Другая группа работ, хотя и не рассматривает вопросы экономической безопасности СССР в прямой постановке проблемы, помогает в научном анализе деятельности территориальных органов государственной безопасности СССР в сфере военной экономики в 1941–1945 гг.[794] Третья группа научных работ[795] также может быть использована в изучении общих вопросов экономики периода Великой Отечественной войны. Эти исследования убедительно показывают, что после огромных потерь, понесенных в самом начале войны, восстановление и развитие военно-экономического потенциала СССР в значительной мере определялось экономикой Урала, Поволжья и Сибири, которая сыграла ведущую роль в оснащении Красной Армии и создании материальной основы коренного перелома в ходе военных действий.
Для изучения истории советского тыла особое значение имеет книга Н. А. Вознесенского «Военная экономика СССР в период Великой Отечественной войны»[796]. Сформулированные в ней направления военной перестройки народного хозяйства прочно вошли в качестве методологической базы в научно-исследовательский инструментарий.
После издания публицистических брошюр и статей 1940–50-х гг., по мере накопления фактического материала, публикации директивных документов военного времени и статистических сборников, историки приступили к диссертационным исследованиям, к изданию монографических и фундаментальных многотомных трудов по истории развития промышленности и сельского хозяйства, трудового подвига рабочего класса и колхозного крестьянства[797].
Демократические перемены в развитии советского общества во второй половине 1980-х гг., бурный всплеск общественного интереса к исторической проблематике, волна дискуссий о феномене большевизма, судьбе социализма в СССР, деидеологизация исторической науки, открытый доступ к некоторым ранее засекреченным архивным фондам — все это способствовало развитию исторического знания, постановке новых проблем[798].
В историографии советского тыла появились публикации, сюжеты которых не составляли ранее предмета специального исследования: использование советских немцев-трудармейцев и спецпереселенцев, применение внеэкономического принуждения к труду, причины и масштабы дезертирства с предприятий[799]. Крупным явлением в региональной и общероссийской историографии стали монографии Г. Е. Корнилова, В. П. Мотревича, А. А. Антуфьева[800]. Ими убедительно аргументированы выводы об огосударствлении колхозной системы, отчуждении колхозников от средств производства и распределения произведенной продукции, снижении рождаемости и повышении смертности сельского населения Урала. А. А. Антуфьев исследовал глубинные процессы, проходившие в промышленности Урала, рассмотрел проблемы эффективности производства, обеспечения его кадрами. Все авторы высоко оценивают героический труд уральцев, их вклад в победу над нацистской Германией, не раскрывая, однако, механизма государственного принуждения в народнохозяйственном комплексе Урала, роли и места в этом механизме территориальных органов госбезопасности.
Обострению и усложнению продовольственного и промтоварного снабжения, медицинского обслуживания, обеспечения жильем и других социальных проблем, значительному усилению государственной эксплуатации работоспособного населения Урала в годы войны посвящено фундаментальное исследование Н. П. Палецких, впервые в российской историографии периода войны предпринятое в подобном ключе[801]. Жертвенному подвигу сибирского крестьянства, страдавшего от произвола чиновничества, голода и болезней, но сумевшего внести свой вклад в обеспечение фронта и города продовольствием, посвятил свою очередную работу В. Т. Анисков[802].
Традиционным темам развития военной экономики, культуры, всенародной помощи фронту, вклада отдельных областей в победу над Германией посвящены диссертации А. Р. Хаирова, Д. В. Качадзе, А. В. Сперанского, В. В. Черепанова, М. А. Викмеева[803].
Введение в научный оборот множества ранее неизвестных архивных документов, интенсивный поиск новых подходов к анализу прошлого, право выбора методологического инструментария позволили историкам значительно повысить результативность научных изысканий, апробировать на научных конференциях выводы о высокой цене советского народа в достижении победы над Германией[804]. Ряд исследователей с новых позиций рассмотрели процессы военной перестройки экономики СССР и роль наркоматов оборонных отраслей промышленности[805].
Одной из распространенных в российской историографии с конца 1980-х гг. стала тема массовых репрессий в СССР. Благодаря работам В. Н. Земскова, Н. Ф. Бугая, В. П. Мотревича, Т. И. Славко стали широко известными многочисленные факты о деятельности ГУЛАГа НКВД СССР, численности его контингентов, раскулачивании крестьян и депортации народов СССР[806]. Тема массовых репрессий, вызванных ими последствий, нашла отражение во многих работах по отечественной истории[807]. В них содержится значительная информация о характере взаимодействия власти и общества, об особенностях разрешения ею сложнейших социально-экономических и политических задач, в том числе в условиях военного времени. В разделе «Военно-мобилизационные мероприятия и репрессивное законодательство СССР в 1940-е годы» В. М. Кириллов подробно рассматривает усилия партийно-государственного руководства СССР по военной мобилизации страны путем решения хозяйственно-экономических задач репрессивными методами[808].
Разработка методик изучения репрессий, формирование научно-исследовательских центров по изучению истории репрессий в крупнейших университетских городах России: Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Перми, Новосибирске, Томске и др., проведение дискуссий в печати, научных конференций в Сыктывкаре (1993 г.), Екатеринбурге (1994 г.), Владивостоке, Нижнем Тагиле (1997 г.)[809] — все это позволило существенно развить российскую историографию и продвинуться в изучении проблемы репрессий.
Через тематику политических репрессий некоторые исследователи с логической неизбежностью подошли к теме деятельности органов государственной безопасности СССР в различные периоды советской истории, проявляя при этом пристальный интерес к личностям руководителей ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — МВДКГБ[810]. Подобные работы насыщены любопытными для читателя биографическими деталями, однако носят публицистический характер, документальная основа этих публикаций крайне слаба.
В литературе первого периода историографии Великой Отечественной войны и органов госбезопасности СССР изучение социально-экономического и политического состояния советского тыла не соприкасается с проблематикой обеспечения безопасности экономического потенциала страны и советского политического строя. Эти направления исследований в историографии существуют независимо друг от друга, отличаются разной степенью разработанности. Историей органов госбезопасности СССР занимались преимущественно сотрудники ведомства, для других исследователей данная тема научных изысканий была закрыта строгой секретностью.
Потребность осмыслить опыт деятельности органов госбезопасности в годы Великой Отечественной войны возникла сразу же по горячим следам событий. Уже в военные годы появляются первые статьи, лекции и даже учебные пособия, обобщающие опыт агентурно-оперативной работы в условиях военного времени. В работах, опубликованных позднее, были предприняты попытки проанализировать конкретную деятельность контрразведывательных аппаратов в военное время. Ценность публикаций 1940-х — начала 1960-х гг. заключается в том, что значительная часть работ была написана сотрудниками, прошедшими боевую школу, имевшими личный опыт оперативной деятельности. Но слабая источниковая база и чисто прикладные цели разработок сужали возможности обобщения исторических фактов, формирования концептуальных подходов.
Развитие исторического знания в 1950–1960-е гг., введение в научный оборот новых документов, повседневная работа исследователей — все это позволило повысить качество и уровень научных работ: в 1967 году выходит учебное пособие по истории советских органов государственной безопасности, ряд сотрудников защищают кандидатские диссертации. Ученых привлекают новые аспекты деятельности органов государственной безопасности в годы войны: участие органов госбезопасности в осуществлении функции обороны страны, борьба с подрывной деятельностью разведки Германии на железнодорожном транспорте, деятельность оперативных групп органов госбезопасности в тылу противника, борьба органов военной контрразведки с германскими спецслужбами, использование радиоигр в контрразведывательной работе органов госбезопасности, создание и боевая деятельность истребительных батальонов.
Тенденция комплексного исследования деятельности территориальных и транспортных органов госбезопасности, органов военной контрразведки, проявившаяся в 1960-х — начале 1970-х гг., набрала силу в 1970–1980-е гг. Обилие статей по исторической тематике, научно-теоретические конференции, выпуск многотомного издания документов и материалов по деятельности органов госбезопасности в годы войны — все это дало новый импульс научным разработкам. В 1977 г. был издан новый учебник по истории советских органов государственной безопасности. По различным аспектам борьбы советских органов госбезопасности с подрывной деятельностью зарубежных спецслужб ведомственные историки защитили новые диссертации. Дополняя друг друга, они показали характер устремлений германских спецслужб к СССР, рассмотрели основные задачи, организацию и правовое регулирование деятельности органов государственной безопасности, сделали выводы об их силах и средствах. Наряду с вышеуказанными проблемами исследователи стали рассматривать вопросы зафронтовой работы органов госбезопасности, боевой и оперативно-служебной деятельности советских пограничных войск накануне и в годы Великой Отечественной войны.