[502]. Стоит отметить, что соответствующая публикация в газете «Известия» вышла в свет до отмены первоначального приговора об измене Родине.
Как отмечалось, публикации не носили случайный характер. Однако публикация в газете «Известия» открытого письма доктора С.Л. Липавского,[503] адресованного в Президиум Верховного Совета СССР, с одновременным направлением копий в Конгресс США и Организацию Объединенных Наций, указавшего на причастность А.Б. Щаранского к передаче в посольство США составляющих государственную тайну сведений и проведении им иной враждебной по отношению к СССР деятельности, а также редакционной статьи в том же номере под названием «ЦРУ: шпионы и «права человека», раскрывающей деятельность сотрудников американской разведки, работающих в г. Москве под видом дипломатов и корреспондентов,[504] состоялись до возбуждения органами государственной безопасности соответствующего уголовного дела. К моменту выхода публикации уголовное дело в отношении «известного еврейского националиста», как он именовался в оперативно-служебных документах, А.Б. Щаранского еще не было возбуждено, хотя по причинам, изложенным выше, данные публикации очевидно не могли носить случайный или не согласованный с органами государственной безопасности характер. По прошествии всего несколько дней после опубликования названных материалов, следственным отделом столичного УКГБ А.Б. Щаранский был арестован по подозрению в измене Родине и помещен в следственный изолятор, где незамедлительно допрошен заместителем начальника следственного отдела, лично принявшим дело к производству. Однако практически сразу же после производства первоначальных следственных действий уголовное дело, которое стараниями работавших в Москве зарубежных журналистов приобрело широкий международный резонанс, было передано для дальнейшего расследования в следственный отдел КГБ СССР. Интересно мнение самого А.Б. Щаранского о причинах и характере данных публикаций, изложенное им в книге воспоминаний[505]. В завершение следует отметить, что по результатам проведенного расследования он был признан виновным в измене Родине и осужден советским судом к длительному сроку лишения свободы, однако после отбытия его части был освобожден и депортирован в Израиль, где сделал блестящую карьеру как на политическом, так и журналистском поприще. В свою очередь, о размахе проводимой за рубежом капании в защиту А.Б. Щаранского свидетельствует тот факт, что его супругу, получившую разрешение советских властей на выезд из СССР, принимал лично президент США Дж. Картер.
В 1983 г. газета «Известия» в статье под названием «Ваня» из Лэнгли. Об очередном провале ЦРУ» сообщила своим читателям о пресечении советской контрразведкой сотрудничества рабочего Е.А. Капустина с московской резидентурой ЦРУ.[506] В тексте достаточно подробной статьи, снабженной фотографическими материалами непосредственно из уголовного дела, приводятся выдержки из составленных следователями процессуальных документов и шпионских инструкций ЦРУ, данные о личности преступника, обстоятельствах его вербовки и способах осуществления тайниковой связи. Подчеркивается, что сотрудники ЦРУ вступили в контакт с ранее неоднократно судимым и не имевшим каких-либо разведывательных возможностей Е.А. Капустиным, снабдив его инструкциями и шпионской экипировкой для поддержания тайниковой связи. Роль столичного УКГБ в расследованни данного дела в статье не прослеживается, а используются такие термины, как «органы государственной безопасности» и «советские контрразведчики». Не приводятся также и сведения об осуждении преступника — упоминается только его арест при проведении очередной тайниковой операции и заявленный в этой связи советским правительством по дипломатическим каналам протест США.
В действительности, двумя годами ранее состоявшейся публикации, находившийся под арестом Е.А. Капустин совершил самоубийство, ввиду чего осужден не был, хотя с учетом своего раскаяния, активной помощи следствию и того обстоятельства, что при всем желании какие-либо секреты американской стороне он выдать не мог, его не ждало сколь-либо суровое наказание. Однако факт его смерти не помешал проведению советскими органами государственной безопасности успешной контрразведывательной операции, завершением которой и можно считать опубликованные в средствах массовой информации материалы. Упоминание о данном деле, по-прежнему хранящемся под грифом «секретно», можно обнаружить в опубликованных мемуарах сотрудника контрразведки КГБ-ФСБ генерала В.Г. Клименко[507]. Факт расследования уголовного дела в отношении действующего агента ЦРУ (вне зависимости от занимаемого им положения) свидетельствует о высочайшем уровне доверия руководства ведомства следственным и оперативным работникам столичного УКГБ.
Газета «Известия» о шпионе Е.А. Капустине
К другим, гораздо более распространенным формам измены Родине, относились бегство за границу и отказ возвратиться в СССР, получившие наиболее широкое распространение в 1970-х гг. Уже начиная со второй половины 1980-х гг., положения ст. 64 УК РСФСР в части ответственности за бегство за границу или отказ возвратиться в СССР фактически не применялись, а в 1988 г. в массовом порядке началось прекращение уголовных дел в отношении тех разыскиваемых, в отношении которых не поступало достоверных данных об осущественнии ими за рубежом антисоветской деятельности. В то же время, в рассматриваемый период имели место единичные случаи возвращения в СССР ранее оставшихся за рубежом советских граждан, в отношении которых органами государственной безопасности были возбуждены соответствующие уголовные дела. В пропагандистских целях факты освобождения таких лиц от уголовной ответственности в связи с их возвращением в СССР широко освещались на страницах советской печати. Нелишним будет упомянуть, что зарубежные средства массовой информации, в свою очередь, также с большой охотой предавали гласности каждый факт невозвращения в СССР советского гражданина, предоставляя им возможность выступить с заявлениями на радио, телевидении или на страницах газет.
Так, в 1968 г. не возвратился из туристической поездки в Англию кинооператор Центральной студии документальных фильмов, участник Великой отечественной войны И.Д. Михеев, опубликовавший затем на страницах издаваемой за рубежом эмигрантской газеты «Русская мысль» несколько негативных статей о положении дел в СССР, в связи с чем следственным отделом столичного УКГБ было возбуждено уголовное дело. Однако уже в 1970 г. Михеев, полностью разочаровавшийся в жизни на Западе, добровольно возвращается в СССР, где дает следователям развернутые показания о формах и методах работы английских специальных служб, с которыми он столкнулся, о попытках его вербовки и действительном положении русских эмигрантов в Англии, которые представляли интерес для местных властей ровно до тех пор, пока их можно было использовать в антисоветских акциях. Указом Президиума Верховного Совета СССР он был помилован и восстановлен во всех правах, а в центральных советских газетах опубликован ряд статей. Обращает внимание спланированная кампания по единовременной публикации различных материалов по делу Михеева в печатных средствах массовой информации. Так, газета «Известия» писала о трудностях, с которыми он столкнулся за рубежом,[508] газета «Труд» опубликовала его открытое письмо[509], а газета «Комсомольская правда» — сообщение о его выступлении перед советскими и зарубежными журналистами в рамках пресс-конференции[510]. Ни один из опубликованных материалов не содержал каких-либо упоминаний об органах государственной безопасности и подробностях соответствующего уголовного дела.
В связи с освобождением от уголовной ответственности добровольно возвратившегося в 1973 г. из Австрии после нескольких месяцев пребывания в данной стране в качестве «невозвращенца» художника П.С. Шлыкова, в ориентированной, в первую очередь, на творческую интеллигенцию «Литературной газете» публикуется развернутая статья под названием «Вояж художника Шлыкова», также не содержащая упоминания об органах государственной безопасности[511]. Вместо этого, автор статьи оперирует абстрактным термином «следствие». Основное внимание в статье уделяется роли эмигрантской организации «Толстовский фонд», сотрудники которого активно предлагали Шлыкову последующий переезд из Австрии в США, ярко выраженные антисоветская направленность ее деятельности и явное сотрудничество с зарубежными специальными службами. Подробно описывалось бедственное положение за рубежом советских граждан, отказавшихся от возвращения в СССР, и ожидавших дальнейшего решения своей судьбы в лагере для перемещенных лиц. Текст статьи, изобилующий подробностями уголовного дела, указывает на то, что ее автор имел доступ к собранным следователями материалам. Как следует из оперативно-служебных документов УКГБ, помимо статьи в «Литературной газете», готовилась к публикации статья в тематическом журнале «За возвращение на Родину», а также планировались встречи Шлыкова с советскими и зарубежными корреспондентами, чо также указывает на масштаб проводимой пропагандистской кампании.
В 1988 г. следственным отделом УКГБ прекращается возбужденное еще в 1977 г. уголовное дело о невозвращении в СССР из гастрольного тура по Франции лауреата конкурса советстких молодых пианистов М.В. Рудя. Сам по себе факт невозвращения советского гражданина из-за границы не являлся достаточным основанием для возбуждения уголовного дела, так как для принятия решения о его заочном привлечении к уголовной ответственности требовалось документальное подтверждение участия данного гражданина в антисоветской деятельности. Обычно в этом качестве рассматривалось сообщение Министерства иностранных дел о сделанных таким лицом заявлениях при встрече с советскими консульскими работниками за рубежом, а также полученные по линии разведки или радиоконтрразведки данные о публичных выступлениях такого гражданина, газетных интервью, участии в передачах на радио или телевидении. Например, вскоре после того, как Рудь не вернулся в СССР, на страницах зарубежной печати вышло антисоветское по своей сути интервью с ним, что и повлекло за собой принятие следственными органами решения о возбуждении уголовного дела. Вместе с тем, в 1988 г., в самый разгар проводимой советскими властями перестройки, когда в массовом порядке прекращались уголовные дела на бежавших за рубеж советских граждан, в отношении которых не было получено достоверных сведений об их враждебной деятельности за рубежом, он получил разрешение советских властей на посещение СССР. К этому времени Рудь, получивший французское гражданство, состоялся в качестве музыкального исполнителя с мировым именем. Будучи допрошенным с участием французского консула в следственном отделе УКГБ, он осудил факт своего невозвращения на Родину в 1977 г., заявив, что к упомянутому интервью не имел отношения, а какой-либо политической или антисоветской деятельностью не занимается. При таких обстоятельствах уголовное дело в отношении него было прекращено. В свою очередь, столичное УКГБ обратилось в КГБ СССР с предложением опубликовать соответствующую статью в постоянной рубрике «КГБ СССР сообщает и комментирует» в набирающей стремительную популярность еженедельной газете «Аргументы и