Необходимость объединения подразделений по борьбе с бандитизмом понимали на всех уровнях и в МГБ и в МВД. Вот, например, что говорил начальник одного из отделов по борьбе с бандитизмом:
«В органах ВЧК-ОГПУ вся борьба с бандитизмом сосредоточивалась только в т. н. бандотделах, первоначально существовавших самостоятельно, а впоследствии вошедших в качестве самостоятельных отделений в Контрразведывательные отделы (КРО).
В этой структуре функциональности заключался глубокий смысл, так как опыт борьбы с бандитизмом показал, что все виды бандитизма, даже уголовного, не считая, конечно, чисто политического, закордонного и диверсионного, требуют особых, специфических агентурно-оперативных мероприятий чисто чекистского порядка. Это вызывалось, прежде всего, тем, что бандитизм, как правило, инспирировался контрреволюционным подпольем или закордонными разведками.
Даже уголовный бандитизм зачастую использовался контрреволюционными партиями или же сам по себе перерастал в политические формы, приобретая явно антисоветскую окраску и чаще всего террористическую…
…В пользу того, что отделы по борьбе с бандитизмом должны находиться в системе госбезопасности, говорит и то соображение, что каждая банда в потенциале содержит повстанческие начала, которые, как известно, представляют чистый вид политических устремлений, направленных к свержению советской власти.
В свете изложенных соображений органам милиции, как это было до сих пор, традиционно свойственна работа по борьбе с грабежами, т. е. с действиями, производимыми эпизодическими и случайными формированиями, время от времени занимающимися грабежами и разбоями. Методика борьбы с ними совершенно иная и резко отличается от тактики борьбы с бандитизмом.
Опыт прошлого показал, что недолговременное нахождение отделов по борьбе с бандитизмом в системе милиции не давало положительных результатов и по-прежнему органы госбезопасности вынуждены бывали брать милицию на буксир и возглавлять эту работу, используя личный состав милиции чаще всего в качестве вооруженной силы»[700].
Следует отметить, что предпринимаемых организационных мер по усилению взаимодействия и координации работы двух ведомств было явно недостаточно и окончательно разгромить националистические формирования (к чему призывали руководители органов госбезопасности и внутренних дел) в Прибалтике не удавалось.
Поэтому в начале 1947 г. в системе органов МГБ были произведены новые структурно-кадровые преобразования, связанные с необходимостью усиления борьбы с националистическим подпольем. Борьба с националистами была сосредоточена в одном ведомстве — министерстве госбезопасности, куда были переданы подразделения МВД по борьбе с бандитизмом.
В составе 2-го Главного (контрразведывательного) управления МГБ СССР был создан отдел 2-Н[701], а в республиках Прибалтики — самостоятельные управления-отделы 2-Н, возглавляемые, как правило, заместителями министра государственной безопасности союзных республик.
На эти отделы возлагались следующие задачи:
— оперативная разработка формирований вооруженного националистического подполья;
— руководство специальными оперативными (агентурными) группами органов госбезопасности и агентами-боевиками;
— руководство истребительными батальонами;
— ведение оперативного учета.
В соответствующие подразделения 2-Н МГБ Латвийской, Литовской и Эстонской ССР из МВД прибалтийских республик были переданы подразделения по борьбе с бандитизмом и переведены наиболее квалифицированные сотрудники. Так же в МГБ из МВД были переданы внутренние войска.
В МГБ Эстонской и Латвийской ССР были созданы отделы 2-Н, в которых была сосредоточена работа по борьбе с националистами. Структура отделов в этих республиках была похожей. 1-е отделение отдела 2-Н занималось борьбой с руководящими звеньями нацподполья, 2-е и 3-е отделения — с националистами в различных географических областях республик, 4-е отделение руководило деятельностью истребительных батальонов, 5-е отделение занималось учетно-информационной работой[702].
В связи с высокой активностью националистических формирований в Литовской ССР в структуре МГБ республики было создано управление 2-Н[703].
В управлении 2-Н МГБ Литовской ССР были созданы 2 отдела. 1-й отдел состоял из 6 отделений:
1-е отделение — по вскрытию, разработке и ликвидации руководящих звеньев националистического подполья. Вело работу по: 1) вскрытию и разработке каналов связи националистического подполья с заграничными центрами литовских националистов;
2) вскрытию, разработке и ликвидации «Верховного командования», созданного в округе «Кестусис»;
3) вскрытию, разработке и ликвидации «центральных комитетов» националистического подполья.
2-е — 6-е отделения занимались вскрытием, разработкой и ликвидацией организованного нацподполья в различных географических областях Литовской ССР, а также разработкой штабов созданных националистами бандокругов.
2-й отдел управления 2-Н МГБ Литовской ССР состоял из 4 отделений. Начальник отдела руководил агентурно-оперативной работой отдела и работой специальной агентурной группы. Все 4 отделения занимались разработкой конкретных бандгрупп и отдельных банд.
В 1949 г. было создано Каунасское управление МГБ, в котором работа по борьбе с нацподпольем была также сосредоточена в отделе 2-Н. Отдел состоял из 2-х отделений общей численностью 29 человек.
1-е отделение занималось агентурной разработкой нацподполья в г. Каунасе и вскрытием каналов его связи с бандокругами.
2-е отделение — разработкой националистов в Каунасском уезде. Особенностью прибалтийских органов госбезопасности являлось то, что противодействием националистическим бандам занимались не только работники специализированных подразделений 2-Н.
Задача по проникновению в зарубежные националистические центры была поставлена перед 1-ми (разведывательными) отделами, которые начали создаваться в наркоматах госбезопасности прибалтийских республик весной 1945 г., но в полную силу заработали только к началу 1950-х гг[704].
Сотрудники органов госбезопасности фиксировали тесную связь деятельности националистов с разведывательно-подрывной деятельностью иностранных спецслужб с момента освобождения прибалтийских республик. Поэтому деятельность 2-х (контрразведывательных) отделов была направлена на выявление, предупреждение и пресечение использования националистов зарубежными спецслужбами и разработку конкретных националистов — агентов западных разведорганов.
Реформирование органов государственной безопасности было продолжено и в последующий период. В октябре 1949 г. было принято решение Политбюро ЦК ВКП(б) о передаче в Министерство государственной безопасности органов милиции и пограничных войск. Таким образом, фактически была повторена ситуация начала 1930-х гг., когда органы внутренних дел и пограничные войска входили в состав ОГПУ СССР.
Решение о передаче органов внутренних дел в систему МГБ СССР, на наш взгляд, вело к размыванию компетенции министерства и разбуханию управленческого аппарата, что снижало эффективность решения задач по обеспечению государственной безопасности.
Вместе с тем целесообразность передачи в МГБ СССР пограничных войск не вызывает сомнений. Эта мера позволила, в частности, улучшить координацию и взаимодействие прибалтийских органов госбезопасности и пограничников по борьбе с националистическим подпольем, облегчила проведение ряда операций по задержанию эмиссаров зарубежных националистических центров в момент пересечения ими государственной границы.
После смерти И. В. Сталина, уже 7 марта 1953 г. МГБ и МВД СССР вошли в состав нового Министерства внутренних дел СССР под руководством Л. П. Берии[705].
До мая 1953 г. работу по борьбе с националистами в Прибалтике вело 1-е Главное (контрразведывательное) управление МВД СССР, а затем работа по борьбе с нацподпольем была сосредоточена в 4-м (секретно-политическом) управлении[706], 2-й отдел которого занимался агентурно-оперативной работой по выявлению и пресечению деятельности националистических элементов и организаций[707].
В феврале 1954 г. на заседании Президиума ЦК КПСС было принято решение о разделении объединенного министерства и выделения из его состава органов государственной безопасности, в результате чего в марте 1954 г. был образован Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР[708].
В соответствии с постановлением ЦК КПСС от 12 марта 1954 г. «О работе органов государственной безопасности» были сформулированы основные задачи органов госбезопасности в борьбе с националистическим подпольем: «ликвидация остатков буржуазно-националистического подполья в … республиках Прибалтики; вскрытие и решительное пресечение подрывной деятельности активно проявляющих себя антисоветских элементов; выявление маскирующихся врагов советского государства, особенно лиц, вынашивающих враждебные замыслы, и предупреждение активных антисоветских проявлений с их стороны»[709].
В Центральном аппарате противодействием националистическим организациям занималось 4-е Управление КГБ СССР, а на местах — 4-е отделы. (В Литве по аналогии с Управлением 2-Н было создано 4-е Управление КГБ Литовской ССР.)
Так как эти подразделения решали схожие задачи, их структура также была похожей. В КГБ Латвийской ССР, например, 4-й отдел в исследуемый период включал в себя 6 отделений:
1-е отделение — подбор, изучение и приобретение перспективной агентуры как для разработки враждебных элементов, так и для вывода за кордон с целью внедрения в зарубежные антисоветские организации, разработка лиц, вернувшихся из заключения, проведение мероприятий по делам оперучета на бывших членов политических партий и организаций Латвии, бывших карателей, активных пособников немецких оккупантов, бывших аген