Особому отделу). И наконец, на оставшиеся 6,6 %, или 263 500 руб., финансировалась деятельность Заграничного отдела охранки.
Сверх официального бюджета из «секретного фонда» императора было выделено 800 тыс. руб. на дополнительные охранные мероприятия во время торжеств по случаю 300-летия дома Романовых. А еще 700 тыс. руб. из дополнительных секретных ассигнований ушло на прочие непредвиденные расходы тайной полиции по распоряжению высших государственных чиновников.
Меры по сокращению бюджета, принятые Джунковским в начале 1914 финансового года, оказались как нельзя более кстати через полгода, когда Россия вступила в войну, и он уже был вынужден экономить средства и в этом, и в следующем году. Такое положение сохранилось даже после его ухода из министерства — в 1916 г. Данные за 1914, 1915 и 1916 гг. свидетельствуют об устойчивости уровня расходов на политический розыск. Бюджет последнего на 1914 г. составил 3 348 192 руб. (74 % всех расходов Департамента полиции); в 1915 г. — 3 327 638 руб. (73 %); в 1916 г. — 3 543 317 руб. (72 %). Если считать — а вероятно, так оно и есть, — что эти цифры включают расходы по заграничной агентуре, стало быть, каждая из них меньше суммы соответствующего бюджета 1913 г. примерно на полмиллиона рублей, что совпадает со сведениями, которые сообщает в своих воспоминаниях Джунковский.
Между тем Сватиков приводит данные, свидетельствующие о том, что в 1916 г. ассигнования на политический розыск были вновь увеличены. Он ссылается на две расходные сметы, утвержденные директором Департамента полиции на 1916 г. (т. е. последний год существования Российской империи), согласно которым на политический розыск внутри страны выделялось 2 701 394 руб., а за границей — 261 тыс. руб. (782 477 франков); это примерно совпадает с соответствующими показателями 1913 г., приведенными Джунковским. Следовательно, в 1916 г. расходы на политический розыск опять выросли до уровня 1913 г.
Джунковскому не удалось удержаться на посту товарища министра внутренних дел, а его смещением в августе 1915 г. в охранке завершился двухлетний период преобразований, включая сокращение бюджетных затрат.
После революции 1905 г. сеть секретной агентуры чрезвычайно разрослась. Она была гордостью охранки и считалась наиболее действенным из доступных полиции средств борьбы с набирающей силу оппозицией. Однако были люди, считавшие, что армия секретных агентов неоправданно велика. По их мнению, она была неэффективной, развращенной и требовала слишком больших расходов. Разногласия между теми, кто стремился как можно шире использовать этот излюбленный инструмент российского политического сыска, и теми, кто хотел обуздать его, проявились со всей очевидностью в конфликте между директором Департамента полиции Белецким и товарищем министра внутренних дел Джунковским.
Джунковский пытался реформировать охранку, сократить затраты на полицию и избавиться от тех, кто противился переменам. Казалось, его линия одерживает верх: он сместил Белецкого и положил конец крупнейшей его операции с участием секретного агента охранки Романа Малиновского.
Однако уже в следующем году Белецкий занял место Джунковского на посту товарища министра внутренних дел и взял в свои руки руководство работой полиции. Причина, по которой события приняли столь странный оборот, крылась не столько в соотношении политических сил, сколько в огромном влиянии Распутина и в умении Белецкого ловко пользоваться этим влиянием в своих интересах.
Глава 14«Темные силы» вокруг трона
Последние годы царствования династии Романовых прошли под знаком воздействия на внутреннюю политику «темных сил», как тогда называли Григория Распутина и его окружение. Особое отношение двух европейски образованных супругов к советам и пророчествам малограмотного сибирского мужика осталось бы психологическим курьезом, если бы эта супружеская чета не занимала престол Российской империи. Личные увлечения Николая II и Александры Федоровны, которые до провозглашения свободы печати не выходили за рамки узкого круга приближенных, после 1905 г. стали, несмотря на цензурные ограничения, достоянием широкой публики и сыграли трагическую роль в судьбе монархии.
Департамент полиции был постоянным наблюдателем и участником этой трагедии почти с самого ее начала и до конца. Позиция Министерства внутренних дел по отношению к «темным силам» менялась поразительно резко и быстро, поскольку в данном случае она в гораздо большей степени, чем по какому-нибудь иному вопросу, зависела от личности руководителей политического розыска. Здесь проявились самые различные человеческие качества: благородство и низость, уважение к законам и их циничное попрание. Хронологически события, связанные с именем Распутина, как бы подводили итог 37-летнему существованию Департамента полиции.
Загадка Распутина будет абсолютно неразрешимой, если не попытаться уяснить, какую роль в общественной и религиозной жизни России играли «блаженные», «юродивые», «божьи люди». Обычно это были психически ненормальные люди, живущие милостью сердобольных верующих. Однако на Руси в названные термины вкладывался более глубокий смысл. Юродивый воспринимался как особый человек, чье физическое и умственное убожество компенсировалось божественным даром прорицания. Юродивые всегда пользовались уважением, смешанным со страхом; многие храмы прославились именно потому, что на их паперти можно было встретить блаженного. Они были вне сословий и социальных групп. Старинный обычай признавал за ними право не подчиняться общепринятым нормам поведения. Цари и вельможи покорно сносили от них то, что ни в коем случае не позволялось никому другому.
В начале XX в. в петербургском высшем свете наблюдалось повальное увлечение мистикой. Спиритические сеансы и рассказы о чудесных явлениях стали непременной принадлежностью светских развлечений. Не были забыты и юродивые. Говорили, что редкий аристократический дом не имел собственного прорицателя и провидца. Тон задавался императрицей Александрой Федоровной, которая, несмотря на воспитание, полученное при английском королевском дворе, и ученую степень по философии, наполнила царскую резиденцию толпами блаженных. Одним из них был Григорий Ефимович Распутин-Новых.
Он родился в селе Покровском Тобольской губернии в 1864 (или 1865) г. в крестьянской семье, носившей распространенную сибирскую фамилию Распутины. Впоследствии, дабы не возникало неприличных ассоциаций, его фамилия особым указом была изменена на Новых. В молодые годы Распутин успел соприкоснуться с тяжелым трудом: пахал землю, работал в рыболовецкой артели, был ямщиком. По крестьянскому обычаю, он рано женился, завел детей и был совершенно не похож на праведника. За ним замечали тягу к чужому добру. Один из односельчан показывал, что однажды он поймал Григория на мелкой краже и «ударил его колом настолько сильно, что у него из носа и рта ручьем потекла кровь и он, потеряв сознание, упал на землю». Распутина заподозрили и в более серьезных грехах: его закадычных друзей-конокрадов выслали по приговору сельского схода, однако к нему самому эту меру не применили из-за недостатка улик.
Приблизительно в 30 лет Распутин пережил внезапный душевный перелом, сделавшись чрезвычайно набожным человеком. Родственники Распутина сначала подняли его на смех, и он сам рассказывал, как в один прекрасный день, не выдержав их грубых шуток, он воткнул лопату в ворох зерна и прямо с молотьбы отправился странствовать по монастырям. Он пешком ходил из Сибири в Киев, а впоследствии совершил паломничество на Афон и в Иерусалим.
Во время странствий он сам начал поучать верующих (через несколько лет были изданы сборники его поучений). Распутин не имел духовного сана, с трудом читал и писал. Он наизусть знал Евангелие, но относительно чистоты его православия имелись серьезные сомнения. Сибирь издавна была местом ссылки еретиков, которые старались прельстить своими учениями старожилов. Распутина также подозревали в приверженности сектантству хлыстовского толка. Тобольская консистория провела расследование, но не добыла исчерпывающих доказательств.
Распутин впервые появился в Петербурге в 1903 или 1904 г. Хотя ему было около 40 лет, он называл себя «старцем» — этого неканонического ранга обычно удостаивались особо уважаемые, преклонного возраста монахи. За Распутиным тянулась слава ясновидящего и целителя. Есть свидетельства, что он обладал необычайной силой внушения. Многие из его собеседников вспоминали его пронзительный, гипнотизирующий взгляд. Распутин брался лечить людей без всяких инструментов и лекарств. По меньшей мере в трех случаях, зарегистрированных высокопрофессиональными врачами, он оказал помощь пациентам, находившимся в почти безнадежном состоянии.
Распутину протежировали высокие церковные иерархи, в том числе ректор столичной духовной академии Феофан и саратовский епископ, член Святейшего синода Гермоген. Они ввели «старца» в аристократические гостиные, где он, по своим собственным словам, вел себя как простой «мужик в смазных сапогах, разгуливавший по паркетам». Распутин носил одежду крестьянского покроя (но из дорогих тканей), руками брал еду с тарелки и т. д. Нарушение правил этикета не мешало ему заводить все более высокие знакомства и, наконец, вступить в контакт с представителями императорской фамилии. Таинственного сибиряка «открыли» великие княгини Стана и Милица, дочери черногорского владыки, породнившиеся с династией Романовых. Они представили Распутина великому князю Николаю Николаевичу (младшему), а потом своими рассказами о чудесах вызвали интерес у царской четы.
Первая встреча Николая II с Распутиным произошла 1 ноября 1905 г. В тот день царь записал в своем дневнике: «Познакомился с человеком Божьим Григорием из Тобольской губернии». Встречи стали регулярными. Когда Распутин бывал в столице, он посещал царскую резиденцию и вел возвышенные беседы. К ужасу придворных, он фамильярно называл Николая II «папашей», а Александру Федоровну «мамашей». Они же уважительно именовали его «Наш друг» и в письмах упоминали о нем только с прописной буквы. Под воздействием то ли реальных фактов, то ли случайных совпадений Николай II и Александра Федоровна уверовали, что молитвы «старца» могут облегчить страдания наследника престола Алексея, больного гемофилией.