Западный флигель замка осенью 1944 года
К 1945 году в Вевельсбурге, равно как и в окружавших его населенных пунктах, очень многое изменилось. В 1943 году находившиеся в окрестностях замки эсэсовские бараки были заселены членами национал-социалистической молодежной организации гитлерюгенд. До настоящего момента остается непонятным, подчинялся ли этот лагерь с населявшими его юношами одному из главных управлений СС (как утверждают некоторые исследователи). Существовавший также невдалеке от замка концентрационный лагерь был переделан в лагерь для переселенцев — он подчинялся ФОМИ («Посреднической структуре по переселению фольксдойче» — Volksdeutsche Mittel stelle), которая в свою очередь подчинялась обергруппенфюреру СС Вернеру Лоренцу. В этом лагере оказались фольксдойче, которых в спешном порядке эвакуировали с «восточных территорий», то есть из зоны наступления советских войск. Окончательное решение об использовании лагеря для заключенных в новом качестве было принято зимой 1944–1945 годов, когда в Вевельсбург из Гельзенкирхена прибыли агенты гестапо. Они нашли, что Вевельсбург подходил для создания запасных мест жительства. Кроме того, было решено использовать все оставшиеся в сохранности деревенские дома. Но таковых было не очень много — Вестфалия очень сильно пострадала от воздушных налетов авиации западных союзников. Оставшиеся к тому моменту в живых заключенные концентрационного лагеря переселялись на хозяйственный двор. Они должны были питаться на кухне, где раньше готовилась еда для эсэсовских охранников. Сами конвоиры отныне получили пищу из кухни замка Вевельсбург.
К этому моменту кое-что поменялось и в самом замке. В 1944 года над ним были растянуты маскировочные сети. Следующим мероприятием стала «эвакуация» скопившихся в Вевельсбурге драгоценностей, старинной мебели, предметов искусства в имение Бёддекен. Там они были спрятаны в специальных тайниках. Некоторые предметы из коллекции Генриха Гиммлера оказались замурованным в стены вахтенного помещения. Большинство из этих тайников было найдено сразу же после войны, хотя до сих пор вокруг замка ходят легенды о несметных сокровищах Гиммлера, которые так и не были обнаружены, в самых искусных тайниках.
Подразделение гитлерюгенда в Вевельсбурге
Но вернемся обратно в весну 1945 года. До настоящего момента точно неизвестно, когда и от кого точно комендант замка Зигфрид Тауберт получил приказ взорвать Вевельсбург. Хотя живший на момент выхода исследования Рассела Стюарта и Йоста Шнайдера адъютант коменданта замка Вевельсбург «правдоподобно» (по мнению указанных историков) утверждал, что не имел ни малейшего понятия о планах эвакуации, сохранившиеся документы показывают, что в случае «опасного приближения частей неприятеля все оставшиеся в замке служащие СС вместе с членами своих семей и жителями деревни» должны были быть эвакуированы в сборный пункт для служащих различных учреждений СС в Франкенхаузен (Тюрингия). Один из служащих Личного штаба рейхсфюрера СС обершарфюрер Фриц Каррисмайер после войны вспоминал: «После того как уже несколько дней шла подготовка к оставлению замка Вевельсбург, приказ отбыть пришел вечером 30 марта 1945 года. Последние дни были посвящены тому, чтобы как можно лучше упаковать все то, что было еще пригодно для использования. Папки с делами, если они подлежали вывозу, были упакованы по порядку в специальные ящики. Все остальное уничтожалось. Отдельные транспортные средства были капитально отремонтированы и приведены в исправность. Кроме того, с собой был взят моторный гидрант, который был приобретен на случай возникновения пожара в Вевельсбурге. Между тем неприятель прошел мимо нашей местности и ввязался в ожесточенные бои за Падерборн. В этом городе наши части весьма умело организовали оборону. М-у был отдан приказ разведать, не были ли заняты противником окружные дороги: Падерборн — Бюрен и Зальц — Коттен — Вевельсбург. Он вернулся несколько минут спустя, сообщив, что путь был свободным. Машины были заведены и направились в путь. Все мужчины попрощались со своими женами. Их прощальные слова еще долго можно было слышать в ночи».
После ночной поездки, которая прошла без особых инцидентов, Тауберт и его группа достигли немецких позиций в Падерборне. Они остановились на постой в местных казармах. Предусмотренный ранее план эвакуации Вевельсбурга не был выполнен, так как в замке осталось несколько эсэсовцев, в том числе адъютант коменданта замка. Члены семей были отосланы в деревню. На следующее утро (31 марта 1945 года) Зигфрид Тауберт объяснил своим людям сложившуюся ситуацию, после чего отдал приказ готовить все имевшиеся в распоряжении транспортные средства к дальнейшему пути. После этого комендант Вевельсбурга направился к военному коменданту Падерборна, чей командный пункт располагался в бункере на холме Вильгельма. Там Тауберт встретил гауптштурмфюрера СС, кавалера Рыцарского креста с дубовыми листьями Хайнца Махера. Эта встреча стала для обоих большой неожиданностью. Удивление столько же быстро сменилось недоверием Тауберта, так как Махер заявил ему, что ехал в Вевельсбург, чтобы выполнить приказ рейхсфюрера СС. Приказ же состоял в том, что эсэсовский офицер должен был взорвать замок и все примыкавшие к нему здания. Тауберт настолько изумился, что от удивления стал даже заикаться: «Они хотят взорвать мой замок? Вы не может этого сделать». Махеру ничего не оставалось, как произнести: «Приказ есть приказ».
Действительно, за день до этого Хайнц Махер получил в Пренцлау (близ Штеттина) от Генриха Гиммлера приказ взорвать замок Вевельсбург. После этого он с командой саперов из числа эсэсовцев тут же направился в Падерборн, куда прибыл уже в 10 часов утра 31 марта. После того как на одной из окраин города саперная группа Махера попала под обстрел американских танков, гауптштурмфюрер решил направиться к коменданту города. Он хотел узнать, какие позиции занимали американцы и имелся ли безопасный путь до Вевельсбурга. После короткой беседы с пораженным до глубины души Таубертом Махер со своей группой направился на склады, чтобы получить там фаустпатроны, предназначенные для оставшихся в Вевельсбурге эсэсовцев. После этого в сопровождении нескольких бывших сотрудников замка и ефрейтора вермахта Махер пошел окольными путями к цели своей «саперной экспедиции».
Персонал замка на крыльце вахтенного помещения
В тот момент над Вевельсбургом (и замком, и деревней) висела зловещая тишина. Она никак не вязалась с ожесточенными боями, которые шли по всем окрестностям: танковая бригада СС «Вестфалия» оказывала ожесточенное сопротивление 3-й американской танковой дивизии. Об ожесточенности боев говорит хотя бы тот факт, что 30 марта в бою за замок Хамборн погиб командующий дивизией «Острие копья» генерал Морис Роз. Не менее ожесточенное сопротивление американцев ожидало в Нордброкене и в Вевере. В расположенном совсем близко с Вевельсбургом местечке Хелльвег бургомистр вывесил белый флаг. Но это не остановило фанатично настроенных юношей из гитлерюгенда, которые продолжали оказывать вооруженное сопротивление. Священник Туш вспоминал о тех днях: «Полдень субботы в деревне выдался зловеще спокойным. Американцы находились уже в Бренкене, Тудорфе и Хааре. Лишь мы находились на островке мира и спокойствия». Однако спокойствие закончилось столь же внезапно, как и началось. В 15 часов в Вевельсбург вместо ожидаемых американских солдат пожаловали эсэсовцы. Это был Хайнц Махер и его саперная команда. При первом же взгляде на величественный замок Махеру стало ясно, что у него не было в распоряжении необходимого количества взрывчатки, чтобы полностью уничтожить его. Тем не менее, он не решился нарушить полученный приказ.
Хайнц Махер
Хайнц Махер во время Курской битвы
После некоторого раздумья было решено заложить взрывные заряды в западную и южную башни замка, а также в штабное и вахтенное здания.
Чтобы усилить разрушительный эффект во всех флигелях замка было решено устроить пожар, предав огню все, что только могло гореть. В 16 часов, когда были установлены взрывные заряды и приготовлены фаустпатроны, раздалась команда: «Поджигай». Через несколько минут большая часть замка и соседних зданий была охвачена пламенем. Священник Туш вспоминал о тех событиях: «Я зазвонил в набат, подъехала пожарная команда, сбежалась вся деревня. Около 16 часов начался подрыв замка. Штабное здание лежало в руинах, административный корпус полыхал, отдельные взрывы были мощными, но с нашей церковью почти ничего не случилось. От взрывов в ней лишь выбило окна и кое-где пошли трещины. Сильнее всего оказалась поврежденной крыша, да с колокольни сорвало весь шифер. Но само здание продолжало стоять». Чтобы огонь не смог распространиться на церковь, родильный дом (оба здания принадлежали СС) и несколько близлежащих строений Махер позволил местной пожарной команде предпринять только самые простые меры безопасности. Когда в 17 часов саперная команда СС покинула Вевельсбург, замок был полностью объят огнем. После этого в деревне, кроме местных жителей, осталась пара эсэсовцев, в том числе адъютант коменданта разрушенного замка, члены семей служащих Вевельсбурга и несколько других личностей, например начальник переселенческого лагеря ФОМИ. Около 18 часов группа под командованием Хайнца Махера без проблем смогла достигнуть Падерборна, где Махер вновь встретился с Зигфридом Таубертом. После этого Махер в срочном порядке направился в Бад-Майнберг, где располагался командный пункт дивизии. Оттуда он должен был передать сообщение Генриху Гиммлеру. Но рейхсфюреру СС показалось мало полученного сообщения. По этой причине 1 апреля 1945 года Махер должен был лично встретиться с Гиммлером.
Между тем в Падерборн были подвезены члены семей служащих СС, которые еще некоторое время назад оставались в Вевельсбурге. Обершарфюрер СС Фриц Каррисмайер так вспоминал об этих событиях: «Один из солдат принес мне радостное известие, что почти все женщины смогли выехать из деревни. Я не мог найти себе места, пока эти три машины с женщинами не прибыли к нам. В предвечерний час мы увидели первую машину. Итак, мы вновь могли быть вместе с нашими семьями. Я отдал моей жене два шерстяных одеяла, чтобы она могла согреть нашего маленького сына, которому было всего лишь семь месяцев. Вечером караван из машин направился в направлении Франкенхаузена… На место мы прибыли утром второго Пасхального дня».