Кузя хитро прищурился и потер нос рукой:
– А потому что я ее видел. И узнал запах.
– Что? – Аверин свел брови к переносице. – Где?
И тут же понял, что Кузя имеет в виду.
– Это она? Та студентка, которую ты видел вчера?
– Точно. Она.
– Ясно…
Аверин сел в кресло и задумался. А потом спросил:
– Что еще? Там в машинке была записка, ты ее осмотрел?
– Ага. От машинки запах резины, такой же, как от того камня. В перчатках печатали, чтоб не оставить отпечатков пальцев и запаха! – В словах Кузи прозвучала гордость: пока решался вопрос о его приеме в Управление, он прочитал несколько книг по криминалистике и пособий для следователей. – Я нашел в столе коробку с такими же перчатками, но там все чистые и новые.
– Да, у всех колдунов, начиная с самых младших курсов и заканчивая профессорами, есть такие перчатки, – подтвердил Аверин. – Их закупает Академия прямо на заводе огромной партией. К сожалению, их запах нам ничего не даст… – Он задумался. – Кроме того, что мы точно знаем теперь, что записку печатал не Матвей. Интересно, о чем думал преступник, когда делал это в перчатках? Ведь любой див с легкостью обнаружит запах. И мы поймем, что это не самоубийство.
– Дилетант, – хмыкнул Кузя презрительно. Будто намекая, что уж он-то таких промахов точно не допустил бы. И он был прав: совершённые им убийства много лет считали несчастными случаями.
– Тот листок, что выпал вчера из шкафа, ты не нашел? Скорее всего, это какое-то письмо.
– Нет, его не было.
– А что на крыше?
– Ничего, – Кузя развел руками, – только следы молодого колдуна. Я отметил место, откуда он упал – я сам спрыгнул и приземлился как раз на дерево, ну, которое сломано. Но котом. Могу прыгнуть в человеческой форме, если нужно.
– Нет, не имеет смысла. Мы и так знаем, что Матвея сильно толкнули. Он сказал, что это был див.
– Опять крылатый див, да? О, мне надо понюхать пальто, в котором он был!
– Отличная идея, – одобрил Аверин. – Свяжись с Владимиром, пусть принесут вещи Матвея. И беги понюхай сам, Владимиру не стоит принимать боевую форму в больнице, он может что-нибудь разрушить.
– Ага.
Кузя тотчас же обратился в кота, и только серый хвост мелькнул в форточке. Аверин прошел в гостиную, вскипятил чайник и налил себе просто горячей воды: в кухонном шкафу имелся растворимый кофе, но Аверин терпеть его не мог.
Не успел он допить воду, как раздался стук.
– Да-да, войдите, – проговорил он. Это, должно быть, Диана привела Татьяну Крамцеву и Олега Соколова. После информации, полученной от Кузи, девушка интересовала Аверина особенно сильно.
Однако вместо Дианы в маленькую прихожую номера решительным шагом вошла незнакомая молодая женщина.
Точнее, не такая уж и незнакомая. Аверин вспомнил, что видел ее во время вторжения, на перешейке. Та самая чародейка, что спасала раненых под прикрытием Шатра невидимости – ее еще ранили и потом увезли на скорой. Сейчас девушка выглядела совершенно здоровой, и Аверин искренне порадовался этому. Академия потеряла немало своих людей и дивов, ненамного меньше, чем Управление. За спиной решительной чародейки, опустив глаза, топталась совсем юная девушка.
– Доброе утро! – Аверин поднялся, подошел и наклонил голову, приветствуя посетительниц. – Чем обязан?
– Вы желали поговорить со студенткой Татьяной Крамцевой? – Женщина аккуратно разулась. И не успел Аверин открыть рот, чтобы предложить ей имеющуюся в номере сменную обувь, как она сама взяла с полки тапки и быстрым изящным движением надела их. Девочка тоже, подражая наставнице, переобулась, и обе гостьи проследовали внутрь номера.
– Татьяна… – Аверин посмотрел на девочку и перевел взгляд на сопровождающую ее даму: – А кто вы? Я, признаться, думал, что девочку приведет Диана.
– Классная дама четвертого курса отделения чародеев, – по-военному четко отрапортовала она, – Меньшова Евгения Алексеевна.
«Меньшова?..»
– Не приходитесь ли вы дочерью Алексею Витальевичу? – приподняв брови, поинтересовался Аверин.
– Да, я его дочь. Но это не имеет никакого значения, здесь я в статусе официального лица. Сопровождаю студентку Крамцеву. И поскольку девочке еще нет шестнадцати лет, я настаиваю на своем присутствии во время допроса, – безапелляционным тоном заявила она.
– Допроса? – Аверин снова перевел взгляд на девочку, которая выглядела неуверенно и даже испуганно. Что неудивительно, с такой-то классной дамой! Вежливо улыбнувшись, он холодно заметил:
– Какой допрос, вы о чем? Мне просто нужно поговорить с Татьяной о ее друге, Матвее Светлове. Вы ведь дружите?
Девочка посмотрела на него, и Аверину показалось, что страх ее только усилился.
– Да, господин следователь, мы дружим. Только дружим, не подумайте! – Она быстро прижала ладонь к губам.
– Вот и отлично, – добавив в улыбку тепла, Аверин указал на диван, – присаживайтесь, Татьяна. Я вас не задержу, у вас скоро занятия… – Он повернул голову к классной даме: – И вы тоже присаживайтесь. Я уже понял, что просить вас выйти бесполезно, верно?
– Верно. – На губах молодой женщины тоже появилась улыбка, но весьма саркастическая. – А зачем вам избавляться от моего присутствия?
«Затем, что в этом деле слишком много Меньшовых, не дающих прохода», – подумал Аверин. Наличие дочери опять переводило проректора в разряд подозреваемых. Ее алиби срочно нужно будет проверить.
– Дело в том, что в присутствии наставников, преподавателей, а тем более классных дам студенты редко бывают откровенны. Вы наверняка еще должны это помнить.
Сколько ей лет? По внешности чародейки угадать это практически невозможно. Если верить глазам – около тридцати, но Аверин не помнил, чтобы у профессора Меньшова была жена, а тем более дочь. Однако, будучи студентом, он не слишком интересовался личной жизнью преподавателей.
– Я отлично помню себя в студенческие годы. И глава Управления – последний человек, с кем я бы стала откровенничать в свои пятнадцать.
Аверин внимательно посмотрел на нее. Она не отвела взгляда, но и прочитать в ее непроницаемых, как у отца, глазах ничего не удалось. Зачем она мешает? А в том, что она делает именно это, сомнений не оставалось: после ее слов разговорить девочку станет еще сложнее. Но другого выхода не было.
– Олег Соколов тоже ваш друг? – продолжил он расспрос Татьяны.
– Да. С ним… мы тоже просто дружим.
На этот раз она потупилась. Возможно, с Олегом ее связывали более романтические отношения.
– Хорошо. Вы знаете, что друзья, появившиеся в Академии, как правило, остаются на всю жизнь? – Аверин старался выглядеть дружелюбным, хотя понимал, что после слов классной дамы в этом не много проку. Евгения Меньшова ясно дала понять ученице, что следователю нельзя доверять, и очевидно, что эта женщина имеет на девушку сильное влияние.
– Да, конечно. И женятся… тоже часто.
Что же, похоже, «романтика» действительно существует.
– Вот что, – перешел Аверин к главной теме, – мне известно о назначенной дуэли между вашими друзьями. И господин проректор, – он внимательно посмотрел на Евгению Алексеевну, – дал обещание, что никакого наказания за вызов не последует, а сама дуэль и вовсе не состоялась. Поэтому вы без опаски можете рассказать об этом. Из-за чего молодые люди поссорились?
– Какое это имеет отношение к гибели господина Светлова? – тут же встряла Евгения Алексеевна.
– Если я найду какое, я вам обязательно расскажу. Если не найду – тоже. – Аверин не собирался вступать с классной дамой в спор, но чувствовал, что его терпение подходит к концу. Проректор хотя бы делал вид, что помогает, а его дочь подобным себя не утруждала. – Сейчас мне важно установить причину, по которой чуть не погиб студент вашей Академии.
– Я… не могу сказать, – тихо проговорила Татьяна, – это личное дело… Матвея. – Она вскинула голову. – Но вы ошибаетесь! Это не Олег, клянусь вам. Он согласился на дуэль, но сразу отказался, узнав о несчастье. Они правда друзья, просто Матвей… очень резкий и вспыльчивый.
– Так, значит, инициатором дуэли был Матвей?
Девочка кивнула.
– Хорошо. Тогда, пожалуй, спрошу о причине у самих несостоявшихся дуэлянтов.
– Да! – Было заметно, что Татьяна обрадовалась.
– А скажите, когда вы вчера оказались возле корпуса мужского общежития, вы не видели ничего подозрительного?
– Подозрительного? – Девушка нахмурилась. – Вроде нет. Хотя… подождите, – воскликнула она, – там была кошка. Я такой раньше не видела. Я как раз за ней побежала, чтобы поймать, так и оказалась возле общежития. Да вам наверняка рассказала наставница Диана.
Теперь Татьяна врала. Аверин на мгновение задумался, как бы правильно сформулировать вопрос, чтобы не дать ей увильнуть. И решил рискнуть. Не было сомнений, что запах, который учуял Кузя, принадлежит Татьяне. Однако та старательно скрывала, что побывала в комнате Матвея. Впрочем, в присутствии суровой классной дамы это вполне объяснимо. Но ответить девушке придется.
Он демонстративно вздохнул и покачал головой.
– Да, Диана рассказала. Но, к сожалению, она не смогла рассказать, что вы делали в комнате Матвея. А ваш запах тем не менее дивы ощущают очень отчетливо.
Татьяна на мгновение открыла рот, потом закрыла и уставилась на свои руки, сплетенные на коленях. Пальцы ее побелели, а щеки, наоборот, полыхнули румянцем.
– Татьяна? – с некоторым удивлением обратилась к ней классная дама. – Ты пробралась в комнату Матвея? Перед самым отбоем?
Аверин снова вздохнул, но теперь эта демонстрация предназначалась Евгении Алексеевне.
– Вот видите? Оказывается, вы знаете о своих подопечных далеко не всё. Может быть всё же позволите поговорить с Татьяной наедине?
– Ну уж нет! – фыркнула она. – Требуете, чтобы я вышла и оставила девочку наедине с мужчиной объяснять ему, что она делала поздно вечером в комнате своего сверстника? Уж скорее это мне следует поговорить с Татьяной без постороннего присутствия!