— Федор, спасибо тебе. Но пойми меня правильно. На каждом листе будущих материалов я надеюсь получить свои двадцать центов. А пока я рискую личными деньгами в надежде реализовать товар. Но это — моя проблема.
— Так в чем же дело, Максим? — забеспокоился Сержант.
— Дело в том, что эту опись я должен согласовать с моим потенциальным заказчиком.
— Значит, сегодня не заплатишь? — в голосе Сержанта появились нотки раздражения, как у человека, надежды которого не оправдались.
— Заплачу, успокойся. Речь идет о другом. О солидной сделке в десятки тысяч.
— Это другое дело! — повеселел Федор.
— Но такую сделку нужно подготовить с умом. Согласен подождать? — снова огорошил я Сержанта.
— Сколько ждать? Остались считанные недели. И всего несколько выходов в город! Ты это понимаешь?
— Думаю, в месяц все определится. Ну, как?
— Месяц? Это подойдет.
— Тогда давай-ка оговорим конкретные шаги…
Я стал убеждать Сержанта предпринять следующее: сегодня я беру опись и выплачиваю за нее 700 долларов; опись изучаю с возможными клиентами и через месяц говорю конкретно, что нужно им. Месяц мне был нужен, чтобы согласовать интересы НТР к конкретным техническим описаниям, а главное — заручиться деньгами.
Сержант согласился, но мне не хотелось терять время, и потому я попросил его продолжить подготовку оглавлений по той же схеме: титульный лист и оглавление из, например, ракетной техники либо из навигационного оборудования. К этому моменту я уже просмотрел оглавления по артиллерийским боеприпасам и сделал заказ уже к следующей встрече — принести в комплекте весь материал по конкретной теме. Это здорово обрадовало Сержанта.
Теперь, когда настроение Сержанта поднялось и высветились «сияющие горизонты живых денег», я затронул вопрос о порядке оплаты на будущее.
— Федор, платить за оглавления и за лист в описании — это не одно и то же. Сейчас я плачу от себя, чтобы понять твои возможности. Но клиент не станет платить такие деньги — 10 долларов за лист.
— А что же он даст?
— Думаю, один доллар или около того.
— За лист? — удивился Сержант.
По его удивлению я понял, что и это его устраивает
— Да, за лист, неважно — схема это либо текст. Автоматически — за лист.
— Но ведь отдельные описания весьма объемны? Со многими приложениями?
— Главное условие — описания должны быть в комплекте, согласно оглавлению. Только так! Согласен?
— Согласен. Это как раз то, чем мне приходится заниматься каждый день — проверять комплектность документации.
— Вот и хорошо. И еще одно. Уже сейчас я хочу заказать тебе кое-что, ибо знаю — заказчик возьмет.
— Что именно? — как эхо отозвался обрадованный Сержант.
Я взял оглавление к артиллерийским снарядам и показал на пункты с описанием тех из них, которые имели снаряжением химические наполнители. Это были снаряды серии «ОВ».
— Нужен полный комплект по содержанию, хранению, выбраковке, разрядке, уничтожению, аварийным ситуациям.
Внимательно глядя на Сержанта, я увидел, как он потупил голову, и когда поднял ее, то на лице еще сохранялась мучительная гримаса борьбы самого с собой. Глаза наши встретились, и, кажется, мы поняли друг друга. Хорошо поняли — пахло шпионажем.
— Я… — Он сделал паузу, переступая ту черту, за которой уже нет возврата в моральных и остальных отношениях: — …приготовлю все к следующей встрече. Стоить это будет 5000. Независимо от точного объема: чуть меньше или чуть больше. Не считать же нам листы, будь я проклят во веки веков! — сорвался «мой» славянин.
— Конечно, не стоит считать и мелочиться. Я согласен, — и в тот же миг подумал о той головомойке, которую получу в резидентуре за торопливость в решении заказать материалы без согласования с Центром. Но, во-первых, я профессиональный артиллерист и разведчик. А во-вторых, знаю конкретные задания, особенно по «ОВ».
Но разведка — это еще и «куй железо, пока горячо». Я взял грех на душу еще и как представитель ГРАДа. Меня не окрылял афоризм: «победителей не судят», ибо знал, что судят и еще как.
Снова Сержант получил спичечный коробок с условиями связи. Мне предстояло держать за содеянное ответ перед резидентом. Потому нужно было заручиться поддержкой моего куратора по линии НТР. Прошлые дела, я понимал, в зачет не пойдут.
У меня уже был казус с Самураем: поставлен был на вид. Но в нынешнем случае меня окрылял тот факт, что еще несколько месяцев назад я видел в Центре именно эти задания, по боеприпасам с «ОВ». Исходил из ситуации, что даже если от Сержанта не получу ничего, кроме этой информации, риск будет оправдан в оперативном, информационном и даже… в финансовом отношениях.
Домой я возвратился после девяти вечера. И сразу выдал условный звонок своему старшему коллеге по торгпредству.
— Сергей Евгеньевич, можно мне завтра утром опоздать минут на двадцать? Хочу Нину и Иринку отвезти в парк Мейдзи? Пусть погуляют, а в обед возьму их домой.
Звонок должен был проследовать обязательно, в любом случае. Его отсутствие — это уже ЧП в рамках резидентуры. Но условное число — «двадцать минут» — означало: «все прошло согласно плану». Понятно, что подробности я доложу завтра.
На другой день до полудня я работал в торгпредстве, готовя документы по «крыше», отвечая на звонки фирм и оговаривая встречи с деловыми людьми. После обеда отправился в посольство, точнее в резидентуру.
— Владимир Александрович, — обратился я к «моему» куратору, — вчера встреча прошла удачно, но придется повторить вариант с оплатой. Центр не успеет ознакомиться с материалом.
Куратор был не только моим коллегой по разведке, но и по флоту — капитан 1 ранга. Позднее он стал адмиралом, хотя и по нашей линии.
— Что? Опять? Без подтверждения?
— По другому нельзя… — уныло подтвердил я.
— Хорошо. Давай все по порядку излагай.
Вкратце я сообщил о ходе встречи с Сержантом: его поведении, принесенных им материалах, в которых я узрел тематику заданий по линии НТР.
— А если задание уже выполнено?
— Все может быть, но этими материалами мы закрепляем наши отношения с Сержантом. Создаем условия для невозможности отхода от работы с нами.
— Опять будут в Центре ворчать, — не менее уныло, чем я, молвил замрезидента. — Хоть с остальным лучше — месяц на изучение описания, точнее оглавления. Есть оказия, вернее, скоро будет…
— Вы имеете в виду — пароход?
— Да. На нем мы послезавтра отправим оглавления, на третий день они будут в Находке — туда он приходит утром. В тот же день коллеги из Владивостока заберут материал и самолетом отправят в Москву. Да, точно — уже через неделю мы можем ждать ответ из Центра.
— Что делать с 5000? — деловито осведомился я. — Нужно уже сегодня направить шифровку с нашими возможностями по «ОВ»?
— Готовь шифровку, и пойдем к резиденту оправдываться. Кажется, Юрий Иванович сегодня добр.
Через полчаса шифровка была готова, а через час, получив очередной нагоняй резидента, «доброго в этот день», мы вздохнули с облегчением: резидент наш план действий в целом одобрил.
В шифровке я указал в первую очередь о снарядах с «ОВ» для крупнокалиберной морской артиллерии — это почти пятьсот килограммов веса, где по объему процентов сорок приходилось на «ОВ». Линкор из состава флота США мог забросить такой снаряд на расстояние до 25 километров в момент обстрела, например, берега. Это просто для сведения, и об этом в шифровке не говорилось. Просил подтвердить оплату после того, как буду твердо уверен в подлинности, ценности и комплектности документов.
Ответ, как и ранее, был по-чиновничьи строг: на месте виднее, вся ответственность — на резидентуре. Кажется, я начинал понимать и их заботы. Слава богу, что не пришел отказ и указание «на вид…».
Восемь последующих встреч с Сержантом проводились с санкции и при прямой заинтересованности Центра. И я, и Сержант были довольны друг другом. Он получил почти 50 000 долларов, а мы — того же числа листов с описаниями последнего слова военной техники в американских войсках — сухопутных, морских, авиационных, ракетных.
Да, обе стороны остались довольны друг другом. Особенно — я. Это было «рыбацкое счастье». Хотя и не такое уж оно «рыбацкое». Ведь были поиск, интерес к Кончите, случай с Федором на грани скандала… Случайность? Но не слишком ли их много для одного конкретного лица? Случай помог, но зацепка за Федора — это уже оперативная работа.
Сержант едет в Штаты…
К концу года Сержант собрался домой. На предпоследней встрече, произведя обмен «товара на деньги», он сказал мне, что уже известна дата отъезда. Мы ранее говорили с ним о возможности продолжить деловой контакт в новых для него условиях, но конкретики не было. Сержант был не прочь — деньги давались ему легко, и по свойству его характера — эдакому легкомыслию — он подумал, что так могло быть всегда.
И вот, заручившись санкцией Центра, на предпоследней встрече я завел разговор о будущей работе Сержанта в другой стране. Центр решительно отверг мое предложение с обучением Сержанта за наш счет и продвижение затем его в интересующий НТР объект.
Причина была более чем справедливая: большинство обученных за наши деньги бесследно исчезали из поля зрения разведки.
— Федор, ты можешь устроиться в Штатах так, чтобы снова было что поменять на зелененькие?
— Пока — не знаю, но думаю, что «да».
— Может быть, здесь кто-либо смог бы порекомендовать тебя на работу в Америке? Например, в качестве вольнонаемного, но с допуском к «щепетильной» документации? Вроде этой, что ты мне передаешь?
— Попробую… Я пока об этом не думал.
— Тогда дай мне знать в следующий раз о своей будущей работе. Конечно, если что-либо подвернется.
Теперь я уже не боялся нарваться на подставу в лице Сержанта. Переданная им информация с лихвой гарантировала его молчание — «коготок увяз глубоко».
На последней встрече Сержант сообщил, что от своего командира он получит пару писем с рекомендациями на работу в окрестностях Нью-Йорка.