Оставив рядом с недопитой кружкой половину сестерция, Вьюн вышел на свежий воздух. Потянулся до хруста в костях и неспешной походкой беззаботного прожигателя жизни направился вдоль тенистого бульвара. Встречные барышни и зрелые дамы бросали мечтательные взгляды на бравого офицера, но тот их не замечал, полностью погруженный в собственные мысли.
Ради того, что он узнал от болтливого офицера, вполне стоило затратить пару часов и не жалеть о потерянном времени. Взять хотя бы тот факт, что педанта и придиру Хлодвига, мягко говоря, недолюбливают земляки. Ну, не любят и что из этого? Как говорится, сердцу не прикажешь. Однако, если принять во внимание, что все германцы по натуре педанты, можно сделать вывод, что Хлодвиг не просто педант и зануда, это дотошный, въедливый и очень опасный враг, способный просчитывать ходы своего оппонента на несколько шагов вперед. В пользу данного утверждения косвенно свидетельствовало его пристрастие к шахматам. Карты, кости и все прочие азартные игры он считал пустой недостойной настоящего мужчины забавой, а вот шахматы обожал, поскольку не без основания считал, что в этой игре полностью отсутствует фактор случайности.
Теперь вопрос: «Для чего Хлодвиг поселился в отдельном доме?» Принимать там своих осведомителей? Вряд ли, для этого можно снять квартиру. Не в правилах таких аккуратистов устраивать из своего обиталища проходной двор. Этот человек скорее всего не выносит посольской скученности и суеты. А может быть, как чародей, в свободное от основной работы время он занимается какими-то научными изысканиями.
И последний факт – ненормальная для германца любовь к банным процедурам. Хотя, отчего же ненормальная? Вряд ли Хлодвиг станет заморачиваться на общественном мнении, де, омовения нужно совершать раз в месяц. Скорее всего, он просто любит помыться, а заодно подлечить больной позвоночник. Впрочем, не важно. Главное для Кевина в данный момент было понять, каким образом этот факт можно использовать, чтобы пообщаться в приватной обстановке с этим человеком, да так, чтобы тот не смог ему навредить.
Интуиция подсказывала британцу, что «копать» нужно именно в этом направлении, однако сознание пока что не находило никаких зацепок способствующих желанной встрече. Вьюн представил, как он подкатывает в термах к голому секретарю в полном неглиже с шахматной доской в руках: «Господин Отто Хлодвиг смею предложить вам сыграть партийку в шахматы», или с кружкой пива: «А не выпить ли нам господин секретарь по пинте светлого? Prosit [9] !». Фальк не страдал недостатком фантазии, поэтому картины перед его мысленным взором получились весьма сочными и яркими. Наш герой сначала заулыбался, а потом весело хихикнул прямо в напудренную физиономию выскочившей неожиданно из-за угла какой-то старушенции весьма солидной комплекции. Несмотря на то, что ему удалось избежать столкновения с дородной дамой, вежливо расшаркаться ему все-таки пришлось.
Обругав себя за невнимательность, он принял решение незамедлительно посетить термы, те самые, куда любит захаживать Хлодвиг. Вполне вероятно, что-нибудь удастся придумать на месте. Сегодня у нас по календарю среда, до следующего похода германца в бани чуть больше двух суток. За это время кровь из носу необходимо придумать простой и надежный план его похищения для последующей разработки.
«Похищение архимага, – саркастически хмыкнул британец. – Не многовато ты взваливаешь на свои хрупкие плечи Кевин?»
И все-таки Вьюну до зарезу нужна информация. Если бы ее можно было добыть, еще где-нибудь, он бы на милю не приблизился бы к Хлодвигу – пусть колдуном занимаются маги. Хотя, нет, чародеи должны воевать друг с другом в чистом поле, желательно подальше от человеческого жилья.
Визит в термы оказался практически бесполезным. В плане гигиены все было на высшем уровне. За умеренную плату его хорошенько пропарили, окатили ледяной водой, снова пропарили, шершавой рукавицей содрали отмершую кожу со всего тела, и так несколько раз. Когда состояние блаженства достигло апогея и, казалось, что лучше быть не может, его взял в оборот щуплый на вид, но очень жилистый массажист. С методичностью палача Пресвятой Инквизиции этот тип обработал каждый мускул его многострадального организма, каждую косточку, да так, что под занавес пытки британец не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, даже разговаривать не хотелось. Казалось, еще мгновение, и душа покинет размякшее как квашня тело. Однако ничего подобного не случилось, внутри как будто что-то щелкнуло, и в обессиленное вместилище разума, бурля и клокоча, хлынула жизненная энергия. Захотелось вскочить, схватить что-нибудь потяжелее и забросить на противоположную сторону земного шарика, на худой конец, хрястнуть со всей силы кулаком по лежаку и посмотреть, что из этого получится. Едва удержался от столь экстравагантного проявления обуревавших его эмоций.
Что же касается главной цели, тут Кевина ожидало сокрушительное фиаско. Тщательный осмотр комплекса не оставлял ни единого шанса для захвата действующего архимага. По большому счету, британец не ожидал многого от своего визита в термы, поэтому не очень сильно расстроился. В его просветленной после банных процедур голове начали возникать головокружительные планы один интереснее другого, однако, несмотря на переполнявшую британца энергию и непреодолимое желание, перевернуть земной шар, здравомыслие не покинуло его окончательно. Он не кинулся тут же на поиски пресловутой точки опоры, а поймал экипаж и назвал адрес гостиницы «Уютный дом». Время неумолимо близится к вечеру, а поскольку ничего путного (заведомо авантюрные идеи не в счет) в голову не лезет, необходимо как следует отдохнуть, отвлечься, тем более впереди званный ужин и обещанный заботливой хозяйкой сюрприз.
– Эй, любезный, останови-ка у вон той цветочницы!
Как же на юбилей, да без букета. К тому же, подарок нужно присмотреть не дорогой (откуда у скромного отставника лишние деньги?), но чтобы обязательно со вкусом.
– А теперь, дети мои, я поведаю вам о величайших талисманах, кои были обнаружены Предтечами в тайном хранилище Древних – Пандориуме.
Мэтр Диармайд мерно вышагивал взад-вперед перед классной доской, тем временем как три дюжины малолетних сорванцов не сводили с него влюбленных взглядов. Уроки истории ученики обожали. В отличие от математики, риторики и прочих учебных дисциплин, на них было реально интересно, потому что мэтр Диармайд даже скучные реформы Солона умел преподнести как захватывающее дух приключение.
– По свидетельствам исторических хроник, следует, что чудесных артефактов было двенадцать – священное число многих народов – однако доподлинно известно всего лишь о шести. Все вы, разумеется, о них знаете, однако я не поленюсь еще раз их вам перечислить, ибо повторение… – он сделал паузу, многозначительно глядя на ребят.
– …мать учения! – дружно закончили ученики.
– Правильно, мои дорогие, повторение – мать учения. Итак, среди множества чудесных предметов, обнаруженных нашими предками в Пандориуме были шесть известных на данный момент, так называемых, Великих Талисманов: Меч Титанов, Щит Богов, Сандалии Странника, Шлем Всезнания, Перчатки Мастера и Чаша Четырех Стихий. Каждый из этих предметов наделял своего владельца невероятными возможностями и делал его едва ли не равным богам. Владелец Меча Титанов был способен обратить в бегство бесчисленные толпы вооруженных до зубов врагов. Обладатель Щита Богов мог безо всякого вреда для здоровья выкупаться в раскаленной вулканической лаве. А обычная вода, налитая в Чашу Четырех Стихий, тут же превращалась в панацею от любых болезней, поговаривают, даже от старости. Однако было у всех этих предметов одно необычное свойство – в активном состоянии они терпеть не могли близкого присутствия друг друга, как мужья общества ненавистных жен или переругавшиеся из-за какого-либо пустяка соседи.
После открытия Пандориума Предтечами эти предметы, наряду со всем прочим добром были оттуда перенесены в сокровищницу Александра, а после его смерти поделены между наследниками. Поначалу обладатели столь ценных предметов не имели ни малейшего представления, что с ними делать, поэтому талисманы до поры до времени пылились среди гор злата, драгоценной посуды и прочих красивых, но абсолютно нефункциональных вещей или переходили от одного торговца к другому, как несчастные обитательницы лупанариев.
– Почему же несчастные, Мэтр Диармайд? – поинтересовался один из слушателей – мальчишка лет двенадцати. – У нас в квартале недавно поселилась одна «волчица». Так у нее большой красивый дом, постоянно вкусная еда на столе, вино рекой, от мужиков отбою нет и вообще весело. А мой папенька говорит…
– Векил! – брови учителя сурово сошлись на переносице, – ты еще слишком мал, чтобы вести разговоры на подобные темы. Давайте лучше, любознательные мои, вернемся к нашим баранам. Однажды артефакт, именуемый Шлем Всезнания оказался в руках одного мага, тому удалось прочитать надпись на нем и с помощью Книги расшифровать. Слова оказались магической формулой активации. Счастливчик получил возможность постичь все тайны Мироздания ибо едва задав какой-либо вопрос, он тут же получал ответ на него. Для этого человека не осталось тайн во всей бесконечной Вселенной. Однако, задав первый вопрос, он уже не смог остановиться. В результате его мозг не выдержал, и бедняга сошел с ума. В последствии людям удалось «оживить» все прочие артефакты, но и с ними все обстояло примерно также. Сандалии Странника могли перенести человека куда угодно, но всякий раз тот изъявлял желание оказаться в самом лучшем месте на свете, с тех пор его никто уже не видел, а талисман впоследствии обнаруживался в самых неожиданных местах и попадал в руки очередному «счастливчику». Перчатки Мастера позволяли их владельцу создать любой материальный предмет, но как правило человеческая фантазия не распространялась дальше груды золота. Затем ему начинали повсеместно мерещиться грабители и убийцы. Вместо того, чтобы наслаждаться жизнью и тратить деньги он замыкался и все дальше и дальше отдалялся от людей, постепенно превращаясь в безнадежного мизантропа. С прочими талисманами дело обстояло ничуть не лучше. Меч Титанов в конечном итоге добросовестно исполнял волю сошедшего с ума от рек пролитой крови хозяина и рубил ему голову. Единожды укрывшийся Щитом Богов и вкусивший чувства абсолютной защищенности человек, более не желал выбираться из своей скорлупы и трясся от одной лишь мысли, вновь оказаться в жестоком реальном мире. Даже казалось бы совершенно безобидная Чаша Четырех Стихий не принесла никому из своих владельцев счастья. Как уже упоминал