– Позвоню, кода закончится фильм.
– Ладно!
Эмме неожиданно стало легче. Впервые за все эти дни.
– Будь проклято это дорожное движение, – прошипел Дилан, когда машина мчалась к квартире Эммы. – Можно подумать, час пик.
После того как он позвонил детективу Брайсу насчет письма с угрозами, ему приказали оставаться дома. Но как можно сидеть и ждать, когда жизни Эммы и Брук в опасности. Их телефоны не отвечали. В офисе тоже никого не было, и на эсэмэски он не получал ответа.
Дилан приказал Дэну ехать к Эмме. Она должна уже вернуться с работы!
Оставшиеся без ответа сообщения вселили страх в его сердце.
Эмма!
Как только он прочитал угрожающую записку, сразу подумал о ней и ребенке. Отныне они его семья. Ребенок от лучшего друга. Он ни в чем не повинен и заслуживает любви.
Теперь Дилану было стыдно за то, как он обращался с Эммой. Позволил гневу взять верх над разумом. Ощутил, что его снова предали и обманули. Как когда-то Рене.
Это слишком. Надежды и мечты парализованы, он сорвал зло на Эмме, которая ни в чем не виновата. Теперь он это осознавал.
Зазвонил телефон.
– Дилан, это я.
– Брук, слава богу! Я не мог до тебя дозвониться! С тобой все в порядке?
– Конечно.
– Где ты? Эмма с тобой?
– Да, но сначала скажи, ты в порядке? Я запаниковала, когда увидела пропущенные звонки от тебя. Говоришь, мы с Эммой в опасности?
– Возможно. Тот негодяй прислал записку, что отберет у меня семью. С Эммой все хорошо?
– Да. Мы были в кино, и она почувствовала слабость. Я увидела, как она побелела, и отвезла ее в больницу.
Дилан перестал дышать. Боже, а вдруг она потеряла ребенка?
– Брук! А ребенок?
– Все в порядке. Просто у Эммы стресс, она плохо ела и много плакала, а еще обезвожена. Но доктор сказал, что все обойдется.
– Я буду через несколько минут. Сейчас позвоню детективу Брайсу, чтобы поставил охрану у дверей палаты. Ни под каким предлогом не покидай больницу.
– Это не обязательно, – мрачно проворчал кто-то. Дилан обернулся и увидел зловеще хмурившегося Брайса. – Явившись сюда, Макей, вы едва не сорвали нам операцию!
– Брук, – сказал Дилан в трубку. – Я перезвоню. Оставайся с Эммой.
Он нажал на кнопку и удивленно уставился на детектива.
– Вы о чем?
– Мы с утра следим за этой квартирой. И за домом вашей сестры. Сегодня вечером нашли Линкольна, который прятался в кустах во дворе. Больше он никого не попытается убить.
Ворота открылись, и Дилан увидел убийцу Роя. Кровь в нем вскипела. Этот подлец пытался расправиться с его беременной женой!
Линкольн был в наручниках. По бокам шли двое полицейских. Еще трое шагали следом. Дилану хотелось одного – встретиться с ним один на один и вышибить из него мозги.
Брайс вцепился ему в руку:
– Макей, не будьте идиотом!
Линкольн немедленно разразился грязными ругательствами, даже глаза вылезли из орбит, и поклялся, что Дилан еще обо всем пожалеет.
Полицейские затолкали его в патрульную машину.
– Он убил Роя, – прошипел Дилан.
– И заплатит за это. И за прочие преступления.
Дилан кивнул:
– Он псих, но что-то ведь сорвало его с катушек. Говорите, ему звонила ваша жена?
– Да, это она все поняла, прочитав о покушении. Мое преступление заключалось в том, что я помогал ей содержать детей. Поэтому он меня возненавидел.
– Ничего, теперь ему еще очень долго не выйти на волю, – заверил Брайс, похлопав Дилана по спине. – Все кончено, Макей, можете продолжать играть супергероя. На экране, – поддел он.
– Я бы хотел, чтобы один человек думал обо мне так.
И этого человека он ранил больнее всего.
– Я могу ехать?
– Мне нужно ваше заявление, – возразил Брайс.
– Это может подождать до вечера? Моя жена попала в больницу, и я хочу увидеть ее как можно скорее.
– Мне очень жаль. Поезжайте. Надеюсь, с ней все будет в порядке.
– Я тоже. Спасибо. За все, что вы сделали для моей семьи.
– Не все шло гладко, но потом нам все удалось за один день! Я горжусь своими парнями.
Дилан отпустил телохранителей, предварительно позаимствовав у Джеффа бейсболку и объяснив, что хочет повидаться с Эммой сам. По дороге в больницу позвонил Брук и все ей рассказал. Сестра расплакалась, трудно винить ее за это. Но он заверил, что теперь все в безопасности, и пообещал скоро приехать.
Он напряженно размышлял, что делать, как помириться с Эммой. Это он виноват в ее болезни! Все потому что неверно судил о ней и глупо считал, что не сможет снова полюбить.
Он нашел Брук в комнате ожидания. При виде брата она вскочила. По щекам заструились слезы.
– Дилан, боже, страшно подумать, что могло случиться тобой и Эммой!
– Ничего, все обошлось! Полиция его арестовала. Больше он ничего никому не сделает.
– Он убил Роя.
– Убил.
Дилану придется жить с этой виной до конца жизни.
– Брук, как Эмма? Мне нужно увидеть ее. Сказать…
– Она спит! Ей нужно отдохнуть, и доктор сказал – никаких волнений.
– Я все понял, сестра.
– Уверен? Ты можешь все испортить, Дилан. Она не так сильна, как кажется. У нее была тяжелая жизнь.
– Я знаю, что нужно моей жене.
– Уверен, что она получит все, чего заслужила?
– Да. Я был глупцом, но намерен все исправить. Только мне нужна твоя помощь. Согласна?
– И это будет мне стоить ее дружбы?
– Нет. Может, ты станешь крестной матерью ребенка!
– Ладно, выкладывай! Помогу, потому что люблю тебя и Эмму!
Эмма уселась за письменный стол и прижала ладонь к животу. Слава богу, ребенок здоров! То, что случилось в кинотеатре, не должно повториться.
Теперь она регулярно ела, пила воду галлонами. Новая жизнь, растущая в ней, придавала сил.
– Смотри, что тебе принесли! – воскликнула Брук, входя в комнату с вазой, в которой стоял букет белоснежных гардений. – Я так люблю их запах!
– У твоего брата хорошая память. Это мой любимый цветок!
– Помнишь, иногда мама срезала гардению и втыкала тебе в волосы. Ты носила ее, пока лепестки не желтели.
– Зато аромат становился самым сладким, – улыбнулась Эмма.
После того как она выписалась из больницы, Дилан каждый день делал ей сюрпризы. Прислал корзину масел и лосьонов вместе с сертификатом на двенадцать сеансов массажа для беременных. Приложенная записка гласила: «Прости меня».
Вчера прислал композицию из фруктов в виде аиста. Крылья из кусочков ананаса, глаза-вишни.
И опять просьба о прощении.
Сегодня он прислал цветы. Эмма дрожащей рукой взяла записку.
Дилан хочет видеть ее. Извиниться лично. Но она боялась, что он опять разобьет ее сердце.
К ней подошла Брук, чье сердце тоже было разбито. Они обе ранены и истекают кровью.
«Я скучаю по тебе», – гласила записка.
Слезы выступили у нее на глазах. Почему он так ее мучит? Неужели не понимает, что она предпочла бы разорвать отношения раз и навсегда?
Несмотря на поимку преступника, съемки не возобновились, потому что расследование еще продолжалось. Особняк Дилана осаждали поклонники и репортеры.
Эмме тоже не давали покоя. Репортеры пронюхали о разрыве и о том, что она тоже стала мишенью. Дилан отрядил Джеффа охранять ее, поэтому никто не мог и близко подойти.
Сегодня она работала над вечеринкой по случаю ухода на покой человека, который начал свой бизнес по производству складных коробок еще в пятидесятых. Там будет полно гостей всех возрастов, и Эмма с Брук прилагали все усилия, чтобы люди остались счастливы и довольны.
– Пойдешь на совещание с менеджером Зейна сегодня? – спросила Брук.
– Конечно.
– Ладно, он выкроит время около восьми, и мы уточним все детали. Встретимся в ресторане «Бич». У меня еще полно дел.
– Да, мы с Джеффом тебя встретим.
– Ничего страшного, это ради сохранения твоего разума. Дилан привык к толпам репортеров.
– По-моему, он сумеет их распугать.
– Он справится.
– Надеюсь, что так. Хотела бы я только… Ладно, увидимся.
Она взяла сумку, поцеловала Эмму в щеку и ушла.
Эмма закрыла офис ровно в пять и подошла к ожидавшему на улице Джеффу:
– Я еду домой на обед. А потом у меня совещание.
– Прекрасно. Провожу вас. Во сколько вы выйдете из дома?
– В половине восьмого. И обязательно поешьте перед тем, как вернуться. Обещаете?
Он кивнул и глупо улыбнулся. Она вела себя как мать-наседка, тем не менее ее забота ему нравилась.
Вернувшись домой, Эмма приготовила салат с курицей, зеленью, клюквой и кусочками яблок. Уселась перед телевизором, и когда на экране появился очередной репортаж о неудачливом убийце Дилана, выключила телевизор, не желая ничего слушать.
Доела салат, разделась и пошла в душ, позволяя воде снять напряжение.
После душа она сунула руки в рукава черно-белого платья для беременных. Дополнила его коротким белым свитером и вишневыми туфлями на низких каблуках, наложила легкий макияж и ровно в семь тридцать вышла из дома. Там уже ждал Джефф. Сколько он здесь простоял? Боже, она даже знать не хочет.
– Привет, – окликнул Эмма.
Джефф оглядел ее. В глазах блеснуло одобрение.
Она сказала ему, куда ехать.
– Я знаю, где это.
Они приехали к ресторану. Машины Брук нигде не было. Но Эмма все равно вышла. Джефф последовал ее примеру. Они прождали до восьми, но Брук не появлялась.
– Я встречаюсь здесь с партнером. Пожалуй, лучше зайти и начать совещание.
– Я вас провожу.
– Это необходимо?
– Я буду лучше себя чувствовать, – улыбнулся он, открывая ей дверь.
В зале горели сотни свечей.
– О нет, должно быть, мы неправильно запомнили дату! Здесь должна быть вечеринка! – сказала она Джеффу, но, не дождавшись ответа, повернулась. Джефф исчез. Растворился в воздухе.
Сердце забилось от страха. Эмма уже хотела броситься к двери, но из полумрака показалась фигура мужчины в черном смокинге, с густыми светлыми волосами и синими глазами.