Глава 1. Первые столкновения
1. Арабы
Перед нами одно из самых необъяснимых событий в истории, подтверждающих теорию пассионарности Л.Н. Гумилева. В начале VII века маргинальные аравийские племена вдруг объединяются под предводительством пророка Мухаммеда в халифат, принимают новую веру – ислам, – получают имя «арабы» и после смерти пророка приступают к завоеваниям. «В то время объединением десяти племен усилился род Агари, – пишет Мовсес Каланкатуаци. – Страшное и неисчислимое множество их вышло из далекой страны, пронеслось, как вихрь, по пустыне через Сирию и стремительно двинулось на Персидское государство».
Войну ведут на два фронта: против Ромейской империи, а также против Ирана. И побеждают. Византия, созданная в муках и борьбе великим Юстинианом, сохранила себя, хотя и утратила значительную часть земель: Армению, Сирию, Египет, где большинство населения составляли монофизиты. Эти считали, что лучше покориться арабам, чем терпеть власть халкедонитских еретиков. Никейский Символ веры они признавали, как и прочие православные. Но халкедонитский символ – уже нет. Поэтому сдали Сирию, Армению, Египет мусульманам. Со временем пришел черед Африки. Византийский Карфаген покорился джихадистам и превратился в мусульманский Кайруан.
Для христианской цивилизации эта перемена означала полное фиаско. Сегодня Тунис и Алжир (то есть византийская Африка), Ливия, Египет, Сирия и подавляюще огромная часть древней Армении – мусульманские страны. Истинная Армения безвозвратно вошла в состав мусульманской Турции. В 1915 году тамошних армян перерезали курды по приказу османского султана. Горстка армян уцелела только на территории Российской империи благодаря заступничеству царей. По разумению иерархов Русской православной церкви эти армяне – еретики, так как исповедуют монофизитский вариант православия.
Итак, Византия утратила значительную часть территорий в борьбе с арабами. А Иран просто прекратил существование. Эту страну погубил «белогвардеец» Хосров Ануширван, подавивший коммунистическую революцию маздакитов. Термин «коммунистический» – не анахронизм. Довольно подробно мы говорили об этой революции в монографии «Юстиниан Великий»; там же приведена литература. В первой половине VI столетия Иран – впервые в истории человечества – попробовал коммунистическую диктатуру в условиях классового общества. Она высвободила огромное количество энергии, Иран шел от победы к победе. Но система, как всё новое, была нестабильна. Хосров Ануширван разгромил революцию, а маздакитов живыми закапывал в землю. Но его режим, основанный на господстве аристократии и расправе с простолюдинами, оказался столь шатким, что под ударами арабов Иран погиб.
Дело было так.
В 632 году, через два года после кончины Тун-джабгу-кагана, умер арабский пророк Мухаммед. В Аравии началась двухлетняя гражданская война между мусульманами и язычниками. Мусульмане одержали победу и устремились вовне. Первые халифы предложили принять соседям ислам, но не были услышаны. Пришлось воевать.
Византийцы разбили несколько арабских отрядов, вторгшихся на их территорию, но мусульмане упрямо и жертвенно рвались в бой. Они захватили Дамаск. Тогда император Ираклий выслал против них большое войско. Арабская мифология говорит, что византийцы вывели 240 тысяч воинов (у них отродясь не было армий такой численности). У арабов имелось 40 тысяч бойцов под началом талантливейшего полководца Халида ибн ал-Валида. В битве при Ярмуке (636) ромеи потерпели сокрушительное поражение. Они потеряли, по тем же арабским легендам, 70 тысяч воинов. Потери арабов – правдоподобнее: всего четыре тысячи человек. Но результат безоговорочен: ромеи побиты и оставили Сирию. А значит, и Палестину. Монофизиты сдавали города, показывали дороги и разве что не вступали в мусульманское воинство. Часть мусульманских армий повернула на берега Тигра.
У персов в это время – полная неразбериха. Иранцы Сасаниды вообще-то враждовали с представителями предшествующей парфянской династии. О причинах мы говорили в других книгах. Но несколько парфянских родов иранцы инкорпорировали. Среди них были Михраны; имя представителя этого рода хорошо знакомо ученым по сочинениям Прокопия Кесарийского и Агафия Миринейского. Михраны – те, кто преданы богу Митре и не нарушают клятв. Последний тезис оказался сомнителен, но Сасаниды приняли представителей этой семьи к себе. Михраны вели себя независимо. Представители этого семейства неоднократно бунтовали. Часть их арменизировалась и приняла христианство. Однако могущество рода и репутация его членов сделали свое дело. Сасаниды постоянно использовали Михранов на государственной службе. Один из этих парфян/армян сделался правителем Кавказской Албании. Его звали В а р а з. Этот человек принял «православие» (точнее, стал монофизитом) и после крещения получил известность под именем Григор.
У правителя Албании Вараза Михрана имелось четверо сыновей. Второй из них, Джеваншир, стал правителем Албании после смерти отца. А при его жизни командовал войсками. Мовсес называет этого сына «Джуаншер» – так было легче армянам произносить имя правителя. Вараз назначил своим наследником именно Джевашера – «смелого, гордого и миловидного. Он только еще начинал расцветать и едва пробивался первый пушок на подбородке его. Любимец отца [Джуаншер] был стремительный, как орел, и всегда готов на ратные подвиги». Так характеризует своего героя Мовсес Каланкатуаци.
Йездигерд III. Изображение на монете
Новый албанский правитель столкнулся и с арабами, и с хазарами. Воины ислама вторглись в Ирак. Эта страна принадлежала «истинным арийцам», здесь находилась их столица – Ктесифон.
Считается, что шаханшахом после череды переворотов стал Йездигерд III (632? – 652). Это внук Хосрова Парвиза и его жены – христианки Ширин. Знаменитый мусульманский поэт Низами Гянджеви посвятил упомянутым людям изысканную поэму «Хосров и Ширин», которую следует знать каждому ценителю мировой литературы.
Судьба Йездигерда оказалась несчастна. Некоторые исследователи полагают, что правил он только в восточной части страны, а в западной властвовал Хосров V, дядя или двоюродный брат вышеупомянутого шаханшаха. Но даже если ему подчинялся весь Иран, арабская угроза отравила весь период правления Йездигерда.
Шаханшах был малолетним (родился в 624 году), за него правил временщик Рустам, который являлся испахбедом – главнокомандующим. В 633 году арабы вторглись в Ирак. Персы потерпели несколько поражений, но еще удерживали страну. В 636 году Рустам собрал большое войско – примерно 40 тысяч бойцов и 33 боевых слона. Свои войска привел к нему и албанский принц Джеваншир. «Взяв с собой у отца отряд воинов, он поспешил на этот всеобщий сбор [войск, прибывающих] со всех концов. И прибыл он туда раньше, чем князь Сюника и спарапет Армении. Увидев его, полководец Ростом принял его как брата или сына родного. И вообще он был желанен всем», – сообщает Мовсес Каланкатуаци.
В кровавой битве у Кадесии персы потерпели поражение, Рустам погиб.
Джеваншир получил множество ран и отступил в Ктесифон, а затем уехал в Албанию, где набрал новых бойцов.
Арабы тоже понесли громадные потери, но сумели собраться с силами и в 641 году взяли Ктесифон. В это же время их западная армия захватила Египет с Александрией.
Йездигерд бежал на восток страны, где был убит каким-то мельником. Шаханшаху не исполнилось и тридцати лет.
В том же 641 году, когда пал Ктесифон, арабская армия прошла насквозь Азербайджан и вторглась в Муганскую степь Ширвана. Это имеет непосредственное отношение к истории хазар; остановимся на событии подробнее.
2. Арабы наступают
После Кадесии албанский правитель Вараз из династии Михранов отдался под покровительство византийцев, но персы из Азербайджана атаковали взбунтовавшуюся Албанию. Джеваншир стал спарапетом (главнокомандующим) армянскими войсками. В двух сражениях он разгромил иранцев, получил помощь от иверского эрисмтавара (вассала ромеев) и нанес персам еще одно поражение.
Тем временем арабы, следуя по течению реки Евфрат, вторглись в Армению. Византийский наместник страны, князь Феодор Рштуни, признал себя вассалом халифа. Впрочем, большинству армян это не понравилось, и арабам пришлось покорять страну заново. Покорен был также (истинный) Азербайджан. У Балазури говорится, что в 20 году хиджры (около 642 года) арабский полководец Мугира вторгся в Азербайджан и обложил его население данью. Но это был еще не полный захват. Население восстало и отложилось от мусульман. В 22 году хиджры (примерно 644 год н. э.) «Мугира ибн-Шу’ба совершил… поход в Азербайджан из Куфы. Вступив в страну, он силой занял ее и обложил ее земельной податью (харадж)».
Наместником Азербайджана сделался Салман ибн Раби’а: так считает исследователь ислама Август Мюллер, опираясь на сочинения ряда восточных авторов. Наместник выступил в Албанию и вторгся в страну хазар через Дербент. «Но тут он погиб со всем своим войском, истребленный дотла этим воинственным народом», – пишет Мюллер (История ислама. От доисламской истории арабов до Аббасидов. С. 372). Сведения требуют уточнения, и мы их уточним ниже, опираясь на сочинение Табари, который подробно пишет об этом походе и о наместнике Ширвана (на самом деле им являлся старший брат Салмана).
Мы видели, что в это время в Западнотюркютском каганате шла междоусобная война между племенными группировками дулу и нушиби. Но у хазар-нушибийцев всё-таки хватило при этом сил, чтобы отразить натиск арабов. Тем более что во главе каганата находился ставленник нушиби – Ирбис V, к которому наверняка сбежалось много единомышленников из числа тех, кто потерпел поражение. В этом – еще один секрет внезапного усиления и активизации хазар. Бежали как раз очень активные люди, которые привыкли воевать.
Неясно, как арабы прошли через Албанию, потому что Мовсес Калакатуаци расписывает подвиги своего любимого героя и заказчика «Истории страны Алуанк» – Джеваншира – и не говорит, что в это время арабы покорили эту страну. Видимо, это просто большой набег. Но почему именно на хазар? Следует предположить, что Джеваншир обратился за помощью не только к Византии, но и к западным тюркютам. К тому же как раз в это время его отец Вараз отправился к арабам, чтобы договориться, но был ими арестован. У византийцев сил имелось мало. Они уже потеряли Сирию и Египет. Логично предположить, что именно теперь испуганный Джеваншир обратился за поддержкой к тюркютам. Возможно, они направили в Албанию отряд хазар на подмогу. Никто не мог предположить, что это приведет к столетней войне между хазарами и арабами. Тем более что власть тюркютов клонилась к закату и защитить дагестанцев будет некому.
На самом деле события можно восстановить по сообщениям Табари и Балами. Вот что случилось.
Табари сообщает, что сперва арабы навалились на (истинный) Азербайджан. Страной правил Исфендияр, которого историк именует Исфандийязом. Арабский полководец Букайр напал на него. Перс капитулировал. «Так страна стала [подвластной] ему, за исключением [одной] крепости». Затем арабскими полководцами были покорены «земли, окружающие Арминию», как пишет Табари. В том числе нацелились на Тбилиси, но не преуспели. Настал черед Албании, но арабы покусились только на западную ее часть, Ширван, а через Куру для вторжения в восточную часть Албании (Арран) переправляться не стали. Поэтому Мовсес не упоминает об этом вторжении, более напоминавшем набег. В 641 году Букайр вышел в Муганскую степь. Вообще, ему одному из северных арабских полководцев только и сопутствовал успех, по словам того же Табари. «Никто из них не завоевал ничего, кроме Букайра, который рассеял [жителей] Мукана, но они [вскоре] вернулись с условием платить джизью (подушную подать)». Правда, больше деятельности Букайра не известно ничего.
В итоге тогдашний праведный халиф Омар ибн Хаттаб (634–644) назначил главнокомандующим на севере Абд ар-Рахмана ибн Рабия. Повелитель правоверных «приказал ему совершить поход против тюрок». Выйдя к Дербенту, Абд ар-Рахман вступил в переговоры с наместником города, персом по имени Шахрвараз. В других источниках его именуют Шахрияром. Сам Дербент арабы звали ал-Баб – «ворота». Между полководцем и наместником состоялся диалог.
Шахрвараз вопросил араба:
– Что хочешь делать?
– Хочу совершить поход на Баланджар, – был ответ.
Балданджар/Беленджер – город в Хазарии, место которого неизвестно, как и места других городов этой страны, кроме разве что Саркела и Тмутаракани. О нем часто упоминают арабские авторы. Это явно кавказский город. Некоторые ученые отождествляют его с неким Варачаном по созвучию названий, другие это оспаривают. Спор, в общем, беспредметен.
Шахрвараз испугался предложения араба. Воевать не хотелось. Наместник сказал:
– Поистине мы должны быть довольны ими (тюрками), если они оставляют нас [в покое] за ал-Бабом.
Абд ар-Рахман самодовольно ответил:
– Зато мы не будем довольны ими, пока не застигнем их в собственной стране…
«И совершил он поход на Баланджар в правление ‘Умара – в это время женщины не становились вдовами, не сиротели дети – и достигла его конница ал-Байда, что в 200 фарсахах от Баланджара. Затем он совершил поход и благополучно вернулся». Фарсах – мера длины, примерно 5,5 километра. Хотя Гумилев считает, что это не мера длины, а мера приложения сил, поэтому бывает «короткий» и «длинный» фарсах. Гумилев остроумно ссылается на персидский роман «Дневник путешествия Ибрагим-бека», где европейски образованный иранец сетует на темноту и необразованность своих соотечественников. У них, мол, и короткая, и длинная дорога составляет один фарсах. Между прочим, эти соображения помогли Льву Николаевичу найти примерное место хазарской столицы Итиль.
А что за ал-Байда упомянута в тексте? На русский язык это название переводится «Белгород». Такие имена хазары любили. Вспомним хотя бы знаменитый Саркел – «Белый дом». Но перед нами не Саркел. Тот расположен на реке Донец. Байда находится в другой стороне. Некоторые ученые считали ее западной частью Итиля, но этот город расположен на острове между Волгой и Ахтубой, если верить письму последнего хазарского царя Иосифа. Новосельцев обратил внимание, что известный хазарский город Самандар/Семендер можно перевести с персидского как «город из саманного (белого) кирпича». И отождествил с ним Байду. Если мы примем за истину рассуждения о «коротком» фарсахе, довод Новосельцева обретает смысл. Но тогда Баланджар расположен на юге Дагестана, где-то в горах. А через 200 «коротких» фарсахов к северу от него лежит Байда-Семендер: город, расположенный на Тереке и открытый всё тем же любознательным и мобильным Гумилевым во время его хазарских археологических экспедиций. Правда, ученые мужи условились считать, что он ничего не открыл. Вот дилетант Шлиман, разрушивший несколько археологических слоев города, который принято считать Троей, – это да, действительно гений.
С другой стороны, ибн ал-Асир, описывая поход омейядского полководца Мервана, совершенный в 739 году, говорит, что арабы миновали Семендер и напали на Байду. В общем, сплошные загадки. Или ал-Асир не в теме, или название «Байда» означало в его время уже нечто другое. Скажем, тот же Итиль. Учитывая распространенность названия «Белгород» у хазар, в этом нет ничего странного. То есть Байда, упомянутая Табари, и Байда ибн ал-Асира – разные города.
…Мусульманский автор Балами, пересказывающий сочинение Табари, дополняет диалог жалобой Шахрвараза на то, что Дербент находится меж двумя врагами: хазарами и русами. Разумеется, это анахронизм: русы появились в регионе в X веке как слуги хазар, а в следующем столетии действовали там же по приказу Мстислава Храброго, брата Ярослава Мудрого. Мстислав, по сути, пытался возродить Хазарский каганат на новой основе. В описываемое время руги обитали на реке Рось и были вассалами аварского кагана, но затем вступили в дружеские отношения с Великой Болгарией.
Одно несомненно: Абд ар-Рахман совершил успешный поход и остался наместником Ширвана. При этом (истинный) Азербайджан часто отпадал от халифата, и тогда ширванские арабы оставались в изоляции. В общем, положение их было опасно. На севере – враждебные хазары, на западе – враждебные албанцы, в Азербайджане – враждебные персы. А на востоке Ирана еще сражался с арабами молодой шаханшах Йездигерд. Он даже направил хазарскому правителю (еще не кагану) письмо с предложением союза. И вообще – пытался договориться с западными тюркютами, но те увлеченно резались между собой.
Однако мусульмане нашли возможность отправить подмогу из Рея в Ширван (650), так как Абд ар-Рахман находился в отчаянном положении. Это немного выправило ситуацию. О хазарах в источниках о той поре говорится совсем мало. Но очевидно, что Абд ар-Рахман вел с хазарами постоянную и напряженную войну, чтобы не допустить их в Мугань.
В итоге постоянные подкрепления сделали свое дело, арабы перевалили Кавказский хребет и вышли в район Беленджера. Халиф настрого воспретил Абд ар-Рахману продолжать поход, но тот не послушался, да и выхода не было. Либо он сокрушит хазар, либо хазары его опрокинут. «Ты останови [дальнейшее продвижение] и не подвергай мусульман опасности. Я боюсь, что они будут отрезаны», – тщетно увещевал мудрый халиф Осман (644–656).
Младший брат Абд ар-Рахмана, Салман, был назначен правителем захваченных горных областей к северу от Кавказа – в Южном Дагестане. Что делать дальше? Обстановка была столь накалена, что местные арабы перессорились, но верх одержала точка зрения Абд ар-Рахмана и его брата: идти дальше на север! В 652 году старший брат выступил против хазар, чтобы взять Беленджер. Табари называет это безумием. В публикации сочинения Табари 1986 года имеется обширный рассказ о последнем походе. «Он совершил поход в 9-м году правления [халифа] ‘Усмана (653 год), достиг Баланджара. Мусульмане осадили его, поставили перед ним (Баланджаром) тяжелые и легкие метательные машины… Никто не мог подойти к Баланджару, не будучи замеченным или убитым…» Затем осажденные сделали вылазку, тем более что на подмогу к ним пришли тюркохазары с севера. «Вышли жители Баланджара, и присоединились к ним тюрки. И вступили они [вместе] в схватку [с мусульманами]. ‘Абд ар-Рахмана ибн Раби‘а… постигло несчастье». То есть арабский полководец погиб. Труп Абд ар-Рахмана тюрки оставили у себя, положили в гроб и совершали над ним магические ритуалы, выпрашивая дождь.
Младший брат Салман, по словам Табари, остался жив и отвел остатки арабских войск в Ширван. С этой интерпретацией нужно согласиться, ибо другие авторы путают братьев, должность и дела старшего из них приписав младшему.
Хазары победили, но прийти на помощь персам не смогли. Границей стал Кавказский хребет. Однако хазары постоянно пытались ее нарушить, совершая вторжения в Армению, Албанию и Ширван. Тем не менее Дуглас Данлоп считает гибель Абд ар-Рахмана окончанием первой хазаро-арабской войны, и он прав. Двенадцать лет о хазарах ничего не было слышно. За это время Западный тюркский каганат распался в результате усобиц и внешних войн; возник другой каганат – Хазарский со столицей на Волге. Его правители возобновили активные действия на Кавказе.
Тем временем энергичный внук Ираклия Констант II (641–668) пытался вернуть Закавказье, заключил союз с Джеванширом и вторгся в Армению (660). Сам Джеваншир признал Константа своим государем, за что был пожалован титулом правителя. Но византийская гора в очередной раз родила мышь. Констант не смог нанести арабам решительное поражение, убрался восвояси и через несколько лет погиб от рук собственного раба.
3. Хазары в Албании
В 662 году в Албанию вторглись хазары, и этот набег не находит объяснения в источниках. «Хазиры вторглись в Алуанк грабить и обирать, – говорит Мовсес Калакатуаци. – Тогда князь Алуанка, надев доспехи и вооружившись, пошел к всепобеждающему Кресту, стал перед ним на колени и запел песню царя Израиля». «По всей вероятности, этот набег не преследовал никакой другой цели, кроме «грабежа и добычи», – считает Артамонов. Но это слишком поверхностное объяснение.
Западнотюркютский каганат к тому времени уже не существовал пять лет. В то же время хазары претендовали на Албанию, которую считали своей добычей. Ее захватил Тун-джабгу-каган, ставленник нушиби. Хазары принадлежали к нушибийской группировке. Расширять владения на востоке Великой Степи они не могли, соотношение сил сложилось не в их пользу. Тут и вспомнили, что Албания короткое время принадлежала их предкам. С точки зрения геополитики нападение на албанские земли было абсолютно близоруким: с юга напирали арабы, и ударить в тыл их врагам было глупо.
Хазары захватили Ширван, но Арран оставался за Джеванширом. Албанский князь собрал войска, переправился через Куру и вышел навстречу врагу. «Во главе своих войск он переправился на другой берег великой реки Куры и дал им сражение. И просьба его была услышана, когда во время битвы его стремительный конь споткнулся и сбросил его, но не убился, ибо Господь протянул ему руку и поднял его» (Мовсес Каланкатуаци. История страны Алуанк. С. 100–101). Поднявшись, Джеваншир поражал врагов и вместе со своими воинами опрокинул хазар. «Одержав в тот день великую победу, обратился к предводителю вражеского войска:
– Уходи, выйди обратно в ворота Чора и не смей больше приходить сюда, ибо сам Господь преградил путь твоего выступления!»
Хазары отступили.
В 664 году нашествие повторилось уже в более крупных масштабах. На сей раз Каланкатуаци зовет северных пришельцев «гуннами», а не хазарами. Может, это прямой намек, что у хазар появилась тюркютская династия, а может, просто фигура речи.
«Мужественный Джуаншер спокойно восседал на троне своем, – пишет Мовсес, – когда… в день зимнего равноденствия с многотысячной конницей выступил царь гуннов. И хотя еще до этого [Джуаншер] приказывал стране своей быть настороже и укрепляться, однако вторгшиеся гунны перешли на эту сторону реки Куры, добрались до берега Ерасха и угнали в полон не только жителей Алуанка, но и гаваров Айрарата и страны Сюник, угнали отары овец и стада скота, спустившиеся на зиму в долины на пастбища, и пригнали их в свой лагерь».
Хазарский каган из семьи Ашина ясно дал понять, что претендует на земли Албании. Это – не набеги ради грабежа и добычи, а планомерная политика по завоеванию страны. Тюркютам требовались оседлые подданные. «Царь гуннов, – пишет Мовсес, – пожелал видеть Джуаншера. И отправил он к [нему] братьев своих [и через них] просил о встрече, дабы установилась между ними братская любовь».
Джеваншир не имел достаточно сил для сопротивления и отправился на переговоры с тюркютом. Встретились на берегу Куры. «Царь гуннов [в свою очередь] вышел ему навстречу и, приплыв на челне к этому берегу реки, остановился в тихих и глубоких водах, – сообщает Мовсес. – Договорившись между собою о мире, они решили прекратить раздор и, что главное, установить братскую дружбу. И заключив договор, каждый возвратился в свой стан».
Складывается впечатление, что они поделили Албанию. Арран остался за Джеванширом, а степной Ширван отошел к хазарам. Детали переговоров Джеваншира и кагана передает Мовсес: «Переправившись с семнадцатью мужами на другой берег реки, он пришел в лагерь гуннов и взял себе в жены царскую дочь, вернул он из плена [обратно] сто двадцать тысяч голов скота, семь тысяч лошадей и жеребцов и [освободил] не меньше тысячи двухсот пленных. Так с радостным сердцем возвратился он к себе».
Хазары легко возвращают добычу. Значит, дело не в ней, и с выводами Артамонова согласиться нельзя. Речь идет о создании хазарами вассального царства в Закавказье. Они выступают как третья сила, враждебная халифату и самостоятельная по отношению к Византии. То есть пытаются установить геополитическое равновесие по своему разумению. К тому же им требуются ресурсы для войны на втором фронте – против Великой Болгарии Кубрата, находящейся под властью врагов-дулу.
Интересно, что Мовсес прославляет Джеваншира за договор с хазарами. Джеваншир, «как властвующий спарапет, совершил [много] подвигов храбрости, достойных похвал, проведя три четверти своего правления в начале в Персии, а затем у ворот гуннских, подвигов, прославивших его в целом свете, молва о которых разнеслась далеко – от востока до запада и от севера до юга, среди всех – [как среди] арийцев, так и неарийцев». Значит, решение заключить союз было взаимным. Хазары брали ответственность за защиту Албании от арабов, а ослабевшие византийцы ничего не могли с этим поделать. Нескрываемое уважение, которое Мовсес демонстрирует по отношению к Константу II, ничего не могло изменить. Византийцы уже не обладали могуществом, и это решило вопрос политических предпочтений закавказских правителей. «Император ромеев взял остатки своего войска и поспешил переправиться по морю и по суше на отдаленные острова на западе», – с оттенком пренебрежения пишет Мовсес о переселении Константа на Сицилию.
В халифате после короткой гражданской войны воцарилась династия Омейядов – «лицемерных» мусульман, которые даже вино пили, несмотря на запрет. Как известно, страдавший эпилепсией пророк Мухаммед не мог пить спиртные напитки. Он говорил, что первая капля вина туманит разум. Омейяды собирались в кружок, опускали пальцы в чашу с вином и стряхивали первую каплю… А про остальные капли пророк ничего не говорил!
Омейяды перенесли столицу страны из Аравии в Дамаск и энергично взялись за покорение неверных. Способный халиф Муавия (661–680) повел наступление на христианские страны. Он покорил Армению и отогнал византийцев, выстроил флот и напал на острова Архипелага.
В это же время (665?) хазары вели войну против Великой Болгарии, да так успешно, что разгромили противника примерно в 668 году. Орду Бат-Баяна, обитавшую в Предкавказье и на Кубани, покорили и обложили данью. Серебряные болгары с трудом оторвались от преследования и обосновались в районе современной Чувашии и Татарстана. Видимо, союзниками болгар стали родственные башкиры: в то время – угорский народ. Но не все: видимо, одно из башкирских племен, мадьяры, выступило против болгар, потерпело поражение и было изгнано на запад. После долгих приключений они обосновались в степях к востоку от Днепра в стране Леведия, названной так по имени своего вождя.
Орду Аспаруха хазары гнали до самого Дуная, но закрепиться там не смогли и отступили за Днепр. Попутно захватили степной Крым, ранее подчинявшийся болгарам. Всем этим объясняется отсутствие упоминаний о действиях хазар в Закавказье вплоть до 669 года, когда они вновь собрались с силами для похода в Закавказье.
Перепуганный Джеваншир внимательно наблюдал за ситуацией вокруг своего княжества. Арабы стремительно усиливаются, а хазары отвлечены тяжелой войной с болгарами. Джеваншир понял, что в конфликте с арабами хазары его не спасут: опасность велика. «Царь юга [Муавия] поклялся в искренней, твердой дружбе с его народом, и гордый властелин вселенной [на прощание] подал ему руку, чего он никогда не делал с чужестранцами», – рассыпается в похвалах своему герою Мовсес. На самом деле – иное. Джеваншир мечется между ромеями, арабами, хазары и готов всех предать, только бы уцелеть. Он согласился платить дань арабам, но в то же время вел переговоры с ромеями. В общем, лавировал.
В самой Албании положение его оставалось непрочным. В 669 году Джеваншир был убит. «Случилось так, что в то время великий князь Джуаншер отправился в горные местности с намерением провести там праздничные дни года в веселых гуляниях в сопровождении песнопений гусанов», – повествует Мовсес. Затем албанский спарапет отправился в Партав, дабы предаться молениям. Но один из его приближенных подсунул ему женщину, вверг в прелюбодеяние «и лукавыми словами уговорил его предаться скверным наслаждениям».
Спарапет ночью отправился на свидание. «И вот, в первом часу пополуночи, когда равнодушные воины его вооруженной стражи спали спокойно и безмятежно у ворот дворца, вышел князь на тропинку, тянувшуюся между цветниками сада, без щита, имея при себе лишь меч свой, а злодей Ениб… взяв царский палаш, меч булатный и щит с золотым пупком, коварно прошел вперед, как бы заменяя оруженосца». Он нанес спарапету удар. Джеваншир, зарычав как лев, «также выхватил меч, но сила Всевышнего покинула его, предав его в руки того, кто был обласкан им же» (История страны Алуанк. С. 116). Спарапет погиб. Убийцу схватили и уничтожили телохранители Джеваншира.
Востоковед О.Г. Большаков относит эти события к 681 году (История халифата. Т. III. Глава 6. Прелюдия второй гражданской войны. Положение на границах). Но доказательств не приводит, и мы останавливаемся на традиционной дате гибели Джеваншира в 669 году. Она, в общем, укладывается в логику дальнейших событий.
4. Хазары в Албании (продолжение)
Новым правителем Албании сделался его племянник Вараз-Трдат (669–699), сын князя Вараз-Пероза. «И тут же все вельможи распустили свои знамена с изображениями зверей, протрубили в трубы, подняли его на щит с золотым пупком и трижды подбросили его [вверх] восхваляя его», – повествует Мовсес.
Почему-то сей факт вызвал новое вторжение хазар, о чем рассказывает Мовсес. «В то самое время полководец и великий князь гуннов Алп-Илитуер, взяв с собой многочисленное свое войско и прибывших из разных мест страны Говг доблестных людей, вооруженных военачальников, со знаменами, отрядами лучников и щитоносцев, а также всадников, одетых в латы и шлемы, вторгся в страну Алуанк и стал опустошать [области] у подножия великих Кавказских гор и поселения гавара Капалак, как бы мстя за кровь Джуаншера. Сам он во главе своей многочисленной дружины пролетел через долины и, переправившись через реку Куру, перешел в гавар Ути и стал сгонять людей и скот из того гавара, грабил и угонял всех в полон. Затем все они [гунны] возвратились и расположились лагерем в долине у пределов Лпинка» (История страны Алуанк. С. 121–122).
Во-первых, что за гунны? Артамонов считает, что в Дагестане существовало некое «гуннское» княжество, подчиненное хазарским каганам. Может быть, перед нами какие-то угры, родственные болгарам, но подчиненные хазарам. Не исключено, что на сей раз войско было настолько смешанным, что Мовсес предпочел назвать его не хазарским, а гуннским. Имя гуннского полководца, приведенное армянским историком, выдает в его обладателе тюрка. Алп – силач, храбрец. Вторую часть имени правильно будет транскрибировать как эльтебер/ильтебер. Так называли правителей вассальных держав или конфедераций племен, расположенных на окраинах Тюркского каганата. Держава по-тюркски – иль. Ильтебер – это еще не хан; это нечто среднее между наместником, маркграфом и родовым вождем, происходящим из местной знати. То есть звание ильтебера четко указывало на знатность его носителя, но подчеркивало, что он – не Ашина. Артамонов учел все эти нюансы и выдвинул гипотезу о «гуннском» царстве в Дагестане. Но Алп мог привести войска с севера! Как раз там жили вассальные угры, подчиненные хазарским каганам. И вообще, более тонко к проблеме хазарского этногенеза подошел Гумилев. Сопоставляя сведения восточных авторов о хазарском языке (который называли то похожим на древнеболгарский, то не похожим ни на какие другие языки), ученый пришел к выводу, что хазары, условно говоря, – «скифское» племя, то есть древние европеоиды. Это светлокожие люди дагестанского типа. Но появление тюркютов на Волге сделало систему столь пластичной, что она поглотила часть местных племен: барсилов и савиров, некоторые угорские роды и те реликтовые этносы, которые ныне забыты. Система «была достаточно эластичной, чтобы вошедшие в нее этносы стали субэтносами хазарского этноса, унаследовавшего название от предков», – формулирует Гумилев со свойственной ему силой обобщения (Древняя Русь и Великая Степь. С. 27). Но тогда отпадает аргументация Артамонова, сомневавшегося в том, что хазары жили уже в III веке. «Этноним был тот же, но этнос другой», – полагает Гумилев. Кстати, объяснимо деление хазар на белых и черных. Первые – светлокожие дагестанцы, вторые – смуглые тюркюты.
Вернемся к походу «гуннов» и задумаемся: почему произошло вторжение и отчего Алп-ильтебер взялся мстить за кровь Джеваншира? Ответ представляется довольно простым. Нахарары (князьки) Албании задумали отложиться от хазар. Они просто не могли потянуть выплату дани сразу хазарам и арабам, хотя Джеванширу это удавалось на протяжении нескольких лет.
О сопротивлении войскам Хазарского каганата нечего было и думать. Поэтому Вараз-Трдат попробовал заключить мир. «Князь же Алуанка Вараз-Трдат, узнав о том, что многочисленные полчища [гуннов] беспощадно разрушают все, грабят и уводят в плен [народ], весьма огорчился и пришел в недоумение. Затем отправил он к князю гуннов великого епископосапета Елиазара, чтобы через него выразить ему свою верную покорность и любовь, которую он [Вараз-Трдат] питал к нему, как к любимому брату, и передать, что они не причастны к убийству Джуаншера и это преступное злодеяние совершено рукою одного подлого и мерзкого человека. Все это передал католикос Алуанка князю гуннов», – сообщает Мовсес.
Видимо, договорились, что Вараз-Трдат возобновит выплаты хазарам. Со стороны последних это было недальновидно. Экономически ослабленная Албания в любой миг могла стать жертвой арабов. Напротив, хазарам всеми силами следовало поддерживать албанский барьер.
5. Распри в халифате
Однако у Мовсеса встречаем известия, что хазары («гунны») чуть ли не ежегодно вторгались в Албанию, чтобы грабить ее окраины. Это отравляло жизнь Вараз-Трдату, не говоря о его подданных. Так продолжалось четырнадцать лет. Эту хронологию мы находим у Мовсеса, который говорит, что важные события в Албании произошли на 42 году хиджры. За это время успел умереть халиф Муавия. Ему наследовал тридцатипятилетний сын Язид I (680–683), при котором халифат раздирали смуты. Дело в том, что должность халифа считалась выборной, а Муавия, сделав своего сына наследником, превратил республику в монархию. Многим это пришлось не по нраву.
Первым восстал имам Хусейн, сын праведного халифа Али (656–661), свергнутого в свое время Муавией. По материнской линии имам являлся внуком самого пророка Мухаммеда.
Хусейн считался вождем шиитов (шият Али – «партия Али»), которые полагали, что сан халифа следует передать кому-то из потомков Али как чистым и правоверным людям.
Шииты подняли бунт в военном лагере Куфа в Ираке и пригласили Хусейна. Тот выехал из священной и неприкосновенной Мекки, где скрывался от Язида. Мятеж в Куфе был подавлен энергичным наместником Омейядов, но Хусейн продолжал путь в Ирак. Войска Омейядов – 5000 воинов – настигли его возле города Кербела. Отряд имама (150 бойцов) попал в окружение и был уничтожен. Погибли 72 человека и сам Хусейн. Ему отрубили голову и отослали в Дамаск халифу Язиду. Эти события подробно излагаются в классических работах О.Г. Большакова («История халифата») и А. Мюллера («История ислама»).
Расправа с Хусейном не привела к миру. Напротив, она возмутила многих мусульман. Режим Язида утратил популярность. Он опирался на сирийских арабов, но его ненавидели аравийские племена, а также персы. В поисках поддержки Язид попытался установить дружеские отношения с кавказскими правителями. Например, Вараз-Трдата признали царем Албании. Это и ввело в заблуждение Большакова, который принял эту дату за первый год правления Вараза и отнес к ней вторжение хазар.
Но дипломатия Язида не принесла успеха, так как внутри страны было неспокойно.
Сперва отказал в повиновении авторитетный политик Абдаллах ибн аз-Зубайр, сын одного из главных сподвижников пророка и по материнской линии – внук первого праведного халифа Абу Бекра (632–634). Затем восстал город Медина (683). «Свергнув Йазида, мединцы не стали присягать Ибн аз-Зубайру, считая, что халиф должен быть избран советом», – отмечает Большаков. Эта принципиальность оказалась ошибочна. Язид послал армию и подавил восстание Медины в крови. Город был разрушен, значительная часть населения – перерезана.
Продолжалась война мусульман с Византией, но не принесла успеха. В 681 году часть ромейских войск была отведена из Малой Азии и сосредоточилась на Балканах, чтобы покорить славянский союз «Семь родов» и отразить нападение болгар Аспаруха. Арабы воспользовались этим, вторглись в ромейские пределы и дошли до Икония. Тогда император Константин Погонат вновь перебросил войска в Малую Азию, и на следующий год они отразили арабский набег. Не удалось арабам захватить и византийский Карфаген. Они займут ромейскую Африку только в 698 году.
Что касается Язида, то его настигла нелепая смерть: пьяный халиф охотился, упал с лошади и получил, как говорят в уголовных хрониках, травмы, не совместимые с жизнью. Перед смертью он успел назначить преемником своего совсем юного сына. Так на трон взошел юный Муавия II (683–684). Это была абсолютная бездарность. И – что редко – самокритичная. Халиф четко сознавал, что не способен править. Дела за него решали временщики.
Вскоре против него выступил Абдаллах ибн аз-Зубайр, который провозгласил себя халифом. На его сторону перешли Персия и почти весь Египет; ими Абдаллах управлял из Аравии. Муавия кое-как держался в Сирии. В итоге он отрекся от власти и через месяц умер – то ли от чумы, то ли в результате яда, подсыпанного убийцами. Год его правления оказался одним из самых унизительных для халифата.
На Востоке уважают силу; если ее нет, начинаются безобразия. Муавия силой не обладал. Византийцы отбили захваченные арабами острова, включая Кипр и Родос, а закавказские владетели прекратили выплачивать дань. Мовсес говорит, что произошло сие «на шестьдесят втором году южного царства надменного Магомета». Вараз-Трдат, зажатый между арабами и хазарами, принял такое решение исходя из политической обстановки в халифате. Собрав нахараров и пригласив католикоса (патриарха), албанский царь принялся рассуждать.
– Эти подати, которыми обложило нас лютое племя тачиков [мусульман], слишком уж тяготеют и теснят нас. Другое невыносимое бедствие для нас – это набеги полчищ гуннов… Насилие неприятелей с двух сторон разорило и опустошило нашу страну. Давайте, близкие мои и любимцы, изберем епископа из нашей страны и отправим его к [этим] двум государям для нашего же спокойствия, чтобы он с Божьей милостью склонил их к миру и нерушимой дружбе с нами, чтобы мы не смотрели на них с опасением и враждой.
Принятию решения способствовал набег, о котором не пишет Мовсес, но о котором говорят армянские авторы Иованнес/Ованес Драсханакертци, Асохик, Киракос Гандзакеци, Гевонд и Вардан Великий. Датировки события спорны. Артамонов говорит о 684 годе, но ставит его впереди эпизодов, происшедших в Албании и изложенных нами ниже. Это как раз сомнительно. Научный комментатор труда Ованеса Драсханакертци датирует нашествие 685–686 годами, но и это произвольная дата.
Воспользуемся сообщением Гевонда. Этот армянский автор пишет сжато, ясно, но не кратко. «Во время междоусобных войн арабских Армяне, Грузины и Агваны после 30-летнего повиновения перестали платить подать. Возмущение их продолжалось 3 года, на 4-й покорили Армению северный народ Хазары, и убили в битве князя Григория [Мамиконяна], многих вельмож, и князей грузинского и албанского. Они же разорили Армению, взяли множество областей и сел, и, захватив добычу и пленных, ушли в страну свою» (История халифов. С. 9–10). Григор Мамиконян, упомянутый в тексте, – это спарапет армян, один из высших князей, назначенный арабами еще примерно в 674 году или даже раньше марзпаном Армении. Ованес приводит армянский титул ишхан, что в данном случае соответствует великому князю или старейшине; в общем – правителю.
От арабов Григор отложился, но стал жертвой хазар. Несомненно, они проникли через Дарьяльский проход, подчинили грузинские царства и армян. С интересами Византии каганат на сей раз не посчитался.
Непонятно, почему молчит Мовсес об этих событиях, ведь погиб князь… Если только Гевонд не упомянул убитого албанского князя просто за компанию. Вторжение не коснулись Албании, потому что Вараз-Трдат упредил удар и поспешил помириться с варварами.
6. Посольство в Хазарию
Переговорщиком оказался епископ Исраэл. Для хазар «приготовили дары и подарки», после чего епископ переправился через Куру, вступил в Ширван и продолжил путешествие на север, где был встречен Алп-ильтебером. Столицей ильтебера являлся некий город Варачан. С.Т. Еремян считал, что этот город расположен в районе Буйнакска. Артамонов поддержал предположение, говоря, что «в городе до сих пор кое-где сохранились мощные культурные отложения средневекового периода, которые могут относиться к древнему Варачану».
Мовсес Каланкатуаци пишет о посольстве очень подробно, что легко понять: по итогам дипломатического визита Алп-ильтебер якобы принял христианство в его монофизитской версии. Если это и произошло, то никаких следов в Хазарии не оставило.
Но к хазарам в целом Мовсес относится с плохо скрытым пренебрежением. «Преданный сатане, народ этот, охваченный заблуждением древопоклонения, по северной холодной глупости своей вздорные и ложные верования, скверные языческие обряды свои считал выше [других]». Это обычное национальное чванство и шовинизм. Но для нас замечания представляют огромную ценность, ибо содержат скудные известия о вере и обычаях хазар.
«Если громогласное огненное сверкание молнии, обжигающее эфир, поражало человека или другое животное, то они считали, что это жертва, посвященная богу Куару, и служили ему. И еще почитаемому ими идолу какому-то, огромному и безобразному богу Тангри-хану, которого персы называют Аспандиат, приносили в жертву коней на кострах. Не имея вовсе здравого суждения, они предавались всяким заблуждениям. Трубили [в трубы] и били в барабаны над трупами, ножом или палашом делали кровоточащие надрезы на своих щеках, на руках и ногах. То было адское зрелище, когда совершенно нагие мужчины – муж за мужем и отряд за отрядом – бились мечами на ристалище у могил. Многочисленные толпы людей состязались друг с другом, а после предавались разврату и скакали на лошадях то в ту, то в другую сторону. Кто плакал и рыдал, а кто забавлялся по дьявольскому обычаю своему. Они забавлялись, резвились, пускались в пляски и предаваясь скверным поступкам, погружались в мрачную мерзость, ибо были лишены света Творца. Они приносили жертвы огню и воде, поклонялись каким-то богам дорог, и луне, и всем творениям, которые в глазах их казались удивительными. И еще преданные похотливым желаниям, [присущим Афродите], по диким языческим нравам своим жен отцов своих брали себе, или два брата брали одну жену, или [один] брал много разных жен. Имея много разных безобразных обычаев и суеверных обрядов, не могли они увидеть и познать Солнце справедливости» (История страны Алуанк. С. 125).
Здесь кое-что указано верно, а кое-что перепутано. Описана вера тюркохазар в Тэнгри – Вечное Синее Небо. Мелкие суеверия насчет молний, не имеющие отношения к религии. Убийство жертвенных животных, чтобы умилостивить богов и поесть мяса. Брачный кодекс, согласно которому практиковалось многоженство и гарантировались права женщин. После смерти отца сын брал его жену себе. То же самое – младший брат после смерти старшего. Браки бывали фиктивными, но вдова получала защиту, уважение, достаток и гарантию безопасности, чего Мовсес понять не мог, да и не пытался. Зато он пространно повествует о том, как Алп-ильтебер сподобился принять христианство, как был водружен крест в ставке наместника и разрушены капища. Обычные повествования, коих мы вдосталь начитались у церковных историков. Гораздо интереснее имена двух военачальников, которые сопровождали албанского иерарха в обратный путь. В транскрипции Мовсеса это «Итгин из Хурсана» и «Чат-хазр». Оба имени звучат на тюркский манер, второй сопровождающий – явно хазарин. Думается, что Алп-ильтебер тоже принадлежал к числу тюркохазар.
Получается, что значительная часть населения Северного Дагестана перешла в христианскую веру, сделавшись монофизитами. Хазарский каган из семьи Ашина отнесся к этому с пониманием. Тюркютские правители демонстрировали веротерпимость вплоть до полного равнодушия к вопросам веры своих подданных. С другой стороны, обращение не было прочным. «Гунны» разочаровались в христианстве и вернулись к язычеству. Им казались милее прежние традиции и прежние боги, а воля наместника, попытавшегося поломать стереотип поведения и разрушить связи со старыми богами, ничего не могла решить.
Что касается Алп-ильтебера, то он прочно связал судьбу с каганом хазар и отдал ему дочь в жены, а также активно воевал за его интересы на разных фронтах. Мовсес не уточняет на каких, но ясно и так: против болгар и в Закавказье.
7. Возрождение халифата
Тем временем события в халифате шли своим чередом. Мы помним, что власть попытался захватить Абдаллах ибн аз-Зубайр и даже провозгласил себя халифом. Казалось, аравийцы победят сирийцев, у которых почти не осталось провинций. Но сирийцы провозгласили халифом дамасского наместника Мервана I (684–685), который стал фактическим основателем второй, младшей династии Омейядов: он приходился Муавии I троюродным братом. Потомков самого Муавии отстранили. Хотя изначально сделать это вроде бы не предполагалось. Мерван, например, женился на вдове Язида и обещал возвести на трон одного из сыновей покойного, Халида, как только укрепит государство.
Мерван действовал очень энергично: сам командовал войсками, захватил Палестину и Египет, а в Аравию отправил войска, чтобы занять священные города Медину и Мекку. Поначалу это удалось, но затем сирийцы были разбиты и уничтожены пришедшими на помощь Абдаллаху иракцами. Дамасский халиф как ни в чем не бывало провозгласил наследниками двух своих сыновей. Это возмутило его жену – вдову Язида. Женщина сочла, что повелитель правоверных нарушил договоренности, заключенные с представителями старшей ветки Омейядов. Он же занимал престол временно! Вскоре после этого шестидесятидвухлетний Мерван умер – то ли стал жертвой эпидемии, то ли был задушен подушкой во сне собственной супругой. Говорят по-разному. Август Мюллер не сомневается, что халифу отомстила с помощью подушки вдова Язида. Правда, убийство оказалось бесполезным: Мервану наследовал его сорокалетний сын Абд ал-Малик (685–705).
Юстиниан II. Изображение на монете
Смутами и чехардой на престоле воспользовались враги халифата. Кто-то, как закавказцы, обрел независимость. А ромеи вообще перешли в наступление. Ими командовал Константин Погонат, только что воевавший с болгарами. Император отбил у мусульман юго-восточную часть Малой Азии, вторгся в Сирию и занял Антиохию – жемчужину этой страны.
Он навязал сирийцам мир на тяжелых условиях. Четверть дохода дамасского халифа уходило на выплату дани ромеям, и внешняя политика оказалась парализована. Воины стоили дорого, а деньги у мусульман отсутствовали. Но вскоре после этого Константин умер, так как страдал тяжелыми болезнями. Абд ал-Малик выждал время, а когда Константину наследовал его сын Юстиниан II Ринотмет (685–695, 705–711), напал на ромеев и отбил Антиохию. В это время Юстиниан вел тяжелые бои с болгарами, которые нужно поставить в связь с действиями арабов. Каганат и халифат выступили союзниками. Абд ал-Малик взял Антиохию в 688 году, а еще через год заключил более приемлемый мир с Византией. По договору Иверия и Армения признавались буферной зоной между арабами и ромеями. Дань с этих земель две великие державы делили пополам. То есть власть хазар была настолько слаба, что они не смогли защитить своих закавказских данников, а только их грабили, да и то нерегулярно.
Как только сирийцы начали действия против своих противников-мусульман, Юстиниан Ринотмет тотчас нарушил соглашение, заняв Армению и Иверию. Албанцы остались в сфере влияния хазар.
Между тем халиф выступил против своих внутренних врагов, которые перессорились. Против аз-Зубайра вдруг выступили шииты, а от тех откололись более радикальные хариджиты (это слово так и переводится: «отколовшиеся»). В свое время один из членов этой секты убил последнего праведного халифа – Али.
Теперь хариджиты в результате кровавой войны с Омейядами заняли огромные земли: Оман, Бахрейн, Йемен, Керман и Систан.
Абд ал-Малик в 690 году отбил у Абдаллаха Джазиру с Мосулом, в 691 году отобрал у местных сектантов, переругавшихся между собой, – Ирак с Куфой и Басрой. Следующие две кампании он провел против аравийских хариджитов и занял восток полуострова. Впрочем, халифов здесь не любили, а уравнительные идеи были сильны. Неспроста на смену хариджитам в этих краях через несколько поколений придут коммунисты-карматы.
Против Абдаллаха ибн аз-Зубайра халиф направил одного из лучших и самых жестоких своих полководцев, носившего прозвище Хадджадж (Костолом). Когда-то он был учителем, но затем выдвинулся на гражданской войне.
Хадджадж осадил Мекку. Абдаллах после длительного сопротивления оказался покинут большей частью соратников и пал в сражении у стен храма Каабы. Хадджадж приказал распять тело этого халифа в назидание всем бунтовщикам.
Вскоре после этого, в 695 году, хариджиты были разгромлены в Восточном Иране, а халифат Омейядов возродился. В 698 году арабы взяли Карфаген и разрушили город. В 701-м, по словам Асохика, мусульмане отняли у византийцев Армению с Иверией. Армяне и иверы подчинились арабам больше чем на столетие. С албанцами было сложнее. Они оказались меж двух огней между хазарами и арабами. В итоге население страны частью разбежалось, частью было перебито. Албанские земли заселили персы, впоследствии смешавшиеся с тюрками. Остатки армянского населения сохранились только в Арцахе (Нагорный Карабах), некогда входившем в состав Албании. Впрочем, не следует забегать вперед.
Арабы заняли Ширван и оставили гарнизон в Дербенте. Ими командовал полководец Мухаммед ибн Огбай. Артамонов датирует завоевания Мухаммеда 692 или 693 годом. Албания покорилась мусульманам. Но завоевание оказалось неокончательным. Еще полыхало восстание в Хорасане, еще сопротивлялся Азербайджан. Огбай остался без подкреплений, и тогда в Дербент вернулись хазары. Они захватили город, вошли в Ширван и Албанию и заняли эти страны. Мусульманам пришлось начинать всё сначала.
В 703 году арабы разгромили берберов и завоевали Северную Африку до Марокко включительно. А еще через пару лет свергли династию Михранидов в Албании и обратили страну в наместничество. Впоследствии она подверглась быстрой исламизации и превратилась в Арран.
Абд ал-Малик провел денежную реформу. Он начал чеканить стандартную арабскую серебряную монету, которая заменила ромейские и иранские деньги. Это был знаменитый дирхем (искаженное название от греческой драхмы). Он получил распространение в Европе, у славян и скандинавов. В общем, халифат преодолел социальную болезнь и стал стремительно усиливаться.
Хазары благодаря своей неблагоразумной и непродуманной южной политике получили сильного врага у своих границ. В последующие годы они начнут яростную войну за выживание против арабов. Об этой войне и пойдет речь. Но прежде бросим взгляд на отношения хазар с Византией.