Я поймала себя на том, что слушаю его серьёзный, обстоятельный голос и глупо улыбаюсь.
– А кошки?
– Которые? – удивился Дайра. – Подвальные-то? А что с ними не так? Нормальные девчонки, в основном. Нет, конечно, и стервы попадаются… А где их нет? Нормальных всё равно больше. И куском поделятся, и в тёплый угол пустят, и расскажут, в каком дворе каждый день кормёжку раздают… Ну и, – Дайра лукаво усмехнулся. – И приласкают.
– Ты, наверное, пользовался успехом?
Дайра напустил на себя скромный вид:
– Да по-всякому бывало.
– Всё это классно звучит, Дайра, но… Но что же в этом хорошего-то?
– Последние два года у меня не было выбора. Привык, – спокойно пояснил он. Печальным он не выглядел. – Ты говорила недавно, что если бы я был настоящим котом, ты взяла бы меня себе…
– Говорила. Да, взяла бы. Кот из тебя, что надо!
Дайра улыбнулся.
– Но я больше хочу, чтобы ты оставался человеком.
Он коротко вздохнул:
– По большому счету да, это было бы классно. Но… Как получится.
– Ты можешь помочь мне выбраться отсюда?
Дайра, наконец, доел свой гигантский рулет и запил его кофе прямо из кофейника, стоящего на подносе. Стряхнув с бороды и усов мусор, он посмотрел на меня виновато:
– Не получится. Не сейчас точно. Через дверь покоев ни ты, ни я незамеченными не выйдем. Ольгер не зря поселил тебя именно здесь, прямо над собой. С одной стороны, тебя никто из других гостей не потревожит сверху. С другой – Ольгеру легче наводить защиту от любопытных глаз и ушей местных доносчиков. Но как только мы выйдем за порог, ты станешь беззащитна.
– В смысле – ты станешь беззащитен?..
– Ну, я-то ладно. Я привык скрываться, и я здесь дома, все закоулки знаю. В конце концов, я всегда готов к неожиданностям в свой адрес. А тобой я так рисковать не буду.
– Ну, хорошо. А не через дверь?
Дайра вытаращился на меня:
– Ты это серьёзно? Ну, будь ты кошкой, не боящейся высоты, я бы показал тебе дорогу по ветвям, стволам и скалам. Но увы.
– Ты что, совсем никак не можешь мне помочь?
Он страдальчески поморщился:
– Понимаешь, Аля… Я ничего не могу обещать. Я с ними играю вслепую.
– Почему?
– Я обычный, – коротко пояснил Дайра. – Они – энергетически значимые сущности: маги, ведьмари, метаморфы, следопыты… А я – обычный.
– Как я?
Он кивнул:
– Как ты. Если за тобой не водится каких-нибудь скрытых умений.
– Одно у меня умение: влипать в истории. И не такое уж оно и скрытое.
– Ха, – саркастически хмыкнул Дайра и уверенно махнул рукой. – Ну, тогда мы с тобой точно принадлежим к одному виду.
Он опять взглянул на поднос и неуверенно спросил:
– Ещё можно?
– Бери, конечно. Это не моё, вообще-то.
Опять несколько ловких движений, и ещё одна шаверма была готова. Дайра снова вцепился крепкими зубами в туго свёрнутую лепёшку.
– Так о чём мы? – уточнил он с набитым ртом. – А, ну да… Я – обычный. А это в Морлескине – низшая каста. Обычный – всё равно, что немного инвалид. Умственно неполноценный, местный дурачок. Так-то жить можно, сапогами не пинают. Но Морлескин не любит, когда власть наследует обычный. Такой князь с местной знатью сладить не может, да и не живёт долго. Эту землю можно держать в порядке и мире только жёсткой силой. И силы воли, духа и характера тут мало. Если князь из обычных, он должен опираться на сильных союзников. Иначе сгинешь во всяких подковёрных интригах. Не знаю, что тебе сказал Ольгер насчёт того, как я оказался далеко от дома…
– Он сказал, что отец изгнал тебя.
– Мда? – промычал Дайра, не прекращая жевать. – Со стороны это так и выглядит. Но вообще-то отец меня не изгонял. Он просто хотел, чтобы я уцелел, чтобы держался в стороне от здешних распрей до поры.
– До какой поры?
– Пока брат не повзрослеет и не станет мне той самой опорой, – пояснил Дайра.
– Что-то долго ты ждал, пока повзрослеет Ольгер. Разве между вами большая разница?
– Четыре года.
– Я не знаю, с какой скоростью у вас тут взрослеют и стареют, но вы оба уже точно давно не юнцы. Чего же ты ждал? Почему не возвращался домой?
– Был слишком послушным сыном, – печально сказал Дайра. – Наверное, зря. Вернулся бы раньше, можно было бы многого избежать. Но отец не звал, а я, хоть и скучал по Морлескину, был вполне доволен и практически счастлив за гранью… Ну, да что теперь сожалеть? Поздно.
Он замолчал и принялся сосредоточенно жевать, но уже медленно и степенно.
– Так я не поняла, ты рад, что домой вернулся, или не рад?
Он шмыгнул носом:
– А сам не знаю. То есть, рад, конечно. Здесь даже дышится по-другому… Но там, в Питере, я тоже многое оставил, что оставлять бы не следовало. Долги у меня кругом, а ничего уже не поправишь.
– Какие долги?!
– Ну, какие… – нехотя буркнул Дайра. – Сыновние, родительские, всякие.
– А-а-а. Я думала, ты про деньги. А что, у тебя есть дети?
– Угу, – кивнул он. – Пятеро.
– Да будет врать-то!
– Я не вру, – печально сказал он.
– Ничего себе! Большие?
– Год уже.
– Кому год? Детям? Всем?!
Дайра молча кивнул.
– Пятеро близнецов?! – я всё никак не могла поверить. – И где они?
– В Питере. В приюте… наверное, – неуверенно пожал плечами Дайра. – А может, кого уже и взяли добрые люди.
– В приюте? Почему в приюте? А мать их где?
– Её машина задавила, – буркнул Дайра. Он упорно смотрел в сторону. – У нас во дворе.
– Ужас какой! Бедняжка… Как её звали?
– Муркой, – ответил он, наконец, поворачиваясь ко мне. – Да, кошка, – произнёс он с нажимом. – И дети мои – котята. Впрочем, какие там уже котята. Котищи взрослые. Если живы, конечно.
– Дайра, извини. Я как-то не подумала…
– Это я однажды не подумал, – отмахнулся он. – Хотя, если честно, коту на эту тему думать совсем невозможно. Когда коту хочется – ему не думается. Быть человеком в этом плане удобнее, одёрнуть себя всегда можно. Или уж лучше быть совсем окончательно котом, тогда тоже голова не болит… Аля, ты что опять?!
– Котят жалко, – я шмыгнула носом. На самом деле, трудно было сказать, кого мне было жальче, самого Дайру или его хвостатых детей.
– Ольгер поклялся, что отнёс их в приют и оплатил, сколько сказали, за содержание и пристройство, – улыбнулся Дайра. – Я ему верю.
– А с вами их нельзя было оставить?
– Я же два года уже большую часть времени котом живу. И, как ты знаешь, не самым-то покладистым. И куда тут ещё пятерых? Коста удавился бы, завязавшись тройным морским узлом.
Я смотрела на него и удивлялась. Ольгер и Дайра, сыновья одного отца, красивые, породистые мужчины. И настолько разные. Ольгер меня завораживал, подавлял, бесил. От его превосходства никуда было не деться. А с Дайрой… Дайру я воспринимала, как ровесника. С ним было легко, как со старым приятелем. А ведь он старше Ольгера, значит, между нами разница в возрасте ещё больше…
– Ты что? – подозрительно уточнил Дайра. – Что так смотришь?
– Как? – растерялась я.
– Не знаю, как, но странно… Наверное, есть хочешь? – он протянул мне оставшуюся половину своей шавермы. – Так что молчишь-то? Бери!
– Да не хочу я.
– А что тогда? – удивился Дайра. – Точно не хочешь?
– Да точно, точно.
Он пожал плечами и стал торопливо доедать.
– Так я о чём всё никак не закончу, – вздохнул он, проглотив последнее. – Сделать что-то прямо сейчас я не могу. Но я постараюсь во всём разобраться, и что смогу, то обязательно сделаю. Ты только не бойся. Я буду рядом.
– Дайра, дело ведь не во мне, верно?
– В каком смысле?
– Ольгер искал девушку через агентство. Значит, на моём месте могла оказаться какая-то другая девчонка, так?
– Так, – согласился Дайра нехотя.
– И её он так же назвал бы своей невестой?
– Видимо, да.
– А зачем? Что такого в этой свадьбе? Что он собирается сделать со мной потом?
Дайра молча смотрел в пол.
– Ты ведь знаешь. Ты ведь всё знаешь.
– У меня есть некоторые подозрения, но я всё объясню тебе, когда буду точно знать сам, – твёрдо заявил он. – Ольгера трудно разговорить, и понять его очень трудно. Но я ему доверяю. Ольгер – человек чести и принципов. Я не все из них одобряю, но я знаю, что он будет их держаться. И не причинит мне вреда.
– А мне?
– Без крайней необходимости Ольгер себе карму не портит, – проворчал Дайра. – Но я за ним присмотрю, по крайней мере, постараюсь.
– А мы долго уже тут сидим, а ты всё ещё человек, – заметила я с надеждой.
– Видимо, Морлескин помогает мне, – улыбнулся Дайра. – Но заклятье само по себе не рассосётся, даже здесь. Особенно здесь.
– А кто может снимать такие заклятья?
Дайра на пару секунд задумался:
– Во-первых, тот, кто заклятье составил. Но это не наш случай. Тот, кто заклятье вскрыл, его не составлял. Да и Ольгер того беднягу сразу ветру развеял…
– Беднягу?!
– Он же был человек подневольный, – развёл руками Дайра. – Можно сказать, сгорел на работе. И поэтому мы так и не смогли узнать, чьё это было заклятье. Во-вторых, сильный ведьмарь может снять, если сможет выявить изначальный механизм заклятья. У Ольгера это не получилось, и он очень переживает из-за этого. Поэтому придётся обращаться к специалисту высшего уровня. Моя кузина Сильяна, она с малолетства творила вещи, никому больше неподвластные. Её уровень был очевиден ещё тогда. Не удивлюсь, если она тут сейчас обладает немалой властью.
– Сильяна? Та самая, на которой твоя мачеха собиралась женить Ольгера?
Глаза Дайры расширились.
– Чего-чего? – скороговоркой выдал он. – Да ладно?
Я кивнула.
– Ну, у неё вряд ли получилось бы, – пробормотал Дайра. – Сильяна и Ольгер с детства друг друга выносить не могли. Когда им было лет по десять, я думал, они друг друга совсем поубивают, вопрос стоял только, кто кого и как быстро.
– Давно ли ты видел свою кузину?
– Очень давно, – нехотя признал Дайра. – Да. Ты права. Пока я был в изгнании, всё могло измениться.