— Значит так, — дождавшись, когда все девчонки выйдут из кабинета, предвкушающе оскалился магистр… нет, не Димон. Демон! — Сегодня в качестве учебного пособия я, так уж и быть, доверю вам своих девочек. Мои ученицы — лучшие в деле обольщения таких мужланов, как вы. Так что только попробуйте их обидеть! — Мужчина выразительно провел ребром ладони по горлу. — Итак, задание состоит в том, чтоб не поддаться чарам моих цветочков и первыми их очаровать. Устоите перед прежде невиданной красотой — поставлю вам зачёт. Нет — тогда проваливайте из Академии. Всё ясно?
Адепты с энтузиазмом закивали.
— Тогда… — Мужчина обвел аудиторию насмешливым взглядом и ухмыльнулся. — Солнышки мои, заходите.
Все парни в предвкушении застыли и с затаенной надеждой уставились на дверь. Да что там, даже я от нетерпения чуть ли не подпрыгивала. Это какие же красотки должны сейчас зайти, чтоб адепты даже забыли об экзаменах?!
И вот, деревянная дверь со скрипом отворилась, и в кабинет начали просачиваться первые гостьи. Сначала я подумала, что произошла какая-то ошибка. Что девушки перепутали нашу аудиторию с другой. Но заметив, с каким обожанием преподаватель взирает на новоприбывших, с ужасом осознала, что никакой ошибки не было и к нам действительно пожаловали наши пособия. А ещё поняла, что у преподавателя весьма специфический вкус.
Девицы обладали действительно своеобразной внешностью. Слишком полные, слишком худые, с кривыми зубами, непропорциональной формой лица, маленькими щелочками глаз, или наоборот, огромными лупоглазыми глазищами — все они были совершенно разные, но абсолютно одинаково меня потрясли. И не только меня. Надо было видеть выражение лиц парней в момент, когда гостьи выстроились перед нами в шеренгу и приветственно улыбнулись.
— Ну что, девчата, разбирайте себе кавалеров, — махнул рукой в приглашающем жесте магистр, и вся эта масса весело щебечущих “красоток” ринулась на нас.
Я ещё успела заметить, что к Кайлу подошла смуглая девица с явно осветленной паклей волос, странно вытянутой в ширину формой головы и грудью размера эдак десятого, когда на соседний стул плюхнулось что-то большое и тяжелое.
— Ну привет, красавчик! — пророкотало над моим ухом. Вздрогнув, я испуганно съёжилась и медленно задрала голову вверх. Надо мной возвышалась оно. Существо неопределенного пола и расы. Лицо, я так предполагаю, все же девушки, было в форме шара с ярко-красными щеками, маленькими бусинками глаз и огромными “утиными” губами. Розовое платье-футляр обтягивало каждую складочку ее немаленького тела. Но апофеозом сего образа стали две огромные мохнатые брови, практически закрывающие собой глаза новой знакомой. Единственное, что действительно меня в ней восхитило — густая копна иссини-черных волос, шелком спадающих до лопаток девицы.
Сглотнув вставший в горле ком, постаралась улыбнуться своему экзаменационному заданию:
— Добрый день. Рад видеть столь очаровательную даму в стенах этого кабинета. Меня зовут Ник.
— Вайлисия Прекрасная, — пробасило существо. Кажется, у меня нервно задергался правый глаз. Либо мама и папа Василисы, как окрестила я девушку, обладали весьма своеобразным чувством юмора, либо родительская любовь поистине слепа.
Так-с, с чего бы начать? Я попыталась припомнить, что говорилось о таком интересном случае в книге, которую читала на днях.
“Если объект не обладает природной красотой, скорее всего, его душа полна комплексов и обиды. Сделайте даме комплимент. Это должно растопить заледеневшее женское сердце”, — поучал автор сего произведения. А в качестве примера приводил комплимент с бездонными глазами, в которых хочется утонуть. Ну что ж, с него и начнем.
— Я… — взгляд полный восхищения направлен на объект. Слова произнесены с придыханием, как и написано в учебнике.
— Тону… — неожиданно глаза фокусируются на двух мохнатых гусеницах, грозно двигающихся в такт моим словам. Да уж, эти брови воистину достойны Брежнева.
— В ваших… — пытаюсь не засмеяться, представляя, как черные гусеницы вдруг отделяются от своей хозяйки, и весело уползают в закат.
— Бровях.
Наступила пугающая тишина.
— Что?
— Я тону в ваших бровях, — машинально повторила, откровенно пялясь на мохнатую особенность “красотки”. И только по стремительно краснеющему лицу девицы поняла, что в очередной раз сморозила какую-то глупость. Василиса начала медленно подниматься со стула. Мигом осознав ошибку, я вскочила со своего места и попятилась. Ну и как теперь успокоить разъяренную фурию? В голове тут же всплыли недавно прочитанные строки из все той же книги:
“Если объект зол на вас, или даже обижен, не стоит пытаться исправить ситуацию словами. Она все равно обернет их против вас. Сядьте рядом с девушкой и просто обнимите ее. Дама должна почувствовать любовь и нежность, исходящую от вас”.
Я со скепсисом покосилась на грозно нависшую надо мной Василису. Нет уж, я не самоубийца, чтоб по своей воле лезть к этой машине для перемалывания косточек. А насчет любви и нежности…
Припомнив романтические фильмы, которые смотрела еще в своем мире, с замиранием сердца протянула руку, стремясь, подобно герою романа нежно поправить девушке прилипшую ко лбу прядку волос. И надо мне было именно в этот момент споткнуться о стоящий рядом рюкзак! Жалобно пискнув, начала заваливаться назад. А дальше просто сработал инстинкт самосохранения. В надежде найти хоть что-то, за что можно было бы ухватиться, я взмахнула руками, и зацепила иссиня-чёрную прядь. Шелковые волосы бесшумно скользнули вниз, а в следующее мгновение я уже сидела на полу и прижимала к груди черный клубок, а сама девушка с растерянностью взирала на меня и сверкала блестящей, абсолютно лысой макушкой.
На осознание всей ситуации у меня ушла доля секунды. Вскочив на ноги и отбросив в сторону парик, рванула в дальний конец аудитории. За спиной послышался грозный рев. Видимо, и до красавицы дошло, что ее секрет пышной шевелюры раскрыт.
— Гребанная сессия! Гребаное искусство обольщения! Гребанная книга! — повторяла я, улепетывая от разъярённой бестии.
— Ты еще за это заплатишь! — провыла Василиса и вынула из-за пазухи красную колбу. — Получай!
Характерный звук откупоривания пробки возвестил, что девушка готова нанести первый удар. Обернувшись, заметила, как Василиса тряхнула колбу, и из нее прямо в мою сторону понеслось красное пульсирующее облачко. Я еле успела увернуться, когда странное заклинание пролетело в сантиметре от меня и врезалось в спину сидевшего за партой Трэвильда.
— А ну стой спокойно! — пророкотала “красотка” и снова потрясла рукой.
— Ага, бегу и спотыкаюсь! — крикнула я, уворачиваясь от очередного снаряда, и с ужасом наблюдая, как он разделяется на несколько частей и впитывается в спины занятых своим делом адептом.
— Да чтоб ты провалился! — рыкнула Василиса, повторяя попытку. — Из-за тебя я без волос осталась!
— Сама виновата! Надо было парик приклеивать!
Мы играли в догонялки еще несколько минут, пока и я, и сама девушка окончательно не устали. Тяжело дыша, “красавица” плюхнулась на ближайший стул. Затем закупорила колбу, натянула на лысину парик и мрачно посмотрела на меня:
— Ладно, так уж и быть, живи. Что ты там о клее говорил?
Я с опаской приблизилась к заветному стулу, стоящему возле моего учебного пособия, и осторожно присела на самый краешек.
— Если не хочешь, чтоб накладные волосы снова сорвали, используй специальное клеящее вещество. Конечно, абсолютной гарантии от несчастных случаев это не даст, но хоть получше держаться будет.
Девушка молчала и переваривала новую информацию.
— Спасибо. Я об этом как-то не подумала, — наконец пробасила она. — А ты молодец, ловкий. Не припомню, чтоб кто-то кроме тебя сумел уйти от моих чар.
Я с заинтересованностью покосилась на колбу с клубящимся в ней красным облаком.
— Что там хоть было?
— Любовное зелье, — пожала плечами новая знакомая. — Неужели ты думаешь, что с такой внешностью и впрямь можно очаровать хоть одного мужчину?
Я неловко потупилась.
— Ну…
— Ой, да прекращай, — махнула рукой Василиса. — И так всё было понятно по твоей первой реакции. Единственное, никак не возьму в толк, зачем ты про брови сказал? На комплимент это уж точно не тянет.
— Да я не нарочно. Само как-то вырвалось, — улыбнулась смущенно, да так и застыла с широко распахнутыми глазами. Погодите-ка! Если это было любовное зелье, и оно впиталось в других ребят, то значит… Подскочив, как ужаленная, я со всех ног кинулась к Трэвильду.
— Вильда, ты как себя чувствуешь? — обеспокоено спросила рыжика, коснувшись его плеча. Парень вздрогнул и уставился на меня испуганными изумрудными глазами.
— Простите! — вдруг пискнул он и повалился на колени. — Простите меня, недостойного, что испачкал ваши руки своим грязным плечом!
— Чего? — Я ошалело моргнула.
— Умоляю! — Парень подполз к моим ногам и уткнулся в них лбом. — Не злитесь! Я слишком жалок и не достоин вашего внимания!
Отойдя от первого шока, я охнула и шарахнулась назад. И тотчас впечаталась в кого-то спиной.
— Слышь, — раздалось над самым ухом. — Ты куда прешь?
Вжав голову в плечи, медленно развернулась лицом к говорившему, и наткнулась на взгляд тусклых глаз.
— Кайл? — пропищала неуверенно.
— Чё ты мямлишь? — рявкнул брюнет, да так, что мне очень захотелось спрятаться куда-нибудь под парту. — Нарываешься?
Кажется, мир медленно сходил с ума. Я ошалело взирала на набычившегося напарника и не понимала, что вообще происходит. Где-то за спиной продолжал стенать Трэвильд.
— Мальчики, не ссорьтесь!
На минуту мне показалось, что у меня галлюцинации. Усиленно потерев глаза, я убрала руки от лица и еще раз взглянула на Фрэда. Нет, не галлюцинации. Парень стоял возле нас с Кайлом и улыбался. Улыбался! Фрэд! Да ему даже на экзамене-то не особо давалось это действие, а уж в реальной жизни… Тем страшнее было видеть сейчас расточающего в разные стороны ослепительные улыбки черноволосого. А следующие его слова и вовсе заставили меня замереть с отвисшей челюстью.