– Сестра…
– Ну?
– Вы не поняли. Я – ваш брат.
– Глупости. Эрика я под любой личиной узнаю.
– Артем. Ярослав Милославский, – он впервые назвал себя этим именем. – Сын Ярославы от второго брака.
Женщина с минуту подозрительно рассматривала лежачего.
– Чем докажешь?
– Сними у меня с головы амулет-глушилку.
– Пожалуй. А то у тебя не аура, с виду – чисто мешок дерьма.
Она сорвала пластырь с щеки. Ощущение – будто с головы сняли непрозрачный полиэтиленовый пакет. Артем аккуратно пережег обрывок веревки, стягивающий руки, и встал.
– Неплохой дар. В маму, наверное. Отец твой был полным лаптем.
– Зря ты о нем так говоришь. Он – хороший человек.
Пластырь прилепился на лбу Островецкого.
– В моем коконе много не намагичит.
– Знаю. Но сейчас сам их перехвачу. Потолковать нужно.
Артем трусцой пробежался полста метров до разбитого джипа, приволок «М-4» и накопитель. Увидев банку, монахиня скривила губы.
– Извини, Милослава, другому не обучен.
– Я привыкла к сестре Эрике.
– Как скажешь. Освободи поганцев.
Он внушил им формулу подчинения.
– Островецкий, если я пощажу и отпущу тебя, твоя семья перестанет считать меня врагом?
– Нет, почувствует обиду и будет мстить больше, шеф!
– Кто знает, что ты здесь и на охоте за мной?
– Никто, шеф! Я хотел сделать отцу сюрприз. Простите меня. Буду служить вам до гроба.
То есть целую минуту.
– Горлохватский, кто знает о твоей сделке с этим задротом?
– От меня – никто, босс.
– Ярослав, могу промыть обоим мозги, – вмешалась Милослава.
– Промывка не бывает на сто процентов надежной. Так что ребята попали под выстрелы мутантов.
Артем отступил чуть дальше и всадил из карабина по паре пуль в преданно скалящиеся рожи. Обтер оружие и швырнул обратно в джип.
– Анализ ауры и ДНК не делала, но узнаю почерк нашего семейства, – Эрика оторвала пластырь, уничтожая улику. – Подбросить в Новгород?
– Если не трудно, сестренка. У моей ходовая разбита вдребезги. Машину Островецкого брать не хочу.
В крохотной кабинке мини-мобиля, напоминавшего польский «Фиат-Малюх», Артем вытащил мобильник и эсэмэской отправил рапорт про нападение г’торхов, героическую гибель контрразведчика и случайную смерть губернаторского отпрыска. Чему и в какой степени поверит Демченко – вопрос второй. Более удобной версии никто не выдумает.
– Значит, Эрик нашел тебя.
– Да. И погиб. Умер у меня на руках.
– Не может быть! – Ее голос дрогнул.
– Дурацкая случайность. Он не убил, а только оглушил одного типа в верхнем мире. Тот пришел в себя и выстрелил ему в спину.
Монахиня машинально объезжала выбоины, не мигая глядя на дорогу. По щеке скатилась слеза. Она взяла себя в руки, потратив больше усилий, чем на фиксацию трех мужчин.
– Я никогда не смогу относиться к тебе как к Эрику. Наш отец был великим человеком, хоть и сделал трагическую ошибку. Никто не принял второй брак нашей мамы. До монастыря нас со Станиславом воспитывала тетя, ты ее видел вчера.
– А мой отец – лапоть. Как ты не понимаешь, мама специально вышла замуж не за мага. Она отвела беду от близких, переселившись в верхний мир. Только себя не спасла.
– Про Вяземского ты знаешь. Я уверена, что Всеслав приказал не пускать ее вниз. Тетя верит в романтическую чушь. Увы, мама была техномагом, как и ты. Мы с Эриком учились ворожбе Рода. Он потом и вашу освоил, чтобы не выделяться. Если бы мама умела! Она бы и сейчас жила.
– Утверждаешь, что природная волшба работает в том мире? Невозможно.
– Значит, ты мало общался с Эриком. Представь задачу распалить костер под дождем и на сильном ветру. Сложно, но можно. Так и с ворожбой наверху. При умелом подходе работает и в самых неблагоприятных условиях. Мама бы себя спасла, умея как мы с братом.
Упомянув дождь, Милослава накликала его. Единственная щетка дворников терла дождевую воду, перемешанную с пылью.
– Папа до сих пор ее любит. Он тогда срочно женился снова, мы взяли фамилию его жены. Но в квартире сплошь фото мамы и их вдвоем. Поверь, они были счастливы. Это не оскорбляет память твоего отца.
– Странно все. А я даже на ее могиле не была.
– Давай отправимся наверх вместе. Проведаем маму, познакомлю с отцом.
– Зачем мне знакомиться? Не знаю… Эрик точно умер?
– Точнее не бывает. Прости.
Она резко остановила машину, открыла дверь и выскочила под дождь. Артем тоже вылез, закурил. Сестра плакала, не закрывая лицо руками. Неизвестно, от чего больше сырости – от дождя или слез.
Он отшвырнул сигарету, подошел.
– У тебя муж, дети есть?
– Откуда! Я – монахиня.
Он провел пальцами по ее мокрым волосам.
– Получается, я для тебя самый близкий человек.
Полчаса назад они были не знакомы, лишь догадываясь о существовании друг друга. Теперь стояли под усиливающимся дождем на жидкой грязи, тесно прижавшись телами. Макушка монахини едва достала ему до подбородка.
Артем отодвинул сиденье и сел за руль. Эрика обтекала дождевой влагой справа.
– Я залечила тебе ссадины и гематому на ребрах.
– Да ну? Точно. У меня руки не дошли. Спасибо.
Виляя между лужами, в которых немудрено застрять, крохотная желтая электроповозка выбралась, наконец, на шоссе с твердым покрытием.
– Эрика, зачем он хотел убить Всеслава и Болеслава?
– Не знаю точно. Брат заранее не рассказывал. Примчался в середине сентября, полностью морально убитый. Сказал, что погибли все, кто пошел за ним.
– То есть уничтожение князя и главного наследника – чисто его инициатива?
– Ты его плохо знал, раз задаешь глупые вопросы. Эрик был чрезвычайно горд. Такие никогда не соглашаются петь под чью-то дудку.
– Сестра, он же был послушником в Твери. Почему встал на путь убийств?
– Рано оставил монастырь. Поняв принцип получения силы Рода, развивался самостоятельно. Впоследствии он собирался мстить.
– Кому?
– Вяземскому за маму. Подозреваю, потом узнал про неприглядную роль князя и решил начать с него.
Милослава умолкла. Дождь выдохся. Впереди замаячили пригороды Новгорода и монастырь.
– Главный вопрос. Скажи, зачем брат хотел посадить меня на трон?
– Скорее всего мечтал с твоей помощью сделать мир лучше. Наивный дурень!
– И плясал бы под мою дуду?
– Рассчитывал, что брат брата поймет.
Скрипнули тормоза.
– Мы приехали. Я – на вокзал. По пути в страховую забегу, своего красного электродракончика выручу.
– Да. Прощай. Мне лучше побыть одной.
– Спасибо тебе, сестра.
– И тебе. Обязательно встретимся. Будешь в Москве на Воробьевых, зайди к тете. Раскрываться не надо. Я ей позвоню. Она покажет ворожбу Рода.
В поезде он позвонил Демченко и нарвался на грубость.
– Какого черта, старлей? Контрразведка забирает дело о шести трупах у местной полиции, а главный фигурант удрал в Москву? Героем себя вообразил. Приказываю сойти на первой же станции и вернуться.
– Виноват, господин полковник. У меня информация – бомба. Думал дирижабль вызывать.
– На твою ответственность. Если калибр бомбы меня не устроит, первого сентября за парту не сядешь. Не догадываешься, с чем шутишь.
Не знаю, но предполагаю. Свежий труп племянника воеводы пахнет так, что аромат до Москвы докатился. Не говоря о губернаторском выблядке. Артем вытащил ноутбук, сеточку с USB-коннектором, соединил их и опутал датчиками голову. Операция стала привычной после извлечения из памяти записей о тайных посиделках на даче Серго.
Поезд прибыл в столицу глубокой ночью. Дело без проблем ждало до утра, но Уланов безжалостно разбудил шефа. Пока такси ехало от вокзала к особняку, тот уже принял рабочий вид у станка с неотвратимо грозным видом, показывая готовность снимать стружку с Артема фрезой, пока дерьмо не выйдет наружу.
Нарезка из реплик «…на его уровне формальные нестыковки, не вредящие делу, можно решить» и «…извините, босс. Ничего личного. Происхождение еще не все. Очень нужны деньги» повергла полковника в глубокую задумчивость.
– Виноват, нарушил инструкцию. Но оставшись там, был бы обязан предъявить. Эта информация утекла бы к местному отделению СБ, а то и к региональной полиции.
Демченко по укоренившейся привычке побарабанил по столешнице.
– Какого дьявола вас вообще занесло на границу?
– Выполнение задания. Я нашел дочь Ярославы и получил доказательство, что Станислав-Эрик один стоял за покушением. С его смертью опасности для княжеской семьи больше не существует.
Полковник отбил следующую дробь.
– Мне нужная полная запись твоих последних двух суток.
– Простите, не могу.
– Что-о?
– Милослава Милославская, она же сестра Эрика, монахиня из общины «Ночь на Ивана Купала», она же родная сестра нашего подозреваемого – мощная ворожея Рода.
– Ведьма.
– Так точно. Потрясающая энергетика без амулетов. После контакта с нею не могу раскрываться. Часть эпизодов заблокирована. Что смогу вытащить из себя о разговорах с ней – представлю. Остальное рапортом.
– Надеюсь, он будет правдив.
Артем вздохнул.
– Никак нет. Я застрелил Горлохватского в состоянии самообороны. Надо фиксировать это в официальном документе? Мы успешно размотали до конца дело государственной важности, офицер погиб от руки враждебных мутантов, которых я наказал смертью. Островецкий – случайный сопутствующий ущерб, жертва тех же г’торхов. Данная версия устроит заинтересованные стороны.
– Кроме северного губернатора.
– Выходит, его пацан из чувства мести навел зверушек на офицеров СБ и случайно попал под раздачу.
– Я обдумаю. Отдохни часа два в гостевой комнате и будь готов.
Воевода Вяземский объявился в шестом отделе к полудню. Не вызвал к себе в Ясенево на ковер, а приперся сам, как бы неофициально. Что-то узнал или просто чутьем уловил проблемность в деле гибели племянника. Артем замер истуканом в углу кабинета, когда Демченко показал компру с неосторожными репликами покойного. Потом вставил флешку и прокрутил отрывок из диалога с Эрикой о желании брата отомстить князю и воеводе за мать. Естественно, окончание темы про свое несостоявшееся воцарение Уланов шефу не передал.