиво произнесла другая женщина. — Возможно, поэтому Разрушитель не вмешивается напрямую.
— Не нравится мне это, — проговорил Эльрао. — Думаю, нужно повернуть обратно.
— Мы все решили, — возразила Алоное. — Мы идем вперед. Не обсуждается.
Переполох в лагере мало-помалу стих, и древние вернулись к скаткам, хотя и оставили дежурить больше стражников, чем обычно. Кельсер улыбнулся и снова подплыл к голове Алоное.
— Как бы ты хотела умереть, Алоное? — прошептал он и нырнул обратно под землю.
Той ночью больше никто не заснул. На следующий день по темному ландшафту двигалась заспанная процессия. Ночью Кельсер подергал их снова. И еще. Следующая неделя превратилась для них в ад. Он нашептывал разным участникам экспедиции страшные обещания и даже гордился тем, что придумал столько способов отвлечь, испугать и поиграть на нервах. Ему не представилось возможности стащить кошель Алоное — за ним стали присматривать еще внимательнее. Зато одним утром удалось стащить кошель другого древнего, пока остальные собирали лагерь. В нем оказался лишь поддельный стеклянный шар.
Кельсер продолжал сеять раздор. К тому времени, как экспедиция добралась до джунглей с необычными деревьями, терпение древних истощилось. Они огрызались друг на друга и все меньше отдыхали утром и ночью. Половина группы не сомневалась, что нужно вернуться, но Алоное настаивала на том, что если «Разрушитель» лишь разговаривает с ними, то не в силах их остановить. Разногласия в группе нарастали, но Алоное заставила их двигаться дальше, вглубь джунглей.
Как раз этого хотел Кельсер. Он мог проходить через заросли так, будто их не было, и в густых джунглях легко держался впереди лошадей. Обогнав древних, он подготовил небольшой сюрприз и, вернувшись, обнаружил, что они снова спорят. Идеально.
Он протиснулся внутрь одного из деревьев, выставив наружу лишь руку с ножом-подарком Нажа. Когда лошади проходили мимо, Кельсер потянулся и полоснул одну по крупу.
Лошадь заржала от боли, и воцарился хаос. У древних, ехавших впереди, нервы были натянуты до предела после того, как Кельсер целую неделю пытал их своими нашептываниями. Они бросили поводья, и лошади понесли. Солдаты завопили, решив, что на них напали. Древние поскакали в разные стороны, некоторые вывалились из седел, вломившись в заросли.
Кельсер бросился через джунгли, догоняя скачущих впереди. Алоное удавалось сдерживать лошадь, но среди деревьев было еще темнее, чем на открытом месте, а фонари дико дергались из-за скачки. Кельсер проскочил мимо Алоное к тому месту, где между двумя деревьями натянул и привязал лианами свой плащ.
Когда показались первые всадники, измученные и поредевшие в числе, Кельсер взобрался на дерево и влез в плащ. Внутри плаща он прикрепил костер и пробудил его к жизни. Над головами и без того измученных древних вдруг возникла пылающая фигура.
Они завопили, решив, что до них добрался Разрушитель, и в суматохе бросились врассыпную.
Кельсер спрыгнул на землю и заскользил в темноте, держась параллельно с Алоное и стражником, который сумел не отстать от нее. Ее лошадь вскоре запуталась в зарослях. Идеально. Нырнув в сторону, Кельсер вернулся к тайнику с вещами и набросил на себя одно из найденных в крепости одеяний, а потом, цепляясь за кусты, подобрался ближе к Алоное.
Встав так, чтобы она его увидела, он позвал ее и помахал рукой. Алоное решила, что наткнулась на своих. Вместе с единственным оставшимся стражником они пустили лошадей рысью в сторону Кельсера, однако лишь больше удалились от основной группы. Кельсер увел их еще дальше, а затем растаял в темноте. Алоное и ее стражник остались в одиночестве.
Кельсер бросился через темный подлесок к остальной группе. Его фантомное сердце колотилось как бешеное.
Как же он скучал по этому ощущению.
Афера. Восторг от того, что играешь людьми, как на флейте, крутишь ими, как хочешь, сворачиваешь им мозги в трубочку. Кельсер бежал через лес, прислушиваясь к испуганным крикам, окликам солдат, фырканью и ржанию лошадей. В этом участке густого леса воцарилась дичайшая какофония.
Неподалеку один из иссушенных древних собирал солдат и своих собратьев, призывая сохранять спокойствие. Он повел их обратно, возможно, чтобы объединиться с теми, кто первыми откололись от группы.
Кельсер в том же одеянии, с украденным кошелем через плечо, улегся на землю на пути группы и подождал, пока его заметят.
— Сюда! — крикнул стражник. — Это…
Кельсер погрузился под землю, освободившись от одеяния и кошеля. Стражник завопил, когда на его глазах растаяла одна из древних.
Чуть подальше Кельсер выбрался из-под земли. Группа толпилась вокруг его вещей.
— Она распалась, древняя! — воскликнул стражник. — Я видел это собственными глазами.
— Это же одеяние Алоное, — потрясенно прошептала древняя, схватившись за сердце.
Другой древний заглянул в кошель:
— Пусто. О чем мы только думали?
— Назад, — скомандовал Эльрао. — Назад! По коням! Мы уходим. Да будет проклята Алоное и ее замысел!
Через несколько мгновений их и след простыл. Кельсер подошел к брошенному одеянию и прислушался к тому, как основная часть экспедиции спешно продирается сквозь джунгли, пытаясь избежать встречи с ним.
Покачав головой, он вернулся к Алоное и ее единственному стражнику. Они пытались следовать за основной группой по звуку. Учитывая обстоятельства, получалось у них неплохо.
Когда древняя отвернулась, Кельсер схватил стражника за шею и утащил во тьму. Стражник вырывался, но Кельсер применил удушающий прием и быстро вывел его из строя. Бесшумно оттащив тело, он вернулся и обнаружил, что древняя стоит с фонарем в руке возле лошади и отчаянно озирается по сторонам.
В джунглях воцарилась жуткая тишина.
— Эй? — окликнула она. — Эльрао? Риина?
Кельсер ждал в тени. Крики становились все более надрывными. Наконец женщина сорвала голос и, вымотавшись, тяжело опустилась на землю.
— Оставь его, — прошептал Кельсер.
Алоное подняла испуганные покрасневшие глаза. Древняя или нет, однако она до сих пор могла испытывать страх. Ее взгляд метался из стороны в сторону, но Кельсер хорошо спрятался.
— Оставь его, — повторил он.
Еще раз просить не пришлось. Дрожащая женщина кивнула, сняла кошель и вытащила из него большой стеклянный шар. Он сиял так ярко, что Кельсер немного отступил, чтобы не раскрыть себя. Да, в шаре была сила, великая сила. В нем плескалась светящаяся жидкость намного чище и ярче той, что пили древние.
Женщина пошла к лошади. В каждом ее движении сквозила усталость.
— Пешком, — скомандовал Кельсер.
Женщина обернулась, поискала его взглядом в темноте, но не увидела.
— Я… — Она облизнула морщинистые губы. — Я могла бы служить тебе, сосуд. Я…
— Прочь, — приказал Кельсер.
Вздрогнув, она отстегнула седельные сумки и вялым движением закинула их на плечо. Он ей не препятствовал. Видимо, без этих банок с сияющей жидкостью древней не выжить, а он не желал ей смерти. Просто нужно, чтобы она отстала от спутников. Встретившись, они наверняка сравнят истории и поймут, что их обвели вокруг пальца.
А возможно, и нет. Алоное побрела в джунгли. Вот бы они решили, что их и правда перехитрил Разрушитель. Кельсер дождался, пока она скрылась из виду, вышел из тени и поднял большой стеклянный шар. Похоже, его никак не открыть, только разбить.
Кельсер потряс шар, глядя на невероятный, завораживающий, жидкий свет внутри.
Давно он так не веселился.
Часть 6. Герой
1
Кельсер бежал по разрушенному миру. Как только он шагнул с океана на туманную землю Последней империи, беда стала очевидной. Его встретили руины — обвалившиеся дома, разбитые улицы. Целый город словно соскользнул в океан. Кельсер понял, в чем дело, только когда поднялся на холм и заметил туманные остатки домов, торчащие из океана дальше по побережью.
Потом стало лишь хуже: пустые города, огромные кучи пепла. Они проявлялись на этой стороне как холмы, и Кельсер не сразу понял, что у него под ногами.
Спустя несколько дней он миновал маленькую деревню. В одном доме сбились в кучку несколько сияющих душ. На его глазах обрушилась крыша и погребла всех под пеплом. Три огонька сразу погасли, оборвав связи с физическим миром, и души покрытых пеплом скаа вывалились в когнитивную реальность.
Охранитель их не встретил.
Кельсер схватил за руку пожилую женщину. Она вздрогнула от его прикосновения и уставилась на него выпученными глазами.
— Вседержитель!
— Нет, — сказал Кельсер. — Но почти. Что происходит?
Женщину потянуло прочь. Ее спутники уже исчезли.
— Конец… — прошептала она. — Всему конец…
И растаяла. В руке встревоженного Кельсера осталась лишь пустота.
Он побежал дальше. Его терзала вина за то, что он бросил лошадь в лесу, но там ей точно лучше, чем здесь.
Неужели он опоздал? И Охранитель уже умер?
Кельсер мчался со всех ног, стеклянный шар оттягивал мешок. Возможно, дело в спешке, но он ощущал еще большую целеустремленность, чем по дороге к океану. Ему не хотелось смотреть на погибающий мир, на смерть вокруг. Уж лучше загнать себя до изнеможения, что он и делал, отдавая последние силы.
День за днем, неделя за неделей. Не останавливаясь, не оглядываясь. До тех пор, пока…
«Кельсер».
Он резко замер посреди поля. Ветер разносил пепел. У него возникло отчетливое чувство: в физическом мире сгустился туман. Сияющий туман. Сила. Он не видел его на этой стороне, но ощущал повсюду вокруг себя.
— Мутный? — Кельсер поднес руку ко лбу. Неужели показалось?
«Не туда, Кельсер, — сказал голос, будто издалека. Да, это Охранитель. — Мы не… не… там…»
На Кельсера обрушилась неимоверная усталость. Где же он находится? Он крутанулся на месте, выискивая ориентиры, но это было непросто. Пепел засыпал каналы. Кельсер вспомнил, как пару недель назад плавал в земле, чтобы их найти. Потом… он просто бежал…