Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2 — страница 145 из 151

Агентурная работа являлась одним из важных направлений деятельности органов государственной безопасности в присоединенных областях Западной Белоруссии. С. С. Бельченко самому приходилось заниматься вербовкой агентов. Но контингент, с которым он контактировал, несколько отличался от того, с кем работали рядовые оперработники.

Дело в том, что существует категория людей, которые, возможно, и не против оказывать негласную помощь, однако из-за своего, как правило, высокого положения соглашаются работать только с равными по статусу, как им это кажется, сотрудниками госбезопасности.

Показателен случай вербовки польского ксендза, служившего в одном из костелов Белостока. Это был уже немолодой, видевший много на своем веку священнослужитель. С. С. Бельченко знал, что, несмотря на лояльность, он настроен антисоветски. Однако оперативная обстановка требовала в то время не карать, а привлекать к сотрудничеству подобных людей.

У С. С. Бельченко была уверенность, что только на солидных компрометирующих материалах этого ксендза можно было привлечь к сотрудничеству. И вскоре такой материал нашелся. В органы госбезопасности попали кинопленки, запечатлевшие похороны солдат периода советско-польской войны 1920 года. Кинохроника была не из приятных: в предместьях Варшавы хоронили солдат польской армии с почестями, а красноармейцев побросали как попало в общую могилу. И каким-то образом ксендз оказался на этой пленке. Он выступал на траурном митинге и проклинал «захватчиков».

По приказу С. С. Бельченко в один из вечеров этого ксендза привезли в кинозал Управления НКВД по Белостокской области. Беседа проходила наедине. Сначала говорили об общих вопросах, затем Сергей Саввич пригласил его посмотреть кадры этой кинохроники. Во время просмотра ксендз сильно нервничал, потом долго молчал и потом промолвил, что он поляк и работать против своего народа не сможет.

Когда же разговор коснулся тяжелого положения поляков на территории, оккупированной немцами, между собеседниками появилась невидимая связующая ниточка. В конце беседы С. С. Бельченко убедил его в том, что встречаться им все-таки придется. Никакой подписки он с него не взял. Да и вряд ли он бы ее дал.

Начав сотрудничать, ксендз показал себя отличным конспиратором. Да это и неудивительно. Удалось выяснить, что он одно время сотрудничал с австрийской разведкой. Встречи проходили строго конфиденциально, хотя, учитывая сложную обстановку, С. С. Бельченко страховали один-два вооруженных оперработника.

В результате улучшения организации розыска и преследования нарушителей значительно повысилось количество задержанных за незаконный переход границы. Так, 19 ноября 1940 года на участке 7-й заставы 86-го погранотряда нарядом на командном пункте (КП) были обнаружены следы девяти человек, которые вели в советский тыл. Одной из оперативных групп пограничников уже 20 ноября были задержаны трое вооруженных нарушителей и убит один участник банды, у которых изъято 2 револьвера, 2 гранаты «Мильс», крупная партия сахарина и другой контрабандный товар. В результате настойчивой работы по розыску остальных нарушителей 28 ноября были задержаны еще трое, причем двое из них оказали вооруженное сопротивление.

Жизнь границы в тот период изобиловала подобного рода случаями. Главное же заключалось в том, чтобы не допускать безнаказанных нарушений границы, и, несмотря на сложность всей оперативной обстановки, подавляющее большинство начальников застав под руководством комендантов участков и начальников отрядов на протяжении длительных сроков времени не допускали таких безнаказанных нарушений.

Сложность оперативной обстановки требовала совершенствования чекистского мастерства со стороны личного состава территориальных органов, пограничных и внутренних войск НКВД.

Чекистским органам и пограничным войскам, поставленным партией и правительством на самые острые участки классовой борьбы, надо было особенно следить за тем, чтобы не допускались нарушения революционной законности. С. С. Бельченко и подчиненные ему руководители периферийных органов часто отчитывались о своей работе перед бюро обкома и бюро райкомов партии. Они органически были связаны с работой партийных органов и тем, что сами являлись членами бюро: С. С. Бельченко — Белостокского обкома партии, а начальники городских и районных аппаратов — соответствующих комитетов партии.

Когда органы госбезопасности получали данные о наличии активно действующего против советской власти буржуазно-националистического подполья, они подходили к реализации материалов в зависимости от обстоятельств. Были изолированы от общества, прежде всего из состава руководителей и актива, выходцы из враждебных классов. Что же касается лиц из среды интеллигенции и среднего чиновничьего сословия довоенной Польши, то к ним был применен сугубо индивидуальный подход с учетом конкретно содеянного. Выходцев из рабочих и крестьян профилактировали, требовали прекращения этой деятельности и предупреждали о серьезной ответственности, если они будут ее продолжать. Как потом было установлено, многие поняли свои заблуждения и отошли от этого, и только незначительная часть не прислушалась к этим советам и в результате была привлечена к ответственности.

Руководитель подполья, раскрытого с помощью Марыси, Стефан, показал, что кроме центра, которым он руководил, есть еще запасной центр, но ни его состава, ни места пребывания он не знает. Он сообщил, что такие же запасные штабы, один или даже два, существуют во всей структуре подполья снизу доверху. Если проваливается один, на смену ему вступал автоматически другой.

Чтобы узнать, что это именно так, долго ждать не пришлось, националистическое подполье после некоторого относительного затишья продолжило работу. Террористические и диверсионные акты устраивались чаще, чем до провала. Наряду с этим подполье резко усилило сбор разведданных (чекисты в большей и большей мере начали располагать такими фактами). Здесь явно чувствовался почерк гитлеровской разведки.

Было совершенно ясно одно: что, не имея активной материальной и моральной поддержки извне, антисоветские элементы не в состоянии были бы долго продержаться и тем более вести себя агрессивно в условиях, когда все мероприятия Советской власти одобрялись народом западных областей и получали его широкую поддержку.

Надо было найти и надежно закрыть каналы, через которые они получали помощь. Понятно, что пограничникам в решении этих задач отводилась исключительно важная роль. Правильно сочетая войсковую охрану с оперативными мероприятиями и привлекая в помощь себе местное население, можно было многое сделать в этом направлении.

Но этого было недостаточно. Необходимо было своевременно узнавать о замыслах врага за кордоном с тем, чтобы предотвратить их и, более того, обратить против него же самого. Надо было создать такие условия, при которых можно было бы вводить врага в заблуждение, дезориентировать его. Поэтому разведывательные службы пограничных войск совместно с чекистскими аппаратами Белостокской области прилагали все свои усилия на приобретение и воспитание верной им закордонной агентуры и внедрение ее в разведывательные и контрразведывательные органы врага и другие буржуазно-националистические центры, действовавшие против нас из-за границы и находившиеся на службе империалистических разведок.

К этому времени чекисты уже располагали данными, что в числе руководителей варшавского и других центров находились опытные резиденты германской разведки. Таким образом, фашистская разведка получала возможность непосредственно влиять на подпольные антисоветские формирования, и даже руководить ими. Со временем стали поступать все новые и новые данные о том, что уцелевшие организации буржуазно-националистического подполья взяли направление на сбор разведывательных данных для германской разведки.

В августе 1940 года пришло сообщение, что на участке Августовского пограничного отряда в последней декаде месяца должен быть переброшен на советскую территорию человек с очень важной миссией. Пограничники организовали усиленную охрану границы на направлениях вероятного движения нарушителя.

Ночью нарушитель был задержан и усиленным конвоем доставлен в Августовский отдел НКВД. Задержанного тщательно обыскали. Кроме сахарина, у него ничего не оказалось. Но внешние данные человека совпадали с сообщенными заранее приметами нарушителя. Переход границы задержанный объяснил желанием обменять сахарин на жиры, поскольку фашистские оккупанты забирали у польского населения продукты и люди голодали.

Это звучало правдиво. Но, проведя тщательный повторный обыск, удалось обнаружить в воротнике рубашки маленький клочок папиросной бумаги с непонятным текстом. Задержанный начал давать сбивчивые и противоречивые показания, утверждая, что рубашку он купил недавно на рынке у одного человека и об обнаруженной записке никакого понятия не имеет.

Наконец, чувствуя, что все больше и больше запутывается, он сказал, что сообщит правду, если его не расстреляют. Нарушитель дал очень важные показания. В частности, подтвердились сведения о том, что гитлеровская разведка использует против СССР изменников Родины, которые, в свою очередь, вербуют на нашей территории агентов из числа уголовных преступников, морально опустившихся людей.

Обнаруженная шифрованная записка адресовалась находившемуся в подполье главарю антисоветской организации в Белостоке. Адресату предлагалось оказать всемерное содействие курьеру в выполнении задания. Хозяева за границей были недовольны ходом антисоветской подрывной работы и, чтобы активизировать ее, направили своего уполномоченного. Полученные сведения навели на мысль С. С. Бельченко завлечь на советскую территорию деятелей руководящего центра, организовать в подходящем месте совещание с участием всех активистов подполья и задержать их.

Начало операции было многообещающим, но потом получилась заминка. У руководителей вражеской разведки появились, очевидно, какие-то сомнения или подозрения. Они решили послать нового связного. Переход его на нашу территорию, встреча с первым уполномоченным проходили под наблюдением чекистов. Новый связной, убедившись, что все в порядке, убыл за кордон. А спустя две недели через специально подготовленную якобы подпольем переправу связной вывел на нашу территорию крупного эмиссара, прибывшего для оказания помощи антисоветскому подполью.