Следует выделить два основных пути пополнения отряда — это из числа выходивших из окружения бойцов Красной армии (36,7 %) и из числа местных жителей (44,9 %). При этом надо учитывать, что значительное количество пополнивших отряд местных жителей были женщинами и подростками.
Основные пути попадания в Троснянский партизанский отряд[561]
В отряде было 345 мужчин и 41 женщина (10,9 %). Как правило, женщины использовались в качестве связных, разведчиц, а также в обеспечении хозяйственной жизни отряда. В партизанском отряде находилось 6 партизанских семей, в состав которых входило 19 партизан. Самыми молодыми бойцами были подростки 1927 и 1930 г.р. (15–16 лет), которые привлекались к разведке и связной деятельности. Наиболее возрастным членом отряда был боец 1872 г.р. (70 лет). 23 партизана имели офицерские звания. Старшими по званию были капитаны — командир батальона, вышедший из окружения и воевавший в отряде в должности командира второй роты, и лётчик-штурмовик, сражавшийся рядовым бойцом. Основную массу офицеров составляли младшие лейтенанты и лейтенанты стрелковых подразделений. С 26 ноября 1942 года в составе отряда воевали два лётчика бомбардировочной авиации, попавших в отряд после того, как их самолет был сбит над оккупированной территорией. Одним из офицеров был младший лейтенант госбезопасности Н.И. Зимин, начавший войну в должности заместителя начальника 2-го отдела СПО Киевского НКВД. После побега из плена он воевал в составе отряда бойцом оперативной группы. 21 человек относился к политическому составу и имел воинские звания политруков. 9 бойцов отряда имели специальные звания.
Таким образом, следует признать, что боевой состав отряда был достаточно опытным и квалифицированным. Учитывая большой удельный вес военнослужащих с офицерскими званиями (47 человек, 12,5 %) и пути их попадания в отряд — при выходе из окружения или бегстве из плена, — следует признать, что в силу образования, подготовки именно командный состав Красной армии отличался высоким уровнем идеологической устойчивости.
В составе Троснянского партизанского отряда воевали представители 7 национальностей. Основную массу бойцов составляли русские — 350 человек (93,1 %). На втором и третьем местах по численности шли евреи — 10 человек (3,76 %) и украинцы — 9 (3 %). В состав отряда входили также татары (3), мордвины (2), мариец и немец Поволжья — по 1 человеку.
В силу специфики выполнения задач на оккупированной врагом территории личный состав каждого партизанского отряда отличался высоким уровнем идеологической готовности. На момент вступления в отряд 78 человек являлись членами ВКП(б), 45 — кандидатами в члены ВКП(б), а 53 человека — членами ВЛКСМ. 176 человек (46,8 %) имели отношение к партийным структурам. В ходе боевых действий многие бойцы отряда вступили в партию. К моменту соединения с частями действующей Красной армии в отряде было уже 111 коммунистов, что составило относительный рост на 42,3 %[562].
Таким образом, оценивая возраст, пол, образование, социальный статус бойцов партизанского отряда, следует сделать вывод о том, что борьба против немецко-фашистских оккупантов носила народный характер и затрагивала все категории населения.
Относительно небольшое количество погибших до 1 июля 1942 г. объясняется низкой эффективностью деятельности отряда, а также тактикой избегания открытых боевых столкновений, преимущественных действий из засад.
После создания Центрального штаба партизанского движения 30 мая 1942 г. интенсивность боевых действий отряда увеличилась. Количество проведённых боевых операций отразилось и в росте количества невозвратных потерь.
Наибольшее количество потерь отряд понёс в декабре 1942 — феврале 1943 г. (26 убитых, более половины всех потерь), что объясняется проведением против партизан войсковых операций с привлечением авиации и бронетехники. Подобное распределение потерь лишний раз доказывает, что для партизанских действий наиболее эффективна была тактика диверсий, ударов из засад.
Итоги боевых действий отряда
За 17 месяцев боевых действий Троснянский партизанский отряд уничтожил в открытых боях и посредством действий из засад 876 немцев, в том числе 14 офицеров. В указанных потерях противника потенциально не учитывались погибшие при крушениях поездов. В ходе операций было разгромлено 8 немецких гарнизонов и 9 волостных правлений. Членами отряда было уничтожено 378 изменников Родины.
Бойцами отряда было уничтожено 8 танков, 11 бронетранспортеров, 31 автомашина, 3 склада зерна и фуража, 5 молокозаводов, повреждено 23,5 км телефонно-телеграфной связи. В ходе боевых операций был взорван, сожжен или разобран 21 большой мост. На железной дороге было пущено под откос 20 эшелонов, при этом оказались разбитыми 19 паровоза и 403 вагона, в том числе 29 вагонов с живой силой, 34 с военной техникой, 118 с боеприпасами, 149 с продовольствием и зерном, 73 с прочими грузами.
В результате боевых действий у противника личным составом партизанского отряда было захвачено 319 винтовок, 40 автоматов, 7 пулемётов, 2 миномета, 18 пистолетов. Не менее 40 % партизан носили немецкое обмундирование и обувь.
Одной из функций и важнейшей политической задачей было общение партизан с населением. За время действий на временно оккупированной территории отрядом было проведено 76 собраний с населением, на которых присутствовало 3195 человек (в среднем около 40 на каждом собрании). Большинство из них пришлось на период заготовки урожая летом 1942 г. (55 % от общего количества). Переоценить морально-идеологическое значение партизанской борьбы и её влияние на гражданское население невозможно.
Сформированная 18 августа 1942 г. 1-я Курская партизанская бригада на 3 марта 1943 года насчитывала 2343 человека. За время своей деятельности в тылу врага партизаны всех отрядов бригады уничтожили 11 000 немцев и их пособников, 118 вражеских бронемашин и танков, подорвали 56 мостов. Бригада контролировала 25 сельсоветов. 3 марта 1943 г. бригада была расформирована, и большая часть бойцов влилась в регулярные части Центрального фронта[563].
Органы госбезопасности во второй половине ХХ столетия
В.П. Григоренко, О.В. АнисимовЯвка с повинной: органы госбезопасности в идеологических и репрессивных кампаниях советской власти по дезорганизации вооруженного националистического подполья (1944–1956 гг.)
В последние годы одним из основных источников угроз государственной безопасности Российской Федерации является экстремистская деятельность националистических, сепаратистских, религиозных, этнических и иных организаций и структур внутри страны, направленная на нарушение ее единства и территориальной целостности, дестабилизацию внутриполитической и социальной обстановки.
Противодействие национализму и сепаратизму является частью государственных функций РФ и актуализирует исследование исторического опыта, полученного в результате деятельности органов советской власти и госбезопасности по борьбе с вооруженным националистическим подпольем в западных регионах СССР в послевоенный период.
Исследованию этой борьбы посвящен ряд научных публикаций[564]. Их авторы достаточно подробно рассмотрели агентурно-оперативную деятельность отечественных органов безопасности, но о разложении подпольных бандформирований в публикациях упоминается только как об одной из задач, поставленных органами МГБ СССР внедренным в подполье «агентам-внутренникам».
В настоящем очерке сделана попытка систематизировать и осветить мероприятия органов безопасности по разложению вооруженного националистического подполья в западных регионах СССР в 1944–1956 гг.
С началом освобождения в 1944 г. западных территорий СССР многие члены националистических организаций республик Прибалтики эмигрировали в страны Европы, где при активной поддержке буржуазных общественных деятелей Швеции, посольств США и Великобритании начали формироваться центры националистической эмиграции: «Прибалтийское гуманистическое общество», «Организация эстонской помощи», «Эстонский комитет» и т. д. По соглашению между Швецией и фашистской Германией под видом «транспортов раненых» в Швецию было вывезено 7 тыс. лиц шведской национальности, проживавших на островах и территории Эстонской ССР.
После окончания войны в ФРГ, Австрии, Дании, Бельгии и Швеции оказалось около 260 тыс. так называемых «перемещенных лиц» из Советской Прибалтики, которые затем стали важнейшим источником пополнения кадров для подрывной деятельности против СССР[565].
Другая часть националистов осталась, намеренно или вынуждено, на освобожденной территории, где приступила к реализации подрывной деятельности против советского строя[566].
Основными причинами антисоветских выступлений в западных регионах СССР на заключительном этапе Великой Отечественной войны и в послевоенные годы явились: неприятие мероприятий советской власти по «социалистической перестройке», нарушение сложившегося уклада жизни, страх наказания за совершенные преступления в период оккупации и надежда на обретение независимости и возращение старых порядков при поддержке западных стран.
Количество участников и уровень организации вооруженного националистического подполья на Украине, в Белоруссии, Латвии, Литве и Эстонии были различны. В его составе находились убежденные националисты и противники советской власти, а также лица, которые обманом или насильно были вовлечены в подполье; немецкие военнослужащие, отставшие от своих частей или оставленные для проведения диверсионных акций; пособники немецких властей и предатели, опасавшиеся преследования советской властью; дезертиры и уклонисты от призыва в Красную армию и т. д. На территории Литвы, помимо банд местных националистов, действовали подразделения польской армии Крайовой