Слышу звук льющейся воды и поворачиваюсь на бок, чувствуя себя довольной и спокойной. Он заставляет меня ощущать себя так, и именно в эти моменты я понимаю, почему я здесь. Все дело в том, какой он внимательный, любящий и нежный. Возможно, жить с ним будет не так уж и плохо. Но потом я быстро напоминаю себе, что в данный момент нахожусь на седьмом небе под названием Джесси. И если не выполню одно из его требований, уже буду думать совершенно иначе. А это обязательно случится, и, возможно, даже будет связано с вопросом о переезде.
Он возвращается в спальню, и я, лежа на спине, восхищаюсь его невероятной походкой. У этого мужчины тяжелая поступь. Потянувшись к галстуку, он развязывает его и бросает на ближайшую кушетку, а затем принимается расстегивать пуговицы рубашки. Закончив, наклоняется, чтобы снять ботинки и носки. Босой, брюки свисают на великолепных узких бедрах, рубашка расстегнута, обнажая четкие линии груди. Мне хочется впиться в него зубами. Наверное, ему бы понравилось.
— Наслаждаешься видом?
Я поднимаю глаза и вижу, что меня изучают зеленые омуты. От одного его взгляда я насквозь промокаю.
— Всегда, — хрипло отвечаю. Ничего не могу с собой поделать, таково его влияние на меня.
— Всегда, — подтверждает он. — Иди сюда.
Соскальзываю с кровати и снимаю туфли.
— Оставь платье, — нежно требует он.
Я подхожу к нему, не отрываясь от его гипнотизирующего взгляда, он следит за моим приближением, руки свободно свисают по бокам. Сердце рикошетом отскакивает от грудной клетки, и я приоткрываю губы, выпуская легкий стон, наблюдая, как он медленно проводит языком по нижней губе.
— Повернись.
Я повинуюсь и медленно поворачиваюсь. Чувствую, как на плечи ложатся ладони, и это прикосновение, даже сквозь платье, пробуждает к жизни нервные окончания.
Он наклоняется и прижимается губами к моему уху.
— Мне очень нравится это платье, — шепчет он, и я закрываю глаза, чтобы унять дрожь, пробегающую по всему телу. Его руки движутся вверх, пока не достигают затылка. Он собирает мои волосы и перекидывает их через плечо, а затем медленно расстегивает молнию на платье до самого конца.
Мышцы шеи напрягаются в попытке справиться с непреодолимой потребностью стряхнуть вызванную им дрожь, но я сдаюсь, чувствуя, как его губы касаются верхней части моей спины, а язык скользит к затылку. Каждый крошечный волосок встает дыбом, и в ответ на его долгую, горячую ласку я выгибаю спину.
Это своего рода пытка. Мне хочется, чтобы это прекратилось, чтобы иметь возможность собрать разрозненные чувства, перед тем как сказать что-то, в чем я пока не уверена, например: «Да, я перееду к тебе».
— Люблю твою спину. — Его губы вибрируют на моей коже, вызывая еще большую дрожь. Он снова прижимается губами к моему уху. — У тебя самая нежная кожа.
Откидываю голову ему на плечо, лицом, утыкаясь в его шею.
Он поворачивает голову, отыскивая мои губы, цепляет верх платья и стягивает его вниз.
— Кружево? — спрашивает он.
Я киваю в ответ, и его глаза сверкают похотью, он нежно меня целует, словно я хрустальная. Опираюсь на него для поддержки, а наши языки скользят и ласкают друг друга без особых усилий. Я наслаждаюсь его нежностью и мягкими прикосновениями.
Его руки находят мои груди, он щиплет соски через кружево лифчика, превращая их в твердые пики.
— Видишь, что ты со мной делаешь? — Он прижимается бедрами к моей пояснице, демонстрируя, что именно я с ним делаю, а затем целомудренно целует меня в губы. — Я до смерти люблю тебя, Ава.
Я понимаю его чувства. Я не вижу будущего без него, и это меня одновременно волнует и тревожит. Неизвестность. Как и то, что я до сих пор ничего о нем не знаю. Мне нужно больше, чем его тело, его внимание… его вызывающее поведение.
Он стягивает чашечки лифчика вниз, обнажая грудь, и скользит ладонями по кончикам сосков.
— Ты и я, — выдыхает он мне в ухо, передвигая одну руку от груди вниз, прямо к вершине бедер.
Колени дрожат, когда он обхватывает меня поверх нижнего белья, обрушивая на меня поток лавы, толкаюсь бедрами в его ладонь, чтобы получить больше трения.
— Я тебя возбуждаю, Ава?
— Ты же знаешь, что да, — тяжело выдыхаю, а когда он устремляет бедра вперед, из меня вырывается стон.
— Обними меня за шею, — тихо говорит он. Завожу руки назад и сцепляю их у него за шеей. — Ты промокла для меня?
— Да.
Он цепляет большими пальцами мои трусики.
— Только для меня, — шепчет он, слегка проводя языком по контуру моего уха.
— Только для тебя, — тихо соглашаюсь. Кроме него, мне не нужен больше никто.
Чувствую резкий рывок и слышу звук рвущейся ткани, вижу перед собой свои трусики, свисающие с его указательного пальца. Он позволяет им соскользнуть с кончика пальца и кладет другую руку мне на бедро.
Я слегка дергаюсь, и он смеется мне в ухо. Он обнимает меня поперек талии, двигая пальцами, обхватывает мое бедро своей широкой ладонью, а другая рука парит передо мной.
— Что мне с ней делать, Ава? — Он вытягивает передо мной здоровую руку. — Покажи мне.
Дико колотящееся сердце никак не помогает унять резкие, прерывистые вдохи. Хочу чувствовать его на себе. Я убираю руку с его шеи и тянусь за его рукой, медленно направляя ее вниз к внутренней стороне бедра, прижимая наши ладони к своей плоти. Чувствую, как он слегка дрожит. Я рада, что наши утехи влияют так не только на меня. Или он дрожит, потому что ему нужно выпить? Даже думать об этом не хочу. Со мной ему не нужен алкоголь. А я с ним.
Надавливаю на его ладонь и двигаю ею между ног, влага обеспечивает легкое скольжение. Я задыхаюсь, отвожу бедра назад, сталкиваясь с его пахом, отчего с его губ срывается стон, а моя голова откидывается назад. Мне нужно, чтобы он поцеловал меня.
Поворачиваю к нему лицо, и он, поняв мой намек, касается меня губами. Слегка прикусываю его нижнюю губу и медленно отпускаю, скользя по ней зубами, он не отрывает от меня глаз, пока я продолжаю управлять его ладонью, двигая ею вверх и вниз в медленной, непрерывной ласке.
— Не кончай. — Голос у него хриплый.
Я тут же убираю его руку и подношу ее ко рту, облизывая ладонь и пальцы, а он смотрит на меня. Боже, я так отчаянно в нем нуждаюсь, но не могу его ослушаться — не в такие моменты.
Он расстегивает мой лифчик, я поворачиваюсь к нему лицом, и он отводит назад мои волосы.
— Обещай, что никогда от меня не уйдешь.
Вглядываюсь в его встревоженные глаза. Никак не могу привыкнуть к его неуверенности. Мне это не нравится, но он, по крайней мере, просит, а не требует.
— Я никогда от тебя не уйду.
— Обещай мне.
— Обещаю.
Я беру его за запястья и поочередно расстегиваю манжеты рубашки, затем стягиваю ее с плеч. Его руки свисают по бокам, голова опущена, когда он следит, как я расстегиваю пуговицу и молнию его брюк. Скольжу ладонями по его бедрам, проникая под боксеры, чтобы стянуть брюки вместе с нижним бельем по упругой, гладкой плоти его задницы и вниз. Его толстый, пульсирующий член призывно торчит, вырвавшись на свободу. Это заставляет меня о стольком желать, а его трепещущий под моими прикосновениями пресс, — пока я исследую его торс руками, восхищаясь его красотой, — совершенно не улучшает ситуацию.
— Я больше не могу ждать. Мне нужно быть внутри тебя. — Он освобождается от брюк, поднимает меня на себя, и я обхватываю его ногами. Я дрожу, когда его член касается моей шелковистой плоти, пока он направляется со мной к стене.
Вместе с холодом окрашенной поверхности я ощущаю жар его скользкой головки, которая толкается в мое отверстие, входя лишь на самую малость. Он тяжело дышит и утыкается мне в шею, словно готовясь к вторжению. Я не могу ждать. Двигаю бедрами и нанизываю себя на него, вбирая целиком.
— Ох, твою мать, ты меня убиваешь, — стонет он, замирая внутри меня.
Хочу наклонить бедра и побудить его двигаться, но по пульсации и дрожи его внутри меня знаю, что он сдерживается. Я не шевелюсь, водя руками по его темно-русым волосам, пока он собирается с силами, его сердце колотится так сильно, что я почти его слышу.
— Ты держишься? — Он приближается ко мне лицом.
— Да. — Сцепляю пальцы сзади на его шее и напрягаю бедра.
Он одобрительно рычит и убирает руки с моей спины, упираясь ими в стену по обе стороны от меня. Медленно расслабившись на ровном вдохе, на выдохе он делает резкий выпад.
Я стону, ощущение его горячей, пульсирующей атаки заставляет меня передвинуть руки, вцепившись ногтями ему в спину. Прижавшись лбом к моему лбу, он начинает медленно входить и выходить из меня.
Я ахаю при каждом погружении, пока он неуклонно поднимает меня все выше и выше. Ох, черт возьми, как же с ним хорошо. Мои руки начинают скользить по его влажной от пота коже, наше дыхание смешивается в тесном пространстве между нашими ртами.
— Поцелуй меня, — выдыхает он, и я прижимаюсь губами к его рту, вбирая его язык.
Чувствую, как в горле бьется крик, когда он отступает и толкается вперед, заставляя меня скользить вверх по стене. Я стискиваю бедра, приподнимаясь выше, а затем резко опускаюсь на него.
— Боже, женщина. Что, черт возьми, ты со мной делаешь? — Он толкается вперед снова и снова, подбрасывая меня по стене, поцелуями заглушая мои крики. — Я ждал этого весь день. — Он наносит еще один удар. — Это был самый длинный гребаный день в моей жизни.
— М-м-м, с тобой так хорошо. — Я упиваюсь его заботой.
— Со мной хорошо? Черт, Ава, это ты вытворяешь со мной неописуемые вещи.
— Джесси! — Я разваливаюсь в отчаянии. Спокойные плавные движения быстро исчезают, сменяясь более жесткими, более агрессивными ударами.
— Ава, детка, куда бы я теперь ни отправился, я возьму тебя с собой.
Толчок!
Срань господня, мне и так сложно. Резко впиваюсь ногтями в его плоть.
— Черт, Ава! — выкрикивает он, капли его пота капают на меня. — Ты сейчас кончишь.
— Сильнее!