А.К.), через 35 минут вынужденная посадка. Рягастика и двух немцев оставили в разбитом самолете тяжелоранеными, которых сами пристрелили».
Диверсант Тягесте, находившийся во второй группе, поясняет на допросе: «Вторая группа от места посадки самолета находилась в 4–5 км. В связи с обстрелом самолета, мы отошли от берега озера Лача 100 метров и спрятались в кусты, мимо нас прошла группа красноармейцев человек 20–30, но они нас не заметили. В этот же день в 12.30 к озеру Лача прилетал 2-ой самолет в сопровождении 2-х истребителей. Самолет сделал несколько кругов над озером. Мы для того, чтобы нас заметили с самолета, вышли из кустов и подошли к берегу. В это время нас обнаружили красноармейцы, завязалась перестрелка, в результате чего, со слов Тедера, он убил одного красноармейца».
Взлет самолета с озера на глазах сотен курсантов стал возможен не только благодаря дерзости противника, удаленности позиций красноармейцев на 400 и 800 метров водной преграды с разных сторон, но и выхода из строя после 59 выстрелов единственного пулемета, а также растерянности одного из командиров, побоявшегося открывать пулеметной огонь по взлетающему над ним самолету из опасения ответного огня, которым баржа со множеством бойцов могла быть потоплена. Огнем прибывших в сопровождение ко второму гидросамолету 2 «Мессершмиттов» были убиты 1 боец и 1 колхозница, ранены 3 человека.
На розыск оставшейся на земле группы диверсантов были брошены 2 роты курсантов пехотного училища, группа бойцов 172-го полка войск НКВД и отряд стрелков. В 14 ч. 3 курсанта в юго-западной части Кинемского болота столкнулись с диверсантами, в результате чего один из курсантов убит, второй ранен, а третий отступил, не открыв огня, и доложил командиру взвода о случившемся. Ввиду темноты командир взвода дальнейшее преследование прекратил. После получения сообщения о столкновении был выслан отряд бойцов охраны лагеря с 2 собаками. В 23 ч. командир отряда сообщил об утере следа.
Уход самолета с диверсантами мог стать неутешительным итогом 2-месячных розысков и иметь самые трагические последствия. И все-же проделанная работа не была напрасна: после подъема самолета с озера Лача постами ВНОС было зафиксировано кружение гидросамолета и посадка в Юнгозере Пудожского района, которая подтверждалась сообщением начальника Пудожского РО НКВД и высланной воздушной разведкой. В результате обследования самолета были установлены пулевые пробоины маслобаков в левом моторе. На борту самолета находились трупы 2 немцев в военной форме и 1 финна в форме, которой были снабжены диверсанты. Оставшиеся 4 диверсанта, предположительно, ушли с самолета и продвигались в западном направлении для перехода линии фронта.
Итак, полного провала не было. Розыск двух разделенных теперь десятками километров вражеских групп продолжался по горячим следам. По итогам событий на озере Лача нарком Берия подписывает гневное письмо в адрес представителя НКВД Куприна и начальника УНКВД Малькова: «Несмотря на своевременное получение вами неоднократных точных ориентировок о местонахождении разыскиваемых диверсантов, вы не сумели до сих пор организовать их поимку или ликвидацию. Более того, диверсанты не раз настигались вашими опергруппами и, тем не менее, им удавалось уходить от преследования безнаказанно. Во время посадки вражеского самолета на озеро Лача, взявшего на борт на виду у опергруппы трех диверсантов, вами была проявлена непростительная растерянность. Преследование оставшихся на берегу диверсантов было организовано бестолково, и операция сорвалась. Все это происходит вследствие недостаточно серьезной организации вами операции и отсутствия настойчивости в преследовании диверсантов. По последним данным радиоразведки НКВД СССР, диверсанты находятся в районе оз. Белое, голодают, просят прислать продовольствие, сапоги и плащи. Таллин предлагает им двигаться на юг. В связи с этим, во исполнение данных вам ранее указаний по обеспечению изъятия или ликвидации диверсантов предлагаю: … строго обязать оперативных работников и командный состав, … предупредив о личной ответственности за срыв операции и безнаказанный уход диверсантов».
Очевидно, Куприн, Мальков, а также подчиненные им командиры и бойцы понимали всю возложенную на них меру ответственности. Непрекращавшийся 2-месячный розыск продолжался. Уставшие, оголодавшие диверсанты теряли терпение, им не хватало сил на поддержание бдительности и соблюдение всех мер конспирации. 24 октября диверсанты из совершившего аварийную посадку самолета обстреляли в деревне Наволок Пудожского района группу колхозников, отобрали у них хлеб и бежали в лес…». 28 октября около оз. Лешозеро рыбаками обнаружена банда диверсантов в количестве 6 человек, интересовавшихся путями на Пудож, Каргополь и Повенец, воинскими частями и другими данными. После опроса эстонцы сняли с рыбаков болотные сапоги и на лодке переправились на восточный берег Лешозера. В тот же день 2 диверсантов обнаружены в 3 км от д. Тиховоозеро, в ходе перестрелки им удалось скрыться.
Задержание указанной группы было «произведено в отдельном пустующем бараке, расположенном на левом берегу реки Водла в 20 метрах от воды… разведывательно-поисковой группой 1 взвода 2 роты 185 Отдельного стрелкового батальона войск НКВД по охране тыла фронта 7 Отдельной армии в составе: старший группы — младший сержант Мищенко, ручной пулеметчик красноармеец Айкин, стрелки Степин и Еремкин…».
Разведывательно-поисковая группа обнаружила подозрительный барак после ночного перехода 2 ноября в 5.30 утра. Опасаясь засады противника, было решено отложить его проверку до наступления светлого времени. В 7.00. из барака донесся неясный стук, что подтвердило вероятность нахождения в нем диверсантов. В 7.30 младший сержант Мищенко распахнул дверь барака. Стрелки подстраховывали его у окон, пулеметчик занял огневую позицию в 20 метрах. Внезапность была на стороне красноармейцев. Опытные диверсанты, не выставившие караул, растерялись. По команде Мищенко подняли руки, попытка сопротивления одного из немецких пилотов была пресечена тычком винтовки в живот. 4 диверсантов и 2 немецких пилота были выведены из барака и положены лицом на землю. При этом один из пилотов до производства обыска застрелился. В отчете по проведению операции отмечено: «Весь состав группы действовал умело и решительно, проявили пограничную сноровку, что обеспечило задержание большей по численности и хорошо вооруженной развед. группы противника… Полное оцепление барака, неожиданность нападения РПГ на противника, повторение команды «Руки вверх» всем составом наряда создало у противника впечатление оцепления их большой группой, ошеломило и парализовало из силы — противник сдался без сопротивления».
Оставшаяся в районе оз. Лача группа диверсантов очередной раз была настигнута 1 ноября, в ходе перестрелки ранение получил начальник коношского райотдела Жигарев. Заместитель наркома Кобулов указывает начальнику Транспортного управления Тимофееву: «как бы опять не прозевали. Держите связь и теребите (Куприна и Малькова. — А.К.)».
Сведений о том, что оставшаяся на озере Лача группа диверсантов знала о судьбе снятых с озера 22 октября своих товарищей, не имеется. Очевидно, не знала. Диверсанты были деморализованы неудавшейся эвакуацией, голодом (из шифртелеграммы от 4 ноября: «Есть ли надежда получить от вас продукты или нет? Если есть — вышлите, место нахождения старое. Отвечайте немедленно. Просим — голодаем») и бесконечной необходимостью уходить от преследования: «От озера Лача наша группа пошла к озеру Белое. По дороге встретились с патрулем, но от преследования сумели уйти. Дали в Таллин радиограмму, просили к озеру Белое прислать самолет, в чем нам отказали и предложили идти к реке Кинема. От реки Кинема направились к лагерю, где была встреча 2-х групп. На месте лагеря нашли продукты. В том месте еще раз были обнаружены красноармейцами, которые открыли стрельбу, но нам удалось скрыться.
По дороге еще несколько раз подвергались обстрелу. Мы шли на юг по направлению реки Ковша. В этом месте я убил розыскную собаку. Рооберг заболел, отстал от группы и умер в лесу (в действительности — убит при задержании 7 ноября. — А.К.). Позже заболел Кривайн и мы решили пойти в деревню Дальне-Зеленое и сдаться. Следуя к деревне, встретились с отрядом красноармейцев, которые открыли стрельбу, после чего мы без сопротивления сдались…».
8 ноября Куприн и Мальков сообщают в Москву из Каргополя об окончании операции по розыску диверсантов: «6 ноября оперативный отряд начал активное преследование диверсантов, 7 — настиг группу в результате чего был убит 1 диверсант. 8 ноября утром в районе Дальне-Зеленая Коношского района были захвачены живыми остальные 5 диверсантов. При них взята 1 рация, 3 автомата, 1 винтовка, 5 пистолетов и др. имущество.
Таким образом, 2 группы в составе 13 человек, которые были высажены 1–2 сентября (так в тексте, в действительности — 31 августа и 1 сентября. — А.К.) в р-не Коноша-Каргополь на 8 ноября ликвидированы полностью. Из них: 2 убито 27.09., 1 при посадке в самолет на озере Лача 22.10., 1–7 ноября, 4 захвачены 185 батальоном погранвойск и 5 человек захвачено оперотрядом УНКВД».
На доложенном наркому меморандуме по итогам операции первая благожелательная запись Берии: «Получилось хорошо, надо заполучить подробности и проинформировать членов правительства». 9.11.42 г. На следующий день сообщение было разослано Сталину и Молотову.
В ходе операции изъято 5 баз с продовольствием и снаряжением, 2 коротковолновых приемо-передаточные рации, аппарат для подслушивания телефонных переговоров, шифры и коды, топографические карты, 9 немецких автоматов, 13 пистолетов, 1 винтовка финского образца и 13 тыс. патронов. Подбит и захвачен гидросамолет «Хейнкель–111», присланный для эвакуации разведчиков. Зафиксировано направление в разведцентр около 200 радиоразведывательных донесений.
Указанные шифрограммы диверсантов в большей части не несли содержательного характера, а касались вопросов установки связи, места сброса продовольствия, эвакуации и пр. Очевидно, наиболее ценная информация, на основании которой немецкое командование могло сделать вывод о целесообразности масштабной высадки десанта в южных районах Архангельской области, должна была быть передана лично, по возвращении группы в свой разведцентр. Однако не только ее отсутствие, но и сам факт проведения масштабных контрдиверсионных мероприятий, с активным участием в них местного населения, рассматривавшегося ранее немецкой разведкой в качестве возможного подспорья, привели к отказу Абвера от первоначального замысла.