Когда Иден покинула «Грин Гэблес», то поехала к Сэму и Джен по карте, которую ей нарисовал Бен. Иден сказала, что ей хочется встретиться с ними, и сейчас, после того, как она выслушала описание Бена, которое ей дала Джоан Дав, она отчаянно хотела оказаться среди его друзей, а не врагов.
Джен Александер открыла дверь красно-кирпичного домика. Она оказалась красивой женщиной и немного напоминала Нину своими блестящими черными волосами и общими чертами лица. Джен пожала ей руку и улыбнулась.
– Иден, меня зовут Джен. Заходи, пожалуйста. Иден вошла в просторное фойе. Пол был сделан из зеленого мрамора, и огромная хрустальная люстра свешивалась с потолка. Она вспомнила о домике Бена. Неудивительно, что он не заходит к ним в гости с тех пор, как переехал в долину Шенандоа.
– Сэм должен вернуться к ланчу с минуты на минуту. – Джен повела Иден вглубь дома.
– Мы очень ждали случая с вами познакомиться. Иден присела на диванчик в гостиной, которая была продолжением огромной кухни. Блики, отражавшиеся от медных кастрюль, ослепляли ее.
– Я тоже очень хотела с вами встретиться, – сказала она. – Бен так благодарен вам за ваше доверие.
– По правде говоря, поначалу даже я сомневалась в нем, но в конце концов поняла, что Бен не мог этого сделать.
Иден уже сидела за столом, когда приехал Сэм. На нем был светло-серый костюм. Сэм снял пиджак и повесил его, прежде чем пожать руку Иден. Когда он сел за стол, то снял очки и положил их в футляр. Он был одним из самых красивых людей, которых она когда-либо видела в Голливуде, но она бы никогда не догадалась, что это брат Бена. Иден усмехнулась и попыталась найти между ними хоть какое-нибудь сходство. У Сэма были зеленые глаза и белые волосы, он был гладко причесан, волосок к волоску – без сомнения, он пользовался лаком. У него, наверняка, был отличный парикмахер. Ей стало интересно, всегда ли существовала разница между двумя братьями, всегда ли Бен, который выбрал себе профессию археолога, был небрежней своего брата, которого Иден даже не могла представить стоящим на коленях в шахте.
– Тебе удалось повидать Блисс? – спросил он после того, как сел за стол.
Джен расставила тарелки. Она приготовила немного салата, курицу и холодные макароны по-орментальски, все это очень красиво смотрелось на фарфоровой посуде.
– Да, она очаровательна. – Иден не могла долго выдержать на себе его пронзительный взгляд, который как бы говорил: «Я очень пылкий, и мы с тобой это знаем». Ей было интересно, как это его пациентки могли неделями приходить к нему на приемы, так никогда его и не соблазнив.
– Она выглядит довольно-таки счастливой, как ты думаешь? – спросил он.
– Ну, вообще-то я видела ее очень мало времени. Она произвела на меня впечатление серьезного ребенка.
– Это не страшно, – улыбнулся Сэм, – я сам когда-то был таким.
Иден попробовала виноград. Возможно, ей стоит быть осторожной и следить за тем, что она тут говорит, ведь в конце концов, она была никто Сэму и Джен. Пришла в их дом и говорит, что их племянница не такая, как надо.
– Она мне кое-что сказала, и это показалось мне странным. – Иден рассказала, что ей говорила Блисс о своих снах.
Джен усмехнулась.
– Это все ее больное воображение. Сэм нахмурился.
– Я постоянно держу связь с ее адвокатом, но он мне ничего такого не говорил.
– Может быть следует сказать ему об этом? – спросила Иден.
Сэм усмехнулся.
– Мне кажется, что Джоан Дав в первый раз оказалась права, когда сказала, что Блисс придумывает это. Так ей легче справиться с потерей отца. Но я думаю, что она все-таки держится неплохо после такого потрясения, – он явно хотел закончить разговор на эту тему.
Потом они поговорили немного о Бене, о том, как им его не хватает, и Иден себя чувствовала с Сэмом все спокойней. Ей нравилось, как он говорит, но в его голосе чувствовалось что-то ненатуральное, и в конце концов, Иден поняла, что ей не доверяют. Когда они закончили ланч, Сэм посмотрел ей прямо в глаза и сказал:
– Иден, я хочу поговорить с тобой откровенно, – сказал он. – Прошу тебя, заботься о Бене. Я искренне рад, потому что вижу, что ошибался, когда думал, что ты можешь использовать его в своих целях.
– А что я могу с ним сделать?
– Ну, ты – актриса, приведшая в волнение весь Голливуд, и вдруг остановилась в такой заброшенной деревне, как наша, – усмехнулся Сэм. – Может быть, Бен для тебя только развлечение, чтобы скрасить время, проводимое здесь.
– Он не развлечение для меня. Я люблю его. Сэм улыбнулся.
– Да, я вижу. Но я до сих пор беспокоюсь по поводу той статьи в газете. Бен сказал, что ты бережешь свою репутацию.
Он произнес слово «репутацию» с таким видом, как будто оно было неприличным.
– Все равно скоро все все узнают. Что ты тогда будешь делать?
Ей захотелось сказать, что это не его дело, но она сдержалась.
– Мне совершенно не важно, что может случиться в будущем, – ответила она.
Сэм наклонился к ней.
– Я не пытаюсь поставить тебя на свое место. Я просто боюсь, что Бену опять будет больно. Ты хорошая девушка, и я желаю вам всего наилучшего. Но что будет, если репортеры пронюхают про то, что ты встречаешься с человеком, который сделал такое своей дочери?
– Сэм, – Джен положила ладонь на руку мужа и извиняющимся взглядом посмотрела на Иден.
– Я надеюсь, что этого никогда не случится, – ответила Иден. – Но даже если и случится, то мне на это будет совершенно наплевать. Я люблю Бена, и сейчас я чувствую себя счастливой, как никогда, и не собираюсь сдаться без борьбы.
Сэм вздохнул и откинулся в кресле.
– Он ведь мой младший брат, знаешь? – Он еще раз улыбнулся, и внезапно в этой улыбке она узнала Бена. – И всегда им останется. Я всю свою жизнь пытаюсь уберечь его от неприятностей, но в этот раз бессилён. Я даже не смог ничем ему помочь. Я извиняюсь, что перешел всякие границы. Бен убьет меня, если узнает, как я с тобой обращался.
Он поднялся, снова надел пиджак и повернулся к Иден.
– Пожалуйста, не причиняй ему боли, – сказал он тихо, и ей стало жаль его, когда она увидела его беспомощные глаза.
Иден намеревалась сразу поехать к Бену домой, однако свернула по дороге, ведущей в Линч Холлоу. Сперва она хотела поговорить с Кайлом и Лу.
Около шести она нашла их у себя в комнате. Лу сидела за мольбертом, а Кайл пил на диване кофе, читая толстую книгу.
– Мне нужно с вами посоветоваться, – сказала она, поздоровавшись.
Лу опустила кисточку, а Кайл захлопнул книгу. Она рассказала, как ездила посмотреть на Блисс, о фантазиях девочки, о взрослом выражении ее лица и потере веса.
– Я не знаю, что сказать Бену, – произнесла она. – Он меня посылал туда, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и она счастлива. Даже если бы я о ней ничего не знала, то все равно сказала бы, что она сильно отличается от остальных детей.
Лу покачала головой.
– Это очень плохо. Я помню ее счастливой, бойкой девочкой, и на ее лице всегда играла улыбка.
– Что мне сказать ему? Сперва я хотела ему соврать. Какая польза будет от того, если я скажу ему правду?
– Если бы ты была на его месте, и твой друг узнал про Кэсси тоже самое, разве ты бы захотела, чтобы он от тебя что-нибудь утаил? – спросил Кайл.
Иден улыбнулась. Конечно бы не хотела.
– Нет. Но это его только расстроит, потому что мы все равно ничего не сможем предпринять.
– Но он может рассказать об этом своему брату, и может быть Сэм что-нибудь придумает.
Иден тяжело вздохнула.
– Этот человек не видит в этом ничего необычного. – И она рассказала им о том, как зашла в гости к Сэму и Джен.
– Он неправ, – сказал Кайл. – Ведь он пытается помочь Бену, присмотреть за Блисс, и значит также должен наблюдать за каждым шагом Шарон и ее мужа. В тебе он видит только самую большую помеху.
– Я все думаю о том, как сообщить Бену такие плохие новости. Но я надеюсь, что он сможет их пережить.
Бен встретил ее в дверях.
– Боже, как ты поздно, – сказал он взволнованно. – Ну, как все прошло?
Она присела на диван и взяла его руку, рассказывая все подробности сегодняшней поездки. Она передала ему только факты, ничего не говоря о своих выводах, потому что они могли быть неправильными. Может быть, ему не покажется странным то, что у нее ребра острые, как заточенные ножи, а может быть, у Блисс была привычка просыпаться посреди ночи от кошмарных снов, и в этом нет ничего нового. Он выслушал ее, ни разу не перебив, даже выражение Лица не изменилось, но, когда она закончила, он расплакался. Иден обняла его.
– Успокойся, Бен, – говорила она, гладя его спину и целуя волосы. – Успокойся, пожалуйста, все будет хорошо.
Иногда ночью она просыпалась. Тело Бена, лежащего рядом, было горячим, а одеяло валялось на полу.
– Ты мне не рассказала, как ты съездила к Сэму и Джен, – сказал он ясным голосом, и она сразу поняла, что он никак не может заснуть.
Иден обняла его и прижалась головой к его груди. Она чувствовала, как бьется его сердце, и чувствовала своей щекой нежные волосы у него на груди.
– Все прошло замечательно, – ответила она. – Мне очень понравилась Джен. Сэм считает, что с Блисс все в порядке. Вполне возможно, что она стала поправляться.
– Нет, – сказал Бен. – Все, что ты мне тут описала, не похоже на поправление. Ты это говорила Сэму?
– Сэм считает, что просто у Блисс в тот день было плохое настроение.
– Ага, про те фотографии он сказал то же самое. Мне нужно будет поговорить с ним, и…
– Бен, – Иден приподнялась на локте и посмотрела ему в глаза. – Пожалуйста, не говори Сэму ничего, что может заставить его считать, что я вмешиваюсь в твои личные дела… А лучше вообще не напоминай ему обо мне.
– О чем это ты?
– Он боится, что я тебе причиню боль.
При слабом свете луны она заметила, как он улыбается. Он дотронулся до ее волос.
– Я ему скажу, что ты единственный человек, который никогда не сделает мне больно.