азумевал Генрих Гиммлер. Отчетливо выделяющаяся во всей конструкции замка северная башня была самой «мощной» из тех башенных сооружений, что имелись в замке. При наружном диаметре в 21 метр, толщина ее кладки составляла почти 2,5 метра. В княжеские времена ее первый этаж использовался в качестве замковой капеллы. Это обстоятельство, равно как и попадание в нее молнии в 1815 году, послужило для Гиммлера стимулом, чтобы превратить эти руины в культово — религиозный объект.
Всего лишь через год после начала отделочных работ Бартельс по неоднократному требованию Эйнхаузена представил их план. В этом документе он сообщал о том, что в подвале (бывшем водосборнике замка) должно было возникнуть купольное «помещение для празднеств», а на бывшем первом этаже северной башни «колонный зал». При этом еще один купольный зал занял бы пространство трех этажей. Бартельс хотел, чтобы верхушка башни являлась плоской. То есть купол второго зала не выступал наружу. Доступ к подвальному помещению должен был обеспечиваться с помощью лестницы, которая должна была вести из внутреннего двора замка. Подобная планировка предполагала вмешательство в структуру внутреннего двора, что было недопустимо, так как замок охранялся как памятник архитектуры. В итоге 30 декабря 1941 года Бартельс представил на утверждение новый проект реконструкции северной башни. В нем предусматривался вход в подвальное помещение через проем, который делался в наружной стене башни со стороны крепостного рва. При этом вдоль всего восточного крыла создавались наружные лестницы. Это позволяло расширить зал, располагавшийся на первом этаже северной башни, в диаметре до 4,6 метра.
Люстра ручной работы, которая висела в Вевельсбурге
При сохранении толщины стен подвала и первого этажа стены запланированного второго купольного зала должны были опираться на каменные колонны в сечении 2,3'3 метра. Описание строительных работ заканчивалось фразой о том, что оно было согласовано с Генрихом Гиммлером. Когда в январе 1943 года (!) от региональных властей прибыло разрешение на подобную перепланировку, то положение Германии на фронтах ухудшилось настолько, что в замке могли работать только заключенные концентрационного лагеря. Надстраивать северную башню, которая пребывала в разрушенном состоянии вплоть до первого этажа, планировалось уже после окончания войны. Кроме того, так и не был создан доступ к подвальному помещению из восточного крыла.
Если говорить о помещениях северной башни, то многие склонны полагать, что их условное наименование было послевоенной выдумкой. На самом деле это не так. Такие обозначения, как «усыпальница», «зал обергруппенфюреров», равно как и никогда не построенный купольный «зал группенфюреров», постоянно встречаются в документах Общества сохранения и охраны немецких памятников культуры. При обустройстве «усыпальницы» заключенным концентрационного лагеря пришлось фактически на полметра врубаться в скальную породу. В настоящий момент «усыпальница» представляет собой круглое подвальное помещение высотой 9,5 метра и диметром 14 метров. Его бетонные стены облицованы каменной плиткой. Потолок образующий некое подобие купола, отделан природным камнем. В центре пола «усыпальницы», который выложен черным известняком, находится небольшое круглое углубление, напоминающее небольшой бассейн, чьи круглые стенки являются трехступенчатым спуском в него. На равномерном расстоянии вдоль стен «усыпальницы» стоят 12 каменных цоколей. Единственным украшением данного помещения является стилизованная свастика, которая находится в центре потолочного купола. Это помещение освещается только за счет света, который поступает через четыре оконных проема, проделанных в стенах башни. В яркий солнечный день видно, что свет, идущий через эти узкие оконные проемы, падает в центр «бассейна». При этом все четыре пучка света сходятся в одном месте, а именно в центральной точке «бассейна».
«Бассейн» посреди крипты замка
Стилизованная свастика в потолке крипты
При естественном освещении именно эта центральная часть «бассейна» сразу же бросается в глаза, так как, по сути, является единственной освещенной частью «усыпальницы». В народной молве, которая уже пошла после войны, именно это подвальное помещение именовалось «Вальхаллой». Дело в том, что оно, равно как и все купольные помещения, обладает великолепной акустикой. Если встать у стены и произнести что — то тихим голосом, то в «бассейне» можно услышать неоднократное эхо. Часть подвального купола оказалась не выложена камнем, что указывает на то, что работы здесь были прекращены досрочно. Четыре дыры величиной с кулак в свастичном орнаменте на потолке долгое время трактовались как дымоотводы. Хотя последние исследования замка показали, что данное предположение являлось ошибочным. Много слухов породила конструкция, находящаяся под центром «бассейна». Она напоминает газопроводную трубу, которая так и не была выведена наружу. Вокруг Вевельсбурга ходит устойчивое предание, что здесь должны были сжигаться деревянные гербы умерших или погибших группенфюреров СС. Хотя на самом деле это не более чем легенда, так как само помещение «усыпальницы» никак не подходит для проведения данного обряда. Еще в 1966 году священник Туш охарактеризовал эту версию в разговоре с немецким исследователем Хайнцем Хёне как «несостоятельную легенду». Впрочем, принимая во внимание, сколько усилий Туш предпринял, чтобы затормозить создание культового центра СС, можно предположить, что он заранее был готов назвать выдумкой любые сведения, связанные с ритуальной практикой «черного ордена». Кроме того, в свете этих высказываний возникает вопрос: насколько священник мог быть хорошо посвящен в дела замка Вевельсбург, если туда был закрыт проход для посторонних? Если же говорить о двенадцати каменных цоколях, то не существует ни одного более-менее убедительного объяснения, зачем они были созданы. Все трактовки в этом вопросе опираются на вольные интерпретации.
«Колонный зал», или «зал обергруппенфюреров», нередко именовался «мраморным залом», что было указанием на материал, которым был отделан пол в данном помещении. Это, наверное, самое торжественное помещение во всем Вевельсбурге. Предполагалось, то здесь будут собираться обергруппенфюреры СС. В данном случае наибольшее количество трактовок и домыслов породил именно мраморный пол зала, точнее говоря орнамент, выложенный на нем. Если весь пол был выложен зеленым мрамором, то символ «солнечного колеса» был выложен из черного мрамора. Примечателен был и сам символ, в отличие от традиционного «солнечного колеса», присущего многим культурам, символ в Вевельсбурге имел двенадцать «спиц», роль которых выполняли стилизованные молнии, руны «зиг». Этот символ почти сразу же получил название «черного солнца». Двенадцать молний «черного солнца», которые исходят из того центра «мраморного зала», точно указывают на двенадцать колонн. Все колонны связаны между собой аркадными перегородками. И сами колонны и перегородки выполнены из анрёхтерского доломита, зеленого песчаника. Равно между колоннами расположены двери и окна, которые выходят наружу башни. Невыясненным остается и предназначение грубо обтесанного каменного блока, который расположен за одной из дверей «мраморного зала» (если смотреть изнутри зала, она находится левее входной двери в зал).
Постоянное использование числа «двенадцать» во внутреннем убранстве северной башни наводит на интересные размышления. Пытался ли Гиммлер собрать здесь «двенадцать апостолов СС»? Или он, подобно легендарному королю Артуру, хотел собрать за «круглым столом» двенадцать рыцарей (обергруппенфюреров)? На самом деле эта башня порождает больше вопросов, нежели мы можем дать ответов. В любом случае можно утверждать, что ее внутреннее устройство не являлось случайным стечением обстоятельств. В северной башне, которую сам Гиммлер именовал «центром мира», все имело свое четкое предназначение.
Со стилистической точки зрения оба эти помещения несут на себе яркий отпечаток национал-социалистического интерьерного дизайна. Этот стиль, свойственный многим официальным зданиям Третьего рейха, можно было бы назвать «триумфализмом». Его отличительной чертой являлось использование современных материалов и техник при создании архитектурных деталей, присущих образцам из прошедших исторических эпох. «Колонный зал» северной башни Вевельсбурга во многом соответствует архитектуре поздней Античности, а также напоминает раннесредневековые дворцовые капеллы. «Усыпальница» весьма напоминает микенские купольные саркофаги. При этом оба помещения должны были производить впечатление на зрителя отсутствием лишних деталей, монументальностью и даже некоей гипертрофированностью идей прошлого.
В приведенной выше таблице было указано несколько объектов, которые были возведены в годы войны. Несмотря на датировку, их строительство было задумано еще в довоенный период. Все они должны были являться составной частью «эсэсовского Пфальца», то есть имитации средневекового дворца. Когда в начале 1940 года руководство Третьего рейха было впечатлено скорыми победами в Европе, в немецкой архитектуре, равно как и в самом «проекте Вевельсбург», стала ощущаться мегаломания, тяга к необычной величественным и монументальным постройкам. Сразу же оговоримся, что для Вевельсбурга эти проекты так и остались проектами.
Приказ Гитлера от 12 июля 1940 года о строительных работах в Вевельсбурге
Основой для столь обширных планов в округе Бюрен стал принятый 12 июля 1940 года «Указ фюрера и рейхсканцлера о строительном проекте в окрестностях Вевельсбурга». В то же самое время, то есть 20 дней спустя после заключения перемирия между Германией и Францией, Гитлер подписал указы, которые предписывали начать градостроительные мероприятия в Кёнигсберге, Ольденбурге, Познани и Саарбрюккене. Кроме того, приказом Гитлера от 18 октября 1940 года Гиммлеру было даровано право без каких-либо ограничений и согласований определять судьбу Вевельсбурга и его окрестностей. К этому моменту Бартельс разработал новый план, который предусматривал создание мощного дворцово-замкового комплекса. Для выполнения этой задачи он привлек несколько молодых талантливых архитекторов, которых он заметил по публикациям в специализированных журналах. Новый план предусматривал переселение располагавшей близ замка деревни.