– История занимательная, ничего не скажешь, да только какая-то она нереальная. Куда более правдоподобно выглядел бы рассказ о том, как сестра, увидев на своих счетах пару миллионов евро, подумала раз и навсегда решить для себя денежный вопрос, просто-напросто убив брата. Чем вы его стукнули? Молотком?
– Да, кстати! – неожиданно громко воскликнула Катя. – У него в квартире был молоток, это я точно помню… И этот же молоток я видела рядом с ним, там, в целлофане… Но это не я убила его, клянусь! Деньгами воспользовалась, да, признаюсь. Но любой бы на моем месте поступил так же, ведь эти деньги так и остались лежать на моем счету, а брата уже не вернешь. Я понимаю, что его могли убить из-за этих денег, но не думаю, что кто-нибудь знает, что они находятся именно на моих счетах… Словом, я решила ими воспользоваться. Но это же не преступление! Деньги, – повторяла она без конца, – находились на моих, моих счетах, я ничего и ни у кого не воровала!
– Вы должны были поставить нас об этом в известность, – назидательным тоном произнесла Юля. – Вы же прекрасно понимали, что такие большие деньги не могли упасть вашему брату на голову с неба. Что прежде они принадлежали кому-то другому, у кого ваш брат их либо позаимствовал, либо эти деньги ваш брат должен был куда-то до времени припрятать, уж не знаю… Вариантов множество. И вы, понимая это, все равно взяли их… И стали тратить. А вы не боитесь, что люди, у которых ваш брат взял деньги, все же вычислят вас и тоже убьют, завернут в целлофан?
Катя заметно побледнела.
– Что вы намеревались сделать в ближайшее время? Уехать? Не так ли? Вы же уже и шенгенскую визу заказали, и городок небольшой в Баварии выбрали, куда собирались отправиться? Деггендорф, кажется?
– Вы и это знаете?
– А кем вам приходится Ольга Николаевна Иванова? Та самая, что прислала вам приглашение?
Катя, опустив голову, закрыла лицо руками и пробубнила:
– Это мать моей подруги… позвала в гости.
– Получается, Катя, что у вас у единственной был мотив убить брата… Поэтому вы сейчас же поедете со мной в прокуратуру и напишете все то, о чем мы с вами только что говорили…
– Но я его не убивала! Не убивала! – воскликнула она, уже обернувшись в сторону двери, надеясь на то, что ее возлюбленный где-то совсем близко и что он тотчас появится рядом с ней. – Толик, скажи, что я никого не убивала! – крикнула она.
– Да нет вашего Толика. Зачем ему-то сложности? Да он теперь, наверное, на другом конце города, трясется от страха…
– Нет, он хороший, хороший…
Юля позвонила, и минут через пять появился Левин и еще двое оперативников, которые, надев на Катю наручники, вывели ее из кафе. Почему-то прихрамывая, Катя всю дорогу от кафе до милицейской машины шла, повторяя одну и ту же фразу: «Я не убивала. Я не убивала…»
Левин сел за столик напротив Земцовой.
– Кофейку? – предложила Юля. – Игорь Борисович, я и сама понимаю, что это не Катя, что она просто смалодушничала и присвоила себе эти деньги, но у нее будет шок, стресс, который ей поможет напрячь свою память и вспомнить все, что было связано с ее братом в последние полгода. Мелочи, детали, сами понимаете.
– Но два миллиона евро – это огромная сумма! И как это вам пришло в голову, Юля, проверить счета его сестры?
– Да очень просто. У меня вообще такой принцип – все проверять. Подумайте сами. Эта тема, покупка квартиры сестре, она изначально привлекла мое внимание. Ну откуда у Сырова могут быть деньги на покупку квартиры в Москве? Он явно замешан в каком-то нехорошем деле. Возможно, в убийстве, вы сами знаете, сколько в Москве нераскрытых убийств и как часто эти убийства бывают связаны с похищением денег – из касс, банков, банкоматов… Не говоря уже о похищениях картин известных художников, предметов старины…
– Но два миллиона евро – это, повторяю, очень большая сумма.
– Надеюсь, вы выяснили путь этих денег на Катины счета?
– Наши специалисты пока что над этим работают. Это электронные переводы, деньги поступили из одного швейцарского банка, одного – немецкого, и двух – турецких. Не так-то легко узнать владельцев этих счетов, на это требуется время.
– Я могу помочь. Позвоню мужу, и он все сделает в лучшем виде.
– Что ж, я был бы только рад…
– Мы поможем вам, но и у меня тоже просьба. Конечно, вам будет трудно выполнить ее, но все же…
– Слушаю.
Принесли кофе. Юля, сделав паузу, во время которой она разорвала одновременно два пакетика с сахаром и всыпала содержимое в чашку, произнесла со вздохом:
– Оставьте в покое Надю Трепову.
– Это просьба Дениса?
– Да. Он мой друг, и вы сами знаете, что с ним творится в последнее время. Он влюблен, он так переживает за эту девушку… Мы же понимаем с вами, что Трепова не имеет никакого отношения к этим смертям, к этим деньгам… Ее видно, она хороший человечек. Так, может, пойдем Денису навстречу, пообещаем не трогать Надю? Вот увидите, рано или поздно вы все равно придете к этому же выводу.
– Но, Юля, я не могу этого пообещать! Я все понимаю, тем более что Денис Дунаев мне глубоко симпатичен! Но ведется следствие, и многие, поверьте, многие нити расследования тянутся именно к Треповой.
– Какие именно?
– Хорошо, я вам расскажу. Тем более что вы уж точно имеете право знать, ведь это вы выяснили все о Сыровой – и о том, что на ее счетах находится такая крупная сумма денег, которую она уже начала потихоньку тратить и переводить на какие-то другие свои счета, карты. И о том, что она со своим приятелем собралась в Германию…
– Что у вас есть на Трепову?
– Мы нашли турагентство, где Трепова заказывала билеты в Ниццу. Так вот, первоначально было заказано и оплачено два билета – на ее имя и Александра Сырова.
– Вы уверены, что это именно она заказывала билеты?
– Во всяком случае, девушка из агентства сказала, что у нее не возникло ни тени сомнения в том, что перед ней паспорт именно Треповой – она запомнила яркую красивую девушку, больше того, обратила внимание на то, что у нее роскошные густые волосы. Она сама, эта девушка из турбюро, обладательница редких и больных волос, собиралась даже расспросить Трепову, какими шампунями она пользуется, представляешь? Но так и не решилась. Девушка выглядела шикарно, одета была дорого и просила зарезервировать номера отеля «Негреско», что тоже о чем-то говорит…
– Так она зарезервировала или купила?
– Сначала зарезервировала тур, а потом выкупила его, но через несколько дней, уже в последний момент пришла и попросила переоформить тур, вместо Сырова вписать имя Тришкина.
– И когда она это сделала?
– Можете мне не поверить, но она пришла в агентство в день смерти Александра Сырова! И попросила, как я уже сказал, переоформить тур, вместо Сырова вписали Тришкина, и это ей, как они сообщили, влетело в копеечку, ведь она сделала это поздно, практически перед самым отлетом!
– Значит, говорите, что в турбюро была именно Трепова?
– Да. И у меня есть этому вполне реальные доказательства.
– Что вы говорите? – Юля Земцова явно погрустнела. – И какие же? Показания работницы этого бюро?
– Не только. Она показала мне рекламный проспект с фотографиями отеля «Негреско», который Трепова пролистала от корки до корки… Она довольно долго сидела там как в первый раз, так и во второй, когда уже оплачивала тур, а потом приехала туда еще раз, чтобы переоформить его, значит, всего она была в этом агентстве три раза, и каждый раз она листала этот проспект…
– Так, стоп. Я все поняла. Была, листала, оставила отпечатки пальцев, так? – Юля и вовсе помрачнела. – Что дальше?
– А то, что это на самом деле ее отпечатки и что они совпадают с отпечатками пальцев, которые мы обнаружили на ее паспорте, а также в квартире убитого Сырова. Но и это еще не все – ее же следы мы нашли в гримерке Тришкина и в его квартире!
– А вы уверены, что это именно ее следы?
– Ну конечно! Я же, когда был у нее на Цветном бульваре, допрашивал ее, вернее, беседовал, и позаимствовал у нее одну рабочую кисть, на которой были отпечатки ее пальцев…
– Украли кисть?
– И карандаш, – признался Левин.
– И что? Неужели все следы совпали?
– Все! Приплюсуйте к тем следам, о которых я вам сейчас сказал, отпечатки пальцев на ее новеньком дорожном чемодане…
– Подождите… – Юля неожиданно взяла его за руку. – Мне необходимо позвонить… Я быстро…
Она поднялась и стремительно вышла из кафе. Вернулась через пару минут, встревоженная, возбужденная, еще более погрустневшая.
– Ну что, позвонили?
– Да, но результат будет не так скоро… Я вам потом сообщу.
– Все тайны-тайны, – вздохнул Левин.
– Да никакие не тайны. Просто самым надежным было бы, скажем, сравнить отпечатки пальцев Треповой с теми отпечатками, которые оставила та девица в Ницце, понимаете?
– Это уже из области фантастики, это нереально…
– Правильно. Потому что номер в отеле, который они снимали, наверняка уже сто раз хорошенько вымыли-вычистили и найти там следы пребывания Тришкина и той девушки невозможно. В кафе и ресторанах, в которых мы, так получилось, бывали вместе, тоже. Музей Шагала, который мы тоже, как это ни странно, посещали в одно и то же время, нас не спасет, да и трудно себе представить, что они лапали там картины или стены… К тому же они туда и не заходили… Но существует один момент, который я упустила из виду, а Денис и вовсе забыл. Незадолго до отъезда он дал ей кое-что в руки… Господи, и зачем я вам только все это говорю? Ведь если ваши догадки подтвердятся… Скажите, у вас так бывает, что вы, взрослый человек, не знаете, как себя вести в той или иной ситуации?
– Думаю, что такое случается со всеми.
– Так вот. Я не знаю, как мне сейчас себя вести. По сути, я вам даю в руки козырь, который, возможно, позволит вам арестовать Трепову и сделать тем самым Дениса несчастным. Но, с другой стороны, если там, в Ницце, была на самом деле Трепова (уж можете мне поверить, та девушка и наша Трепова – ну просто одно лицо!) и если она с Тришкиным следила за Денисом, да если еще прибавить к этому смерть двух фигурантов, то получается, что эта Трепова весьма опасная преступница, и я должна убедить в этом Дениса и, если потребуется, обезопасить его… И вместе с этим нельзя не обратить внимание на то, с какой легкостью она оставляла отпечатки пальцев здесь, в Москве! Вы же сами назвали: квартиры Сырова и Тришкина, турагентство – рекламный проспект с видами Ниццы и отеля «Негреско», паспорт, чемодан… Ну, везде умудрилась наследить! Заметьте, как человек, которому совершенно нечего опасаться! Уж если бы здравомыслящий человек задумал убийство, стал бы он оставлять следы в квартире своей жертвы? Нет!