С началом Первой мировой войны в оперативную разработку было взято американское акционерное общество (АО) «Компания швейных машин „Зингер“» (далее — «Зингер»), так как, по данным русских спецслужб, после объявления мобилизации оно собирало сведения о численности мобилизованных в армию нижних чинов[329].
Толчком к началу кампании против АО «Зингер» послужило перехваченное открытое письмо из Германии, адресованное в главное управление компании, в котором было обещано денежное вознаграждение за информацию о внутреннем положении в России, о ходе мобилизации и передвижениях войск. 19 мая 1914 г. начальник КРО штаба Киевского военного округа подполковник М. Я. Белевцов предупредил все контрразведывательные отделения о том, что «германская разведка через бюро „Поставщик международных известий“ рассылает служащим компании „Зингер“ письма с просьбами сообщать за плату сведения о русской армии». Как показали проведенные контрразведчиками и жандармами проверки, подобные письма бюро рассылало и по другим адресам, а служащие компании не имели никакого отношения к шпионажу. Тем не менее у военной контрразведки «Зингер» оставалась под подозрением, поскольку компания имела четкую и разветвленную структуру, а ее директора осуществляли регулярные поездки по стране[330].
Контрразведчики продолжали искать доказательства разведывательной деятельности АО «Зингер», внедрив в некоторые его отделения свою агентуру. Однако предпринятые попытки не выявили никаких признаков участия служащих в шпионаже, кроме маловразумительных показаний свидетелей.
Несмотря на то, что каких-либо серьезных улик спецслужбам собрать не удалось, тем не менее исполняющий должность генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) генерал-майор М. Н. Леонтьев 1 декабря 1914 г. сообщил начальникам окружных штабов о том, что компания АО «Зингер» занимается шпионажем в пользу Германии[331].
В январе 1915 г. в Минское губернское жандармское управление (ГЖУ) пришла ориентировка, из которой следовало, что «Зингер» является чисто немецким предприятием и всем ее служащим вменялось в обязанность собирать те или иные сведения о России, которые могут иметь значение для военных целей. Во время обыска в филиале фирмы жандармы обнаружили бланки с вопросами и ответами, которые рассматривались ими как косвенные улики разведывательной деятельности в пользу Германии. «Конечно, отдельно взятые бланки с вопросами и ответами нельзя рассматривать в качестве прямых улик, — рассуждает белорусский исследователь В. Н. Надтачаев. — А с другой стороны — идет война и не до сантиментов»[332].
Преисполненный решимости найти доказательства шпионской деятельности компании начальник штаба Северо-Западного фронта генерал-майор М. Д. Бонч-Бруевич приказал провести 6 июня 1915 г. ночные обыски в ее 500 отделениях и магазинах, расположенных в подведомственном 6-й армии Петроградском районе. В течение следующего месяца командование Двинского, Кавказского, Киевского и Петроградского военных округов провело ночные обыски в магазинах и на складах АО «Зингер». 31 июля 1915 г. Бонч-Бруевич приказал немедленно закрыть более 500 магазинов и арестовать их имущество и счета. В результате этой акции было уволено 6 тыс. рабочих и арестовано товаров на 12 млн руб.[333]
Однако обыски и аресты не привели к ожидаемым результатам: только в двух отделениях компании (в Петрограде и Гельсингфорсе) контрразведка нашла документы, «которые можно было условно принять за инструкции по сбору информации о промышленности России». Зато установленный факт уничтожения многих циркуляров правления и центральных отделений «Зингер» в 1913–1914 гг. усилили подозрения военных.
В ночь на 2 августа 1915 г. прошли обыски в помещении иркутского отделения «Зингер», а также на квартирах управляющего Ю. Гейстера, бухгалтера Г. Фридрихса, инспектора фирмы по Восточной Сибири Ю. Латышева и бывшего служащего Ф. Ценнера. Обнаруженные жандармами материалы об урожаях, населенности различных районов, карта городского района с нанесенными на ней железнодорожными сооружениями и зданиями военного ведомства, другие документы послужили основанием для ареста и заключения под стражу вышеназванных лиц[334].
После арестов сотрудников и закрытия магазинов правление компании подало прошение министру внутренних дел с ходатайством «об открытии магазинов, закрытых в разных городах властями с возникновением военного дела». Вмешательство американского посла Дж. Мари и других известных лиц заставило главу «Всероссийского земского союза помощи больным и раненым военным» князя Г. Е. Львова провести неофициальное расследование. Образованная из представителей Земского и Городского союзов комиссия в августе 1915 г. признала, что основанная американскими и британскими подданными фирма не может быть закрыта как германское предприятие[335]. Результаты были опубликованы в специальном отчете, отмечавшем, что из 30 328 служащих компании до войны только 131 были подданными враждебных государств и совсем малое число работников были гражданами союзных или нейтральных стран. В отчете содержалось заключение о том, что компания, основанная в 1897 г. как российская, была изначально американской и получала все руководящие указания из Нью-Йорка, а не из Берлина. «Зингер» уже имела 82 оборонных заказа на 3,6 млн руб., а расследования, закрытия и секвестры грозили их невыполнением. Американская головная компания приказала кораблям, на борту которых находились основные компоненты для производства авиамоторов на Подольском заводе, развернуться, возвратиться в Нью-Йорк и оставаться там до тех пор, пока не прекратятся закрытия и секвестры, а также не будет снят запрет на перевод денег из России в Соединенные Штаты[336].
И магазины АО «Зингер» возобновили торговлю. Однако после поднятого в столичной прессе шума, правительство передало дальнейшее расследование Министерству юстиции, которое 10 августа 1915 г. поручило производство предварительного следствия судебному следователю по особо важным делам, коллежскому советнику П. Н. Матвееву, а наблюдение за расследованием министерство возложило на товарища прокурора Варшавской судебной палаты действительного статского советника В. Д. Жижина.
По результатам расследования В. Д. Жижин 3 октября 1915 г. рапортом доложил министру юстиции о том, что компания «Зингер» не может быть заподозрена в организации шпионажа в пользу Германии, так как для этого «не имеется никаких данных». Только двум агентам компании (Т. Грасгофу и О. Кельпину) были предъявлены обвинения в государственной измене. Вместе с тем в рапорте было отмечено, что присутствовавшим в правлении компании немецким подданным имелась «возможность систематизировать материалы, поступавшие из провинции, и таким образом изучать Россию в военном отношении»[337].
«…Благодаря группе В. Д. Жижина были собраны ценные документы, которые позволили его современникам (прежде всего высокопоставленным представителям военного министерства и министерства юстиции) и последующим поколениям соотечественников… усомниться в безупречной репутации отдельных филиалов компании „Зингер“, — справедливо отмечает историк В. О. Зверев. — Документы эти оказались в распоряжении следователей совершенно случайно. Их попросту не успели уничтожить заинтересованные лица»[338].
В «Памятной записке о существе и обстоятельствах дела, выясненных предварительным следствием о некоторых служащих компании „Зингер“, обвиняемых в организации шпионажа в России», датированной 9 ноября 1915 г., В. Д. Жижин приводит факты, свидетельствующие о том, «что в некоторых отделениях агентами компании собирались сведения не только статистического характера, но и непосредственно относящиеся к вооруженным силам России и ее обороне».
Чтобы понять, какого рода сведения относились «к вооруженным силам и обороне», процитируем несколько выдержек из памятной записки: «Так, в копировальной книге центрального отделения в Архангельске найдена копия письма на немецком языке от 21 июля 1914 г. в правление в Москву о том, что призыв запасных начался. В следующем письме от 9 декабря 1914 г. тому же правлению доносят, что „мобилизация в нашем районе прошла в усиленном размере и новая мобилизация ожидается со дня на день“. В письме от 5 января 1915 г. из Архангельска в правление сообщается, что „в районе нашего центрального отделения в настоящее время призваны ратники ополчения 1-го разряда за 16 лет с 1899 года по 1914-й“. В следующем письме от 14 января 1915 г. Центральное отделение доносит правлению в Москву что „в этом году ввиду военных действий, хотя они касаются района нашего центрального отделения только по части мобилизации, население привыкнуть к положению никак не может, ибо неоднократные мобилизации прошли не без заметного для нас следа“…
Таким образом, по Архангельской губернии в правление доносятся не только подробные сведения о мобилизации, но и об отношении населения к последней и о положении края вследствие усиленных призывов запасников и ратников — т. е. сведения, безусловно, ценные для неприятеля…
При обыске в конторе компании в Горках Могилевской губернии обнаружено удостоверение Масалыкского сельского старосты от 11 октября 1914 года. В этом удостоверении сказано, что крестьяне Саевской волости 11 октября 1914 г. на тринадцати подводах возили в Оршу ратников ополчения 1 разряда, призванных по мобилизации…