всего человечества. Люди, которые сражались, боги, которые иногда вмешивались в ход событий, как считали древние; предсказания, знаменитые битвы – об этом очень много писали сами греки, осмысляя эти события.
Прежде всего они в этом видели борьбу Эллады[29] за свободу и независимость. Возможно, даже где-то преувеличивая свою свободу, но тем не менее в их глазах это было противостояние свободы, цивилизации – деспотизму и варварству. Именно с такой позиции они нам об этих войнах и рассказывали. Можно углубиться в исторические факты и подумать, что все было не совсем так. Но в мировой истории и в мировой культуре картина осталась именно такой, какую донесли до нас древнегреческие историки, прежде всего Геродот и Фукидид – два великих историка.
Итак, что же это за войны? И почему войны, а не война? Потому, что их было много. Историки упоминают несколько значительных походов, которые длились несколько десятилетий в первой половине V века до н. э. Интересно, что Геродот, главный источник наших знаний об этих событиях, начинает свой рассказ очень издалека, отступая далеко в прошлое от момента начала войны, чтобы показать общий контекст. В первой книге своей «Истории» он говорит, что напишет о том, как эллины и варвары воевали друг с другом. И открывает свой великий труд словами: «Геродот из Галикарнасса собрал и записал эти сведения, чтобы прошедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же то, почему они вели войны друг с другом».
Геродот рассказывает историю, вернее излагает отобранные им устные предания, яркие и увлекательные истории, в которых отчетливо проступают фольклорные мотивы. В стране, которая называлась Лидия и находилась на территории Малой Азии (современной Турции, но в тот момент тесно связанной с эллинским миром), правил один царь. Даже те, кто никогда не слышал про Лидию, знают имя этого царя: его звали Крёз. Выражение «богат, как Крёз» давно сделало это имя нарицательным. Дело в том, что на территории Лидии находились серебряные рудники, и это было огромное богатство. Античные авторы считали, что Лидия была первой страной, где стали чеканить монету. Крёз гордился своими невероятными сокровищами. И тут Геродот, как настоящий грек, не может упустить случая щелкнуть по носу человека, который слишком возносится из-за чрезмерного богатства. К Крёзу приехал в гости путешественник. Этим путешественником был великий афинский мудрец и законодатель Солон. И конечно же царь хочет похвастаться перед таким человеком в надежде, что тот вернется домой и всем расскажет о величии лидийского царя. Он показал ему свой дворец, свои богатства, своих рабов, свои сокровища. Этот сюжет был очень любим художниками, которые изображали просто одетого Солона, стоящего перед Крёзом во всем его величии. На этот сюжет написал стихотворение Афанасий Фет, да и многие им вдохновлялись. Показав все свои богатства, Крёз с намеком, прозрачным для всех, вопрошает Солона: «Ну что, кто самый счастливый на свете?» На что Солон отвечает: «Житель Афин Тел. «Этот Телл жил в цветущее время родного города, у него были прекрасные и благородные сыновья, и ему довелось увидеть, как у всех них также родились и остались в живых дети… К тому же ему была суждена славная кончина. Во время войны афинян с соседями он выступил в поход и при Элевсине обратил врагов в бегство, но и сам пал доблестной смертью». Крёз удивился, услышав это, но сказал: «Хорошо. А следующий кто самый счастливый смертный?» На что Солон отвечал: «Я считаю, что самые счастливые люди на свете это – два брата». Их звали Клеобис и Битон, их мать была жрицей Геры и должна была приехать на праздник в повозке, запряженной волами. Но почему-то волов не оказалось, и она не успевала на праздник своей богини. Тогда сыновья впряглись в повозку и привезли ее к храму. Все были в восторге, восхваляли их за сыновью любовь, а мать попросила у богов самого большого счастья для своих сыновей, которое доступно смертным. Боги услышали ее просьбу. Клеобис и Битон молодые, сильные, окруженные всеобщей любовью, прилегли в жару поспать в тени сада и не проснулись. Совсем обескураженный этим ответом Крёз решил задать вопрос в лоб: «Ну а я-то с моими богатствами? Неужели ты меня не считаешь счастливым?» На что Солон ответил: «Видишь ли, Крёз, я считаю, что счастливым или несчастливым человека можно назвать только после того, как он проживет всю свою жизнь, а в середине жизни об этом судить рано». Крёз обиделся, но что делать – так ему ответил мудрец. Солон уехал.
Шли годы, Крёз по-прежнему был уверен в своей мощи, силе, богатстве. Но однажды, услышав о том, что к востоку от его царства появилось новое сильное государство, решил его завоевать.
Что же это было за царство-государство? С ним тоже связанно множество удивительных историй. К востоку от Средиземного моря и Малой Азии находились территории, где разные цивилизации сменяли друг друга. Когда-то здесь жили шумеры, потом на этом месте простиралось Вавилонское царство, а позже Ассирийское. Было множество разных мелких и крупных государств. Эта земля всегда считалась лакомым кусочком, и от нее во многом зависели судьбы, возможно, всего Средиземноморья или даже всей Европы и Азии.
Древнегреческий историк Фукидид
В какие-то времена бо́льшая сила была на Востоке, в азиатской части, а в какие-то, на Западе. Не случайно Александр Македонский устремится на покорение этих земель. В более поздние времена римляне будут пытаться завоевать Персидское царство, а персидские правители попробуют оттеснить римлян. Тюркские правители придут и создадут Османскую империю. На этих весах все время будут раскачиваться судьбы Древнего мира. В тот момент, когда Лидией управлял Крёз, а в Греции существовало множество полисных городов-государств, на Востоке не было одной большой силы, а были разрозненные царства. На территории современного Ирана находилось довольно сильное Мидийское царство, которому подчинялись другие народы, и в частности, персы, которые являлись родственниками мидян, но не были с ними на равных. Как рассказывают греческие историки, мидийский царь Астиаг однажды увидел очень странный сон. Ему приснилось, как из чрева его дочери выросла огромная виноградная лоза, которая покрыла собой всю Азию. Он спросил гадателей, что бы это означало, и те ответили ему, что у его дочери будет сын, который сначала лишит власти самого Астиага, а потом завоюет всю Азию. Дочь свою Астиаг незадолго до этого, руководствуясь династическими соображениями и пророчествами, выдал замуж за персидского правителя Камбиса (менее знатного, чем мидийцы). Астиаг был убежден, что сын его дочери от перса никогда не сможет править мидянами. Когда же он узнал, что у нее родился сын, то заволновался, полагая, что все же есть тут опасность. Он призвал маленького внука ко двору и велел своему преданному родственнику Гарпагу увести ребенка в лес и оставить на растерзание диким зверям. Тот, не желая брать грех на душу, перепоручил это пастуху. Пастух-крестьянин же, у которого недавно умер маленький сын, пожалел мальчика и взял его на воспитание. Так маленький Кир вырос в крестьянской семье. Подрастая, он пользовался огромным уважением у всех крестьянских мальчиков и верховодил во всех детских играх. Однажды мальчишки в деревне играли в царский двор: «Играл же он с другими сверстниками на дороге. И мальчики во время игры выбрали царем этого мнимого сына волопаса. А он назначил одних строить дома, других быть телохранителями. Одному мальчику велел быть “оком царя”, другому приказал сообщать царю новости: каждому он поручил особую должность. Один из ребят – участников игры (сын знатного мидянина Артембара) не выполнил приказания». Отметим тут, как знакомые законы сказки сталкивают на одной пыльной деревенской дороге пастуха и аристократа! «Тогда Кир велел другим схватить его. Дети повиновались, и Кир обошелся с виновным весьма сурово, наказав плетью». Мальчик вернулся домой и рассказал своему отцу, что какие-то деревенские мальчишки его избили. Папа стал требовать для них наказания. Кира схватили и привели ко двору, чтобы допросить и наказать. При очной встрече царь Астиаг начинает подозревать неладное. Допрос Гарпага и пастуха открывает Астиагу всю правду о мальчике, и Царь с ужасом понимает, что предсказание сбывается, но делает вид, что рад возвращению внука. Он позвал Гарпага, того самого, который сохранил жизнь маленького Кира, и сказал: «Я хочу тебя наградить за то, что ты спас моего внука. Приходи ко мне вечером на пир и получишь награду, но вначале пришли мне своего сына, его я тоже награжу». И когда Гарпаг отправил своего сына во дворец, злобный Астиаг приказал убить мальчика и приготовить из его мяса угощение. Вечером Гарпаг явился на пир и его угостили кушаньями, приготовленными из его сына. Когда он это узнал, то сделал вид, будто ничего не произошло: «Право царя – карать кого он хочет», – но, естественно, замыслил отомстить. Кира отправили к его родителям в Персию. Гарпаг же, дождавшись, когда Кир вырастет, вступил с ним в заговор и помог Киру прийти к власти. Кир, правда, не убил своего дедушку, а только сверг его, после чего начал свои великие завоевания и создал мощное Персидское царство.
Древнегреческий историк Геродот. Мрамор, римская копия греческого оригинала. Начало IV века до н. э.
Вот с этим-то царством и собирался воевать царь Крёз, который считал себя достаточно сильным и богатым. Он, как и полагается, обратился за советом к оракулу. Он отправил послов в Дельфы и спросил у прорицателей, воевать ли ему с Киром. Дельфийский оракул часто давал весьма туманные ответы, которые еще требовалось разгадать или правильно интерпретировать. И Крёзу пришел такой ответ: «Если ты перейдешь реку Галис, то разрушишь великое царство». Какое именно царство будет разрушено, оракул умалчивал. Крёз, естественно, решил, что победит и отправился воевать, рассчитывая разгромить Кира. Вместо победы он был разбит, персидское войско захватило Лидию, и Крёз попал в плен. Кир был крайне возмущен тем, что Крёз пошел против него. Кара грозила всем его чадам и подданным, самого Крёза намеревались сжечь на костре. Стоя на возведенном для него костре, Крёз вспомнил слова Солона, что нельзя считать человека счастливым, пока он не прожил свою жизнь, и трижды произнес имя Солона. Кир заинтересовался: «Ты видел разрушение твоего дома и царства, и ты не плакал. Что это за Солон, о котором ты вспоминаешь?» Не спрашивайте, как им удалось поговорить о философии, пока горел костер, и кто служил им переводчиком, но Крёз ответил, что «отдал бы все мои сокровища, лишь бы все владыки могли побеседовать с тем, кого я призываю». В ответ на дальнейшие расспросы Крёз уже рассказал всю историю о своем разговоре с Солоном. Это произвело на Кира такое впечатление, что он решил помиловать Крёза. Кир приказал потушить огонь, но огонь так разгорелся, что сделать это было уже невозможно. Тогда Крёз обратился к богам и тут же на ясном небе появились огромные тучи, полил дождь, и он был спасен. Кир сделал его своим советником, и тот долго давал ему мудрые