Итак, что нам известно? При знакомстве Кайди сказала, что они регулярно ездят кататься на горных лыжах, потому что любят этот вид спорта, но в Краснокаменске впервые. Когда Патриция удивилась, что жители другой страны выбрали такое далекое и не очень раскрученное место, Кайди пояснила, что ее муж отсюда родом и захотел побывать на родине. Что ж, это факт номер один. Идем дальше.
Назавтра, когда Патриция осматривала базу, она стала случайным свидетелем разговора между Айгаром и его женой. Женщина тогда с горячностью говорила что-то типа «Айгар, поверь мне, тебе это не нужно. Ты зря это придумал, и мы вообще напрасно сюда приехали». Да, точно, а потом она добавила: «Пожалуйста, не делай этого. Это ничем тебе не поможет, а лишь только все усложнит» – и попросила подумать о детях. Это факт номер два.
Факт номер три – это, несомненно, встреча Айгара и Федора Игнатьевича. Ее Патриция видела из окна своего номера. Мужчины – здоровяк-викинг и тщедушный старичок – обнимались. Вечером, перед сходом лавины, Айгар снова куда-то уходил, причем вернулся мрачнее тучи, а на вопрос жены, как все прошло, ответил одним словом: «Трудно». Это факт номер четыре, и его Патриция тоже аккуратно занесла в складывающийся в ее голове пазл. Она была уверена, что сумеет получить цельную картинку, если будет дотошна и внимательна.
Итак, пока получается, что Айгар Ратсепп родом из этих мест, а потому он вполне мог знать старика сторожа раньше. Близко знать, поскольку так радоваться встрече, как это делал Федор Игнатьевич, можно только по поводу близкого знакомого. Интересно, что, узнав о гибели хозяина турбазы, старик обратился к богу не только по поводу упокоения души Олега Девятова. Да, точно, Патриции тогда показалась странной его фраза «Прости, господи, душу раба твоего Игоря». Конечно, она подумала, что ее собеседник имеет в виду старшего сына Девятовых, но четырнадцатилетний подросток вряд ли мог быть виноват в гибели родителей. О каком же прощении тогда шла речь?
Так-так, Ирина говорила, что своего старшего сына они назвали в честь брата мужа. И когда Патриция упомянула об этом в разговоре со сторожем, тот рассказал, что у Олега Девятова действительно был младший брат Игорь, который был весьма упрямым и своенравным. Кажется, он мечтал стать моряком, а потом куда-то исчез, но не в тюрьму, как считала Ирина. Федор Игнатьевич очень рассердился, когда Патриция высказала такое предположение.
То есть существовал исчезнувший брат по имени Игорь, которого нужно простить за то, что он сделал что-то, имеющее отношение к гибели Девятовых. Этот факт номер пять упрямо не хотел цепляться ко всему остальному, и Патриция даже головой замотала, как конь, которому досаждают мухи.
С лестницы спустилась Эмилия, подошла к холодильнику, достала пакет апельсинового сока, налила в два стакана – себе и брату, неторопливо поднялась по лестнице и исчезла за дверью номера. Патриция вдруг вспомнила, как девочка и Игорь Девятов сидели на ковре перед камином и играли в «Монополию». О чем она тогда подумала, глядя на них? О том, что они удивительно похожи, словно брат с сестрой.
Айгар местный. Брат Олега Девятова куда-то уехал. Федор Игнатьевич был рад встрече с эстонцем. Кайди не нравилось какое-то решение мужа. Эмилия и Игорь очень похожи. Игоря Девятова назвали в честь дяди. Айгар и Кайди проявляют большое участие в судьбе попавшего в больницу мальчика. Игорь. Айгар. Черт подери!
Догадка, озарившая Патрицию, была сродни вспышке молнии. Всыпав лапшу в бульон, который успел закипеть, она сделала меньше огонь, накрыла кастрюлю крышкой, отложила прихватки и повернулась к сидящим в полном молчании мужчинам, слушающим разговор Карины со следователем и ожидающим своей очереди.
– Айгар, – тихонько позвала Патриция, подойдя ближе к креслу, в котором сидел викинг. Он поднял голову, посмотрел на нее вопросительно, но спокойно, не ожидая подвоха, – Айгар, вы ведь брат Олега Девятова, правда? Он чем-то очень серьезно вас обидел. Так серьезно, что вы на много лет уехали из России, сменили имя и фамилию. Вы сердились на своего брата, но вам небезразлична судьба пострадавшего мальчика, потому что он – ваш племянник. И Федор Игнатьевич вас узнал. Узнал и понял, что вы решили отомстить.
Теперь его устремленный на нее взгляд был бешеным, диким. Патриция даже попятилась, словно от этого человека могла исходить какая-то угроза. Павел, заметивший этот взгляд, тут же вскочил и встал у Патриции за спиной, словно оберегая и защищая ее. Полицейский, оставленный присматривать за ними, тоже встрепенулся, позвал следователя, который выскочил из комнаты Карины, словно забыв о ней.
– Документы ваши предъявите, пожалуйста, – велел следователь строго.
Айгар тяжело вздохнул и достал из кармана эстонский паспорт. Следователь изменился в лице.
– Вы что, иностранец?
– Да.
– Та-а-ак, Айгар Ратсепп. Это ваше настоящее имя?
– Да, разумеется. Когда я переехал в Эстонию, к бабушке с дедушкой, то взял их фамилию, то есть девичью фамилию своей матери. Мне было шестнадцать лет.
– А до этого какая у вас была фамилия?
– В России меня звали Игорь Девятов, – покорно сказал Айгар. – Я из Норильска, вырос в этих местах, но после переезда приехал сюда впервые.
– То есть погибший Олег Девятов действительно ваш брат? Эта дама не ошиблась?
– Нет, не ошиблась, хотя, признаться, я понятия не имею, как именно она об этом узнала. Я никогда про это здесь никому не говорил.
– А правда, как вы узнали? – с подозрением спросил следователь у Патриции.
– Догадалась, – пожала плечами та. – Свела воедино разрозненные факты, свидетелем которых стала.
– А поподробнее можно?
– Можно, – и Патриция рассказала о своих умозаключениях, позволивших ей «вычислить» Игоря Девятова.
– То есть, похоже, у вас был мотив желать смерти своему брату, а также гражданину Федору Игнатьевичу Бабушкину, найденному сегодня убитым, – буднично заключил следователь.
– Я никому никогда не желал смерти и, разумеется, никого не убивал, – Патриция видела, что Айгар пытается сдерживаться, но получалось у него не очень. – Я готов объяснить, что произошло, потому что мне нечего скрывать.
– Нет, разговаривать мы, пожалуй, будем не здесь, собирайтесь, гражданин, проедем в отдел полиции, чтобы зафиксировать ваши показания. Юра, – обратился следователь к полицейскому, – забирай гражданина… господина Ратсеппа, веди в машину, я сейчас попрошу ребят, чтобы они тут опрос закончили.
– Мне нужно предупредить жену.
– А где она?
– Моя жена Кайди Ратсепп, она ходила осматривать тело и сейчас отвечает на вопросы ваших коллег на месте происшествия.
– А вот это уже никуда не годится, – покачал головой следователь, – так, Юра, веди его в машину, а я схожу заберу его жену, пока она нам там все улики не уничтожила.
– Моя жена не может уничтожить улики, – Айгар вдруг засмеялся страшным скрипучим смехом, словно железо по стеклу зацарапало. – Все дело в том, что она… ладно, неважно.
– Разберемся, что важно, а что нет, – строго сказал следователь, – всех остальных попрошу остаться на базе, с вами еще поговорят мои коллеги. И я сам еще тоже вернусь.
Патриция решила, что последняя фраза звучит, пожалуй, угрожающе.
– Патриция, пожалуйста, посмотрите за детьми, – попросил ее Айгар. – Пока Кайди не вернется. Не переживайте, я знаю, что вы сделали это не со зла, и понимаю, что вся наша ситуация действительно очень странно выглядит. Но я даю вам честное слово, что не убивал Олега и старика. И дорого бы заплатил, чтобы узнать, кто это сделал. Эмилия справится с Лансом, она привычная, но просто присмотрите за ними обоими. Хорошо?
Патриция кивнула, не в силах вымолвить ни слова. У нее как-то странно перехватило горло. Молча она наблюдала за тем, как трое мужчин вышли из гостиной, оделись в прихожей, хлопнула входная дверь, и все стихло.
– Браво. – Аркадий Крылов несколько раз издевательски хлопнул в ладоши. – Пат, вы превзошли сама себя. Менее чем за час вы сначала обвинили в двух убийствах меня, а потом этого бедолагу. Конечно, я в очередной раз оценил уровень ваших аналитических способностей, но, право слово, страшно благодарен, что вы любезно не поделились с полицейскими своими подозрениями в мой адрес. Признаться, я был бы не готов к тому, что меня повезут в полицейский участок.
– Рассказать, что вы знали Девятова, то есть я имею в виду Олега Девятова, раньше, все равно придется, – пожал плечами Павел. – Чем меньше каждый из нас будет скрывать, тем лучше. Пока нет доказательств, что именно Айгар совершил преступление, подозревать его можно с тем же успехом, что и вас. Кроме того, мы понятия не имеем, что именно произошло в их семье много лет назад, так что еще непонятно, чья обида сильнее, его или ваша.
В дом вернулись Сергей и остальные полицейские.
– Кайди уехала с мужем, тело старика увезли, – доложил врач и рухнул на диван рядом со своим другом. – Признаться, я так и не понял, что тут у вас произошло, почему арестовали Айгара?
– Не арестовали, а задержали для дачи показаний, – поправил один из полицейских.
– Выяснилось, что он – братуха владельца базы, – объяснил Эдик другу, – какая-то у них родовая вражда, все дела. Как в кино, честное слово. Признаться, я мало что понял.
Полицейские записали показания всех гостей базы, особенно упирая на то, кто где был в момент совершения убийства Федора Игнатьевича. Ночной сход лавины их, похоже, интересовал мало. Патриция накрывала на стол машинально, очень внимательно слушая все, о чем говорили в комнате. Руки ловко сновали, доставая тарелки, нарезая салат из овощей и хлеб, разливая суп по тарелкам, а мозг фиксировал факты, тасуя их в черепной коробке, словно раскладывая на невидимые полки. Вот это подальше, вот это поближе, чтобы было удобно доставать.
Когда все было готово к обеду, она поднялась на второй этаж, постучала в двери люкса, чтобы позвать Эмилию и сэра Ланселота к столу.
– Где мама и папа? – спросила девочка, оглядев комнату.