Однако беглецов в Рим никогда не было так много, как в правление Александра VI. Никогда еще такое количество людей, практикующих иудаизм (которые в Испании должны были подвергнуться пожизненному тюремному заключению или сожжению на костре), не искало отпущения грехов из рук понтифика, который в обмен на покаяние и епитимью охотно и с готовностью даровал им прощение. 29 июля 1498 года в Риме на огромной площади перед собором Святого Петра прошло аутодафе, на котором 180 испанских отступников должны были примириться с церковью[478]. Стоит взглянуть на это событие и отметить разницу между актом веры в самом сердце христианского мира и спектаклями, которые под таким же названием устраивала испанская нетерпимость и фанатизм.
На аутодафе присутствовали градоначальник Рима, Хуан де Картахена – представитель Испании в Ватикане, апостольские аудиторы и магистр Священного дворца; сам же папа наблюдал эту сцену с балкона над лестницей собора.
Кающимся раздали санбенито, которые они надели поверх своей обычной одежды и затем вошли в собор. Там они осуществили покаяние, после чего их процессией провели к церкви Санта-Мария-делла-Минерва. В этом храме они сняли с себя санбенито и разошлись по домам; больше они не носили этот символ стыда и бесчестья[479].
Как Торквемада относился к папе, столь мало понимавшему то, что великий инквизитор считал долгом наместника Христа на земле, можно понять из позиции, которую заняли король и королева в вопросе этих примирений, и из их протестов – несомненно, вдохновленных Торквемадой. В ответном бреве от 5 октября Александр сообщил Фердинанду и Изабелле, что при даровании этих отпущений одним из наказаний, наложенных на кающихся, было то, что они никогда не должны возвращаться в Испанию, кроме как с особого разрешения католических королей[480]. Таким образом, понтифик не покушался на власть, данную испанским инквизиторам, поскольку до тех пор, пока кающиеся находились за пределами страны, они были вне юрисдикции святой палаты Испании. Что касается запрета на возвращение как части наложенного на них взыскания, он, конечно же, был излишним, ибо невозможно представить, чтобы кто-нибудь из тех, кто столь удачно получил отпущение грехов, с легкостью подверг бы себя риску возвращения туда, где до него мог дотянуться инквизиторский суд, который проигнорировал или нашел бы способ отменить или обойти покаяние, совершенное в Риме.
К тому времени, как это бреве прибыло в Испанию, Томас де Торквемада, главный враг евреев, испустил последний вздох в роскошном монастыре Святого Фомы в Авиле. Он умер тихо, сняв с себя бремя жизни и погрузившись в сон с облегчением и благодарностью, какие испытывает землепашец в конце целого дня прилежного, напряженного и добросовестного труда. Его искреннее стремление к цели, прямота и величайшая преданность задаче, которую он на себя взял, лягут на чашу весов истории вместе с тем злом, которое он так ревностно причинял в непоколебимой убежденности, что его труды есть благо.
Его имя одновременно проклинают и почитают. Его поносят как демона жестокости и поклоняются ему почти как святому. И то и другое отношение предвзято, и все это лишь потворствует предубеждениям. Возможно, ближе всех к истине Прескотт, утверждающий, что «рвение Торквемады носило столь необыкновенный характер, что вполне могло бы носить имя безумия»[481].
Гарсиа Родриго пишет о варварах XIX века, которые осквернили монастырь Святого Фомы, разбив своими «революционными молотками» множество надгробий и других мраморных статуй. Он показывает нам оборотную сторону медали, когда разражается яростной обвинительной речью по поводу антирелигиозного фанатизма и говорит об этих разбитых скульптурах как о проявлениях «порочности, нетерпимости и недостатке просвещения»[482]. Антирелигиозный фанатизм и нетерпимость следует признать. Но надо признать и то, что они являются неизбежным результатом, к которому приводят нетерпимость и фанатизм: что посеешь, то и пожнешь. Что, кроме чертополоха, может вырасти из семян чертополоха?
Этот же автор яростно нападает на политический фанатизм испанского либерализма, который в качестве ответной реакции неистово разыскивал останки великого инквизитора. Он с негодованием осуждает попытки потревожить его прах. В целом мы разделяем его чувства; однако можем ли мы не видеть в этом некоторой доли карающего правосудия? Можем ли мы не различить в этом фанатичном акте месть человечества за непристойное осквернение тысяч могил, совершенное вследствие фанатизма того же великого инквизитора?
Торквемада упокоился в часовне своего монастыря, и на его могиле была высечена простая надпись:
HIC JACET REVERENDUS P. F. THOMAS DE TURRE-CREMATA PRIOR SANCTÆ CRUCIS, INQUISITOR GENERALIS HUJUS DOMUS FUNDATOR. OBIIT ANNO DOMINI MCDLXLVIII, DIE XVI SEPTEMBRIS[483],[484].
Но труды инквизитора пережили его. В течение еще трех столетий после смерти он через свои указы продолжал оставаться для инквизиции путеводным духом и исполнителем сурового завета, который оставил начертанным на стенах своего монастыря:
PESTEM FUGAT HÆRETICAM.
Библиография
Ariz L. Historia de Avila. Alcalá, 1607.
Babut C. E. Priscillian et le Priscilliantisme. Paris, 1909.
Bernaldez A. Historia de los Reyes Catolicos. 1870.
Bleda J. Coronica de los Moros de España. Valencia, 1618.
Burchard J. Diarium sive Rerum Urbanarum Commentarii / Ed. Thuasne. Paris.
Castillo H. del. Historia General de Santo Domingo. Valladolid, 1612.
Colmenar J. A. de. Delices d’Espagne. Leyden, 1715.
Colmenares D. de. Historia de Segovia. Madrid, 1640.
Copilacion de las Instrucciones hechas, etc. Madrid, 1576.
Didron A. N. Iconographie Chrétienne. Paris, 1835.
Douais C. Les Hérétiques du Midi au XIII Siècle.
Emeric D. Histoire de la Peinture. Paris, 1842.
Eymericus N. Directorium Inquisitorum. Romæ, 1578–1579.
Fita F. Boletin de la Real Academia de la Historia, т. V, VI, IX, XV, XVI, XVII, XVIII.
Frazer J. G. The Golden Bough. London, 1900.
Guidonis B. Practica Inquisitionis. Paris, 1886.
Lecky W. E. H. Rationalism in Europe. London, 1865.
Limborch P. Historia Inquisitionis. Amstelodami, 1692.
Llorente J. A. Anales de la Inquisicion de España. Madrid, 1812.
Llorente J. A. Historia Critica de la Inquisicion de España. Madrid, 1822.
Llorente J. A. Memoria Historica. Madrid, 1812.
Loeb I. Revue des Etudes Juives, т. XV, XVIII, XIX, XX.
Mariana J. de. Historia General de España. Madrid, 1849–1851.
Marin J. M. Procedimientos de la Inquisicion. Madrid, 1886.
Marineo L. Cronica d’Aragon. Valencia, 1524.
Mendoza S. de. Cronica de el Gran Cardinal. Toledo, 1625.
Mendoza S. de. Monarquia de España. Madrid, 1770.
Moreno M. M. Historia del Martirio del Santo Niño de La Guardia. Madrid, 1786.
Paramo L. De Origine et Progressu Sanctæ Inquisitionis. Madrid, 1598.
Pulgar H. del. Chronica de los Reyes Catholicos. Valencia, 1780.
Pulgar H. del. Claros Varones de Castilla. Madrid, 1789.
Rios J. A. de los. Estudios sobre los Judios de España. Madrid, 1848.
Rios J. A. de los. Historia de los Judios de España y Portugal. Madrid, 1875.
Rodrigo F. X. G. Historia Verdadera de la Inquisicion. Madrid, 1877.
Rule W. H. History of the Inquisition. London, 1874.
St. Hilaire R. Histoire d’Espagne. Paris, 1845.
Torrejoncillo F. de. Centinela contra Judios. Pamplona, 1720.
Trasmiera D. G. de. Epitome de la Vida de Pedro de Arbués. Madrid, 1664.
Zuñiga D. O. de. Anales de Sevilla. Madrid, 1677.
Zurita G. Anales de la Corona de Aragon. Madrid, 1852.