С началом «холодной войны» в марте 1946 г. резко активизируется деятельность американских и английских спецслужб против СССР. В связи с этим националистическое подполье не могло не привлечь внимания западных разведок, которые видели в нем резерв для развертывания своей разведывательно-подрывной деятельности непосредственно на территории СССР.
В рассекреченных в США архивных материалах времен холодной войны имеется документ об операции «Беладонна», датированный декабрем 1946 г., в котором проанализировано состояние украинского вооруженного националистического подполья и его зарубежных центров на тот период.
В основу доклада легла полученная информация непосредственно от представителей украинских эмигрантских организаций и из источников американской разведки в Германии, Австрии и Италии. В документе содержатся психологическая оценка видных членов ОУН (С. Бандеры, И. Гриньоха, Н. Лебедя, Ю. Лопатинского и др.) и анализ перспектив сотрудничества с ними американских спецслужб. Американцы пришли к выводу, что по состоянию на 1946 г. наиболее перспективными, эффективными и многочисленными украинскими организациями являются УГВР (Украинский главный освободительный совет во главе с Кириллом Осьмаком), УПА (Украинская повстанческая армия во главе с Романом Шухевичем) и ОУН(Б) — С. Бандеры[653].
Используя эти и другие зарубежные националистические центры, английская и американская разведки вербовали агентуру из среды проживавших за границей украинских и прибалтийских националистов и в разведывательных спецшколах в Западной Германии, Англии и Швеции готовили ее к переброске в Советской Союз. В МГБ СССР имелись данные о намерениях американской разведки массово осуществить на самолетах выброску шпионских групп в Литву и в Украину.
Отечественные органы безопасности своевременно среагировали на активизацию разведывательно-подрывной деятельности западных спецслужб с использованием националистов. Этому способствовали и указания Политбюро ЦК ВКП(б), которые были доведены до руководящего и оперативного состава органов госбезопасности приказом МГБ СССР. Приказ констатировал, что борьба с агентурой американских и английских спецслужб ведется недостаточно результативно. В нем выдвигалось требование повысить качество контрразведывательной работы органов МГБ.
Реализуя требования приказа, в результате проведения агентурно-оперативных мероприятий советской контрразведке удалось за период с декабря 1946 по ноябрь 1949 гг. выявить 82 английских агента, зашифрованных кодовыми номерами. Из них было разыскано и задержано в Прибалтике, Москве и Ленинграде 11 человек. В число 11 арестованных агентов входили эстонские националисты Ю. Ю. Топман, Б. И. Смирнов и Я. М. Ямс, передавшие в 1945–1947 гг. англичанам сведения о советских военных и военно-морских базах в Прибалтике.
Первые заброски американской и английской агентуры на Западную Украину были осуществлены в мае 1950 г. В следующем 1951 г., только по ставшим известными органам МГБ СССР данным, на территорию Украины было заброшено 14 английских и 4 американских шпиона из числа оуновцев. Большинство из них было задержано. Весной 1951 г. американцы забросили в Литву две группы агентов в составе семи человек, которые были своевременно обезврежены органами госбезопасности.
В апреле 1951 г. в Лондоне состоялось специальное совещание ответственных сотрудников американской и английской разведок для выработки согласованных мероприятий по более широкому использованию украинских националистов-эмигрантов и активизации вооруженного националистического подполья на Украине. В ходе совещания представители английской разведки предлагали делать ставку в осуществлении подрывной деятельности на ОУН(Б). Американская разведка настаивала на необходимости более широкого использования всех организаций украинской эмиграции под руководством «Украинской национальной рады». Кроме этих вопросов были обсуждены и другие проблемы, в частности, зоны для предстоящих забросок агентов-парашютистов из числа членов националистических центров[654].
Министерством государственной безопасности СССР было установлено, что мероприятия правительства США по объединению антисоветских организаций за рубежом направлены на использование этих организаций для подготовки в более крупных масштабах разведчиков, диверсантов, проводников и переводчиков для решения текущих задач подрывной деятельности и на случай войны с СССР.
Так, из информации 1-го ГУ МГБ СССР стало известно о встрече в августе 1951 г. во Франкфурте-на-Майне помощника министра обороны США А. Розенберг с так называемым «военным министром» «Украинской национальной рады» генералом Капустянским и основателем «Украинской национальной гвардии» Т. Боровцом. На встрече рассматривался вопрос о конкретных возможностях их организаций по инспирированию во время войны отрядами УПА восстания в тылу Советской армии. Розенберг также поставила задачу о подборе 5000 добровольцев в возрасте от 23 до 28 лет для их специальной подготовки и использования, «в случае оккупации Украины», в качестве переводчиков на «информационной службе».
Уже в сентябре 1951 г. американская разведка, в соответствии с достигнутыми договоренностями, потребовала от Капустянского подбора тысячи украинцев для обучения в разведывательно-диверсионных школах. Эмиссарами УНР началась массовая вербовка украинских эмигрантов для работы в военных ведомствах НАТО при обострении международной обстановки, службы в разведывательно-диверсионных подразделениях на случай военных действий. Часть завербованных украинцев проходили обучение в разведшколах на территории Западной Германии, а особо надежные и прошедшие дополнительную проверку направлялись для специальной подготовки в США.
В декабре 1951 г. во Франкфурте-на-Майне американским военным командованием на переговорах с «президентом» «Украинской национальной рады» А. Ливицким снова поднимается вопрос формирования бригады парашютистов, предназначаемой для организации восстания в тылу Советской армии в случае войны с СССР.
По заданию английской разведки эмиссары ОУН(Б) в Лондоне, выполняя указание С. Бандеры, вели учет всех украинских эмигрантов, особенно членов ОУН, и подбирали из них кандидатов для работы в разведке. Так, например, личный представитель Бандеры в английской разведке член Провода ЗЧ ОУН Б. Пидгайный, бывший унтерштурмфюрер дивизии СС «Галичина», занимался подбором украинских эмигрантов в разведшколы, контролировал их подготовку и переброску в Украину.
Имевшиеся у органов безопасности агентурные материалы и показания захваченных агентов западных спецслужб свидетельствовали о том, что весной 1952 г. американская и английская разведки намерены еще более активизировать заброску на Украину своей агентуры, подготовленной для этой цели в специальных разведывательных школах.
На информацию о том, что иностранные разведки, главным образом американская и английская, через финансируемые ими зарубежные центры украинских и прибалтийских националистов, принимают меры к усилению активности националистического подполья на Украине и в Прибалтике, Министерством государственной безопасности СССР были предприняты дополнительные меры по ликвидации вооруженного националистического подполья в западной Украине, западной Белоруссии и в республиках Прибалтики.
Это объясняется тем, что положение в западных регионах СССР к 1952 г. оставалось напряженным. На территории западных областей Украинской ССР продолжало активно действовать значительное количество участников националистического подполья и вооруженных банд, возглавляемых членами так называемого центрального «провода» ОУН В. Куком («Лемиш») и В. Галасом («Орлан»)[655].
По далеко неполным данным на 15 января 1952 г., по оперативным учетам органов МГБ СССР, на территории западных областей числилось свыше 800 вооруженных боевиков-одиночек, 20 надрайонных, 60 районных «проводов» ОУН и 96 бандгрупп, которыми за 5 месяцев 1951 г. было совершено 70 преступлений, из них 36 террористических актов.
В Литовской ССР продолжало действовать более 100 националистических банд, в составе которых органами МГБ было взято на учет свыше 700 человек. На территории республики также активно действовал переброшенный в Литву американской разведкой в октябре 1950 г. националист Ширвис, возглавивший одну из крупных националистических банд на юге Литвы. Ими было совершено 130 террористических актов, поджогов и ограблений колхозов и кооперативных магазинов, в результате которых убито 167 советских граждан.
В Эстонской ССР органами безопасности было учтено 78 бандитов, объединенных в 20 националистических банд и свыше 150 бандитов-одиночек. Во втором полугодии 1951 г. на территории республики бандитами совершено 50 преступлений, в том числе одна диверсия на узкоколейной железной дороге.
В Латвийской ССР действовало 24 националистических банды, насчитывающих в своем составе до 100 бандитов и свыше 100 бандитов-одиночек.
В западных областях Белоруссии, по учетам органов безопасности, состояло 7 мелких бандгрупп, состоящих из 22 бандитов и 17 бандитов-одиночек. За период с 1 августа 1951 г. по 15 апреля 1952 г. бандитами было убито 11 советских граждан.
В январе-марте 1952 г. МГБ СССР, с участием руководящих работников МГБ Украинской, Литовской и Латвийской ССР, были разработаны мероприятия по усилению борьбы с вооруженным националистическим подпольем, а также ликвидации и перехвату связи с ним иностранных разведок.
Как показывает анализ мероприятий органов госбезопасности по борьбе с вооруженным националистическим подпольем, то в них обозначились новые, соответствующие изменившейся оперативной обстановке направления деятельности органов государственной безопасности по «борьбе с враждебной деятельностью националистических элементов».