Время шло, Ли воспользовался репутацией комикса о Человеке-Пауке среди читателей, чтобы пнуть Комикс-Код, напечатав (с высочайшего позволения властей) сюжет, в котором фигурировал наркозависимый персонаж.
К 121–122 выпускам журнала «Amazing Spider-Man» наш герой просуществовал уже 11 лет. Его популярность складывалась в основном из двух факторов – динамичной супергероики, сработанной самыми сливками тогдашних художников комиксов, и постоянных перипетий жизни Питера Паркера. Школьник-ботаник из шестидесятых к 1970-м стал студентом.
Накала добавляло то, что Человек-Паук был разыскиваем полицией (в достаточно мягком варианте полицейские не объявляли охоты на супергероя и лишь иногда выдавали реплики вроде: «Нам неплохо бы в него выстрелить, но могут пострадать невинные обыватели» и прочее). Давняя вражда с Флэшем Томпсоном перешла и в университет, где звездный спортсмен обратил в свою веру Гарри Озборна и Гвен Стейси, но после службы во Вьетнаме Флэш «успокоился». Питер разошелся со своей первой любовью, Бетти Брант, и в начале семидесятых был самым настоящим Арчи, только места Бетти и Вероники занимали его будущая жена, рыжая и полная жизни Мэри Джейн и его будущая трагедия – аналогично полная жизни, но уже блондинка Гвен Стейси.
К 1973 году Паркер окончательно расставил приоритеты в своей личной жизни, и его официальным амурным интересом стала именно белокурая дочь капитана Стейси, не так давно погибшего (косвенно – по вине Человека-Паука, из-за чего полиция теперь охотилась за Паркером по-настоящему). Убить милую барышню решили Джерри Конвей и Ромита-старший, идею одобрил тогдашний редактор, ученик Стэна Ли и ярый фанат старых комиксов и палп-фикшн, молодой человек по имени Рой Томас.
Роман Паркера и Стейси шел к неминуемой свадьбе (Комикс-Код и вообще здравый смысл не позволяли им оставить эту парочку просто встречаться и периодически заниматься тем, чем занимаются наедине любящие друг друга взрослые люди). Конвей, как носитель принципа «Паркер должен страдать!», предложил смерть Гвен как приоритетный выход из сюжетного тупика. Родителей нет, дядю убили, тётя каждые три выпуска оказывается на пороге смерти – а тут вдруг личное счастье? Или, что еще хуже, Паркеру пришлось бы признаться Гвен в том, что он – Человек-Паук. А это еще больший тупик, поскольку блондинка не шибко жаловала «повинного в смерти папеньки» супергероя.
В «Amazing Marvel Universe» Стэн Ли сообщает, что Томас и Ромита-старший выдумали смерть Стейси как эффектный сюжетный ход. По словам Стэна, во время обсуждения он «занимался сбором вещей в поездку и хотел, чтобы все просто ушли из его кабинета». Как результат – Гвен Стейси сброшена Зелёным Гоблином с Бруклинского моста, а Человек-Паук, пытаясь её поймать на лету, поднимает уже труп. В следующем выпуске одержимый жаждой мести метатель паутины жестоко расправляется с Зеленым Гоблином…
Серебряный Век погиб вместе с Гвенди. Паркер перестал быть Арчи. Некарикатурные негры, изображение наркозависимости, вампиры и оборотни – это были первые удары в броню Комикс-Кодекса. И мир мейнстримовых комиксов уже никогда не станет прежним.
Все любят Росомаху.
Началась ли эта любовь после мультсериала Люди Икс или после голливудских фильмов двухтысячных годов – не так уж и важно. Главное то, что причина и следствие на постсоветском пространстве перепутаны наглухо, и комиксы о «лучшем в том, что он делает» у всех у нас были «на второе».
В семидесятые и восьмидесятые годы Росомаха играл одну из ведущих ролей в Людях Икс Криса Клермонта. О том, что собой представляли комиксы Клермонта тех времен, мы уже писали, разве что отдельно стоит отметить то, что Росомаха выгодно отличался от своих собратьев-мутантов тем, что был суров, неприветлив и приземист, а вдобавок таскал за плечами ворох тайн из собственного прошлого. Несмотря на то что для большинства наших современников Росомаха выглядит, как миляга Хью Джекман с романтической тоской во взгляде, должен он, по идее, выглядеть как другая «росомаха» – Крис Бенуа.
Существование «в команде, но наособицу» позволяло Росомахе ставить под сомнение авторитет начальства, помаленьку бунтарствовать, пить пиво и периодически исчезать по своим делам. Именно одно такое исчезновение и стало сюжетным толчком для «Wolverine», первой сольной серии о Росомахе.
Над серией «Wolverine» по-настоящему «сошлись звезды» – мало того что Росомаха сам по себе был персонажем звездного калибра, так еще и авторы для серии подобрались такие, что стало понятно сразу – «это *SNIKT* неспроста».
Сейчас сложно сказать, кто в большей степени несет ответственность за успех «Wolverine» – крестный отец Росомахи Крис Клермонт, не имевший отношения к фактическому созданию персонажа, но сделавший Росомаху таким, каким мы его знаем сейчас, или Фрэнк Миллер – еще не классик при жизни, но уже один из лучших «карандашей» Marvel начала восьмидесятых.
Сольная серия Росомахи практически лишена всех обычных для комиксов Клермонта недостатков – она герметична и не требует практически никакого предварительного знакомства ни с мифологией «Людей-Икс», ни с историей самого Росомахи. Фрэнк Миллер же следует своему беспроигрышному методу, опробованному и отточенному в его серии-вотчине «Daredevil»: он рисует «крайм-комикс» с супергероем.
Более того, порой складывается ощущение, что сюжетные перипетии серии обусловлены не столько идеями Клермонта, сколько пристрастиями Миллера.
Фрэнк большой любитель манги? – Отправим Росомаху в Японию!
Фрэнк любит рисовать рукопашные схватки? – Пусть Росомаха добрую половину серии лупцует ниндзя и людей с абажурами на головах!
Фрэнк потратил уйму времени, чтобы научиться рисовать крыши? – Пусть Росомаха поскачет вдоволь по пагодам!
Явная любовь Фрэнка Миллера к отдельным элементам этого комикса создает ту самую кинематографичность, за которую мы потом полюбим «Dark Knight Returns» и «Sin City». Персонажей-японцев, ниндзя, оружие, архитектурные элементы, главного героя и поединки Фрэнк вырисовывает с особой любовью, а во всем остальном позволяет себе не слишком напрягаться, тем самым выводя все важные элементы на первый план и «размывая» все остальное.
Клермонт же, отдав местный колорит на откуп художнику, активно работает над характером заглавного героя, создавая задел на будущее, – приключения канадского гайдзина в Стране восходящего солнца еще многократно аукнутся ему, причем, как показали нам широкие экраны прошлым летом, не только в комиксах: серия «Wolverine» послужила сюжетной основой для фильма «The Wolverine».
Особую горьковатую прелесть серии придает то, что как только Росомаха, как следует накостыляв ниндзя, вернулся в основную серию «The Uncanny X-Men», все последствия его японской эскапады были безжалостно уничтожены очередным возвращением к «статус-кво».
Тем не менее, в историю индустрии серия все же вошла законченной и в какой-то степени совершенной. «Wolverine» делает то, о чем тщетно умолял авторов Marvel шеф-редактор Джим Шутер (ага, обойдемся мы без него, держите карман шире) – просто рассказывает историю «лучшего в том, что он делает» перьями таких же «лучших…».
А вообще, серия «Wolverine» – это толстый чувак, за спиной которого можно протиснуться в набитый до отказа вагон метро: начав читать «Людей-Икс» Клермонта именно с нее, можно избежать культурного шока и эпилептических припадков от приключенческой ряби на журнальных страницах. Канадский Вергилий проведет вас по всем кругам «The Uncanny X-Men» и поможет там потихоньку обжиться.
С любимыми героями тяжело расставаться. Особенно если эти герои родом из потешного райка, сколоченного еще во времена Морта Вейзингера. Там много ярких картинок с улыбающимися лицами, и если герои и ругаются, то тут же мирятся и все всегда кончается хорошо. Пусть стенки этого райка давно поистрепались, гвоздем кто-то нацарапал матерное, а поверх еще и наклеили афишу «Звездных войн».
В 1980 году со времен «Marvel Age» уже много воды утекло. Уже скандально умерла Гвен Стейси, Зеленый Фонарь уже закончил социалистические покатушки по Америке в компании Зеленой Стрелы, Тони Старк уже успел спиться и распиться обратно, вот только недоставало еще последнего удара под дых, способного показать читателю, что в новом десятилетии в комиксах все, наконец, будет «по-взрослому». И история, известная нам как «Сага о Темном Фениксе», ни в коем случае не должна была этим ударом стать. Все получилось как-то само собой.
Они нечаянно…
Шутер (Джим Шутер, шеф-редактор Marvel, крупное млекопитающее) не без лукавства говаривал, что хороший комикс появляется в результате взаимодействия двух, подчас противоположных, творческих начал – писателя и художника. Над «Темным Фениксом» работали, соответственно, Крис Клермонт и Джон Бирн, не слишком жаловавшие друг друга. Бирн – не только потрясающий художник, но и хороший сценарист – отлично уравновешивал Клермонта, писателя, способного как газ занимать все свободное пространство: регулярные серии, мини-серии, антологии, буфет, туалет, топ продаж.
Новое десятилетие дуэт авторов, работавший над Людьми Икс, встретил, решая насущный вопрос – что делать с Джиной Грей? Участница оригинальной команды Людей Икс, придуманная еще Ли и Кирби, неизменная вершина в большей части любовных треугольников серии, превратилась из Marvel Girl в Феникса, супергероиню, обладающую богоподобной силой. Идея всемогущей Джины Грей страшно нравилась Клермонту – он хотел сделать из Феникса первую «космическую супергероиню», способную потягаться с Тором. Бирну же это страшно не нравилось: он не без оснований утверждал, что наличие в команде фактически всемогущей Джины превращает всех остальных Людей Икс в набор разноцветных «пятых колес», нужных только для того, чтобы встречаться друг с другом и тем самым создавать интригу. Интриги в классическом понимании (как Люди-Икс одолеют очередного непобедимого злодея?) не было. Как-как… Прилетит Джина Грей в черном-черном «Блэкбёрде».