Выявленной нами резидентурой руководил молодой майор Абу Ахмед, который подчинялся лично и напрямую руководителю спецслужбы, имел допуск по высшей степени секретности. Работал наш неожиданный контрпартнер в центральном корпусе СОР «Мухабарат аль-Амма» в Аммане, район Аль-Джандавил. В качестве одной из главных опорных сред для разведдеятельности иорданцы использовали студентов и преподавателей учебных заведений, в которых учились выходцы из их страны.
В итоге агенты решили сыграть даже не в двойную, а в тройную игру. Позиционируя себя разочаровавшимися в деле ДНР, вступили в контакт с националистическим проукраинским подпольем, еще остававшимся в Донецке к концу июня 2014-го. Экстремисты, в свою очередь, проверив их на поручениях, пришли к выводу, что они – подстава от ДНР. Убили парней и сожгли в их собственном автомобиле.
Обустраивая жизнь
Одним из главных украинских аргументов в адрес сторонников Русского мира в целом и пророссийских регионов частности был простой тезис: «Видите, как плохо живется в вашей дэнээрии, лэнээрии? Вы что, хотите, чтоб и у вас так было?!».
Степень цинизма такой риторики переоценить сложно. Это как избитой, в разорванном платье, замученной, ограбленной и изнасилованной девчушке сказать: «А что-то ты выглядишь не очень». Особенно когда это говорит сам преступник.
Ведь основная часть проблем республик крылась совсем не в них самих. Нас элементарно уничтожали, а потом этим же и попрекали.
Поэтому одной из важных задач для госбезопасности республики я видел помощь в налаживании нормальной системы жизнедеятельности.
– …Ну что ж… Объявляю вас мужем и женой!
Молодой, по-юношески голенастый ополченец из комендантского подразделения МГБ и его веснушчатая худенькая избранница в выцветшем, но заботливо отутюженном ситцевом платьице неловко целуются. Я жму руку жениху, и они выходят из моего кабинета.
Да, было и такое. Из-за того, что система юстиции Донецкой области, вслед за другими сферами, Киевом была полностью парализована, не заключались и акты гражданского состояния. Но ведь если нет бумажек, то это не значит, что не рождаются и не умирают, не создают семьи и их не прекращают. В общем, после очередного обращения ко мне как к командиру воинской части с просьбой заключить брак (как известно, есть у командиров в/ч и капитанов судов дальнего плавания такое своеобразное право) я понял, что нужно принимать экстренные меры.
Изначально юридическую систему республики должен был создавать Владимир Юрьевич Антюфеев, который не успел этого сделать. Пришлось этот вопрос решать мне.
Я поручил подобрать кандидатуры юристов, в отношении которых не было сомнений в их лояльности республике и профессионализме. С несколькими провел собеседования. Остановился на молодой, но активной девушке, делом доказавшей преданность ДНР.
Это была 27-летняя Екатерина Филиппова. Со студенческих лет она занималась самостоятельной юридической практикой и к этому времени уже возглавляла созданное ею адвокатское объединение «Донецкая правозащитная группа». Решающим было то, что она являлась адвокатом по ряду уголовных дел, возбужденных украинскими силовиками по обвинениям наших активистов в «сепаратизме», и успела добиться освобождений нескольких сторонников ДНР из украинских застенков.
Я рекомендовал Филиппову на заседании Кабмина к назначению исполняющей обязанности министра юстиции и лично поручился за нее. На первом этапе старался поддержать ее, потому что значение юстиции было сложно переоценить.
С момента утверждения ее в должности и началось создание юстиции республики. Больше я ополченцев не расписывал. Правда, в дальнейшем расписывали уже саму Филиппову. Позже она выйдет замуж за одного из легендарных ополченцев, прославившегося участием практически во всех боевых событиях Теймураза «Гоги» Гогиашвили, и уедет с ним в Россию, оставив созданное ею и вполне эффективно функционирующее в имеющихся условиях ведомство. По известной донецкой привычке, тут же заговорят, что она сидит в подвале у Захарченко или вовсе расстреляна.
Принципиальное значение для жизни республики имело и телевидение. Помимо чисто технических и творческих проблем республиканского телевидения главной сложностью являлось транслирование пропагандистских украинских телеканалов, часть из которых адресно была сфокусирована на население Донбасса. Постепенно эта проблема была решена.
Местные телеканалы, по традиции того времени, на первом этапе распределили наиболее авторитетные лидеры. «Оплот-ТВ», созданный на базе донецкого «Первого муниципального телеканала», стал контролировать, как понятно из названия, Александр Захарченко, «Новороссию-ТВ» – Павел Губарев. Работал также «Первый республиканский телеканал». И был еще один – «Юнион», за контроль над которым даже разгорелась конкуренция, и здесь, как всегда, не обходилось без курьезов.
После избрания Александра Захарченко Главой ДНР в ноябре 2014-го и переназначения Кабинета Министров министерство информации и связи было разделено на два – связи и информации.
Обусловлено это было формированием своей системы телефонии и необходимостью в этой связи сконцентрироваться на этой задаче. Кроме этого, по взаимным договоренностям, пост министра связи был выделен представителям Павла Губарева, организация которого получила также солидную фракцию в парламенте и квоты двух министерств – связи и культуры. Информация же, естественно, должна была находиться под личным контролем главы республики. Слишком чувствительная сфера.
В это же время, с целью поиска внутренних политических компромиссов, по моему предложению на пост главы Совета Безопасности был назначен Александр Ходаковский.
На каком-то этапе это ожидаемо привело к организационной путанице.
– Товарищ министр, у нас опять сложности с «Юнионом».
– Какие?
– Вчера в основной офис «Юниона», который на проспекте Германа Титова, пришли сотрудники министерства связи вместе с бойцами «Востока». Приехали менять руководство. Там же главным редактором был Дмитрий Громов, а он ведь муж бывшего министра Никитиной. Ну, вот они и пытались заменить. Плюс у них было письмо от Совбеза в поддержку этого решения. Ходаковский подписал.
– И что дальше?
– А дальше туда прибыл Рома Лягин. Он же сейчас в аппарате Главы вроде курирует внутреннюю политику. Приехал с каким-то бойцом охраны ЦИКа. В общем, заявил, что не допустит смены руководства телеканала, так как, по его мнению, телеканал подчиняется не министерству информации, а министерству связи.
– Чем же завершилась интрига?
– Ну, сначала туда подъехал новый министр связи Виктор Яценко, который как бы поддержал старое руководство телеканала.
– А потом?
– Ну, а потом приехал Ходаковский, который подзатыльниками выгнал Лягина и Яценко из офиса телеканала.
Прямо дневник партизана.
«14 июля: Пришли немцы. Выгнали нас из леса.
15 июля: Выгнали немцев из леса.
16 июля: Снова пришли немцы и выгнали нас из леса.
17 июля: Выгнали немцев из леса.
18 июля: Пришли немцы. Выгнали нас из леса.
…26 июля. Пришел лесник и выгнал всех из леса».
Другой жизненно важной сферой было образование, которое затрагивало базовые сферы социализации людей. Школы, вузы и другие учебные заведения охватывали один из принципиальных сегментов жизни общества.
Здесь нужно понимать, что если вы и объявляете новое государство, то это совсем не значит, что все старые элементы предыдущей системы автоматически выстраиваются под новые реалии. Особенно если ваш противник активно этому противодействует.
Я видел принципиальную задачу госбезопасности в обеспечении перехода системы образования под юрисдикцию ДНР. Одной из ключевых проблем в этой связи были активные и настойчивые попытки украинской стороны организовать вывоз юридической документации и печатей донецких вузов в Украину, с тем чтобы заявить об открытии вузов Донецка в других областях.
В Виннице, вопреки возражениям трудового коллектива, был создан клон Донецкого национального университета, в Красноармейске – Донецкого национального технического университета, а в Красном Лимане – Донецкого национального медицинского университета им. М. Горького. Минобразования Украины отказалось выдавать дипломы установленного образца студентам, оставшимся обучаться в Донецке. Было объявлено, что дипломы, выданные вузами Донецка, нигде приниматься не будут.
Только за полтора месяца мы пресекли попытки вывода на территорию Украины ресурсов, печатей и документации Донецкого государственного научно-исследовательского и проектного института цветных металлов (ДонНИПИЦМ), Донецкого государственного торгового института (ДонГТУ), Донецкого Национального университета (ДонНУ), Института последипломного образования инженерно-педагогических работников и ряда других вузов. При этом Донецкий национальный университет входил в топ 500 лучших вузов мира, а система высшего образования Донецкой области считалась одной из лучших в Украине.
Но здесь нужно помнить, что до этого вся система гуманитарного образования была выстроена по ущербному украинско-антироссийскому стандарту. И чтобы найти какой-то приемлемый интерфейс в новых условиях, нужно было приложить серьезные усилия.
Вообще с министерством образования республики постоянно возникали какие-то проблемы. Лишь когда его возглавила Лариса Полякова, работа приняла последовательный, системный и наступательный характер. До этого регулярно возникали всяческие недоразумения.
Так, 14 декабря 2014-го почти все двери кабинетов министерства образования ДНР, в том числе министра и заместителей, были вскрыты. С компьютеров, находящихся в кабинетах, была скопирована вся находившаяся в них информация. Из кабинета директора одного из департаментов Игоря Селезнева пропал ноутбук с большим количеством рабочей информации. Также похищен был жесткий диск с компьютера министра МОН ДНР И. В. Костенка.