– А ты считаешь, что продолжаешь ее? При отце на рождественский обед приезжали настоящие друзья, а не деловые партнеры.
– Мне кажется, в этом ты ошибаешься. Большинство этих так называемых друзей были именно деловыми партнерами.
Да, Ник прав. Но все-таки гости отца любили его за человеческие качества, а не за то, что могли от него получить.
Или она заблуждается, поскольку была склонна смотреть на отца сквозь розовые очки? Может, под маской добродушия скрывался такой же жесткий и циничный человек, как и Ник…
Нет, нет и нет. Он был добрым и щедрым. Пусть и не образцовым отцом. Когда Сара училась в пансионе, он под разными предлогами уклонялся от оказания всяческих услуг школе. А когда она приезжала домой на каникулы, то по большей части была предоставлена самой себе.
А если быть честной до конца, то и при жизни матери Сара была немногим счастливее. Когда у честолюбивой деловой Джесс Стейнуэй в сорок лет неожиданно появился ребенок, она не была готова к жертвам, которых требует от женщины материнство. Вначале с девочкой занимались сменявшие друг друга безликие няньки, потом ее отправили в детский сад, а до и после занятий она оставалась на попечении Флоры. Но Флора была, как правило, слишком поглощена домашними хлопотами, и у нее оставалось время только на то, чтобы покормить Сару и проследить за тем, чтобы она выполняла домашние задания.
Некому было побыть с ней, поиграть, пока не появился Ник.
Если бы он по-прежнему оставался их шофером, а она – маленькой девочкой, которая могла любить его, ни о чем не задумываясь…
Слезы навернулись ей на глаза, но она тут же моргнула, потому что Ник повернулся к ней.
– Прости, – проговорил он. – Я не имел в виду ничего плохого. Твой отец был очень хорошим человеком. И Рождество было его любимым временем в году. Он делал богатые пожертвования в фонды помощи бездомным, и благодаря ему у этих людей всегда был праздничный обед. И никто не оставался без подарка, особенно дети.
– Этого я не знала, – сказала Сара. Ей было известно о том, что отец заботился о несовершеннолетних преступниках и финансировал исследования в области помощи раковым больным. В Сиднее есть несколько филиалов больниц, названных его именем. – Ник, а как с этим обстоят дела после его смерти?
– Это не упомянуто в его завещании, поэтому я вношу пожертвования в память о нем.
– Ты?
– Знаешь, я не совсем законченный эгоист и тоже способен на бескорыстные поступки.
– Я… я не называла тебя эгоистом.
– Ты так думаешь. И ты, в сущности, права.
– Не надо так скромничать, Ник, – вмешалась Флора. – А ты, Сара, только взгляни, какой громадный плазменный телевизор Ник подарил нам с Джимом несколько недель назад, причем без всякого повода. Там есть встроенное видео. Джим на седьмом небе! Днем записывает свои любимые спортивные передачи, а смотрит их в свободное время по вечерам.
– С чего ты взяла, что это я купил? – взвился Ник. – Ну ладно. Мне нужно было что-то придумать, чтобы мой основной помощник не просиживал целое лето перед экраном вместо того, чтобы работать. А на Рождество не ждите от меня чего-нибудь дорогого – я на совершенной мели.
– Давай, рассказывай, – весело поддразнила его Флора.
– Не нужно смеяться. В этом году я выпустил два тошнотворных фильма, а к Новому году должен выйти третий, и он меня очень беспокоит. Участники предварительных просмотров пришли к выводу, что конец чересчур печальный. Режиссер скрепя сердце согласился переделать финал, но я рискну выпустить первоначальный вариант. Если проект провалится, мне придется просить у Сары ссуду.
Сара была поражена. Она знала лучше чем кто бы то ни было, что самолюбие Ника не вынесет возвращения к бедности.
– Ник, уже в феврале я смогу дать тебе столько, сколько потребуется. И никак не в виде ссуды.
– Ох, Флора, ну что мне делать с этой девчонкой? Надеюсь, ты этому своему дружку не делала таких же предложений? Сара, никогда не давай мужчинам деньги, – внушительно отчеканил Ник. – Они будят в них самые худшие инстинкты.
Сара возмущенно тряхнула головой:
– Сколько раз я должна тебе повторять! Дереку не нужны мои деньги.
– Станут нужны, стоит ему узнать, сколько этих денег.
– Не каждый человек на свете мечтает запустить лапу в кошелек женщины. И я больше не хочу говорить о Дереке. Я понимаю, тебя не убедить, что человек может любить меня не за богатое наследство, а просто так.
– А ты ее слушай, – поддержала ее Флора. – Ну-ка, солнышко, еще пирожка?
Звонок сотового телефона не только прервал неприятный разговор о Дереке, но и вывел Сару из состояния прострации. Значит, завтрашний день обещает ей не демонстрацию гордости, а кошмар.
– Привет, – услышала она тот из голосов Ника, который предназначался для подружек. – Ну да, Хлоя, прекрасно. Значит, завтра в семь я за тобой заезжаю. Пока. – Он отключил телефон и соскользнул с табурета. – Прошу меня простить. Хлою только что пригласили в гости важные персоны, так что подарки я закупаю прямо сейчас. Сара, мы с тобой поговорим, как только я вернусь.
Сара сделала вид, будто ей это безразлично. Хотя это ей далеко не безразлично. И не только разговор как таковой, но и внезапный отъезд Ника, а затем его светская вылазка с Хлоей.
– Не забудь, я хочу желтый автомобиль лучшей марки! – крикнула она ему вслед.
Ник остановился, оглянулся через плечо и радостно улыбнулся.
– Конечно. Еще что-нибудь?
Саре немедленно стало легче. Их давняя связь еще не оборвалась. Они знают друг друга.
А Хлоя Ника не знает. Настоящего Ника. Она знает только того Ника, чей портрет в прошлом году украсил обложку ведущего финансового издания Австралии.
Только не поддаваться ревности, напомнила она себе. И унынию тоже.
– А у тебя, солнышко, есть что-нибудь для Ника?
Сара проглотила внезапно возникший в горле комок, выпрямилась и постаралась придать своему лицу сколько-нибудь удовлетворительное выражение.
– Нет, конечно.
– Это хорошо. С таким человеком, как Ник, ни у одной женщины нет будущего.
Сара издала сухой смешок.
– Думаешь, я этого не знаю?
– А с этим Дереком у тебя дело серьезное? – (Сара слишком явно замешкалась с ответом.) – Я не думаю. Иначе ты бы давно сказала мне о нем.
– Ничего не говори Нику, – выпалила Сара.
– Он действительно твой парень?
Сара закусила губу. Врать Флоре немыслимо.
– Это… просто друг.
Флора пристально посмотрела на нее.
– Девочка моя, какую игру ты затеяла?
– Ничего плохого, Флора, – со вздохом ответила Сара. – Просто захотелось привести кого-нибудь с собой. Мне надоело то, как девицы Ника пялятся на меня.
– Значит, женская гордость?
– Да. Именно она.
– Ты понимаешь, что Ник обязательно унизит твоего бедного Дерека?
– Да. Но он к этому уже готов.
– Ну, надеюсь, что так. Ведь Ник к своим опекунским обязанностям относится очень серьезно.
– Дерек умеет за себя постоять.
Флора вздохнула.
– Что ж, тогда желаю ему успеха.
Глава четвёртая
Сара украшала рождественскую елку словно по инерции, а в голове у нее вертелись последние слова экономки.
Безусловно, Флора права, думала она. Но я же предупреждала Дерека. И мне показалось, что ему просто хочется выйти навстречу опасности.
Эта мысль уже начинала пугать Сару. А если Ник каким-нибудь образом узнает, что Дерек – голубой? И их с Сарой так называемые отношения – попросту блеф? Как тогда она объяснит такой дикий обман? Нет, женская гордость не стоит такого позора.
Причем на глазах у Хлои.
Хлоя…
Опять ей заранее не нравится женщина, с которой она еще не встречалась.
Ник вроде бы намекнул, что Хлоя не такая тощая, как его прежние пассии. А она блондинка, как и те? Наконец на своих местах оказались все игрушки и лампочки, за исключением звезды, предназначенной для верхушки. Шесть часов десять минут – время для чашки кофе с сандвичем. После двух кусков пресловутого пирога Сара пропустила обед.
Но рождественская звезда – прежде всего.
Сара еще раз вскарабкалась на стремянку и встала на цыпочки.
– Это дерево изумительной красоты.
Она вздрогнула при звуках голоса Ника, звезда выпала у нее из рук, а лестница стала наклоняться вперед. Ей никогда не узнать, каким образом Нику удалось ее подхватить. Сара запомнила одно: вот она неуклонно падает головой в ветви елки, и вот уже Ник держит ее на руках, обнимает за талию и прижимает к себе.
– Боже… – неслышно выдохнула девушка.
– Все хорошо, – сообщил ей Ник.
– Ты… ты меня насмерть напугал, – прошептала она, чувствуя его грудь своим колотящимся сердцем.
– Извини. Я не хотел.
Сара хотела сказать хоть что-то, лишь бы скрыть волнение, охватившее ее, как только она оказалась в его объятиях. Но нежданная физическая близость привела к тому, что мозг совершенно опустел.
Шли насыщенные электричеством секунды, а Ник просто смотрел на ее полураскрытые мягкие губы. Время словно замедлило ход, а биение сердца ускорилось.
Сейчас он ее поцелует. Она уверена!
Но он уже поставил Сару на ноги. А это новый шок.
Пошатнувшись, она посмотрела ему в глаза, но не прочитала на его лице ничего, кроме беспокойства.
– Держись тверже, – приказал Ник.
Саре хотелось закричать. Она настолько одержима своим чувством к этому человеку, что вообразила страсть, которой нет и в помине. С его стороны, во всяком случае.
– Я в порядке, спасибо, – только и сказала она, поскольку гордость повелела ей сохранить хладнокровие и усмирить свое глупое, предательское сердце.
– Я подумал, что ты сейчас грохнешься в обморок.
– С чего бы мне грохаться в обморок?
– А как же быть с тем, что я тебя спас от падения?
– Но это было из-за тебя же! – горячо возразила Сара. – Кстати, почему ты дома? Ты вроде бы собирался в семь часов на какой-то вечер. А уже скоро семь.