Тверской историк С. А. Герасимова так описывает сложившуюся ситуацию: командующий 29-й армии, и одновременно заместитель наркома внутренних дел Л. П. Берии по пограничным и внутренним войскам НКВД И. И. Масленников виновных нашел еще до оставления Ржева. 13 октября 1941 г. Военный совет 29-й армии возбудил ходатайство перед Военным советом Западного фронта о привлечении к судебной ответственности командующего 31-й армии генерал-майора В. Н. Далматова, начальника штаба армии полковника Н. П. Анисимова и начальника политотдела армии полкового комиссара Н. Ф. Медведева. 9 ноября 1941 г. Ставкой ВГК было принято решение об их аресте и предании суду.
Но проведенное следствие не выявило фактов личной вины командования армии во многих предъявленных обвинениях. Заместитель главного военного прокурора РККА в письме начальнику Генерального штаба 16 декабря 1941 г. писал, что, учитывая условия тех дней и положительные характеристики названных лиц, оснований для предания их суду нет, и предлагал дело о них разрешить в дисциплинарном порядке. Что и было сделано: бывшие члены Военного совета 31-й армии получили новые назначения с понижением в должности.
Все это не могло не затронуть особый отдел 31-й армии. В ходе расследования один из ответственных за делопроизводство сотрудников особарма был обнаружен в Москве, но результатом стали устроившие всех сведения, что документы отдела все же были уничтожены проходящим мимо особым отделом одной из дивизий. Тем не менее, Н. Г. Ханниковым было инициировано отстранение С. А. Кривулина от должности, и это сыграло свою роль в дальнейшей судьбе Д. И. Горюнова.
В ноябре же 1941 г. он принимал непосредственное участие в формировании аппарата особого отдела фронта. Обстановку тех дней можно оценить с учетом воспоминаний командующего Калининским фронтом И. С. Конева, который говорил, что еще в конце ноября 1941 г. ему «предстояло подготовить и провести наступательную операцию, когда фактически еще не существовало штаба Калининского фронта, не было ни начальника штаба, ни своих органов тыла и снабжения».
В октябре – ноябре 1941 г. особый отдел НКВД КФ также находился в стадии формирования. Им осуществлялись инспекторские проверки вошедших в состав фронта армейских особых отделов, велась работа по восстановлению оперативных сил и средств, понесших потери в октябрьских боях дивизий. В самом особом отделе фронта имел место недокомплект сотрудников, – и оперсостава, и начальников отделений, люди были новые, не притертые.
По итогам проверок были даны указания о мобилизации усилий на предотвращение дезертирства красноармейцев и их перехода на сторону врага. Анализ дисциплинарной практики ОО НКВД Калининского фронта за октябрь – декабрь 1941 г. свидетельствует о том, что именно эта работа являлась на данном этапе приоритетной в деятельности армейских чекистов. За допущенные факты дезертирства, измены Родине оперработники несли суровое наказание. В Московском особом полку 31-й армии после трех случаев групповой измены Родине оперуполномоченному полка Н. Г. Ханниковым был объявлен выговор, с оговоркой: «Таким слабым дисциплинарным взысканием ограничиваюсь только потому, что Б. молодой работник, менее месяца был в полку и в боях с частью полка проявил себя с положительной стороны…».
В ноябре 1941 г. особорганами Калининского фронта было арестовано 694 человека: «шпионов и диверсантов» – 59, «изменников» – 96, «дезертиров» – 229, «членовредителей» – 49, «трусов и паникеров» – 32. Во внесудебном порядке, по постановлениям особых отделов, было расстреляно 37 военнослужащих. В ходе проведенных заградительных мероприятий задержано 5842 человека, из которых 240 арестовано, 5544 направлено в полевые части.
В конце ноября 1941 г. Москва вновь отозвала Д. И. Горюнова в распоряжение УОО НКВД СССР. О причинах этого решения мы можем только гадать. Но Горюнов проявил личную инициативу, он обратился к Н. Г. Ханникову с просьбой об оставлении его на Калининском фронте и назначении в неблагополучный особый отдел 31-й армии. Его мотивы более понятны. Кроме того, в Ржеве жила его мать с сестрой, о которых он ничего не знал с начала войны, а в оккупированном Калинине, проживали старший брат с семьей и теща.
В начале декабря 1941 г., во время контрнаступления войск Калининского фронта на правом фланге разгрома немцев под Москвой, Д. И. Горюнов был назначен на самостоятельную руководящую работу – начальником ОО НКВД 31-й армии, с которой была связана его жизнь в самые тяжелые для страны времена. В этой армии и должности Д. И. Горюнов прослужил до полного освобождения Калининской земли от германских войск и коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны. Правда, ходатайство Н. Г. Ханникова о назначении Горюнова на должность начальника особарма несколько раз отклонялось НКВД СССР, и он долгое время руководил органом в статусе временно исполняющего обязанности.
А пока, в дни наступления 5–6 декабря 1941 г. заградотрядами особых отделов 31-й армии было задержано 797 человек. 13 декабря 1941 г. группа прорвавшихся в тыл немецких автоматчиков атаковала штаб 247-й стрелковой дивизии, отрезав его от подразделений. Немцы были отбиты, но, по сообщению Д. И. Горюнова, «в положении частей 247, а также 119 сд в связи с этим произошли изменения» – 119-я дивизия «стала поворачивать на север, штаб 247 сд отошел от Чуприяновки к Никифоровке». Для восстановления положения на место были командированы работники штаба армии и заместитель Горюнова Е. П. Сазонов с 15 бойцами роты ОО НКВД. Через три дня Сазонов с группой оперработников особарма был направлен в расположение поступившей в состав армии 359-й стрелковой дивизии. Перед опергруппой была поставлена задача «принять все меры к обеспечению твердого порядка в частях». За два дня ведения дивизией боевых действий дезертиров не было, 17 декабря был арестован один самострел. Сазонов докладывал Горюнову: «…чувствуется необстрелянность личного состава. Многих, буквально, приходится поднимать и подбадривать».
Автор настоящего очерка принимал участие в составлении изданного Тверским государственным объединенным музеем в декабре 2021 г., к 80-летней годовщине освобождения города Калинина от немецко-фашистских захватчиков, сборника документов «Калинин: военное лихолетье 1941 года». В нем помещены, в том числе, и документы ОО НКВД 31-й армии за подписью Д. И. Горюнова. Речь в них идет о ходе боевых действий войск армии, освобождавших его родную землю. Не будем здесь описывать нюансы работы особого отдела армии, отметим, что за строками указанных документов в полной мере прослеживается высокий профессионализм Дмитория Ивановича, его способность анализировать болевые точки в развитии обстановки и отстаивать перед руководством собственное мнение. Вероятно, именно эти качества способствовали его авторитету у Н. Г. Ханникова, который всегда, не смотря ни на какие обстоятельства, положительно оценивал его работу.
Так, в одной из характеристик он писал: «Тов. Горюнов, возглавляя руководство аппаратом особого отдела НКВД 31-й армии и подчиненными особорганами НКВД задачи в условиях военного времени понимает правильно. Повседневно мобилизует весь чекистский аппарат на выявление действий немецкой разведки, шпионов, предателей, изменников Родины и выявления всех недочетов в ходе боевых операций, тем самым обеспечивает выполнение боевых приказов и задач командования, поставленных перед частями армии по разгрому немецкого фашизма. Имея большой опыт в агентурно-оперативной работе, правильно применяет его в практической работе по вскрытию и разоблачению вражеского элемента, проникшего в ряды Красной армии. Умело руководит подчиненным ему аппаратом, показывая лично, непосредственно в частях на практике примеры агентурной работы в боевых условиях».
Этот документ подписан Н. Г. Ханниковым 1 марта 1942 г., в условиях, когда иной руководитель отказался бы от защиты своего подчиненного, – семейная жизнь вновь приготовила Д. И. Горюнову трагический удар.
16 декабря 1941 г., после двухмесячной оккупации, Калинин был освобожден от немецких войск. В этот же день ОО НКВД КФ создал оперативную группу, в задачи которой входило проведение фильтрационных мероприятий, розыск агентуры разведывательных и карательных органов противника, пособников оккупантов. Возглавил ее А. М. Оксень. На всех дорогах вокруг областного центра были выставлены заградпосты, а в городе начата работа по выявлению военнослужащих, бывших в плену и окружении и «оставшихся при немцах в Калинине», а также «предательского элемента, изменников родине и активных деятелей фашистской администрации города». За две недели работы опергруппы было задержано 1029 бывших военнослужащих, в военную прокуратуру передали 113 следственных дел на 121 человека. Арестованные в Калинине агенты немецких контрразведывательных органов из числа бывших военнослужащих, в основном были привлечены немцами к сотрудничеству с целью выявления коммунистов, участников подполья и партизан.
Освобождение г. Калинина
Кроме того, военной контрразведкой было задержано 22 гражданских лица – старосты, квартальные, работники полиции и городской управы, 19 из которых передали для ведения следствия опергруппам УНКВД Калининской области, в функции которых входила фильтрация гражданского населения. На основании захваченных документов оккупационных структур, 432 человека были объявлены в розыск (из них 265 «предателей, работавших у немцев» и 167 лиц, «скомпрометированных связями с немцами»).
В ходе этих мероприятий УНКВД Калининской области был арестован родной брат Д. И. Горюнова Иван Иванович, тот самый, призыв которого в царскую армию определил переезд семьи в Ржев.
24 декабря 1941 г. Д. И. Горюнов, который ничего не знал о родных, оставшихся под оккупацией, воспользовавшись передислокацией штаба 31-й армии на новый командный пункт, заехал в Калинин. На квартире брата он застал его 10-летнюю дочь и 3-летнего сына, а на общей кухне соседней квартиры – свою мать. Дочь брата рассказала, что мама пошла искать папу, которого три – четыр