Создание связи имеет огромное значение. Всё, что женщина делает и говорит своему младенцу после рождения – все эти, на первый взгляд, бессмысленные улюлюканья, объятия, поглаживания и даже взгляды – служат единственной цели: защитить и воспитать своего малыша. Мы до конца не понимаем, как именно работает эта система, но последние исследования указывают на то, что в этот период многое из того, что мы называем материнским поведением, регулируется на биологическом уровне.
На эту мысль меня натолкнуло любопытное исследование, проведённое в Ратгерском университете. Экспериментируя с химией тела самок крыс, один из исследователей заметил кое-что необычное. Оказалось, что их материнские инстинкты зависели от наличия определённого гормона. Этот гормон появлялся в их организме к концу беременности, и пока он присутствовал, крысы вели себя как идеальные матери. Это уже само по себе было важным открытием.
Однако исследователь хотел выяснить, как регулируется поступление этого гормона. Он обнаружил, что ключевым фактором является присутствие новорождённых крысят. Если их забирали сразу после рождения, гормон исчезал из организма матери, а вместе с ним испарялся и материнский инстинкт. Когда этот инстинкт пропадал, ничто не могло его восстановить, даже если крысе-матери возвращали её детёнышей.
Хотя исследования животных редко дают окончательные результаты, у нас есть веские основания считать, что это исследование может быть исключением. Мы уже знаем, что присутствие новорождённого жизненно важно для его матери как минимум в двух важных аспектах. Крики ребёнка стимулируют выработку у матери грудного молока, а прикосновение его кожи к её груди способствует высвобождению гормона, который уменьшает послеродовое кровотечение. Неужели будет слишком смело предположить, что его присутствие также может активизировать её материнский инстинкт? Большинство биологических и поведенческих исследований указывают на то, что это вполне возможно.
Хорошим примером является жестокое обращение с детьми, которое гораздо чаще встречается среди детей, которые преждевременно появились на свет. Многие эксперты полагают, что изоляция недоношенных детей в специальных педиатрических отделениях на протяжении недель или даже месяцев после рождения оказывает серьёзное психическое воздействие на их матерей. Это может привести к тому, что в дальнейшем они будут более склонны к физическому насилию над своими детьми.
Кроме того, имеющиеся данные свидетельствуют о том, что существует определённый период сразу после рождения, когда установление связи или её отсутствие оказывают максимальное влияние как на матерей, так и на детей. Учёные несколько расходятся во мнениях относительно его продолжительности: некоторые ограничивают его первым часом или менее, другие – первыми четырьмя или пятью часами. Однако исследование, проведённое первопроходцем в области изучения привязанности доктором Джоном Кеннеллом и его командой, показывает, что этот период значительно короче двенадцати часов. Они обнаружили, что установление связи сразу после рождения сближает мать и ребёнка больше, чем установление связи, начатое через двенадцать часов после родов. Различия становились заметными практически сразу. Уже через день или два матери, которых я назову «ранними» (то есть из группы раннего контакта), заметно чаще держали, ласкали и целовали своих младенцев, чем «поздние» матери (из группы позднего контакта).
Это вовсе не означает, что женщины, которые установили контакт с ребёнком позже, будут плохими матерями. Материнские чувства слишком сложны и индивидуальны, чтобы сводиться только к биологическим реакциям. Тысячи интимных моментов, которые объединяют мать и ребёнка на протяжении всей жизни, также имеют большое значение. Я просто хочу сказать, что ранняя привязанность даёт женщине важное преимущество. И, как я уже говорил, любое преимущество жизненно важно из-за общей модели поведения или отношения, которое оно помогает сформировать. Команда доктора Кеннелла, например, заметила, что даже такие простые задачи, как смена подгузников и кормление, даются женщинам без установленной связи с ребёнком с большим трудом.
Прекрасным примером может служить одна моя знакомая. У этой молодой женщины ребёнка забрали сразу после рождения, и она увидела его снова только спустя сутки. По её словам, сначала это её не очень беспокоило, потому что в больнице она чувствовала свою связь с ним. Но через месяц её отношение изменилось. Молодая мама сомневалась, что ребёнок принадлежит ей, малыш казался ей чужим. Она была уверена, что со временем связь между ней и ребёнком появится, и я заверил её, что так и будет. Однако эта связь могла бы возникнуть раньше, если бы она смогла провести какое-то время с ребёнком сразу после рождения.
Почти всегда женщины, которые установили связь с ребёнком сразу после рождения, ведут себя иначе, чем те, кому не удалось это сделать. Различия наблюдаются во всех исследованиях, независимо от того, являются ли его участницы белыми, темнокожими или азиатками, богатыми, бедными или представительницами среднего класса, будь то американки, канадки, шведки, бразильянки или японки. Даже через три года после родов матери, установившие раннюю связь, продолжают проявлять больше внимания, с энтузиазмом поддерживая своих детей.
Доктора Кеннелл и Клаус, наблюдавшие за группой женщин через год после родов, обнаружили, что они по-прежнему больше касались, держали и поглаживали своих малышей. Когда исследователи снова навестили их через год, оказалось, что матери начали разговаривать с детьми по-другому. Очень немногие из них кричали или повышали голос. Мать могла мягко намекнуть ребёнку, что пора спать или что он должен убрать свои игрушки, но это всегда делалось с явным уважением, приказной тон был редкостью. Исследователей также поразило то, как женщины разговаривали с детьми, словно окутывая их заботливым потоком успокаивающих и повышающих самооценку слов. По одному лишь тону, которым к ним обращались, эти малыши понимали, что они любимы и желанны.
Такой манере общения не учат на предродовых курсах, ей нельзя научиться по книгам доктора Спока. Она естественным образом возникает у счастливых матерей. Как и новоиспечённые мамы в фильме, о котором я упоминал ранее, эти женщины действовали полностью интуитивно. Их выбор слов, манера речи и тон голоса были абсолютно спонтанными.
Природа приложила немало усилий, чтобы сформировать систему привязанности, идеально подходящую потребностям новорождённого. Она не только радикально меняет поведение взрослой женщины, прожившей уже двадцать пять и более лет (такую трансформацию, кстати, Фрейд считал невозможной), но и делает его именно таким, которое лучше всего подходит для малыша. Для всестороннего эмоционального, интеллектуального и физического развития младенцу необходим особый вид любящего контакта и заботы, который может развиться лишь через полноценную привязанность к его матери.
Ребёнок также готов играть свою роль в процессе установления связи. Неспособный самостоятельно обеспечить себя пищей, одеждой и жилищем, он использует звуки и, я думаю, даже свою внешность, чтобы вызвать заботливую реакцию у тех, кто может его накормить и одеть. Не так давно учёный Карл Саган заметил, что малорослые существа с большой головой вызывают у нас особую симпатию. Он предположил, что это может быть связано с тем, что непропорционально большая голова подсознательно напоминает нам о преобладании мозга над телом. Однако я склонен думать, что мы запрограммированы на то, чтобы с любовью относиться ко всем таким детским образам. Это может объяснить, почему мультяшные персонажи вроде Чарли Брауна и Лайнуса из комикса Peanuts кажутся нам особенно милыми. Мы, конечно, можем думать, что нас привлекает их чувство юмора, но я задаюсь вопросом, не вызывают ли эти фигурки с их огромными головами и маленькими телами инстинктивное желание их защитить?
Разумеется, впервые увидев своего только что родившегося ребёнка, мать инстинктивно потянется к нему, чтобы взять на руки. Это самая естественная реакция на свете, которая, как и другие аспекты привязанности, удовлетворяет конкретные и жизненно важные потребности ребёнка. С момента рождения любовь становится для него не только эмоциональной, но и биологической необходимостью. Без нежности, ласк и обнимашек младенец начинает чахнуть и в конечном итоге может даже умереть. Это состояние известно как маразм, что в переводе с греческого означает «истощение». В XIX веке маразм уносил жизни более половины новорождённых, а до начала ХХ века он был причиной почти всех смертей в приютах для детей-сирот. Это звучит жестоко, но эти дети просто умирали от отсутствия любви и физического контакта. Сегодня случаев маразма становится всё меньше, но, к сожалению, в мире по-прежнему слишком много обездоленных малышей. Врачи называют их детьми с задержкой в развитии.
Даже небольшое проявление внимания способно сотворить чудо с ребёнком, который испытывает недостаток любви. Это подтвердил один учёный в ходе своего исследования малышей, родившихся с низкой массой тела. Обычно замедленное развитие таких детей объясняют органическими причинами, чаще всего незначительными повреждениями мозга, но этот исследователь предложил альтернативное объяснение. Он отметил, что в первые недели жизни такие дети часто оказываются изолированными в отделениях интенсивной терапии для новорождённых. Оснащённые по самому последнему слову техники инкубаторы способны обеспечить ребёнку всё необходимое для нормальной жизнедеятельности, но не могут заменить ему тепло материнских объятий и любовь.
Именно это и показалось исследователю неправильным. Поэтому он отобрал в своём отделении группу младенцев и попросил персонал гладить их по пять минут каждый час в течение десяти дней. Пять минут – не так уж и много, а медсестра – не мать, но даже при этом поглаживания дали впечатляющие результаты. Эти дети быстрее набирали вес, росли более активными и физически крепкими, чем те младенцы, до которых никто не дотрагивался.