На организацию информационной работы центра с органами безопасности на периферии и в войсках негативное влияние оказывало отсутствие надежных каналов связи, которые бы позволяли оперативно ставить информационные задачи и получать необходимые данные для анализа и обобщения.
Эффективность деятельности разведки серьезно снижалась отсутствием полноценного взаимодействия между ее подразделениями. По оценкам ряда опрошенных руководителей, взаимодействие по горизонтали на практике выражалось в направлении информации в некоторые центральные управления МГБ по согласованным проблемам, однако ее количество было минимальным. Обратная связь отсутствовала, т. е. эти подразделения не сообщали результаты использования полученных сведений.
Драматичные, а нередко и трагические, события в жизни сотрудников органов безопасности Афганистана стали происходить с началом реализации политики национального примирения (ПНП). Впрочем, как и для многих других функционеров партгосаппарата страны, искренне и самоотверженно боровшихся за идеалы Апрельской революции. Несмотря на массовые казни и аресты активных участников революции Х. Амином в 1978–79 гг., потери лучших кадров в ходе войны, приверженцев социалистического пути развития в стране оставалось немало. Найти выход из затянувшегося кризиса Москва и Кабул попытались на путях достижения политического компромисса с афганской вооруженной оппозицией. Меняется курс, меняется лидер. Несговорчивый Бабрак Кармаль в 1986 году ушел на второй план, страну возглавил многолетний руководитель органов безопасности ДРА Наджибулла, пуштун по национальности. Объявленной им программой национального примирения предусматривалось прекращение огня, приглашение оппозиции к сотрудничеству и формирование коалиционного правительства.
В январе 1987 года Кабул заявил о приостановлении боевых действий сроком на полгода. Но произошло то, что и должно было произойти, — реально поделиться властью с опасной для функционеров НДПА перспективой кабульское руководство не рискнуло. Некоторые сделанные шаги в направлении реализации ПНП не могли изменить ситуацию. Сотрудники, воспитывавшиеся на ненависти к контрреволюции и вынесшие на себе значительную тяжесть борьбы с ней, должны были договариваться с вчерашними врагами, которых убивали и которые убивали их. Восток, клановое общество, племена с законами кровной мести — кровников накопилось много с обеих сторон… Термин «контрреволюция» применялся во всех официальных документах партии и государства с апреля 1978 г. Например, в Указе Президиума Революционного Совета ДРА № 106 «О принятии закона о внутренних войсках МВД ДРА» от 29.07.86 г. и в статье 2-й закона, определявшего задачи МВД, говорилось о «борьбе с контрреволюционными бандами и контрреволюционным подпольем в пределах компетенции МВД». Слова «банда», «душманы» одинаково звучали и на русском, и на местном языке, смысл в них вкладывался один и тот же.
На Министерство госбезопасности ДРА возложили большую часть задач ПНП. Чтобы это подтвердить, можно привести выдержку из формы отчетности, введенную в спецслужбах страны с началом «примирения». Количество выступлений, бесед; направлено писем, приглашено и проведено переговоров с бандгруппами; использовано для склонения на сторону государства лиц (из числа руководителей и оперработников, авторитетов, родственники которых являются бандглаварями, старейшинами племен, имеют связи с беженцами); склонено к переходу на сторону государства бандгрупп, с которыми ранее велись переговоры, их численность; склонено к переходу или нейтрализовано активных бандгрупп, их численность; перешло на сторону государства племен, беженцев, пассивных бандгрупп, их численность; негативные моменты в реализации ПНП; что удалось устранить на месте; какие проблемы требуют вмешательства центральных органов; принятые меры по выявлению и пресечению действий противника по накоплению сил для возможного совершения переворота в условиях ПНП; выявлено среди перешедших на сторону государства сотрудников разведывательных и контрразведывательных органов и агентуры спецслужб, зарубежных исламских комитетов, крупных формирований; эффективность принимаемых мер по борьбе с идеологической диверсией, пропаганде ПНП, реагирование различных категорий граждан, негативные моменты подрывающие ПНП (уничтожение сдавшихся бандгрупп и др.), предложения по их устранению; принятые ответные меры по уничтожению непримиримых бандглаварей, складов, бандформирований, нарушивших первыми ПНП; результаты контрразведывательного обеспечения таких действий; проведено активных общепрофилактических мероприятий — подписано протоколов с бандформированиями о прекращении вооруженной борьбы против государственной власти; введено договорных бандгрупп в состав правительственных формирований (с тяжелым, легким оружием); возвращено в армию офицеров, сержантов, солдат; количество лиц, освобожденных из тюрем в результате разъяснительной работы и включившихся в активную роль в партгосаппарате: количество лиц, освобожденных из тюрем, но продолживших подрывную деятельность.
Однако, как видно из приведенного фрагмента, новая отчетность в условиях начавшегося примирения продолжала оперировать старым термином — банды. Прекращение огня на непримиримых не распространялось…
Многие функционеры партгосаппарата, военнослужащие, почувствовав надвигавшуюся угрозу личной безопасности, под предлогом содействия реализации ПНП начали устанавливать контакты с оппозицией и страховаться на случай прихода к власти бывших врагов. В органах МГБ уровень реализации добываемой информации стал заметно снижаться. В частности, контрразведка по погранвойскам в 1987 г. предоставила командованию частей и подразделений 930 сообщений о планах мятежников. Однако материализовать смогли только незначительную часть — 5 засад и 16 боевых операций, в ходе которых уничтожено 123, ранено 17 мятежников, захвачены 21 единица тяжелого и 83 — стрелкового оружия. Другие же засадно-рейдовые мероприятия погранвойск, осуществленные по информациям ОВКР и по данным собственных разведточек, практических результатов не давали.
Существенно снизилось количество разработок, завершаемых арестом. Причинами такого положения явились непоследовательность в претворении программы ПНП, использования должностными лицами новых законов в своих целях. Так, в нарушение закона об амнистии 1987 г. из тюрем были выпущены осужденные, совершившие тяжкие преступления и не подлежавшие освобождению. В их числе, например, 18 человек, являвшихся осведомителями Ахмад Шаха Масуда в штабе ВВС и в Кабульском гарнизоне. Они были осуждены до объявления ПНП в сентябре 1986 г. к длительным срокам тюремного заключения. Выйдя на свободу, они начали открыто угрожать тем, кто принимал участие в их разоблачении и аресте. В 1983 г. органами безопасности был арестован и осужден к 20 годам лишения свободы участник организации диверсий и терактов, активист нелегальной группы шиитской организации «Исламское движение Афганистана» Абдул Хусейн, хазареец по национальности, военнослужащий 520-й хазарейской бригады ВС ДРА. Согласно закону об амнистии, срок его тюремного заключения сокращался наполовину. Однако А. Хусейн, используя связи, написал обращение в Совет по делам хазарейцев, добился досрочного освобождения и, восстановившись на службе, вновь включился в подрывную деятельность.
Оперативный состав МГБ в интересах собственной безопасности во многих случаях стал уходить от применения арестов, как формы реализации оперативной информации.
Одним из наиболее характерных примеров падения авторитета режима и его идеологического влияния на население страны и собственные силовые структуры в условиях ПНП являются показатели состояния дезертирства в войсках. В тех же погранвойсках в 1987 г. органы ВКР предотвратили 2921 побег, в том числе 752 с оружием. А общее количество совершенных за год дезертирств в погранвойсках составило 6528 (при их численности к началу 1988 года — 34 000).
Приведенные примеры — лишь малый фрагмент в мозаике особенностей работы спецслужб, вызванных сложной национально-религиозной и политической обстановкой в Афганистане того времени.
Такое положение дел было хорошо известно руководству страны, Представительства КГБ и большинству советников, но изменить ситуацию, не затрагивая социально-экономических основ режима, практически не представлялось возможным.
Подразделения Представительства КГБ СССР при органах безопасности ДРА являли собой такие же коллективы сотрудников, как и на Родине. Здесь тоже были руководители и подчиненные, также планировалась работа и заслушивались отчеты о ее результатах. Как правило, вторую половину дня сотрудники проводили в отделах Представительства. Обрабатывались информационные материалы, обобщались и готовились докладные записки в Москву.
Советники имели постоянные задания по сбору информации через возможности партнеров. Хорошо делать это удавалось не всем. Лучше получалось у тех, кто знал местный (дари или пушту), фарси (персидский), таджикский или английский языки. Других советников выручали те же партнеры — среди них имелись и такие, кто владел иностранными языками, чаще — английским. Информационная отдача от советников была далеко не одинаковой: кому-то нравилась эта, требующая немалых усилий, работа, кому-то не очень. Начальник отдела ежедневно участвовал в совещаниях руководящего состава Представительства и при обсуждении оперативных вопросов должен был иметь при себе что-то, о чем мог проинформировать присутствующих. С пустыми руками идти на такое совещание не рисковали. В отделе имелся ответственный за сбор от сотрудников полученной за день информации, который на их базе готовил нечто вроде сводки и к концу дня докладывал ее начальнику отдела. Почти два года такие сводки приходилось делать Кузнецову, как советнику ИАО афганской разведки. Было трудно, однако это давало возможность знакомиться с достаточно большим объемом добываемой партнерами информации.