бращено на подбор сотрудников из числа лиц коренной национальности, при этом предпочтение отдавалось членам партии, комсомольцам, работникам советских учреждений. Благодаря предпринятым мерам к началу 1950-х гг. кадровый состав органов госбезопасности в прибалтийских республиках был в основном сформирован, что положительно сказалось на качестве оперативной работы.
Оценивая кадровый потенциал органов госбезопасности, можно сказать, что, несмотря на отдельные ошибки и недочеты, к началу 1950-х гг. органы смогли решать задачи по борьбе с националистическим подпольем довольно качественно и эффективно.
Органы НКГБ столкнулись с серьезным сопротивлением националистических элементов в Прибалтике уже летом-осенью 1944 г., сразу же после освобождения республик от немцев. Особенно тяжелая ситуация сложилась в Литве.
Но советское руководство считало, что покончить с этой проблемой можно в довольно короткие сроки. В частности Л. П. Берия в приказе от 12 октября 1944 г. «Об очистке территории Литвы от антисоветского подполья и его вооруженных банд, созданных и оставленных германской разведкой» предписывал ликвидировать националистическое движение в Литве уже в 1945 г. В решениях ЦК ВКП(б) в октябре-ноябре 1944 г. о положении дел в прибалтийских республиках задача борьбы с «буржуазными националистами» значилась на четвертом месте после «важнейших хозяйственно-политических мероприятий»[718].
Непосредственно после освобождения Латвии, Литвы и Эстонии основные направления деятельности органов государственной безопасности соответствовали тактике деятельности националистических формирований и были направлены на решение задач, поставленных перед чекистами руководителями государства и органов госбезопасности. Основной задачей, поставленной перед НКГБ прибалтийских республик, являлось как можно более быстрое уничтожение националистического сопротивления в Латвии, Литве и Эстонии.
Поэтому летом-осенью 1944 г. основной упор в работе чекистских органов делался на проведении крупных войсковых операций и прочесывании лесных массивов с целью обнаружения там остатков попавших в окружение немецких подразделений, дезертиров, уклонявшихся от призыва в Красную Армию, скрывавшихся членов националистических организаций. Любая «проческа» лесных массивов, зачастую предпринимавшаяся инициативно войсковым начальником без каких-либо агентурных данных в то время давала положительные результаты.
В первое время после освобождения Прибалтики неплохие результаты давали мероприятия по изучению оставленных немцами в зданиях, ранее занятых разведывательными и контрразведывательными органами, спецшколах различных документов, списков, накладных и т. д.
Так, например, при осмотре помещения, занятого в период оккупации немецкой полицией безопасности и «СД» в г. Таллине были изъяты документы, свидетельствовавшие о наличии негласного контакта между немецкими оккупационными властями в Эстонии и бывшими руководителями политических партий и организаций, действовавших в Эстонии. На основании этих документов были разысканы и арестованы Тииф О. Я. и Сузи А. Ю. — лидеры эстонского националистического сопротивления, другие видные националисты. Во многом благодаря аресту верхушки националистических формирований в конце 1944 г., националистическое сопротивление в Эстонии было наименьшим из всех трех прибалтийских республик.
К концу 1944 г. — началу 1945 г. большие отряды националистов разделились на более мелкие группы, ими стала активно использоваться помощь пособников из числа местного населения, которые сообщали о прибытии в район войсковых подразделений и подготовке к проведению войсковых операций.
Поэтому к началу 1945 г. эффективность войсковых мер значительно упала. В ответ на это органы госбезопасности в борьбе с националистическим подпольем стали применять оперативно-чекистские группы, которые неплохо зарекомендовали себя на освобожденных территориях СССР.
В течение зимы 1944 — лета 1945 гг. в Прибалтике было начато применение оперативно-боевых отрядов (чекистско-войсковых, оперативно-чекистских групп), состоявших из сотрудников 4-го Управления НКГБ и приданных им войсковых подразделений.
Первая группа ООН НКГБ СССР было создана 12.12.1944 г. в составе 26 человек. К ним были прикомандированы 3 сотрудника 4-го Управления НКГБ СССР. Для усиления группе была придана стрелковая рота в составе 98 человек. Была отработана легенда, что оперативно-чекистская группа — это польские националисты, скрывающиеся от советской власти. Группа действовала в Литовской ССР период с 23 февраля по 16 марта 1945 г. Связь с НКГБ и НКВД осуществлялась через радиостанции типа «Белка».
В июне 1945 г. согласно санкции Берии Л. П. от 10.06.1945 г. для ликвидации националистического сопротивления в Литве были созданы следующие оперативно-чекистские группы:
Первая группа — под командованием Героя Советского Союза подполковника госбезопасности Мирковского в составе 128 человек действовала на территории Паневежского уезда Литовской ССР под видом банды «власовцев», вышедшей из Курляндии и продвигающейся на восток с целью объединения с местными антисоветскими элементами для борьбы с Советской властью. Отряду была придана группа немцев — сотрудников 4-го Управления НКГБ СССР.
Вторая группа — под командованием Героя Советского Союза ст. лейтенанта госбезопасности Шихова в составе 117 человек работала в Каунасском уезде Литовской ССР, маскируясь под банду, состоящую из бывших полицейских и дезертиров из Красной Армии.
Третья группа — под командой майора госбезопасности Викторова в составе 110 человек действовала в Шауляйском уезде Литовской ССР под видом банды из бывших полицейских и дезертиров из Красной Армии, возглавляемой немецкими парашютистами.
Кроме этих трех групп была создана также четвертая — резервная — под командованием Героя Советского Союза подполковника госбезопасности Ваупшасова.
Все группы были снабжены рациями для связи с руководством.
Руководители НКГБ считали, что с их помощью организованное националистическое сопротивление в Литве будет полностью разбито уже к осени 1945 г.
Однако практика показала, что эффективность деятельности оперативно-чекистских групп в Прибалтике была крайне низкой. Как правило, подготовка и экипировка членов групп была довольно слабой — в их составе отсутствовали сотрудники, владевшие прибалтийскими языками, плохо были продуманы легенды, многие чекисты были одеты в советскую военную форму, личный состав не был подготовлен к исполнению роли бандитов и дезертиров.
Крайне отрицательно на деятельность групп влияло то, что чекисты были плохо информированы об особенностях оперативной обстановки, не имели агентурных позиций в своих районах действия. Приданные войсковые подразделения также были не готовы к контрпартизанской борьбе, имели маленький боевой опыт и слабую подготовку.
Некоторым группам удалось выследить и ликвидировать скрывавшихся в лесах бандитов-одиночек, но ни одно крупное бандформирование на контакт с оперативно-чекистскими группами не пошло. Более того, по деревням пошел слух, что «в лесах ходят переодетые НКВДшники, которые всех арестуют», и местное население также стало избегать любых контактов с членами оперативно-чекистских групп.
Из-за низких результатов деятельности осенью 1945 г. работа названных оперативно-чекистских групп в Литве была прекращена.
В 1945 г. в Прибалтике применялись также небольшие чекистско-войсковые группы, состоявшие из мелких воинских подразделений (10–20 солдат) и оперсотрудников (1–2 человека).
Чекистско-войсковая группа обычно создавалась для ликвидации какой-нибудь определенной банды и дислоцировалась непосредственно в районе действия этой банды. Полученные в результате агентурной работы входивших в состав группы оперработников данные сразу же реализовывались путем проведения войсковой операции, засады, поиска и т. д.
Однако в ряде случаев войсковые подразделения, входившие в состав групп, использовались неправильно — либо просто как вооруженное прикрытие для оперработников, либо для так называемого «свободного поиска» — прочесывания лесных массивов и хуторов без наличия к тому должных оснований.
Постоянное сопровождение оперработника солдатами нарушало правила конспирации и часто приводило к расшифровке агентов перед всем личным составом.
Анализируя результаты борьбы с националистическими формированиями, руководство органов государственной безопасности прибалтийских республик пришло к выводу, что эффективная борьба с националистическим движением в Латвии, Литве и Эстонии возможна только с применением чекистских методов работы. А «оперативно-войсковые мероприятия по разгрому вражеского подполья и действующих банд необходимо сочетать с организацией агитационно-массовой и разъяснительной работы среди населения».
Работа стала строиться более организованно, на плановой основе. Планы основных мероприятий по борьбе с нацподпольем и отдельных наиболее важных разработок утверждались руководством НКГБ СССР. В наркоматах госбезопасности Латвийской, Литовской и Эстонской ССР планы борьбы с националистическим подпольем были подготовлены весной-летом 1945 г.
Анализируя планы работы органов госбезопасности Латвии, Литвы и Эстонии, можно сделать вывод, что задачами деятельности НКГБ прибалтийских республик были определены выявление, предупреждение и пресечение деятельности националистических формирований.
В качестве мероприятий можно выделить:
— проникновение в националистические формирования;
— проникновение в те социальные слои, которые являлись потенциальной пособнической базой националистов (например — католическое духовенство, которое активно поддерживало националистов);
— организация пропагандистской работы с призывом добровольной сдачи, в том числе и через католическое духовенство;