Джанет промчалась через Уолверкот и дальше, в Годстоу, изо всех сил крутя педали. В сад «Форели» она влетела изрядно запыхавшись.
– У тебя прическа в беспорядке, – заметил Аксель.
– Ох, ради бога! Прекрати ворчать.
Она пригладила волосы и вошла в паб. Час был ранний, и в баре сидела всего пара человек, болтая о чем-то у огня. Миссис Полстед вытирала стаканы и приветливо улыбнулась ей.
– Нечасто ты к нам заглядываешь в последнее время, – сказала она. – Свободный вечер?
– Мне надо сказать вам что-то очень срочное, – едва слышно выдохнула Джанет.
Посетители у камина не обратили на нее внимания.
– Идем в зал на террасе, – кивнула миссис Полстед и сама двинулась вперед.
Их деймоны, белка и барсук, шли за ними.
Как только дверь за ними захлопнулась, Джанет выпалила:
– Элис Лонсдейл! Ее арестовали!
– Что?!
Джанет все рассказала.
– Когда ее уводили, она крикнула: «Скажи Норману и Барри!» – и, ясное дело, она не павлинов имела в виду, а вас с Реджем. Ох, я не знаю, что делать… Все так ужасно.
– Ты думаешь, это ДСК?
– Да, никаких сомнений.
– И магистр ничего не сделал, чтобы их остановить?
– Да он на их стороне! Он им помогал! Но теперь уже весь колледж знает про Элис, и все просто в бешенстве. Как в тот раз, когда Лиру выселили, а потом она исчезла. Но тут же все равно ничего нельзя сделать, да? Никаких законов он не нарушил… но бедная Элис! Правда, она от души врезала одному из этих…
– Представляю себе! Нашей Элис под горячую руку лучше не попадаться. А казначей? Что он сказал?
– Когда после разговора с магистром он вышел из кабинета… Ох, не знаю даже, как сказать… В общем, он был раздавлен. Сам не свой. Иордан теперь превратился в жуткое место! – в отчаянии воскликнула Джанет.
– Там давно пора устроить большую уборку, – кивнула Бренда. – Поедешь со мной?
– Куда?
– В Иерихон.
Джанет и Бренда вскочили на велосипеды и покатили вдоль канала, мимо Порт-Медоу, к верфи, через пешеходный мостик и дальше по Уолтон-Уэлл-роуд до Иерихона.
Бренда знала Ханну Релф почти с тех же давних времен, что и ее сын, и понимала, что та захочет узнать о случившемся как можно скорее. У миссис Полстед были свои соображения о том, что за секреты объединяют Малкольма и Ханну, хотя она никогда их об этом не спрашивала. Ханна знает нужных людей, она найдет, с кем поговорить, кого предупредить… кто сможет помочь.
Она свернули на Крэнем-стрит и остановились как вкопанные. У дома Ханны стоял антарный фургон, какой-то мужчина грузил в него картонные коробки. Пока они смотрели, он успел совершить две ходки в дом и каждый раз выходил с кучей коробок и папок.
– Это один из тех, что приходили сегодня утром, – в испуге прошептала Джанет.
Женщины пешком дошли до коттеджа, ведя велосипеды за руль. В третий раз вынырнув из дверей с грузом, Топхам обернулся и увидел их. Наградив их свирепым взглядом, он запер фургон, но ничего не сказал и снова скрылся в доме.
– Пошли, – скомандовала Бренда.
– Куда? Что мы будем делать? – всполошилась Джанет.
– Навестим Ханну. Совершенно обычное дело.
Миссис Полстед решительно вошла в калитку и прислонила велосипед к низенькой садовой стене. Ее деймон-барсук, широкомордый и тяжелый, встал у ее ног. Бренда позвонила. Джанет с опаской выглядывала из-за ее спины.
Изнутри доносились голоса: в основном мужские, но голос Ханны они тоже слышали. Мужчины говорили на повышенных тонах, Ханна – как обычно. Бренда позвонила еще раз и посмотрела на Джанет, а та посмотрела на нее. Бренда была крепкой дамой лет пятидесяти, в твидовом пальто, которое было ей маловато. Лицо ее было спокойным и решительным. Сейчас она была очень похожа на Малкольма, которым Джанет уже давно и молча восхищалась.
Дверь отворилась, и на пороге появился еще один человек, который, видимо, всем тут командовал.
– Да? – холодно спросил он.
– Вы кто такой? – в ответ спросила она. – Мы пришли к моей подруге, Ханне. Вы что, для нее работу по дому делаете?
– Она сейчас занята. Приходите в другой раз.
– Вот еще. Она нас ждет и примет. Ханна! – громко позвала она. – Это Бренда. Я войду?
– Бренда! – раздавшийся в ответ голос звучал напряженно, а потом вдруг оборвался.
– Что тут происходит? – требовательно спросила миссис Полстед капитана.
– Вас это не касается. Мадам Релф помогает нам с важным расследованием. Я вынужден попросить…
– Мадам Релф! – презрительно обронила Бренда. – С дороги! Вы невежа и грубиян! Ханна, мы идем!
Не успела волчица-деймон капитана даже оскалиться, как ее передняя лапа очутилась в челюстях у барсука, который оттер ее в сторону. Сам капитан попытался вытолкнуть Бренду из коридора руками, но та как следует размахнулась и врезала ему кулаком сбоку по черепу. Он пошатнулся и чуть не упал.
– Топхам! – закричал он, но Бренда уже входила в гостиную. Ханна сидела, но очень неудобно – второй незнакомец в этот самый момент заламывал ей руку за спину.
– Какого дьявола вы тут делаете? – рявкнула Бренда.
Сзади послышалась возня, и Джанет воскликнула:
– Не смейте меня трогать!
– Бренда… осторожнее… – выдохнула Ханна и поморщилась, потому что руку заломили еще сильнее.
– Немедленно отпусти ее! – скомандовала миссис Полстед. – Руки убрать, шаг назад и вон отсюда. Пошел!
Вместо того чтобы выполнить полученные инструкции, Топхам продолжил выкручивать руку Ханны, и та охнула от боли.
Тут в спину Бренды будто врезалось пушечное ядро, она буквально влетела в комнату и повалилась на кресло, в котором сидела Ханна. Сверху на нее шлепнулась Джанет – Мэнтон стряхнул ее с себя и пихнул следом, – и все три женщины отлетели к камину, едва не упав в огонь.
Выпустив руку Ханны, Топхам отлетел к стеклянной горке с коллекцией фарфора и вместе с ней обрушился на пол.
Бренда первой оказалась на ногах, и в руке у нее уже была кочерга, которую она выхватила из подставки возле камина. Джанет, недолго думая, вооружилась совком для угля. Ханна упала неудачно и, кажется, двигаться не могла. Бренда перешагнула через нее и неумолимо встала перед двумя головорезами.
– А сейчас поворачивайтесь и проваливайте! – приказала она. – Вам тут ничего больше не светит. Понятия не имею, кем вы себя возомнили, но богом клянусь, вам это с рук не сойдет.
– Немедленно опустите это, – прорычал Мэнтон. – Я вас предупреждаю…
Он попытался схватить ее, но получил удар по запястью и отступил.
Топхам все еще воевал с тем, что осталось от этажерки, – деревянный каркас и битое стекло затрудняли попытки встать. Бренда окинула его взглядом и осталась довольна: из его порезанной руки текла кровь.
– Ты! – бросила она. – Как ты посмел напасть на пожилую женщину, трусливый ты бандит?! Вон отсюда!
– Там еще коробки… – пискнула Джанет.
– Еще и вор к тому же. Выгрузи их из фургона, прежде чем сматываться.
– Я тебя помню, – процедил Мэнтон, глядя на Джанет. – Секретарша из Иордан-колледжа! Попрощайся с этой работой.
– Что вы сделали с Элис Лонсдейл? – прогремела Бренда. – Куда ее увезли? В чем обвиняют?
Джанет дрожала всем телом, но Бренда не знала страха и прожигала взглядом агентов Суда консистории так, будто правда была на ее стороне… так, впрочем, и было.
– Вы, видимо, не понимаете, что у нас есть полномочия проводить расследования… – начал Мэнтон, но Бренда его перебила.
– Нет у вас никаких полномочий! Вы – вор, трус и бандит. Никто не имеет права врываться в дом без ордера – вам это известно, и мне тоже. Все это знают. И полномочий арестовывать человека без причины вы тоже не имеете. Так почему вы арестовали Элис Лонсдейл?
– Не ваше де…
– Очень даже мое. Я знаю эту женщину с детства. Она не преступница и много лет верой и правдой служила Иордан-колледжу. Что вы сделали с магистром, чтобы он ее вот так сдал?
– Не ваше…
– Ага, не можете объяснить, потому что объяснений у вас нет. Вы негодяй, мелкий, подлый мерзавец! Что вы с ней сделали? Отвечайте!
Джанет помогла Ханне подняться. Рукав ее кардигана был обожжен… вернее, прожжен насквозь. Она упала прямо в огонь, но даже не пикнула. Рассыпавшиеся угольки дымились на коврике у камина, и Джанет поскорее собрала их в совок. Топхам пытался вытащить кусок стекла из руки. Мэнтон отвернулся от Бренды, не выдержав ее яростного взгляда, который жег не хуже углей.
– Пошли! – скомандовал он.
– Вы что, сдаетесь? – удивился Топхам.
– Только время зря тратим. Пошли отсюда.
– Мы ее найдем, – пообещала Бренда. – И заберем ее! Настанет день, когда весь ваш чертов проклятый ДСК вышибут из этой страны, и вы побежите, поджав хвосты.
– Мы не… – начал огрызаться Топхам, но Мэнтон оборвал его.
– Довольно, сержант. Хватит. Мы уходим.
– Но, капитан, мы можем ее арестовать!
– Не стоит трудов. Мы знаем вас, – он в упор посмотрел на Джанет, – скоро арестуем вас, – он перевел взгляд на Ханну, – и запросто узнаем, кто вы такая, и тогда у вас будут большие неприятности, – закончил он, глядя на Бренду.
Одного этого холодного взгляда хватило, чтобы насмерть перепугать Джанет, но сегодня был ее день: она тоже немного помогла общему делу и чувствовала себя непокорной и дерзкой. Несколько таких минут, возможно, стоили потери работы.
Ханна стряхнула последние искры с рукава. Непрошеные гости ушли.
– Ты обожглась? – бросилась к ней Бренда. – Дай посмотрю, закатай рукав…
– Бренда, не знаю, как тебя благодарить, – пробормотала Ханна.
Несмотря на возраст, хозяйка дома держалась хорошо, а вот Джанет дрожала, и еще как! Она взяла щетку и попыталась смести золу и мусор с коврика, но руки у нее слишком тряслись.
– И вам тоже спасибо… – продолжала, глядя на нее, Ханна. – Хотя я и не знаю, кто вы. Вы обе так храбро держались!
– Это Джанет, секретарь казначея из Иордана, – представила ее миссис Полстед. – Сегодня утром при ней арестовали Элис, и она примчалась рассказать мне, как только смогла, а