– Серьезно? Это все, что смог придумать твой куриный мозг? – ну да, далеко не элегантно, но вервольфы всегда обижаются, когда их считают глупыми. – А может, дело в том, что ты себя зарекомендовал… никак?
– Меня сюда поставили, а тебя убрали – этим все сказано, – нагло ухмыльнулся Вингс.
– Конечно, надо ведь меня хоть кем-то заменить на этом деле. Вот выбор и остановился на том, кто был свободен. Интересно, кстати, почему тебя смогли перевести в столь короткий срок? – я молниеносно приблизилась вплотную к оборотню. – Бездельник или протекция?
А дальше я наблюдала, как меняется цвет его лица от красного до белого и обратно. Кажется, я попала в точку – у этого парня здесь толстая волосатая лапа. Причем “волосатая”, скорее всего, в прямом смысле. Представитель Совета стай? Да нет, слишком молод и глуп. Значит, просто чей-то родственник или близкий… хм, друг.
Сзади раздались редкие хлопки. В запале ссоры, кажется, мы оба пропустили новое действующее лицо, точнее, старое – Стэн вернулся из морга.
– Молодец, Вайлет, ты выиграла, но только по очкам. Могла бы приложить и посильнее.
– Нам еще как-то работать вместе, а с трупом это проблематично, – фыркнула я в ответ.
– Мастер Катл? Очень рад познакомиться, – белозубо улыбнулся оборотень, обогнув меня по дуге и протягивая напарнику руку. – Прошу прощения за это недоразумение. Как я понимаю, миледи Шир уже уходит?
Но Стэнтона Катла такой игрой не прошибешь. Руку он пожал, но помедлив несколько секунд и давая понять, что это только обязанность. Помимо наглости и хамства, напарник терпеть не может лизоблюдов и оборотней, а лизоблюдов-оборотней ненавидит вдвойне.
Ни один вампир или ведьмак не считает вервольфов себе равными, хоть они тоже причисляются к высшим полуночным. Просто так сложилось, что блохастые – это тупая пехота, мускулы, а не мозги. Отношение к ним соответствующее, а напарник, помимо того, что мизантроп, еще и знатный консерватор. В общем, Вингса на этой должности ждет суровое испытание.
– Вайлет, – не обращая внимания на оборотня, напарник повернулся ко мне, – похоже, ты была права, нужно будет запросить данные о “потеряшках” минимум за три года. Сегодня разгребли мусор и сняли первый слой дерна, там еще тела, и много. И расширь критерии поиска, обращай внимание не только на молодых девушек, но и на женщин постарше. Судебные целители говорят, что возраст жертв колеблется от пятнадцати до сорока человеческих лет.
– Это странно, обычно кровососы предпочитают молодую кровь.
– Да, мастер Шах тоже так говорит. Еще не было случая, когда жертвам подобных нападений было больше двадцати пяти.
– А может, тогда кровосос не мужчина? – вклинился Вингс.
– Поясни?
– Что, если это вампирша? Тогда ей неважно, как выглядит жертва, ее к ней не тянет… в сексуальном плане, я имею в виду.
– Вайлет?
– Нет, – я покачала головой, – то, что люди вызывают в вампирах сексуальное желание наравне с голодом – миф. Они для любого из нас всего лишь сосуды с едой.
– Тогда почему кровососки выбирают в жертвы молодых мальчиков, а мужчины девушек? – оборотень не пытался подколоть, ему было действительно интересно. Но странно, что он этого не знает.
– Потому что так проще завлечь жертву, да и вкус немного разный, но тут кому что нравится. Плюс иногда дело в эстетическом наслаждении, а сотню лет назад был случай, когда кровосос выбирал в жертвы только блондинок, потому что от него ушла жена-блондинка. Так что может быть и какой-то внешний раздражитель.
– Еще женщины меньше сопротивляются.
– Мак – ничего, если я так, по-простому? – Катл смотрел на вервольфа нахмурившись, и я его понимала. Кого нам подсунул Донахью? – Для вампира сопротивление человека – всего лишь досадная помеха. Примерно как жужжащая муха – раздражает, но не более того.
– Все время забываю, что они слабее любого из нас, – притворно вздохнул Вингс, но ясно, что он понял, как опростоволосился. Ну, значит, еще не все с ним потеряно.
– Так что ты думаешь по поводу разброса возраста жертв?
– Пока мало данных. Судебные целители не нашли какого-то сходства между ними? – напарник только покачал головой. – Скорее всего, либо есть что-то общее, либо это просто гурман, которому все равно, какого жертвы возраста, главное, чтобы пол был женский. Вкус-то отличается.
– Думаешь?
– Не знаю, если ничего общего найти не удастся, то, скорее всего, второе. Других идей у меня нет. Тут декан Даркнелл помог бы советом…
– Вайлет!
– Да знаю я, знаю. Буду молчать. Ну все, я пошла, наверное.
– Помочь донести вещи? – Катл кивнул в сторону вервольфа.
– Нет, я сама. Забыл, что нас не должны видеть вместе?
Подхватив коробку, я вышла, глубоко вздохнула и расправила плечи, сбрасывая невольное напряжение. Странный тип этот Вингс. Мало того, что совершенно не знает программы полицейского курса по вампирам, так еще сделал все, чтобы испортить отношения с будущими коллегами. Такое ощущение, что ему это назначение встало поперек горла.
Я спустилась в подвал, зашла в коридор, ведущий к архиву, и приблизилась к неприметной дверке, которую и не заметишь сразу. Видимо, раньше здесь располагалась комната отдыха для работников этого отдела, но, судя по всему, ее давно не использовали по назначению. Оно и понятно, ведь тут совершенно не видно, кто заходит, а кто выходит, могут что-то украсть, а сотрудник этого даже не заметит.
Здесь было чище, чем я ожидала. Да, пыль, но ее только протереть, а так ни особой грязи, ни сломанной мебели, которой обычно захламляют все свободные помещения. Лишь старенький диванчик, стол со стульями, пустой сервант да керосиновая горелка для разогрева пищи. Видимо, сломанная, раз не забрали в новую комнату отдыха, которую организовали после ремонта прямо в самом помещении архива.
Мне ничего не оставалось, как немного прибраться и приступить к работе, заново перебирая все дела по новым критериям. Надеюсь, это принесет больше результатов.
Глава 7
Вышла из участка я уже практически в полдень. Как всегда, в это время по столице сновали толпы людей и полуночных, так что найти свободный экипаж было проблематично. С другой стороны, до поместья милорда Даркнелла идти спокойным шагом не больше четверти часа, так что можно обойтись.
Да, я, конечно, помнила и предупреждение декана, и наставления Донахью, но решила все же пройтись. В конце концов, что может случиться днем в центре города? По дороге заглянула в открытое кафе, выпила кофе со сладкой, ароматной булочкой. Как хорошо быть не стесненной в средствах!
Наверное, я подсознательно оттягивала встречу с Эдвардом, потому что слушать еще нравоучения не было никакого желания. Оказалась перед воротами особняка я раньше, чем хотела и была готова, но делать нечего, не торчать же посреди улицы.
На этот раз звонить не пришлось – и вовсе не потому, что у меня были ключи, просто, как только я подошла к калитке, она открылась, а на ступеньках меня уже ждал сам декан, и его выражение лица не предвещало ничего хорошего.
– Добрый день, милорд, – я намеренно не назвала его по имени, потому что не знала, как он прореагирует сейчас на фамильярность.
– Вайлет, – мужчина посторонился, пропуская меня в дом, – рад, что решила почтить меня своим присутствием.
– Прошу прощения, – правда, прозвучало это скорее резко и язвительно, чем как извинения.
– Пошли. – Даркнелл развернулся на каблуках и зашагал, печатая шаг, вглубь дома. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Конечным пунктом нашего маршрута, как это ни странно, оказался бальный зал, переоборудованный в тренировочный.
– Что мы здесь?..
– Давай, покажи, Вайлет, на что ты способна! – мужчина встал передо мной. – Я нападаю, ты защищаешься.
Я рта не успела раскрыть, когда декан сформировал электрическую дугу и бросил в меня. На автомате выставила воздушный щит, вот только он не сработал, что вполне естественно. От молнии можно защититься только ответным разрядом.
Он вовсе не собирался меня ранить, поэтому техника была маломощная, но, попав в плечо, разряд вызвал онемение, и левая рука повисла безжизненной плетью, а по телу прошло неприятное покалывание.
Между пальцами Эдварда уже искрила следующая молния, и я поспешно окуталась мелкими электрическими зарядиками. Вернее, попыталась окутаться, потому что магия сорвалась. Я бы еще смогла поддерживать ее второй рукой, но по той пока только проскальзывали разряды боли от проходящего онемения.
Пришлось отступать, и я сама не заметила, как меня зажали в угол.
– Ладно, Эдвард, не надо, – я выставила вперед относительно здоровую руку, – я все поняла.
– И что ты поняла, можно узнать?
– Что повела себя опрометчиво, что должна была предупредить, куда иду и зачем. Просто… мне надо было подумать.
– Вайлет, у тебя есть телефограф, тебе необязательно было искать меня или напарника. Ты могла просто написать. Я тебе отправил несколько сообщений, но не получил ответа. Что я должен был думать?
– Простите, я еще не привыкла, что он у меня есть. Забыла. Мне правда очень жаль, что заставила всех поволноваться.
– Жаль ей! Ты сегодня пришла сюда пешком. Тебя разве не просили ездить только на экипаже?
– Но тут идти всего пятнадцать минут, не больше.
– Вайлет, ты хоть представляешь, сколько раз за это время тебя могли похитить или убить?
– Сейчас день и центр города! – я уже начинала злиться.
– Запихнули бы в паромобиль, вкололи настойку вербены, и все. Ты бы ничего не успела сделать. К тому же сейчас не та обстановка в городе, чтобы так рисковать.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду кладбище кровососа и нападения на вампиров по всему городу.
– Вы знаете?
– Я, Вайлет, читаю газеты. Это во-первых. – Я потупилась. Да, глупо вышло, декан кто угодно, но не дурак. – Во-вторых, я не знаю, что там себе вообразил Донахью, но я вполне в состоянии справиться с тем фактом, что еще один из нас превратился в такую тварь.