Марк начал открывать картонную коробку, разделяя выпечку рукой, отрывая ее по кругу.
– Марк, стоп! – Дженни закрыла лицо ладонями.
– Что не так? Следишь за фигурой?
– Калорий тут и правда много. Но кто так разделяет энсаймаду? Испанцы ломают ее, как лепешку.
Она начала помогать Марку. Их руки соприкоснулись. Марк вспомнил, как они молились за столом, узнав эту бархатистую нежную кожу. Почувствовав руку Дженни, он захотел ощутить ее еще раз. Тогда он принялся помогать ей ломать пирог, словно невзначай касаясь ее руки еще раз и еще… Все это выглядело совсем по-детски, как в школе: мальчик собирается первый раз поцеловать девочку в щечку.
Марк нежно провел пальцами по запястьям Дженни, по ее тонким красивым пальцам, и они как под гипнозом молча уставились на коробку с пирогом и на то, как Марк трогает руки Дженни. Она далеко не сразу остановила его.
– Психологи говорят, Дженни, – нарушил затянувшееся молчание Марк, убирая свою руку от руки девушки, – что любовь начинается с тактильного восприятия рук партнера.
– А? Что? – переспросила девушка стеснительно, понимая, куда все это ведет, и сильно смущаясь.
– У тебя очень красивые пальчики, – повторил Марк, взяв ее за подбородок, чтобы притянуть к себе и поцеловать.
Все испортил телефон Дженни: звонила мама. «Она переживает, чтобы Дженни не сидела долго, что надо идти домой, не то будут лишние разговоры. Хотя и не так поздно, но уже начало темнеть. Может, это даже и к лучшему, что мама позвонила именно сейчас, будто знала, что должно случиться», – подумал Марк.
Дженни не стала перезванивать, просто написала СМС: «Все в порядке».
– Марк, уже поздно, я и не заметила, как наступил вечер. Не хочу сердить маму. Давай доедим энсаймаду и пойдем домой.
– Конечно, – ответил Марк и подумал, что нельзя разрушать доверие Лориан.
По дороге они много смеялись и подкалывали друг друга, вспоминая смешные случаи из жизни.
На террасе горел свет, Лориан и Макс накрывали на стол – было видно, что в доме гости. Брат беседовал с юной милашкой и сам на себя не походил: громко рассказывал о чем-то, рот у него почти не закрывался. Марк это тоже заметил и ничего не сказал, они с Дженни лишь переглянулись.
– Ну наконец-то, – все же не удержался от тихого комментария Марк.
Дженни улыбнулась и поблагодарила его за хороший вечер.
Доведя девушку почти до самого дома, Марк остановился и хотел приблизиться к ней, но Дженни строго его остановила.
– Марк… – помедлив, сказала она. – Скажу, как есть. Ты мне нравишься, и боюсь, что мне будет так же хорошо с тобой и потом. Если мы продолжим вот так гулять, то мне будет больно, когда придется уезжать. Ты же взрослый и понимаешь, к чему мы идем? Я это точно знаю. Может, нам не стоит и начинать? Давай просто останемся друзьями, как было до сих пор, не заходя дальше.
– Это слова твоей мамы, Джен. Чего ты боишься? Почему гадаешь о конце, когда еще ничего не успело начаться?
– Вот этого и боюсь. Мне еще никогда не было так хорошо с парнем, и я боюсь, что потом будет очень больно. А прощаться нам придется, ты сам понимаешь это не хуже меня. У нас, скорее всего, разные дороги в жизни. Для меня не существует понятия «курортный роман». Я быстро привязываюсь, поэтому никогда не тороплюсь с выводами, – очень по-взрослому рассуждала Дженни. – И все, что я говорю, – это мои слова, – обиженно добавила она, забирая руку, но Марк удержал ее, не отпустил. – Ты мне очень нравишься, Марк, но нам придется потом все заканчивать и разьезжаться по своим городам.
– Кто сказал, что придется заканчивать? Еще ничего и не началось, Дженни. Можно будет что-нибудь придумать.
– Что именно придумать? Марк, ты же понимаешь, что это просто работа на отдыхе. У меня не получится остаться здесь, как у тебя, если ты вдруг этого захочешь. Я не хочу разозлить всю мою семью. И ты вряд ли приедешь ко мне, чтобы познакомиться с папой. А даже если и приедешь, когда он узнает, сколько тебе лет, будет… ну, не очень рад.
Дженни медленно отходила к дому. Словно прощаясь, она обернулась и взглянула Марку в глаза, не давая ему сказать ни слова. «Никогда больше не почувствовать ее рук, не ощутить вкуса ее губ – и всю жизнь жалеть об этом? Неужели это конец? – думал он. – Нельзя насильно держать того, кто так этого избегает».
– Мы еще успеем сказать друг другу «прощай», – остановил ее Марк. – Не хочу, чтобы все это выглядело, как будто я тебя убалтываю на что-то. Давай перестанем философствовать, а будем просто общаться, как раньше. Знаешь, Дженни, я хочу рассказать тебе, как одним дождливым утром залипал в большое окно офиса… В фирме, где у меня была очень хорошая должность, и казалось, ничто не может заставить меня отказаться от стабильной работы в крутой компании, где я успел достичь определенных высот. Я тогда точно знал, где буду через месяц или два и что примерно буду делать, ну, догадывался, во всяком случае. Но не прошло и двух часов, как меня уволили, и я, уже безработный, смотрел с тротуара снизу вверх на те самые окна, из которых только что смотрел вниз. Да нет, честно говоря, шеф объяснил, что просто хочет, чтобы я отдохнул, и если я вернусь через год, он возьмет меня обратно, и даже с повышением, у меня есть накопления, и часть бонусов я вложил в акции… Ни за что я бы не поверил, что может быть как сейчас: я куплю тур и не захочу лететь обратно, а устроюсь тут на работу. Что познакомлюсь с тобой. То есть, понимаешь, никогда нельзя знать, как будет.
Марк понял, что отчаянно пытается спасти ситуацию, и заговорил с еще большей горячностью:
– Я не хочу терять тебя, а потом жалеть о том, что могло быть, но не случилось. Позволь мне быть с тобой, Дженни, – просто гулять и видеть тебя каждый день. Общаться с тобой. Мы не так долго знакомы, но оба понимаем, что подходим друг другу. Мне первый раз в жизни захотелось жить на полную катушку, а не как в Лондоне. И я не хочу, чтобы этому помешал дурацкий страх. Я готов рискнуть, но только с тобой, а не один. Давай не будем говорить много и лишнее, просто ответь сейчас: мы еще увидимся?
– Конечно, увидимся, Марк, мы же работаем вместе, – улыбнулась Дженни. – Я не прощаюсь с тобой, ты не так понял.
– Но, Джен…
– Спасибо за приятный вечер, Марк.
Дженни коротко обняла Марка и быстро ушла.
С минуту он стоял как вкопанный, провожая ее взглядом, пока она не зашла в дом. Между ними еще ничего не началось, а он уже чувствовал, будто потерял что-то важное в жизни. Но что-то внутри говорило: надо бороться, не пускать ситуацию на самотек.
Тайна раскрыта
Марк снял ботинки и закатал штаны до колен, чтоб погулять вдоль берега, позволив волнам ласкать его ноги. Он шел по почти опустевшему пляжу. Стемнело. Горизонт клеймило красивое оранжевое пятно от уже ушедшего на покой солнца. Дул легкий ветерок, и, кажется, все было хорошо: теплый остров Майорка, приятная, хоть и временная работа… Только чего-то не хватало, недостача какой-то важной детали мучала Марка. Он достал из рюкзака недопитую бутылку вина, а ненужную уже еду выбросил вместе с пакетом в урну.
«А вдруг она права? – пришла тревожная мысль. – Может, и вправду лучше не начинать того, что мы потом не в силах будем продолжить? Но как она может знать, что случится потом?»
Марку казалось, что сейчас он моложе Дженни: поддался романтическому настроению, тогда как девушка строго следует непреложной жизненной логике.
«Я и сам тут непонятно, на сколько останусь. Не знаю, куда двинусь потом – может, вообще вернусь в Лондон и поищу работу, подходящую к моему резюме, если ничего другого не выйдет. Зайду к Делмару и похвастаюсь, как долго тут отдыхал. Хотя он, наверное, уже забыл про меня: сколько клиентов вот так отправляет».
Не болтаться же ему на Майорке… Сезон скоро закончится, тут просто нечего будет делать. Сами местные станут искать работу, а многие так вообще поедут туда, где сезон еще продолжается. Наверное, любой испанец мечтал бы работать в Лондоне: зарплаты там намного лучше, чем в Испании или на любом другом курорте.
«А погода… Ну что погода? И в Берлине, и в Лондоне полно теплолюбивых испанцев, раз справляются они, переживу и я», – почти уговаривал себя Марк.
И все же из головы не шло: он влюблен в Дженни, влюблен, и дороги назад уже нет. Звезды уже сложились в замысловатую конфигурацию, безвозвратно запустив этот механизм.
– Я хочу быть с ней! – уверенно заявил звездам Марк.
Он посмотрел на бутылку и, не отпив ни глотка, вылил содержимое в море и пошел вдоль берега.
– Хватит бухать, – сказал себе Марк. – Все это бред, который я сам себе нарисовал, особенно с этим письмом. Я готов полюбить ее и не отпускать ни на минутку, чтобы не потерять то, что так давно искал…
Он опустился на колени прямо на песок, обхватив руками голову, и рассмеялся. Если бы кто-то шел мимо, то наверняка подумал бы, что он или пьян, или просто не в себе. Но Марку было все равно, потому что он встретил ту, из-за которой в его жизни все изменилось. Он постоянно думал о ней, но, кажется, ей до этого не было дела. Марк вспомнил их недавний разговор. Дженни думает, что у нее все впереди. Ну да, до семейных планов ей и вправду далеко. «Наверное, я слишком много накрутил у себя в голове. Это все детские мечты, особенно то дурацкое письмо. Во что я верил? О чем мечтал? Это дурацкое вино играло во мне», – подумал Марк, снова вспомнив свой тайник и послание, которое спрятал, кстати, не так далеко от места, где сейчас занимался самобичеванием.
Гуляя и размышляя о смысле жизни, он почти дошел до деревни Sillet. Охваченный злостью и отчаянием, Марк решил достать письмо из бутылки и выкинуть его, даже разорвать эту белиберду на клочки. Он вернется в Лондон, подождет несколько месяцев и снова устроится на свою работу обратно, как обещал Ларс. Его жизнь станет такой же обычной, одинокой и скучной, какой и была до этого. Время романтиков прошло. Не существует девушки, которая бы поняла это, оценила и не высмеяла…