Минут через десять к нему подошла женщина с маленькой девочкой. Антонина чуть не рухнула замертво. Она сразу узнала Адель Вайнштейн и сообразила, что та родила ребенка от Горелова. Малышка была копией шофера: светло-каштановые кудрявые волосы, белая кожа.
– Сонечка! – обрадовался Виктор. – Как ты выросла! Пошли покупать тебе на день рождения подарок.
Вернувшись домой, Антонина тут же растрепала новость заклятой подружке Маше, последняя поделилась с матерью Зины. Авдеевка принялась взахлеб обсуждать сплетню, и снова жители раскололись на два лагеря. Одни полагали, что Софья – ребенок Виктора, другие восклицали:
– Подумаешь, светлые волосы! Аделька небось со всей Москвой переспала.
Шли годы, Вайнштейны более никогда в деревню не приезжали. После трагической гибели Ростика уехали Гусевы, Виктор на Маринке так официально и не женился, но жил с Лазаревой мирно. Та открыла магазин на рынке, стала торговать конфетами, Фаина училась на инженера. Все вроде шло хорошо, но потом беды посыпались, словно песок из разорванного мешка.
Однажды Виктор пропал – просто не вернулся домой. Марина обратилась в милицию, но там ей живенько объяснили, что она Горелову не законная жена, поэтому подавать заявление о его исчезновении права не имеет.
Труп Горелова нашли случайно в той же сторожке, где когда-то зарезали Ирину Астапову и директора школы Валентина. А спустя короткое время после похорон Горелова в избушку зашли грибники и наткнулись на тело молодой женщины. Как ее звали, авдеевцы не узнали. Мужики из Зайцева стали поговаривать, что проклятый дом надо сжечь. Но красного петуха они пустили лишь после того, как в избушке лишили жизни еще и Марину Лазареву. Она была третьей за тот год жертвой. В Авдеевку милиция не заглядывала, да и жителей Зайцева опросили через пень-колоду.
Всезнающая баба Тоня, придя в магазин, сказала матери Зины:
– Маринка с Виктором денег в долг набрали, лавку конфетную на них открыли, но дела у них коряво шли, отдать долг не смогли, на него проценты набежали, вот их и прирезали. По телевизору о таком часто говорят, беспредел в стране творится…
Зинаида перевела дух.
– Вот, Ваня, какая Санта-Барбара у нас тут!
– Странно, что к вам следователь не приезжал, – покачал я головой. – Ему бы рассказали, что Лазарева гражданская жена Горелова.
– Не, Вань, никто сюда не прикатывал, – ответила продавщица. – Только Файку по месту прописки в отделение позвали. У нее однушка в городе есть, которую она сдает. Раз в неделю туда катается, проверяет, чего жильцы делают, вот в почтовом ящике повестку и нашла.
– И не сообщила, что Горелов ей фактический отчим? – поразился я. – Почему?
– Ну, это ты у нее спроси, – пропела Зина. – Конечно, можешь с ней поболтать, но на откровенность не надейся. Она мужиков не любит, нарвешься на грубость. Да и зачем тебе Фаинка? Только я могу о Гусевых подробно рассказать, потому что с мамой к ним в дом ходила, видела, как они живут. Дочка Лазаревой никогда ни с Елизаветой Георгивной, ни с Тефи не общалась.
– Все же схожу к ней, – не сдался я.
– Вот не зря, Ваня, Таисия тебя вредным считает, – покачала головой Зинаида, – с детства рос несговорчивый. Вежливый, тихий, вроде послушный, но если чего в голову себе вобьешь – кранты, по-своему поступишь, даже если весь мир будет твердить: «Подушкин, не глупи».
Я улыбнулся.
– Не замечал за собой упрямства барана.
– Человек свои отрицательные качества не видит, – отмахнулась продавщица, – а другим они в глаза кидаются. Говорю: не ходи к Боковой, словечка от нее не добьешься.
Я отодвинул пустую чашку.
– Попытка не пытка.
– Во-во, – хихикнула Зина, – типичное баранье поведение. Почему бы тебе мой совет не послушать?
Я вспомнил другую поговорку:
– Доверяй, но проверяй.
Зина закатила глаза, потом, прикрыв рукой рот, прошептала:
– Ой, стыдно о таком говорить, но мы же с детства дружим… Понимаешь, Файка с бабой живет. Любовница у нее в Москве, звать Валера, как мужика. Видать, та в их паре за супруга. Летом в Авдеевку прикатывала, они на участке шашлыки жарили, вино пили. Разврат, Вань! Хорошо, Виктор с Мариной до позора не дожили. Повторяю, Фая мужиков терпеть не может, с тобой не станет болтать.
Я резко встал.
– В каком доме живет Бокова?
– Крайний справа по улице Ленина, – нехотя объяснила Зинаида. – Не веришь умной женщине? Иди, убедись. Когда Файка вон тебя выставит, возвращайся. Между прочим, Вань, а чего ты никак не женишься? Хочешь, с хорошей девушкой познакомлю? Не пьет, не курит, готовит вкусно, сама аккуратная, почтительная к старшим, не по-современному воспитана. Таисии Лена нравится, она давно говорит: «Как бы Ваню с правнучкой Антонины свести?» Все хитрости планирует, собирается ее в гости зазвать и тебя пригласить. Но я решила по-прямому спросить: Вань, как ты к женщинам относишься? Положительно? Или к другому крылу примыкаешь? Сейчас модно, когда мужик с мужиком вместе.
Я поднял руку.
– Зина, я стопроцентный гетеросексуал.
Она вытаращила глаза.
– Это ты, значит, с кем того самого? Кто такие гетеры? Они люди?
Я закашлялся. Успокоившись, заверил Зинаиду, что принадлежу к представителям традиционной сексуальной ориентации.
– Фу-у-у, – выдохнула подруга детства, – нет бы сразу нормально сказать. А почему до сих пор холостякуешь?
Я быстро нашел понятный ей аргумент:
– Не нашел еще свою единственную, любимую.
– Вань, ты как маленький, – хмыкнула Зина. – Для брака нужна терпеливая, добрая, хозяйственная баба, от любви одна морока. Самая крепкая семья, когда люди по правильному расчету соединились. Страсти в кино хороши, за чужой Санта-Барбарой интересно наблюдать и посудачить о ней забавно, но в собственном дому оперетту играть плохо. Послушай мудрый совет: ищи не любовь, а порядочность.
Глава 32
Вопреки предостережениям Зинаиды Фаина спокойно открыла мне дверь и вежливо спросила:
– Кого-то ищете?
– Добрый день, – сказал я и вынул удостоверение частного детектива. – Знакома ли вам Валерия Алексеевна Пименова?
Хозяйка отступила в глубь сеней.
– Господи! Позвонить Лере не могу, у нее на днях трубку украли в магазине. Она подошла к кассе, а сумка открыта, кошелек и сотовый исчезли… Что случилось? Пожалуйста, не молчите!
– К огромному сожалению, я принес вам плохую новость, – потупился я. – Валерия Алексеевна скончалась. Вернее сказать, была убита. Вы кого-нибудь подозреваете в ее смерти?
Бокова истерически рассмеялась.
– Подозреваю? Нет, точно знаю: Леру убила Стефания Теодоровна Гусева.
Я опешил.
– Не может быть!
Фаина вплотную приблизилась ко мне, до моих ноздрей долетел слабый запах то ли шампуня, то ли мыла.
– Полагаете, богатая пожилая женщина не способна убить? Те, у кого бизнес успешный, в банке большой счет и возраст солидный, сплошь прекрасные люди? Вам плевать на простых граждан! Мы-то с Валерой нашли убийцу Сонечки. А вы чем занимались? Взятки от преступников брали?
Она заплакала и вдруг замолотила кулачками по моей груди. Я обнял ее, притянул к себе, начал гладить по голове и приговаривать:
– Тише, тише, сейчас во всем разберемся, все будет хорошо…
Спустя полчаса мы с Фаиной сидели на маленькой кухне. Она заварила кофе, поставила передо мной чашку и устало сказала:
– Простите, Иван Павлович, я вовсе не истеричка.
Я сделал глоток.
– Услышав весть о смерти любимого человека, легко потерять самообладание.
Бокова криво усмехнулась.
– Видела вас в магазине, из чего заключаю, что вы беседовали с Зинаидой. Она кладезь местных легенд, собирательница слухов. Этот дар ей достался от матери, та служила уборщицей у обеспеченных дачников и авдеевцев. Тихая такая женщина, ее не замечали, а зря – Нина Тимофеевна, как магнитофон, информацию в голове своей записывала, потом в искаженном виде до любопытных ушей доносила. Зина вам наверняка наболтала, что мы с Валерой лесбиянки. Я права?
– Скажем так: продавщица намекнула на ваши особые отношения, – осторожно согласился я.
– Мы просто дружили, – устало проговорила Фаина. – У нас была общая цель – найти убийцу Сони. Вот с Софьей Лера… да, они жили вместе. Соня была моей сестрой… хоть на самом деле никогда ею не являлась…
Фаина замолчала, посмотрела в окно и прошептала:
– История такая запутанная… сразу всего не объяснишь…
– А вы попробуйте, – попросил я. – Уже кое-что знаю, поэтому постараюсь разобраться. И вы правы, я побеседовал с Зиной, наслушался разного, теперь хочется понять, где правда, а где охотничьи легенды.
Фаина провела ладонью по скатерти.
– Сначала ответьте: где сейчас находится тело Леры?
– В морге, – ответил я.
Бокова встала.
– Вы же на машине приехали, не на электричке?
– Да, – подтвердил я. – Автомобиль припаркован возле магазина.
– Расскажу вам все, что мне известно, – ровным голосом продолжила Фая, – но сначала хочу увидеть Валерию, чтобы убедиться: вы меня не обманываете, она действительно погибла. На фотографию смотреть не стану, живого человека можно под труп загримировать. Покажете тело – узнаете всю правду. Таково мое условие. Если будете юлить, предлагать: «Давайте через пару дней, сейчас невозможно», я не скажу ни слова. Только сегодня. И не врите, что морг закрыт, он работает круглосуточно, там всегда дежурит человек. Арестуете меня, попытаетесь силой выбить правду, ничего не получится. Ну так как?
Я поднялся и, вынимая из кармана сотовый, произнес:
– Надеюсь, мы не попадем в пробку.
Через несколько часов внешне спокойная Фаина села в кресло в кабинете Воронова и, глядя прямо ему в глаза, предупредила:
– Я могу изъясняться путано, хотя очень постараюсь излагать события последовательно.
– Рассказывайте, как вам удобно, – согласился Макс, – мы поймем. Правда, Иван Павлович?
Я молча кивнул.
Бокова сложила руки на коленях, выпрямилась и заговорила…