ты. В ходе дальнейшего расследования было установлено, что выработкой кооперативных цен на пушнину занимались несколько сотрудников Губсоюза. Эти же сотрудники «по-совместительству» являлись членами двух «артелей», которые и скупали пушнину на рынке… Злоупотребления в работе кооперативных органов и связанных с ними частных лиц отмечались и в дальнейшем. Так, в феврале 1927 г. в Омске были взяты под наблюдение представители Костромского кустпромсоюза отец и сын Г-ны, которые занимались реализацией произведенных кооперативом серебряных изделий. При проверке выяснилось, что Г-ны имели в Москве частный ювелирный магазин и при заключении сделок от имени кустпромсоюза реализовывали не кооперативные, а свои товары.
Деятельность частного капитала была тесно связана с различными нарушениями существовавшего законодательства. Стремление избежать уплаты налогов вело к различным ухищрениям: сокращению оборотов и укрытию их от налогообложения, ведению двойной бухгалтерии, созданию «негласного компаньонства». Проникая в госорганы, частник искал получения разных авансов и льготных патентов, на которые не имел права. Такого рода нарушения были вскрыты в Омске в комиссионном магазине Лерман, фирмах Еронина, Янкелевича и др.
В середине двадцатых годов специальными циркулярами ЭКУ ОГПУ чекистские аппараты на местах нацеливались на борьбу с «укрывательствами от платежей частных налогоплательщиков и борьбу за искоренение взяточничества налогового аппарата», влекущих за собой недобор налоговых доходов. Так, в августе 1927 г. Омским окротделом ОГПУ были получены сведения, что торговец мануфактурой П. с использованием патента на подставных лиц систематически укрывается от налогов, без лицензии торгует квартирами и валенками. Сведения о недообложении фининспектором П. содержателя столовой Г. привлекли внимание сотрудников ОГПУ к деятельности ряда должностных лиц Ново-Омского горисполкома. В результате следствия чекистами была вскрыта преступная группировка под руководством председателя горисполкома и П., в которую входили другие сотрудники финаппарата.
Важное место в деятельности экономических отделений сибирских территориальных органов ОГПУ занимали также вопросы борьбы с производством и распространением фальшивых денежных знаков. Как отмечало ПП ОГПУ Сибкрая, с января 1926 г. их распространение приняло угрожающие масштабы. В Сибири органами ОГПУ и милицией разрабатывались в тот период 18 преступных группировок, Омский округ назывался в числе десяти наиболее пораженных фальшивомонетническими организациями. В середине 1927 г. местным окружным отделам ОГПУ было предписано брать под свой контроль и руководство все отдельные разработки по фальшивым деньгам, возникающие в уголовном розыске. Был проведен учет всех привлекавшихся в прошлом, даже до революции, фальшивомонетчиков, как отбывших наказание, так и «открестившихся за недостаточностью улик». На учет ставились все задержанные за сбыт фальшивых денежных знаков, даже случайные. В целом в 1923–1925 гг. было выявлено и привлечено к ответственности около двух тысяч фальшивомонетчиков, в том числе в Сибири раскрыто 27 подпольных организаций. С 5-го по 10 февраля 1926 г. в масштабах страны проводились операции, в результате которых удалось задержать 448 крупных валютчиков и фальшивомонетчиков.
В начале 1927 г. правительством были приняты меры по ограничению деятельности частного капитала. ЭКУ ОГПУ, проанализировав имевшиеся в его распоряжении оперативные материалы, пришло к выводу о том, что в большинстве своем «частный капитал имеет жульнический характер, не создает каких-нибудь солидных капиталистических предприятий, торговых и банковских — это рвачи-потребители, которые спекулянтскими или просто мошенническими путями эксплуатируют госбанки и хозорганы». В ориентировке ЭКУ ОГПУ, разосланной на места в марте 1927 г., говорилось, что основным орудием этого капитала являются всевозможные «хищнические методы работы и накопления». Среди факторов, способствовавших этому, назывались недостаточная правовая база, отсутствие оперативности в работе госаппарата и его «гнилые звенья» (подкупы, взятки, комиссионные).
В качестве примера описывалось множество выявленных органами ОГПУ случаев, когда различные финансовые предприятия даже после своего банкротства продолжали получать в государственных банках огромные кредиты. Во второй половине 1927 г. омским окротделом ОГПУ были обследованы предприятия системы кустарно-промысловой кооперации (артели «Скорняк», «Мыловар», «Малоросс», «Веревочник», «Фруктовод») и Первое промысловое кредитное товарищество.
Сведения, полученные омскими чекистами, подтвердили общие закономерности: большинство артелей существовали для прикрытия спекулянтской деятельности, многие из них возникли именно в 1927 г., когда возможности легальной деятельности частника были ограничены.
Сельскохозяйственный характер Омского и Тарского округов определил другое важное направление деятельности местных органов госбезопасности — работу в деревне.
Изменение политики государства по отношению к деревне, вопросам хлебозаготовок, сворачивание новой экономической политики в годы, предшествующие «великому перелому», не могли не отразиться на деятельности чекистских органов. В циркулярном письме «О задачах и постановке работы органов ОГПУ в деревне» ПП ОГПУ по Сибирскому краю отмечало в 1926 г.: «Усложняющаяся обстановка в деревне, ряд новых задач, стоящих перед нами, настоятельно требуют перехода от простой фиксации фактов через информационный аппарат — к методам углубленной разработки и развертывания полностью всей чекистской работы».
В декабре 1927 г. состоялся ХV съезд ВКП(б), вошедший в историю как съезд коллективизации сельского хозяйства. Ситуация в деревне резко обострилась, усугубили ее хлебные затруднения 1927 г., произошедшие вследствие неурожая и засухи в ряде районов страны. Внимание руководства страны в деле обеспечения продовольствием армии и городского населения вновь было обращено на Сибирь. Именно с визитом сюда в январе 1928 г. секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина связывается начало политики коллективизации, широкомасштабных мероприятий по изъятию у кулаков хлебных излишков и «ликвидации кулачества как класса».
27-го и 28 января 1928 г. Сталин принимал участие в обсуждении вопроса о хлебозаготовках на заседаниях бюро Омского окружного комитета ВКП(б), где потребовал применения репрессий к кулакам, затягивающим сдачу хлеба государству. «Если кулаки ведут разнузданную спекуляцию на хлебных ценах, — говорил он, обращаясь к омскому партактиву, — почему вы не привлекаете их за спекуляцию? Разве вы не знаете, что существует закон против спекуляции — 107-я статья Уголовного кодекса РСФСР, в силу которой виновные в спекуляции привлекаются к судебной ответственности, а товар конфискуется в пользу государства? Почему вы не применяете этот закон?» Начальник ЭКО Омского отдела ОГПУ Я.Я. Веверс вспоминал: «Все присутствующие почувствовали себя как-то неловко, кто-то пытался объяснить, что упустили эту статью Уголовного кодекса и т. д. В тот же день во все наиболее хлебные районы округа выехали оперработники окротдела для выявления и репрессирования кулаков, укрывающих хлеб от продажи государству. В Исилькульском, Марьяновском и других районах, расположенных по железной дороге, был арестован ряд скупщиков хлеба из нэпманов. В Одесском районе у кулака Проскурина было изъято свыше 3000 пудов отборной пшеницы. Одновременно началось наступление на частный рынок по продаже муки и зерна… Частный хлебный рынок перестал существовать»…
К.В. МакаренкоОсобенности развития оперативной обстановки на маньчжурском участке государственной границы Советского государства (1922–1932 гг.)
История развития оперативной обстановки на границе СССР в пределах маньчжурского участка и ее особенности со времени прекращения существования Дальневосточной Республики (ДВР) в 1922 г. и до образования в 1932 г. в северных территориях Китая марионеточного государства Маньчжоу-Го сохраняет исследовательский интерес у ученых на современном этапе развития исторической науки. Несмотря на достаточно большое количество работ, в которых в том или ином контексте рассматривалась указанная тема[286], автору представляется целесообразным реконструировать малоисследованные особенности оперативной обстановки с позиции их влияния на пограничную деятельность Советского государства на маньчжурском участке государственной границы в 1922–1932 гг.
В 1922 г., с историческим моментом восстановления суверенитета и территориальной целостности Советского государства на Дальнем Востоке, завершением Гражданской войны и прекращением американской, английской и японской интервенций была создана пограничная охрана. На Дальнем Востоке части и подразделения пограничной охраны комплектовались за счет Народно-революционной армии (НРА), Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) и особых отделов ГПУ. Здесь необходимо пояснить, что подразделения особых отделов использовались для формирования контрольно-пропускных пунктов, а личных состав армейских частей — для создания пограничных батальонов. Так, например, в сентябре 1922 г. в с. Джалинда из частей Народно-революционной армии и 5-й армии[287] был сформирован 3-й пограничный батальон, а из подразделений особых отделов — контрольно-пропускной пункт[288].
В дальнейшем пограничные батальоны были переформированы в пограничные эскадроны, а затем, начиная с 1924 г., — в пограничные отряды и пограничные комендатуры. Выставляемые от батальонов (эскадронов) погранпосты и пикеты заменены пограничными заставами[289].
На выполняемые пограничной охраной задачи по обеспечению пограничной безопасности Дальнего Востока напрямую влияла сложная, изменчивая и динамично развивающаяся оперативная обстановка на маньчжурском участке государственной границы Советского государства. Развитие обстановки автором исследованы на фоне истории восстановления территориальной целостности Советского государства, охраны государственной границы в обстановке гражданской войны на территории Китая, а также активизации противоправной деятельности в приграничных с Советским Союзом районах Маньчжурии.