– А где можно посмотреть эту переписку?
– У меня есть один конверт, который Саша отдал мне на хранение. Он сказал, что слишком уж опасны эти Вдовины-Головины…
– Когда это случилось? Когда он отдал вам этот конверт?
– Незадолго до смерти.
– Скажите, Катя, он действительно собирался в Ниццу?
– Сначала – да, а потом мы с ним вместе решили лететь в Деггендорф, мы только ждали приглашения от нашей знакомой, вы знаете…
– Какие дела у него могли быть в Ницце?
– Он хотел лететь туда с одной девушкой, да только потом передумал, сказал, что это опасно и лучше, если никто не будет знать, где он.
– Кто эта девушка?
– Понятия не имею. Но у моего брата все девушки – его клиентки, он особо не заморачивался на этот счет. Знаю, что у него была одна более-менее постоянная девушка, ее звали Виолетта, я и запомнила-то ее из-за имени. Но он не собирался жениться на ней, это я знаю точно. Сказал, что она любит его и это придает ему силы. А потом добавил, что она хорошая и он не может с ней вот так разорвать, ничего не объяснив. Знаю, что он хотел встретиться с ней и сказать, что уезжает. Навсегда.
– Но не встретился, – покачал головой Левин. – Она ждала его в ресторане «Карамазофф», но так и не дождалась. Где конверт?
– У меня дома. Надежно спрятан.
– Сейчас мы поедем, и вы отдадите мне его.
– Вы отпустите меня?
– Возможно.
После обеда Левин встретился с Денисом в кафе рядом с Театром сатиры. Взяв по три куска хрустящих цыплят и минеральную воду, они расположились подальше от остальных посетителей кафе, чтобы спокойно обсудить свои дела.
– У меня есть для вас, Денис, информация. Да, все правильно. Продавщица из булочной, с которой вы разговаривали сегодня утром, была права, очень внимательная девушка. Ваша Надя действительно села в машину, которая остановилась прямо напротив булочной – видеокамера зафиксировала этот автомобиль, нам удалось определить номер и, главное, владельца. Его фамилия Штейман.
– Штейман! – вскричал Денис чуть ли не на все кафе. – Вот оно – недостающее звено! Штейман, Михаил Яковлевич Штейман – это как раз тот, третий человек, который вылетел из Ниццы в Цюрих четвертого июня вместе с двойником Треповой и Тришкиным! Как все это происходило? Она запихнули ее в машину?
– Нет-нет, успокойтесь. Я сам лично просматривал пленку…
– Мне ее, к сожалению, не показали… Я ведь был там, в этом офисе, ночью, уговаривал охранника показать мне…
– Если бы вы были охранником, вы бы показывали пленку с видеонаблюдения каждому, кто попросит?
– Да я все понимаю…
– Главное, что эту пленку видел я. Видел, как из булочной вышла Надя и тотчас рядом с ней притормозила эта черная машина – «БМВ», новая Z4, шикарный автомобиль. Надя остановилась, увидела водителя, и знаете, у нее был вид человека, который испытал облегчение…
– То есть она его знала?
– По всей видимости, да.
– И что дальше?
– Она села в машину, и машина уехала. Все.
– Кто такой Штейман?
– Гражданин Франции, Михаил Яковлевич Штейман. Ваш ровесник, Денис.
– Вы не выяснили, где он остановился?
– Он два дня тому назад зарегистрировался в недавно приобретенном особняке по улице Бахрушина.
Денис даже присвистнул от восхищения.
– Не знаю, как вас благодарить, Игорь! Так давайте поедем туда, Надя, скорее всего, там!
– Но если она и там, то поехала туда по своей собственной воле. Советую вам все-таки набраться терпения и подождать… Думаю, не за горами тот день, когда мы снимем все обвинения с Треповой, и вот тогда она сама вернется к вам. Уверен.
– Но откуда такая уверенность?
Левин рассказал Денису о своем разговоре с Катей Сыровой, о признаниях, которые она сделала, посидев пару дней в камере.
– И что там, в этом конверте?
– Флешка, конечно, что же еще может оставить на хранение компьютерщик? Там довольно много материала, свидетельствующего о том, что Вдовин и Головин никакие не враги, что они действительно компаньоны и что в свое время, а это два года тому назад, запланировали убийство Олега Шумилина. Понятное дело, что открытым текстом об этом в их переписке не сказано, но очень многое указывает на то, что тогда на его даче побывали люди Головина. Ведь тело Олега так и не нашли. На месте предполагаемого преступления было много крови и мало следов. Но кое-что, разумеется, имелось. В частности, отпечатки пальцев одного человека – Захара Сурова. Раньше он проходил по делу Егора Дунаева, твоего брата, Денис. Оперативники предоставили информацию, как будто бы Егор заказал тебя и что исполнителем должен был быть именно Суров, но его проверили, оказалось, что у него стопроцентное алиби, и отпустили. Но отпечатки пальцев взяли.
– Но если так, значит, он, в принципе, может быть наемным убийцей. И где он сейчас? Чем занимается?
– Работает в службе безопасности Головина! Мы навели кое-какие справки и выяснили, что он настоящий отморозок, что от него сбежала жена, что она с маленькими детьми теперь живет у матери в деревне. Соседи Сурова говорят, что он, когда выпьет, превращается в настоящего монстра, что кричит, воет по ночам, гонял вот жену… бил ее… Но и это еще не все. Я попросил предоставить мне информацию по убийствам, совершенным тем же способом, каким убили Сырова, – обыкновенным молотком. Оказывается, только в прошлом году таких убийств было два, и все они – не раскрыты. Однако их связывает не только способ убийства, но и другое – убиты мужчины. Все – бизнесмены, люди небедные. Есть подозрение, что все эти убийства заказаны женами этих людей. Но, повторяю, все это версии. Причем следов обуви преступника не обнаружено, в одном деле записано даже, что создается такое впечатление, будто убийца находился в квартире жертвы в медицинских бахилах…
– И где сейчас этот Суров?
– Начальник службы безопасности Головина утверждает, что Суров в Москве, что, возможно, запил и отлеживается где-нибудь у друзей. Мои люди вскрыли его квартиру, осмотрели, но ничего подозрительного не нашли.
– Игорь, послушайте, вам просто необходимо туда поехать и попытаться отыскать там кое-что… Если мы только это найдем…
Левин допил минеральную воду, улыбнулся и достал из кармана маленький целлофановый пакет с крохотным квадратиком голубоватой бумаги, протянул Денису.
– Вы не это имеете в виду, господин Дунаев?
– Неужели чек на покупку полиэтилена? – Он внимательно осмотрел чек. Шесть метров целлофана было куплено накануне убийства в хозяйственном магазине на улице Маршала Федоренко! – Вот придурок! И такие люди работают в службе безопасности… И именно такому вот идиоту поручают такую, извиняюсь, ответственную работу, как устранение неугодных? Игорь, теперь, когда вы, можно сказать, вычислили убийцу Сырова, вы можете мне официально заявить, что не подозреваете Надю?
– В убийстве не подозреваю, это на самом деле. Но то, что она знает многое из того, что случилось незадолго до смерти Сырова и Тришкина, другими словами, может подсказать мотив этих убийств – это факт. И в Ницце была действительно Надежда Трепова, и никакой не двойник, как вы не устаете повторять.
– Знать о преступлении и совершать его – это не одно и то же. Мне нужно дать ей знать, что ее не подозревают, что она может вернуться домой… Она же, в свою очередь, в знак признательности поможет вам завершить эти дела!
– Я вот, например, знаю еще одного человека, который утверждал, что видел двойника Нади…
– Кто это? – Денис под впечатлением услышанного теперь был рассеянным, задумчивым. – Кто? Напомните!
– А кто на Кузнецком Мосту видел сестру-близнеца?
– Не знаю, не помню…
– Бывшая соседка по дому Нади – Мария Григорьевна К.
– Ах да, и что? Хотя постойте… мне же только вчера ее сосед, Петрович, рассказал о том, что в тот день, когда напали на Надю, у нее утром была именно Мария Григорьевна! Они знакомы с Петровичем с детства!
– Вот теперь и судите сами, Денис. Мне эта самая Мария Григорьевна сказала, что сто лет, точнее, пару лет как не видела Надю и что сожалеет, что упустила ее из виду и не помогала, хотя была к ней привязана. Она же придумала эту историю с девушкой, удивительным образом похожей на нее, которую она встретила на Кузнецком Мосту… Вот, спрашивается, зачем такой солидной и серьезной даме врать? Какой ей в этом смысл? А теперь еще мы узнаем, что она бывает у Нади, то есть поддерживает с ней связь! Что это может означать?
– Только то, что она тоже может быть в курсе этой Надиной поездки в Ниццу, – убитым голосом произнес Дунаев.
– А раз так, значит…
– …Значит, она может быть в курсе, где сейчас находится Надя! И передать ей от меня письмо! Я сейчас же напишу ей! Только обещайте мне, Игорь, что уже не станете преследовать ее и все такое.
– Но и вы тоже скажите ей, что в ее же интересах рассказать нам все.
– Да мне бы только увидеть ее!
– Да, чуть не забыл, – сказал Левин. – В квартире Аркадия Тришкина множество следов Вероники Портер…
30
На этот раз Мария Григорьевна была без маски на лице. Однако ее щеки мгновенно побледнели, стоило ей увидеть Левина.
– А… Это вы. Понятно. Проходите, – засуетилась она. – Вот тапочки. Хотя нет, вы можете и не переобуваться, это как-то несолидно… следователь прокуратуры и в тапочках…
Ему показалось, что она не хочет смотреть ему в лицо. Постоянно отворачивается, крутится, мельтешит, нервничает.
– Мария Григорьевна, прошу вас, успокойтесь. В сущности, вы не совершили ничего такого, за что вас могли бы привлечь к уголовной ответственности. Поэтому сядьте и успокойтесь, я вас прошу.
Наконец она села напротив него и опустила голову. Вот теперь щеки ее просто пылали, а кончик носа оставался белым, словно его намазали мелом.
– Что вы знаете? – Она робко подняла на него глаза.
– То, что вы были в курсе поездки вашей подруги в Ниццу. И что это именно вы придумали историю о существовании сестры-близнеца Треповой.