– Ну, как?
– Подействовало.
– Хорошо, – кивнула Сильяна и протянула руку за пустым стаканом. – Давай сюда. Пойдём со мной, попробую тебя накормить. Хотя завтрак ты уже проспала.
Я послушно пошла за ней по коридору, который сейчас был освещён и напоминал тенистый полог очень густого леса: где-то под потолком сплетались ветки деревьев и то здесь, то там чирикали птички.
На этот раз мы шли недолго. Сильяна куда-то резко свернула, и мы вошли в небольшую светлую столовую.
Тут тоже из стен росли какие-то можжевельники, стулья вокруг деревянного некрашеного стола были сплетены из волокнистой коры. В углу на столике росла какая-то травка и вересковые кустики, а в них без всякой клетки сидел белый зайчишка, возможно, мой старый знакомый.
Сильяна вынула из шкафа, который, скорее всего, был холодильником, блюдо со стандартным набором для завтрака. Похоже, всё съедобное предлагалось заворачивать в тонкие лепёшки. Я вообще-то ничего никуда обычно не заворачиваю, но ковыряться в еде и что-то изобретать было лень, поэтому я порвала лепёшку пополам и завернула в неё кусочек ветчины.
Чашку мне Сильяна наполнила удивительно пахнущим кофе. В него точно добавили немало специй и, возможно, мятный ликёр.
– Это точно кофе, а не одно из зелий? – уточнила я на всякий случай.
– Это не совсем тот кофе, что у тебя дома, но это точно не вино, – улыбнулась Сильяна.
Я попробовала запивать хлеб с ветчиной, и это оказалось невероятно вкусно.
– А где Ольгер?
– Пошёл выяснять отношения с матерью, – пояснила Сильяна и безнадёжно отмахнулась. – С ним часто так бывало: заварит кашу и ждёт, что из этого получится. А когда выясняется, что получилось не очень, идёт разгребать последствия. Так и тут. Нет бы сначала предупредить княгиню Лайлу о своих намерениях, договориться, а потом уже…
– О чём можно договариваться с женщиной, которая своего пасынка в кота превратила? – проворчала я.
Сильяна резко обернулась ко мне.
– Повтори! – приказала она.
Я перепугалась. А ну как я сейчас ляпнула и нарушила какие-то планы Ольгера, и теперь всё будет ещё хуже?
Повторить я не успела.
– Значит, вчерашний беглец… – начала Сильяна.
– … это Дайра, – закончила я с опаской.
Красивые глаза Сильяны гневно сузились.
– Ольгер, мерзавец… Заклятье я сразу определила, а изначальный объект в таком состоянии никто не может разглядеть, даже я. Когда, интересно, Ольгер собирался мне обо всём сказать? Или вообще не собирался?
– Он сказал бы, обязательно! Ведь ты – единственная, кто может вернуть Дайру!..
– Я-то единственная, да, – согласилась Сильяна. – Но для меня совершенно не очевидно, что Ольгеру вообще нужна моя помощь. Раз он не рассказал всё сразу, он не хочет снимать заклятье.
– Этого не может быть!
Сильяна покосилась на меня и, тяжело вздохнув, промолчала.
– Как вы здесь живёте?! – возмутилась я. – Никто никому не доверяет, ни друзьям, ни родне! Как вы можете так жить?!
– Да так же, как и вы, – холодно отозвалась Сильяна. – Будто бы тебя близкие не предавали… И кому же здесь можно доверять, по-твоему? Вот ты, например, кому доверяешь?
Я растерялась.
– Дайре доверяю, – заявила я, подумав. – И Ольгеру.
– Дайра тоже не прост, но в нём хоть подлости никогда не было, – вздохнула Сильяна. – А уж Ольгеру верить – это всё равно, что…
Она не договорила и задумалась.
– Обычно я не вмешиваюсь в чужую игру, если она никак меня не задевает. Тем более, что обычно эти игры для меня – как на ладони, и так уже наскучили, что хоть вешайся, – сказала она, внимательно глядя на меня. – Но сейчас Ольгер меня задел. Очень сильно задел, поэтому игру я ему подпорчу.
У меня снова случился удар адреналина. Мои неосторожные слова смешали всё, что можно. Похоже, Сильяна и правда нежно привязана к Дайре, и попробуй теперь убедить её, что Ольгер брату не враг.
Я поспешно проглотила остаток моего завтрака и отставила чашку.
– Послушай, Сильяна! Ольгер вчера мне сам сказал, что вся надежда на тебя, чтобы вернуть Дайру. Ольгер любит брата и хочет ему помочь! Я знаю, я убедилась в этом уже не раз!..
– Убедилась? Неужели?
– Ольгер два года берёг Дайру, отгоняя от него убийц, которых подсылала княгиня!..
– Вы с Ольгером давно знакомы? – холодно перебила меня Сильяна.
– Не очень, – промямлила я.
– Конкретней!
Для того, чтобы подсчитать, у меня ушло время.
– Пятый день.
Сильяна вытаращила глаза:
– Вот это да! Ты не забавна, я ошиблась вчера. Ты необыкновенна наивна, просто до глупости. Не обижайся, это не твоя вина, вы там, за гранью, все такие, поголовно… Ты влюбилась в Ольгера, и теперь готова оправдать всё, что он делает. А ты хоть знаешь, зачем он на тебе женится?
– Нет, не знаю. Видимо, ему так хочется.
– Ещё бы ему не хотелось! – засмеялась Сильяна. – Этот амбициозный неудачник спит и видит, как бы ему прыгнуть выше головы! У него хорошие задатки ведьмаря и немалые магические способности, но, чтобы достичь по-настоящему высокого уровня и подмять под себя всех в Морлескине, ему нужна постоянная энергетическая подпитка. И высасывать эту энергию он собрался из тебя!
– Много ли из меня высосешь? – удивилась я. – Даже если на дрова пустить…
Сильяна криво усмехнулась:
– Зачем же на дрова? Такой ценный материал надо использовать с умом. Мы здесь вообще очень мало пользуемся мёртвой энергией. Это за гранью жгут дрова и атомы расщепляют. Наш мир живёт по-другому.
– На магии?
– Магия – инструмент, – сказала Сильяна тоном учительницы младших классов. – Магия не работает на мёртвой энергии, только на той, которую вырабатывают живые существа.
– По моим сведениям, живые существа вырабатывают неплохие удобрения. Насчёт энергии я не в курсе.
– Тебе и не положено быть в курсе, зачем? Но раз уж я собралась тебе раскрыть глаза, то лучше бы тебе слушать меня внимательно. Наша магия питается той энергией, которая вырабатывается живыми существами на физиологическом и ментальном уровнях. Есть очень мощные, ёмкие потоки, способные напитать хорошего мага под завязку, а из плохого мага на время сделать сильного.
Наверное, моя слегка ошарашенная физиономия убедила Сильяну, что я совершенно безнадёжна.
– Ладно… – вздохнула Сильяна. – Чтобы тебе было проще понять… Самая мощная энергия физиологического уровня – это боль. К сожалению или к счастью, стимулировать физическую боль намеренно у нас давно запрещено. Некоторые, конечно, плевать хотели на запрет, но таких частенько разоблачают и казнят… Есть ещё один очень сильный источник энергии – сексуальный голод. Этим источником до сих пор часто пользуются. А на ментальном уровне сильнейшие потоки энергии дают страх, отчаяние, чувство вины, неразделённая любовь…
– Я не поняла, – перебила я её. – Вы тут что, как-то наловчились жрать человеческие страдания?!
– Мы жрём, если тебе угодно, сильные эмоции, – поправила меня Сильяна. – Но так случается под небом, что самые сильные эмоции дают нам страдания. Энергия хлещет через край.
– Счастье на вкус не пробовали?
– Очень вкусно, – кивнула Сильяна с улыбкой. – Но состояние счастья – оно как вспышка, непродолжительно. Например, счастье от встречи после долгой разлуки длится день-два, потом оно умирает, утонув во вполне обычной рутине. Зато сама долгая разлука становится источником очень сильных энергетических эмоций, увы, отрицательных.
– Всё равно не понимаю, я-то Ольгеру зачем? Я за последние дни ничего такого не выработала, кроме того, что насмерть перепугалась огромной змеи.
Сильяна покачала головой:
– Ошибаешься. Скорее всего, при встрече с Ольгером у тебя на душе было тяжело, и он это легко разглядел, отведал от источника и решил тебя проверить получше. Потом змея и, возможно, ещё какие-то потрясения, не обязательно отрицательно окрашенные. И Ольгер понял, что тебя можно использовать по полной… А уж манипулировать жалостливой влюблённой девственницей – много ума не надо. Несколько поцелуев и прикосновений, обещающих, но не дающих – и вот уже на одной энергии сексуального голода можно хорошо подзарядить батарейки ведьмаря-неудачника.
– Но так нельзя! – воскликнула я в отчаянии. – Нельзя нарочно заставлять людей страдать!
– Нельзя? Кем запрещено и каково наказание? – фыркнула Сильяна. – Вы у себя за гранью только этим и занимаетесь. Жаль энергия вхолостую уходит.
Я сидела молча и пыталась понять, что теперь делать. С одной стороны, всё, сказанное Сильяной, было очень похоже на правду. С другой – поверить, будто Ольгер тащит меня за собой ради энергетического вампиризма и только… Это было очень трудно. Немыслимо в такое поверить.
– Если это тебя утешит, – произнесла Сильяна. – То скажу тебе, что обитатели Морлескина – это такие вечные магические двигатели. Да, иногда приходится кого-то помучить. Но прежде всего мы питаем нашу магию собственными страданиями. А вот если энергии всё же не хватает, что ж… Тогда каждый сам решает, на что он ради этого готов. Ты вот говоришь, Ольгер Дайру два года от убийц спасал…
Она замолчала, собираясь с мыслями. Похоже, ей не очень хотелось об этом говорить, но она всё-таки продолжила:
– Если бы Ольгер хотел снять это заклятье, то, обнаружив, что ему это не под силу, он бы мог послать за мной одного из своих слуг. И я немедленно пришла бы за грань и помогла бы Дайре. Ольгер это знал. Но он не позвал меня и не вернулся сюда сам. Он таскал кота туда-сюда, позволял ему время от времени превращаться в человека, заклятье зрело и усиливалось, а Ольгер эти два года подзаряжался от безнадёжного отчаяния Дайры. Вот что было на самом деле, Алиша.
– Этого не может быть!
– Может, – отрезала она.
– Ну, хорошо, могло бы быть, да. Теоретически… Но я не верю!
– Я тебя не пытаюсь ни в чём переубедить. В конце концов, это тебе за него замуж выходить, не мне. Так что у тебя будет много времени, чтобы проверить на практике, так ли хорош твой принц, – спокойно сказала Сильяна. – Ладно, давай закончим с этим. Мне нужно найти Дайру, у меня как раз есть порция очень вкусного кошачьего корма, он точно не устоит… А ты успокойся. Я уже зарядилась от тебя так, что голова кружится.