Как с помощью ацетона самим производить бездымный порох для борьбы с германскими субмаринами? (Капитан «Лузитании» получил предписание тайно доставить из САСШ в Великобританию кордит — помимо явных двух тысяч пассажиров. Отсюда второй взрыв, собственно и потопивший корабль.) Патент на изобретение был выдан доктору Вейцману 29 марта 1915 года в Лондоне — это называется «в правильное время в правильном месте». Самое начало многообещающей Галлиполийской операции. России обещан Константинополь — с учетом активизации боевых действий на кавказском фронте. Царьград! Мечта мечты. Армянам хоть и не был обещан Арарат, но мечтать не запретишь. Жаботинский, который уже всех достал и которого Вейцман приютил у себя дома, наконец дождался своего: так и быть, пройдут твои евреи боевое крещение в Галлиполи как самостоятельное армейское соединение[123].
Арон не помог Ире Ян избежать депортации в Александрию, где ее дожидалась туберкулезная палочка, — той самой «музе в пенсне», без которой, как знать, еврейский язык, может быть, и не обогатился бы словом «Технион». Вейцман тогда ввязался в «войну языков»: никаких немецких техникумов — Технион. «Иври, дабер иврит! Иегуди, дабер иврит!» Арон был в стороне, но сейчас он с Вейцманом заодно. Использование крахмала в военной промышленности чревато продовольственным кризисом. Изготовлять нитроглицериновый порох из зерновых или картофеля — страна вмиг оголодает. Дальнейшее в компетенции прикладной ботаники. Привлеченный через своих американских коллег к решению стоявшей перед британцами задачи, «пшеничник» Арон справился с нею куда успешней, чем с поставками продовольствия для турецкой армии.
По сей день британские школьники, как, впрочем, и немецкие, осенью собирают каштаны, устраивая соревнования между школами и даже детскими садами. Традиционный приз — деревянная шайба с выжженным по срезу именем и датой: «Josef, British Primary School, October 1915» или «Miriam, International School, October 1995». Но осенью 1915 года british schools побили все рекорды no сбору богатого крахмалом конского каштана. Лондон беззвучно рукоплескал Атлиту. Арону обеспечена поддержка Вейцмана, общепризнанного вождя мирового сионизма, столь же респектабельного, как Герцль. Это вам не Жаботинский, одесская литературная богема, дорвавшаяся до пулемета «льюис». Или местечковые идиш-революционеры, которые мало того что трепещут турок — им на самом деле под турками спокойней. Все до боли знакомое: когда жиду «ай», скажи ему «дай» — там барашка в бумажке, здесь бакшиш с маслом.
А ведь набеги саранчи грозили повториться. Необходимость во встрече с профессором Бланкгорном, профессором Прусской академии, стала насущной, как хлеб. Хлеб, в котором 4-я армия так нуждается. Нет, конечно, мы не будем сосать лапу, а будем руководствоваться положением воинского устава № 1: «Снабжение сражающихся — дело рук самих сражающихся». Но для этого надо воевать на чужой территории — либо признать население своей территории вражеским. К чему в Южной Сирии готовы: еще немного и приступят к «зачисткам». Положение воинского устава № 2: «В ходе переселения неблагонадежного элемента в удаленные районы все, что выпадает в осадок, утилизируется».
— В Берлине у меня намечены консультации с берлинскими коллегами, возможно, я встречусь с моим давнишним другом, профессором Бланкгорном. Но кроме того, ваше высокопревосходительство, нелишне будет объяснить еврейским благотворителям специфику пожертвований во время войны. Например, что ставка командующего Армией освобождения Египта испытывает недостаток в автомобилях.
Джемаль-паша слушал агробиолога с мировым именем и залихватским жестом, с каким отплясывают мазурку, поглаживал усы.
— Смешно сравнивать, ваше высокопревосходительство, ссудную лавку еврея-колониста с еврейским банком во Франкфурте, если вы понимаете, о чем я говорю («si vous voyez се gue je veux dire»)…
— Мосье Аронсон, — успокоил Арона его всевластный собеседник, полагавший, что читает в сердцах. — Ни вас, ни ваших близких не должны беспокоить меры, суровые, но неизбежные, против ваших единоверцев из России. Они предлагают свои услуги англичанам, мне это доподлинно известно от наших агентов в Каире. Существует разветвленная шпионская организация, которая поставляет англичанам ценнейшую информацию. В штабе Мюррея ею очень дорожат. Можете не сомневаться, что мы скоро на них выйдем. Хотя потомкам Мусы (мусави) и приписывают тайное могущество… — Джемаль-паша шутливо погрозил пальцем, — лично я больше доверяю явной силе, чем тайной.
— Позволю себе заметить вашему высокопревосходительству, что русский анархический дух действительно силен в переселенцах на Святую землю, но еврейские круги в Германии это оправдывают погромами. Считается, что в отместку русские евреи подрывают устои русского самодержавия. Германское правительство, насколько я знаю, оказывает финансовую помощь русским революционерам.
— И глупо делает.
— Но среди еврейских комбатантов, воюющих на стороне Великобритании, переселенцев нет (ложь во спасение). Зато адресная поддержка со стороны еврейских кругов Германии могла бы быть для нас благотворной, если вы понимаете, о чем я говорю. Желательно еще привлечь к сирийской проблеме еврейское лобби по ту строну океана. Когда я работал в департаменте земледелия, то завязал немало полезных знакомств.
— У вас там два брата, мосье Аронсон?
— И сестра.
— И вы, наверное, хотели бы их навестить? Семейные узы. Как вы планируете добраться до Берлина?
«„Планирую“ — уже неплохо».
— Через Копенгаген, ваше высокопревосходительство.
— Из Копенгагена можно попасть повсюду. Даже в Нью-Йорк. Я рад, мосье Аронсон, что между нами установилось взаимопонимание, позволяющее не обсуждать то, что обсуждать не следует.
— Ваше высокопревосходительство всегда внушали мне восхищение. Политические ветры переменчивы. Управлять парусами так, чтобы в них, не переставая, дул попутный ветер — большое искусство, которым ваше высокопревосходительство владеет в совершенстве. К сожалению, у корабля три мачты.
— В бурю случается мачты рубить, чтобы спасти гибнущий корабль. Сколько вы еще пробудете в Дамаске, мосье Аронсон? Вам следует осмотреть мою конюшню. Наши дороги не пригодны для автомобильного сообщения, увы. Как шоффэр вы знаете это лучше, чем я. У меня был отличный «Принц Генрих»… Н-да. Как поживает мой «рено»?
— Скучает, наверное. Но виду не подает. Служит верой и правдой французик.
Срубить две мачты — устранить с помощью военного переворота двух других пашей, Энвер-пашу и Талаат-пашу, — на это Джемаль-паша не отважится. А то бы заключил сепаратный мир с нежно любимой им Францией — если только мясники способны на нежность.
— «Принц Генрих» мне был дорог как воспоминание об оказанном в Вене приеме. Это подарок. Вам покажут моих железных коней, чтобы вы были в курсе дела. Близнецов я не люблю, если вы понимаете, что я хочу сказать, Гарун-эфенди.
Экскурсоводом был австрийский обер-лейтенант. На груди медалька, на голове официркаппе, на боку громоздкая, до земли, сабля. Представившись, он первым делом достал из внутреннего кармана конверт с вырезкой из газеты.
— Это я, видите, третий.
Снимок: «Наши доблестные воины-евреи у Стены Плача» — из венского «Юдише ревю». Он не расставался с ним. И вовсе не для того, чтобы при случае показывать: вот, попал в газету. Он не смог бы объяснить, почему этот снимок всегда при нем. Но мы — мы бы смогли.
— Раскидная карета с боковым входом, — они переходили от машины к машине. Обер-лейтенант был многословен и нелеп. — Когда едешь непрямолинейно, то колесо, которое на большей длине поворота, скользит. Это очень опасно, потому что автомобиль может понести задом. От этого он переворачивается. Так уже было. Гнедигер герр чудом остался жив.
«Gnädiger Herr» («барин», как перевел бы Набоков) произносится с изрядной долей иронии. Иронизировать по адресу Джемаль-паши в австрийской военной миссии хороший тон.
— А в этом ландоле с ним ничего подобного бы не случилось. Потому что колеса насажены на дифференциал. Это дает возможность одному из колес поворачиваться скорей или тише другого. Я называю это косоглазием колес. Какая разница между дамой и автомобилем? Когда дамы косят — нехорошо, а колеса — пуркуа па?
Болтливый еврей в австрийской военной миссии — находка для шпиона.
— Выкрашенный в белый цвет автомобиль для скорой медицинской помощи с одной койкой-носилками и местом для фельдшера. Развивает скорость до сорока километров в час при хорошей погоде по хорошей дороге. На случай, если гнедигер герр, не дай Бог, снова куда-нибудь вывалится. Подарок немецкого Красного Креста.
— А это зачем его высокопревосходительству? — удивился Арон при виде заостренной с обоих концов гоночной торпеды с отверстием для головы посередине. — Забраться внутрь и полежать, высунув голову? Или полюбоваться, как кто-то другой на нем гоняет?
— Он сломан. Зато американский. В Америке автомобилей, как рабов на плантациях. А в городах ходят электрические омнибусы на пятьдесят мест, с резиновыми пневматическими шинами. За электрическими автомобилями преимущество по сравнению с бензиновыми: ни вам шума при езде, ни вам запаха, ни вам дыма, ни вам копоти. А всего важней — сел и поехал, не надо заводить мотор, надрывать себе спину.
«Жюля Верна начитался».
— Вам нравится Жюль Верн?
— Кто? — по сосредоточенно-серьезному выражению лица было ясно, что и имени такого не слыхал. Англичане, французы — те мастера слетать на Луну. Немцы — народ с серьезным выражением лица.
— Один французский фантазер. Сочинил роман про субмарину, для которой энергию вырабатывает электрический скат. Немецкие инженеры все же предпочли бензин. Успех германских субмарин ошеломляет. Турки, я слышал, тоже хотят оснастить свой флот двумя субмаринами. Вы об этом ничего не слышали?
Серьезное выражение лица сменилось у Калиша на презрительное.